Горела.

Полыхала, словно в моей крови плескался бензин и к нему поднесли спичку. Этого хватило для того, чтобы окончательно потерять голову.

Он обалденно целовался.

Невероятно, космически, так, что хотелось с ходу выпрыгнуть из белья.

Это был наш первый настоящий, взаимный на все сто процентов поцелуй, так как вчерашний в бассейне не считался.

Лихорадочное хриплое дыхание, жадные ласки, умелые пальцы на теле, которые прекрасно знали, как надо коснуться… я теряла связь с реальностью и с головой погружалась в омут страсти.

Пока не почувствовала, что горячие руки целенаправленно задирают на мне футболку, очевидно, считая эту деталь моего гардероба совершенно лишней.

– Подожди… Клаус, стой, – шептала я между поцелуями, упираясь ладонями в его грудь и отталкивая. – Н-н-нельзя…

– Почему? – хрипло спрашивал он, целуя мою шею и нежно захватывая зубами мочку уха, от чего меня выгибало в его руках.

– Мы в машине.

– И?.. – горячие пальцы, о которых я мечтала совсем недавно, нежно поглаживали живот, и я плавилась от удовольствия.

– Люди вокруг.

– Нет людей, оглядись.

А я не могла. Я была не в силах отвести взора от его темных глаз, в которых полыхало что-то такое, от чего я сжимала ноги в сладко-страшном предчувствии.

– Не в машине, – тихо и уверенно ответила я, надеясь, что моей твердости хватит, если он вдруг решит настаивать.

К моему счастью, Клаус Сайн-Витгенштайн все же медленно кивнул и вернулся на свое место.

Я лихорадочно одернула футболку, задранную почти до груди, и нервно стиснула коленки, испуганно покосившись на мужчину. Он сжимал виски пальцами и тяжело, хрипло дышал, по-прежнему не сводя с меня жадного взгляда.

– У меня крыша от тебя едет, – вдруг тихо признался Клаус и откинулся на спинку кресла, обессиленно закрывая глаза. – Я никогда так не делал…

Я нервно прикусила губу. Признание было подкупающе искренним. Какой девушке не понравится услышать такое?

Вновь глянув на Клауса, я почти решила… вернее, разрешила. Разрешила себе

маленькое приключение в далекой стране. Когда еще в моей жизни будут такие крышесносные эмоции? И такой мужчина.

А тем временем, здравый смысл бился в нервной истерике где-то на задворках сознания. Либидо и женская глупость пили на брудершафт, а тараканы стоя аплодировали принятому решению…

Больше никаких с ума сводящих неожиданностей не произошло.

Мы спокойно доехали до города и, немного поплутав по улочкам, выехали к большому торговому центру. Если честно, я вздохнула с облегчением, так как было нехорошее подозрение, что Клаус затащит меня в какой-то жутко пафосный магазин с космическими ценами. Нет, я понимала, что в ТЦ однозначно есть очень дорогие бренды, но там хотя бы реально увести мужчину в другой павильон.

Мы оставили машину на подземной парковке и направились к лифтам. Там, в тесном замкнутом пространстве, я как никогда остро ощутила близость этого мужчины. Запах, дыхание… горячие взгляды.

Интересно, он бы очень удивился, если бы я сейчас нажала на кнопку остановки? А после положила руки на плечи, прижалась грудью к его груди и медленно потерлась… А следом скользнула вниз, опускаясь на колени. И чувственно, не отрывая взора от его черных от желания глаз, расстегнула ширинку…

Фантазии прервал звон, сигнализирующий, что мы приехали.

Я, с вытаращенными от шока глазами, безропотно позволила взять себя под руку и увлечь за собой.

Боженька, что это за пошлости сейчас в голове были?! Но пошлости пошлостями, а низ живота жарко свело, показывая, что телу направление моих мыслей понравилось.

– Что тебе нужно? – светским тоном спросил невозмутимый немец, которому, казалось, все было нипочем.

– Ну… другие джинсы, – я покрутила головой и кивнула в сторону одного из магазинчиков с ценами средней руки, бренд которого был вполне популярен даже в России.

– Думаю, что стоит подумать о пополнении гардероба. В ближайшие дни ты домой не попадешь, – корректно проговорил Клаус и потянул меня в противоположную от указанной сторону. – Кстати, рекомендую вот эту фирму. Идем.

Не успела я хоть что-то сказать в знак протеста, он уже затащил меня в магазин. Посмотрев на название, я только прерывисто вздохнула, но решила не тратить нервы и не спорить. Но все же прояснить ситуацию стоит, потому я проговорила:

– Я верну деньги, как мы приедем дом…

Осеклась, поймав злой взгляд сквозь блеснувшие стеклышки очков.

– Лена, хорошая моя, – обманчиво мягким тоном начал Клаус. – Я все это время думал о тебе, как об умной девушке. Не разочаровывай в мелочах. Я мужчина, а значит, я плачу.

Я опустила голову, скрывая за волосами довольное выражение лица.

Мне и раньше исконно женская мудрость подсказывала, что стоит попытаться вернуть немцу хоть евро из тех, что он планирует потратить сегодня, как меня сожрут без соли и перца. И вот оно – подтверждение.

Клаус Сайн-Витгенштайн был мужчиной в самом лучшем смысле этого слова.

– Вот и умница, – он притянул меня к себе, коснулся поцелуем макушки и почти сразу отпустил.

К нам подбежала высокая стройная девушка-консультант:

– Вам что-то подсказать? – вежливо улыбаясь спросила она, с восхищением любуясь представительным немцем.

– Девушке нужен базовый гардероб. Джинсы, пара блуз, жакет и…

Я сжала локоть Клауса и он осекся, с удивлением глядя на меня.

– Спасибо, но я выберу сама.

Продавец кивнула и, не став навязываться, удалилась вглубь магазина, а я, хозяйски оглядевшись, пошла к ближайшему стеллажу с одеждой.

– Зачем ты ее прогнала? – спустя минутку все же осведомился Клаус. – Было бы быстрее.

– Для того, чтобы выбрать джинсы, мне не нужна помощь, – помотав головой, я выудила прикольную футболку с двумя яблоками на груди и восторженно пискнула: – Ой, какая прелесть!

– Прелесть? – осторожно переспросил блондин, с сомнением оглядывая тряпочку кислотно-желтого цвета.

– Прелесть, – решительно подтвердила я и взяла вторую – длинную и с принтом в виде цветной совы.

После я, оглянувшись, быстро подхватила пару размеров приглянувшейся мне модели джинс, добавила к ним жилет и еще несколько навскидку подходящих вещей.

– Все, я мерить! Если подойдет, то мы свободны…

ГЛАВА 9

/Клаус/

Обед прошел ровно и гладко, и я даже успел порадоваться этому факту. Но как оказалось – рано!

В тот момент, когда она повернулась спиной и наклонилась, в голове была только одна мысль: если я сейчас изнасилую ее к чертям, то присяжные войдут в мое положение и оправдают! Потому что нельзя, ну нельзя ходить в таких вещах и ожидать, что с тобой захотят беседовать о высоком! Что с тобой в принципе захотят беседовать!

А еще я раньше слишком плохо про себя думал. Буквально недавно ругал самоконтроль, который якобы дал слабину.

Так вот нет, господа! Я могу собой гордиться! И не просто гордиться, а внукам рассказывать! Только уже взрослым внукам, так как возрастной ценз рассказов будет 18+.

В голове билась только одна фантазия. Что сейчас, да, прямо сейчас можно сделать два шага вперед, надавить на поясницу девчонки, заставляя прогнуться еще сильнее, и расстегнуть молнию на этих блядских штанах. Конструкция-то какая удобная… Молнию расстегнул и все, можно трахать.

Именно этого мне сейчас хотелось до ноющих яиц.

И мне было практически плевать на то, что первые несколько секунд Лена может быть решительно против. Она загоралась от любого прикосновения, так что я смогу обернуть “нет” в “о да, сильнее, быстрее”.

Хотелось, Господи, как же хотелось…

Когда я к ней шел, то был уверен в том, что именно так и поступлю. Да, именно сейчас…

Был уверен, пока она не уставилась мне прямо в душу своими охерительно огромными глазищами. Я замер, словно мне с размаха врезали под дых, выбивая воздух из легких.

Желание, страх, восхищение…

Глядя в голубые глаза девушки, я понял одно: не хочу оборачивать это все неприятием. И что ее я хочу в первый раз получить в постели. Так, как все романтичные девочки себе и представляют… на белых шелковых простынях и, заласкав до такого состояния, чтобы она свое имя забыла и стонала только мое. А уже после этого будет и кухня, и ванная, и кресла, и ковер… и все то, где я представлял Лену за последние дни.

Но сначала… сначала должно быть правильно.

Я же собираюсь жениться на этой женщине.

Это было второе осознание. Любому, кто на нее посмотрит с желанием, я оторву яйца. А если это будет Дитрих, сделаю это с огромным внутренним удовлетворением.

Потому я взял девчонку в охапку и повез в город. Часть пути она изображала, что ничего интереснее поля за окошком в жизни не видела, а после захотела поболтать. А после… после Лена решила, что я всяко интереснее полей.

Я физически ощущал ее взгляд. На лице, губах, теле…

И прилагал титанические усилия для того, чтобы сидеть спокойно и ровно вести машину. Пригалал. До того, как мельком заметил, как она жадно облизывает губы, не отрывая взора от моих рук.

По позвоночнику хлестнуло огненной плетью, а член напрягся еще больше, хотя я искренне считал, что предела достиг еще полчаса назад.

Фантазия… демонова фантазия.

Розовый язычок облизывающий мои пальцы, пробегающий по подушечкам, чтобы сразу втянуть в ротик и ударить шариком пирсинга.

По спине прокатывается дрожь предвкушения всего этого… на члене.

Я чудом не взял ее в машине, сдержусь и сейчас.

Вообще, последние сутки проходят именно под этой эгидой. “Чудом!” Интересно, русская фройляйн хотя бы в теории догадывается, сколько раз я мог ее трахнуть? Если бы все нафантазированное уже было претворено в жизнь, то она бы с трудом вставала с кровати.

Я потряс головой, мысленно в очередной раз снимая себя с рыжей заразы и следуя за ней в примерочную.

***

/Елена/

К моему удивлению, немец покорно пошел за мной к примерочным. Юркнув за занавеску, я старательно подавляла в себе желание спросить с чего это он настолько благостный. Где мой мужик из песни: “А ты такой холодный, как айсберг в океане”?! Последние сутки сплошной разрыв шаблона.

Начать я решила с маек, футболок и блузок.

Первым номером в нашем хит-параде оказалась как раз та яркая тряпочка с яблочками на груди. Я повертелась около зеркала, довольно огладила себя по талии и отдернула занавесь, дабы похвастаться перед Клаусом, который все равно торчит в двух шагах.

– Ну как?

Немец стоял, прислонившись плечом к зеркалу напротив, и что-то просматривал в телефоне с крайне сосредоточенным выражением лица. Взглянул на меня, поправил очки и с равнодушно-спокойным выражением лица проговорил:

– Мило.

Ну и бука! Я усмехнулась и задернула шторку обратно, быстро стянула футболку и решительно взялась за молнию на экстремально-эротичных штанах. Все же все остальные шмотки лучше мерить не крутя перед мужиком… ммм.. назовем мою попу “провоцирующим фактором”.

В этот момент “айсберг в океане”, все еще находясь за занавеской, задал неожиданный вопрос.

– Кстати, мне всегда было интересно… Ты понимаешь, что такой рисунок, и не важно, яблоки это, персики или черепушки, вызывает желание потрогать их… и все, что под ними?

Я даже удивленно посмотрела на шторку… такие вещи как “откровенные вопросы в общественных местах” и “Клаус Сайн-Витгенштайн” в моей голове не соотносились.

Я опустила взгляд на свой бюст и пожала плечами:

– Чужие желания – не мои проблемы.

А тем временем штаны упорно не желали расстегиваться. Я подергала “собачку”, но никакого толка не было – ни туда и ни сюда! Заело, что ли?! Как не вовремя-то!

Изогнувшись, попыталась посмотреть, что же там случилось, и в этот момент металлические кольца на занавеске противно вжикнули, отъезжая в сторону, и в кабинку вошел Клаус.

– Ты и правда думаешь, что мои желания это только мои проблемы?

Стою… дура-дурой, в лифчике, наполовину расстегнутыми совратительными штанами и полным шоком на физиономии.

Клаус усмехнулся, наклонил голову и спросил:

– Помочь?

Я лихорадочно замотала головой, мысленно паникуя и не зная, что прикрывать. То ли грудь, то ли противоположное ей место. Попыталась было шарахнуться к стене, но он поймал меня за руку и дернул на себя. Впечатавшись в твердое горячее тело, я с испугом уставилась в темные глаза за стеклами очков и поняла, что немного дрожу, не в силах справиться с реакциями тела.

В этом есть нечто древнее и примитивное: смотреть глаза в глаза мужчине, который тебя хочет, и понимать, что он может взять. Хоть сейчас. Понимать, бояться и… предвкушать.