– Ну надо же... – с досадой пробормотала Катя, возвращаясь в реальность. – Петренко нас убьет!

– Все в порядке... – Алексей снова повернул ее лицо к себе. – Ничего страшного.

И он заставил ее забыть о пролившемся вине.

Хмурый январский день плавно перетекал в сумерки. И не было уже ни его, ни ее – было только одно целое. Словно души их сплелись, срослись намертво. И унеслись в вечность...

Потом они сидели на кухне и пили крепкий кофе, который сварил Алексей. Некоторые вещи он делал гораздо лучше Кати.

– Когда мы поженимся, ты мне каждое утро будешь приносить кофе в постель, – сказала она, лениво потягиваясь в плетеном кресле.

– О, вот какая меня ждет перспектива! – усмехнулся он, разливая кофе из джезвы в чашки. – Прошу...

– Спасибо. Значит, ты не в восторге от нее?

– Господи, Катя... – Алексей сел рядом, прижал ее голову к своему плечу. – Я тебя люблю!

– Знаешь, я не понимаю себя иногда, – призналась она. – Вроде бы все хорошо – кажется, будто я самая счастливая женщина на земле. А потом становится страшно: а вдруг ничего не будет?

– О чем ты? – отстранился он, внимательно посмотрел ей в глаза.

– О будущем. О том, что у нас ничего не получится.

– Катя!

– Да знаю, знаю, знаю... – Она вскочила, подошла к окну. В синих сумерках при свете фонарей снег переливался искрами. – Я страдаю ерундой!

– Катя...

Она дернула плечом.

Гудела вода в трубах. Чужой дом, чужая кухня, чужие чашки... Нет, это не номер в гостинице. Это квартира плейбоя Петренко – милого и веселого мужика, который, ко всему прочему, всегда был неравнодушен к Кате. Но почему так неприятно?

– Мама говорит, что ты никогда не уйдешь из своей семьи. Что ты останешься с Нелли. А я... – пробормотала Катя, глядя в окно.

– Перестань! – с досадой перебил он ее. – Я люблю тебя.

– А Нелли свою, что, совсем не любишь?

– Нет, это другое. Она мне... она мне родной человек. Семнадцать лет вместе! Но это не та любовь, которую мужчина испытывает к женщине.

– Скажи еще, что вы с ней спите в разных комнатах! – буркнула Катя.

– Катя!..

Она прижала пальцы к вискам, стараясь не расплакаться. Она не ревновала Алексея к Нелли. Нет, она просто хотела справедливости. Этот мужчина принадлежит только ей!

Но потом она справилась с собой и снова села за стол. Кофе был еще горячим.

– Я вовсе не стремлюсь замуж, пойми, – терпеливо стала объяснять она. – Мне все равно, будет у меня штамп в паспорте или нет. И вообще, я готова ждать тебя хоть сто лет! Но я должна знать, что рано или поздно наступит тот день, когда нам не надо будет прятаться и лгать. Когда в выходные и праздники ты будешь со мной!

– Этот день наступит, – серьезно произнес Алексей и поцеловал ее. – Верь мне.

– Я верю, – вздохнула Катя. – Но мои милые родственнички... Они хоть кого с ума сведут!

Она села к нему на колени и обняла.

Когда она прижималась к нему так тесно и вдыхала его запах, она была счастлива. От него пахло влажным теплом, замешенным немного на одеколоне и немного на табаке.

Прошло довольно много времени, прежде чем они решили разомкнуть объятия.

– Кофе-то остыл! – улыбнулся Алексей.

– Ничего... – беспечно произнесла Катя и с удовольствием выпила содержимое своей чашки. – Все равно вкусно! Это же ты делал... Знаешь, я бы, наверное, и яд из твоих рук приняла.

– Болтушка! – слегка толкнул он ее.

– Нет, я серьезно! Если ты когда-нибудь захочешь от меня избавиться, то у тебя не будет никаких проблем...

– Язык-то без костей! – беззлобно упрекнул он. – Ладно, надо за работу приниматься... Ты не обидишься?

– Что ты! – возмутилась она. – Я не собираюсь ревновать тебя к работе!

– Сейчас вызову такси...

Катя стала собираться.

Она еще раз зашла в комнату, и в глаза ей сразу же бросилось темное пятно на полу.

«Точно кровь... – машинально подумала она. – Как будто здесь зарезали кого-то. Ну вот, опять! – тут же одернула она себя. – И почему мне в последнее время в голову лезут дурацкие мысли! Отравили, зарезали, убили... Может быть, действительно стоит сходить к психотерапевту? Пусть мне какое-нибудь успокоительное пропишут...»

* * *

Ульяна Акулова, «узница концлагеря», томилась от вынужденного безделья, и потому ее визиты в дом к Караваевым превратились в ежедневные.

– Скорее бы уж на работу, – пожаловалась она Нелли. – Так надоели эти праздники!

– А мне не надоели, – возразила Нелли, наливая в чашки чай. – Вот, попробуй – жасминовый...

– М-м, какая прелесть! – втянула в себя Ульяна чайный дух.

– Дома хорошо, – убежденно продолжила Нелли. – Когда еще удастся столько времени со своими родными провести.

Осторожно отпивая горячий чай, Ульяна искоса посмотрела на свою подругу.

– Кстати, о родных... – небрежно заметила она. – Где твой обожаемый супруг?

– С утра уехал. Ему надо годовой отчет написать или что-то в этом роде... – пожала плечами Нелли. – Сидит у товарища своего, Петренко.

В свое время Улю знакомили с Петренко, но она ему почему-то не понравилась, и он знакомства не продолжил. С тех самых пор соседку Караваевых переполняла неприязнь к другу Алексея. Конечно, зачем Петренко «узница концлагеря», если у него такая красотка, как эта... Катя, кажется... Однажды Нелли видела подругу Петренко, в каком-то кафе. Случайно, проходя мимо.

– У Петренко?.. – поморщилась Ульяна. – Он ему что, помогает?

– Нет! – нетерпеливо покачала головой Нелли. – Петренко сейчас вообще куда-то из города уехал... Алеша сидит у него дома и работает.

– А почему не здесь?

– Потому что здесь ему все мешают, – пояснила Нелли. – У Поли вечно музыка орет, я кастрюлями гремлю...

Такое объяснение потрясло Ульяну.

– Ну и дела... – пробормотала она. – Муж вынужден убегать из дома, потому что жена, видите ли, кастрюлями гремит... Нелька, у вас же евроремонт – звукоизоляция и все такое!

– Ладно, насчет кастрюль я преувеличила, – с досадой произнесла Нелли – ей были неприятны все эти объяснения. Ульяна Акулова явно хотела подвести ее к какой-то мысли, и Нелли догадывалась, к какой именно. – Просто Алеша из той породы людей, которые могут работать, только находясь в полном одиночестве. Понимаешь – он чисто психологически...

– Психологически? – перебила ее Ульяна. – Господи, Нелька, ты такая наивная!

– Акулова, на что ты намекаешь? – окончательно рассердилась Нелли. – На то, что Алеша навешал мне лапши на уши, а сам там развлекается с какой-нибудь девицей?

– Все может быть... – туманно пробормотала Ульяна, перекатывая в ладонях чашку с чаем. – Просто все эти психологические рассуждения шиты белыми нитками. Взять, например, моего второго мужа. В течение двух месяцев он разыгрывал передо мной приступы желчно-каменной болезни, пока я не сдалась и не отпустила его в санаторий, якобы на лечение. И вот в один прекрасный день я решила проверить, как он там лечится. Не предупредив его, я еду в этот санаторий...

Душераздирающую историю со вторым Ульяниным мужем Нелли знала наизусть.

– Улька, ты мне надоела! – воскликнула она. – Иди к черту! Все, мне некогда... Арриведерчи!

– Ты меня выгоняешь? – обиделась Ульяна. – Ну-ну. Только не говори потом, что тебя не предупреждали...

Она ушла.

Нелли знала, что завтра Уля снова придет, словно и не было этой ссоры. Уля Акулова страшно скучала от безделья.

После ее ухода Нелли села смотреть телевизор, но на душе было неспокойно. «А что, если и правда... – кольнула ее сердце мысль. – Нет, не может быть...»

Нелли вдруг стало так нехорошо, что она застонала. Проверить, что ли, в самом деле? Ведь можно же туда съездить, к этому Петренко...

Она быстро оделась, предупредила Полю, что скоро будет, и выбежала из дома. Было уже темно. Нелли села в машину и по полупустым улицам быстро доехала до Рождественского бульвара. Адрес Петренко она знала.

Взлетела на второй этаж, надавила на кнопку звонка.

– Кто там?

– Алешка, это я... Открывай!

Она ворвалась в квартиру, словно фурия, быстро обежала ее всю.

Никого.

В комнате на столе мерцал открытый ноутбук, на экране – какие-то таблицы, цифры...

– Нелли, ты чего? – с изумлением спросил Алексей. – Случилось что-то?

– Нет, все в порядке! – Нелли засмеялась и повисла у него на шее. – Господи, Лешка, я такая дура... Улька Акулова мне голову заморочила. Понимаешь, я ей сказала, что ты у Петренко дома работаешь, а она мне...

– Все ясно с твоей Акуловой! – рассердился тот. – Нет, ну а ты-то зачем ее слушаешь?

– Лешка, я просто дура... – Нелли была в какой-то эйфории.

– Ладно, я все равно уже домой собирался. – Он захлопнул ноутбук. – Очень устал...

Он стал одеваться, а Нелли еще раз, машинально, осмотрела комнату.

– Какой же твой Петренко грязнуля! – укоризненно произнесла она. – Вещи все раскиданы – словно ураган прошел... А это пятно на ковре! Такой хороший ковер испортил... Нет, ему определенно пора жениться!

– Да, пора... – усмехнулся Алексей.

Они вышли из дома, сели в машину Нелли.

– Слушай, у него же девушка была. Катя. Славная такая... Почему он на ней не женится?

– Не знаю, – равнодушно пожал плечами Алексей. – Я в его дела не лезу. Послушай, Нелли, я вот что тебе хочу сказать...

Он задумался. Его лицо в свете уличных огней казалось старше, серьезней, значительнее.

– Лешка, я люблю тебя... – улыбнулась Нелли и, остановившись у светофора, быстро чмокнула мужа в висок. – Ты у меня просто красавец!

– Милая, никогда не ревнуй меня, – вздохнув, решительно продолжил он. – Ни-ког-да. Именно это ты должна запомнить. Ты единственная женщина в моей жизни, и я ни на кого тебя не променяю. Мы с тобой будем жить долго и умрем в один день, как в сказке. Пожалуйста, верь мне.

– Верю... – растроганно прошептала Нелли. Мысленно она кляла Улю Акулову, которая заставила ее сомневаться в Алексее.

Когда они вернулись домой, у Поли грохотала музыка.

– Полина! – разъяренно завопила Нелли, врываясь в комнату дочери. – Сколько раз тебе повторять – надевай наушники и слушай в них сколько хочешь свой тяжелый рок!

– Это не тяжелый рок, а технопанк, – растерянно пробормотала Поля, выключая музыкальный центр. – Мам, но дома же никого не было...

– А теперь у нас все дома, – с нажимом произнесла Нелли. – И будь добра...

– Мама! – едва не плача, перебила ее Поля. – Ты чего орешь на меня? У меня, между прочим, неприятности...

– Какие еще неприятности?

– Селина сказала, что Кирилл Пасечников назвал меня выдрой с хвостом, а когда я его об этом спросила, он ответил...

– Поля! – теперь Нелли в свою очередь перебила дочь. – Мне совершенно наплевать на твоего Пасечникова и на твою Селину. Меня гораздо больше беспокоит то, что ты систематически выживаешь отца из дома...

– Мам, ну неправда! – обиделась Поля. – Я папу очень люблю и вовсе его не выживаю.

– Тогда слушай свою музыку в наушниках! – грозно приказала Нелли. – И вообще...

* * *

После Рождества Катя заехала за Микой.

Дома никого не было, кроме него и бабы Лизы.

– Где все? – оживленно спросила Катя, оглядывая пустую вешалку.

– Ушли лечиться, – сообщил Мика. – К этому, как его... который музыкой лечит.

– А, к психотерапевту! – догадалась Катя. – Ну, с тетей Ниной и с тетей Дашей все понятно, а вот мама-то зачем к нему отправилась, не понимаю...

– Бабушку кошмары мучают, – пояснил Мика.

– Если бы она не объедалась на ночь, ее никогда бы никакие кошмары не мучили! – с досадой произнесла Катя. – Ладно, Мика, одевайся...

Шаркая, в коридор выползла бабушка Лиза, держа перед собой в вытянутых вперед руках какой-то узелок.

– Вот, отнесла бы Митечке... – жалобно попросила она, глядя на Катю темными блестящими глазками.

– Что это?

– Гостинец, што... – вздохнула старуха. – С Рождеством его хотела поздравить. Ну, и Леониду его заодно...

– Бабушка... – Катя ощутила одновременный приступ раздражения и жалости. – Чем тебе тут плохо? Дядя Митя все равно не возьмет тебя к себе жить.

– С чего ты взяла, што я к нему хочу перебраться? – туманно возразила старуха. – Я только это... с Рождеством хотела поздравить!

– Ладно... – Катя засунула увесистый «гостинец» к себе в сумку. – Передам. Только учти – дяде Мите хоть Рождество, хоть Пасха... Он воинствующий атеист!

– Не наговаривай, – отмахнулась баба Лиза сухонькой ручкой.

– Что, домой? – спросил Мика уже на улице.

– Нет, еще в одно место надо зайти. Ты же слышал, баба Лиза дала нам поручение.

Они с сыном брели по только что выпавшему, ослепительно белому снегу, от которого резало глаза.

– Ма...

– Да, Мика?

– Ма, а Австралия далеко? – спросил сын. – То есть я, конечно, знаю, что она далеко... Но сколько времени до нее на самолете, например, лететь?