Маргарет Роум - Дворец мечты

— Поль, это очень серьезно. Я хочу уехать отсюда сейчас, немедленно!

Выражение лица Поля сразу изменилось, и ленивая благожелательность сменилась раздражением.

— В чем дело? Что сказала тебе Франческа? Я спущу с нее шкуру, попадись она мне только под руку!

— Это не Франческа. С ней я и сама могу справиться. А знаешь ли ты, что приехал твой дядя Рауль?

Поль вздрогнул:

— Рауль!

— Да. А ты… ты самый большой обманщик из всех, кого я когда-нибудь знала!

Поль казался смущенным.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Ты, черт побери, прекрасно знаешь, что я хочу сказать! — воскликнула Тони, наклоняясь, чтобы прикурить от зажигалки, которую он ей протягивал. — Вчера перед обедом мне стало ясно, почему ты стремился приехать сюда с невестой.

— Что?!

— Да, я все знаю. Попробуй только сказать мне, что дело не в деньгах! Ведь на самом деле деньги всему причина. Я по твоему лицу вижу, что это так. Скажи мне честно, за кого ты меня принимаешь?

Поль казался немного сконфуженным.

— Просто не понимаю, почему ты так кипятишься, — недовольно пробормотал он. — Тебе все это должно быть безразлично. У тебя бесплатный отдых, а что я думаю, это мое дело, и больше ничье.

Тони вспыхнула.

— Ты опасный человек, Поль, — сказала она рассерженно. — Тебе удалось вовлечь меня не просто в обман, а в самую настоящую аферу!

Поль нахмурился.

— Но в чем дело? Что тебе сказала бабушка?

— Да дело не в бабушке, а в твоем дяде. Он, похоже, считает меня авантюристкой, которая приехала сюда, чтобы вместе с тобой выманить деньги у его матери! Когда он разговаривал со мной, я почувствовала себя ничтожеством! Я не считаю его мнение таким уж важным, но я не хочу терпеть такое обращение. Я уезжаю! Если хочешь, можем уехать вместе!

— Тони!

— Что Тони? Ты, наверное, совсем ничего не понимаешь, если думаешь, что бабушка тебе поможет без согласия Рауля!

Поль затушил сигарету.

— У бабушки есть собственные деньги, — сказал он чопорно. — Что она с ними делает — ее дело. Моя мать не получила от семьи ни пенни. Они никогда пальцем не пошевелили, чтобы помочь ей. Какая разница, что они думают обо мне!

— Имей в виду, следит за каждым твоим движением!

— Моей бабушке не нужно его ни о чем спрашивать, — ответил Поль с досадой. — К тому же она старая женщина, которая хочет, чтобы я женился. Даже ты это видишь.

— Да, конечно, но, Поль, в том-то и дело. Мы ведь только притворяемся. Мы ведь не собираемся жениться!

Поль внимательно смотрел на Тони — Но это может случиться, — сказал он, медленно выговаривая слова.

— Нет, Поль, только не со мной!

— Почему же? Неужели я так тебе неприятен?

— Нет. Дело не в этом. — Тони стала лихорадочно думать, прежде чем ответить. Как сказать ему, что он представляется ей слабым и несерьезным человеком? Как объяснить, что при мысли о замужестве перед ее внутренним взором тут же возник образ графа делла Эстрада? — Видишь ли, мы очень разные люди и будем только действовать друг другу на нервы.

Поль подошел поближе.

— Ты как раз начинаешь благотворно действовать на меня, — проговорил он тихо. — Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя совершенно необыкновенные глаза? А что касается ног…

— Поль, прекрати, пожалуйста! — Тони резко отвернулась. — Неужели ты думаешь, что этими словами заставишь меня изменить решение?

— А почему бы и нет? Все женщины любят комплименты.

— Далеко не все.

— Кроме того, это не комплимент. Я в самом деле так думаю.

— Хватит, Поль. Лучше скажи, что ты собираешься делать?

— Что делать? Оставаться здесь. А ты?

Тони смотрела на него, широко раскрыв глаза.

— Я уезжаю. Я ведь тебе уже сказала.

— Да? А ты подумала, как это истолкует мой дядюшка Рауль?

— Что ты хочешь сказать?

— Если он счел тебя авантюристкой, он подумает, что ты уезжаешь из-за того, что он вывел тебя на чистую воду. Это как раз то, чего он ожидает от тебя.

Тони прижала руку к пылающему лбу. Конечно, Поль был сейчас прав. Высокородный граф именно так и подумает. Безусловно, все его слова и действия были направлены на то, чтобы заставить их покинуть имение, и в первую очередь Поля, а если тот окажется недостаточно сообразительным, то дать понять его невесте, чтобы катилась отсюда, прихватив своего женишка.

Она затянулась сигаретой, а Поль, видя ее колебания добавил:

— Неужели ты хочешь, чтобы дядя Рауль добился своего. Мне показалось, что ты сделаешь все, что в твоих силах, чтобы рассчитаться с ним, а не убежишь, как побитая собака.

Тони внимательно смотрела на горящую сигарету, которую держала в руках, а когда она начала жечь ей пальцы, сердито затушила ее в пепельнице.

— Почему меня должно волновать, что думает обо мне твой святоша-дядюшка? — воскликнула она.

Поль рассмеялся.

— Но ведь тебя это волнует, разве не так? А может быть, ты думаешь о Франческе? В конце-то концов, если ты уедешь, смеяться будут они.

Тони вздохнула.

— Мне не нравится, что мы обманываем твою бабушку, — сказала Тони упрямо.

— Ну, а разве, когда ты уезжала из Лиссабона, ситуация была другой?

— Конечно, мне не следовало приезжать сюда.

— Я готов согласиться с этим, — сказал граф делла Мария Эстрада, медленно входя в комнату в сопровождении насмешливо смотрящей на них Франчески.

Тони почувствовала, как к ее глазам подступили слезы. Она небрежно смахнула их рукой и, ни на кого не обращая внимания, пошла к окну. Нет, она не позволит Полю распоряжаться ею. Она никому в этом доме не позволит себя оскорблять. Это Тони решила твердо. Она знала также и другое: граф делла Эстрада, каким бы кумиром он ни был для своей дочери, каким бы сверхчеловеком себе ни казался, должен быть наказан за свое высокомерие. Может быть, в Тони говорили уязвленная гордость, но для нее стала невыносима не столько его холодность, сколько его безразличие.

Она резко повернулась к присутствующим.

— Я очень сожалею, что вынуждена разочаровать вас, сеньор граф, — сказала она спокойно, понимая, что ее гнев неуместен. — Но раз я приехала, я намерена оставаться здесь до тех пор, пока Поль этого хочет. — Она подошла к Полю и позволила ему обнять ее за плечи. — Ты согласен, дорогой?

Поль посмотрел на нее с облегчением и кивнул.

— Конечно… любимая, — пробормотал он и поцеловал ее.

После ленча Тони прилегла отдохнуть, а затем, когда схлынула жара, они с Полем поехали на побережье. Когда они вернулись, было время переодеваться к обеду, и за обедом Тони с облегчением увидела, что графа за столом нет, но графиня присутствовала.

— Я надеюсь, вы простите моего сына, сеньорита, — сказала она, — но сегодня он не сможет быть с нами. У него дружеская встреча… — Она мягко улыбнулась. — Я поняла со слов Франчески, что вы уже встретились с ним за ленчем. Я не смогла прийти. Иногда мне бывает трудно рано вставать.

— Я понимаю, графиня, — ответила Тони с улыбкой.

Франческа, одетая сегодня в голубой бархатный костюм, взглянула на нее насмешливо.

— Сеньорита, наверное, получила за ленчем больше, чем ожидала, — сказала она резко. Графиня нахмурилась.

— Что ты хочешь сказать, Франческа?

— Сеньорита Вест и папа немного повздорили, — ответила Франческа с довольным видом.

Графиня посмотрела на Тони.

— Это так?

Тони почувствовала себя неловко.

— Это все пустяки, графиня. Просто мы не сошлись во мнениях.

— Да? Может быть, это связано со мной?

Тони взглянула на Франческу с раздражением. Франческа немного смутилась и ответила:

— Нет, бабушка, к тебе это не имеет отношения.

Графиня, по-видимому, успокоилась. Тони сидела, уткнувшись в тарелку. Вероятно, даже у Франчески появилось некое подобие совести, когда дело касалось графини.

После обеда Поль и старая графиня разговаривали, сидя на диване в гостиной, но Тони не находила себе места. Она посмотрела на Франческу и сказала:

— Не хотите ли пойти прогуляться? Франческа посмотрела на бабушку, увидела, что та смотрит на нее выжидающе, и кивнула. Тони взяла кофту, и они вышли из замка через дверь, которую Тони нашла утром. Выйдя во двор, Франческа повернула в сторону от берега и повела Тони через залитый лунный светом сад, окаймляющий замок с трех сторон. Здесь были цветники и душистые травы, многочисленные розы, арки, увитые цветущим бугенвиллем и осыпанные лепестками магнолий. Небо было усеяно звездами, и даже присутствие молчаливой Франчески не мешало Тони наслаждаться волшебством ночи. Запах хвои был особенно пьянящим, а шум моря все усиливался.

Они остановились у каменной скамьи, огибавшей мраморный фонтан. Тони села на скамью и взглянула на Франческу.

— Почему вы это сделали?

Франческа пожала плечами.

— Что сделала?

— Сказали бабушке, что мой спор с вашим отцом не имел к ней отношения. Франческа вновь пожала плечами.

— Что бы я ни делала, я никогда не обижаю бабушку без нужды. Неужели вы думаете, сеньорита, что я сделала то для вас? Мне безразлично, что будет с вами.

Тони вздохнула.

— Понимаю, но все равно — спасибо. Вы спасли положение, хотя сами и явились его причиной!

Франческа опустила руку в фонтан.

— Скажите мне, — сказала она неожиданно, — вы любите Поля?

Тони была рада, что темнота скрыла ее вспыхнувшее лицо.

— Я… да, я так думаю.

Франческа выпрямилась и вытерла руки о платье.

— А разве вы не уверены в этом?

— Я уверена, — сказала Тони с раздражением.

— Это хорошо. — Франческа смотрела на Тони, словно стараясь понять ее до конца. — Самое главное, пусть вам в голову не приходят другие идеи.

— Я не знаю, что ты имеешь в виду!

— Да знаете, конечно. Я имею в виду мысли о моем отце.

— Что?!

Франческа насмешливо смотрела на Тони.

— Не делайте вид, что не считаете его привлекательным.

Тони встала.

— Меня просто ужасает, какие мысли приходят вам в голову!

— Да, но обычно я оказываюсь права. — Франческа сморщила нос. — В любом случае я не считаю, что мне нужно беспокоиться. Вы не та женщина, которая может понравиться моему отцу. У него для развлечений есть Лаура Пассаментес.

Тони достала сигареты.

— И вы ничего не имеете против? — спросила она, прикурив.

— Против кого? Лауры Пассаментес? Конечно, нет. Мой отец в таком возрасте, когда он еще молод, чтобы оставаться вдовцом, и уже стар, чтобы влюбиться. А Лаура Пассаментес сама вдова, у нее сын моего возраста. Если они поженятся, это будет замечательно!

Тони стало не по себе. Слышать, как эта тринадцатилетняя девочка с циничной небрежностью рассуждает, что нужно или чего не нужно ее отцу в личной жизни, было противно.

Франческа посмотрела на нее презрительно.

— Я вижу, этот разговор вам неприятен, — насмешливо произнесла она. — Но почему? Разве вы у себя в Англии не настолько свободны во взглядах, чтобы спокойно отнестись к браку по расчету?

— Я считаю, что вы болтаете ерунду, — возразила Тони с неприязнью.

— Во всяком случае, я вас предупредила! — сказала Франческа более резко, чем всегда.

— Мне не нужны ваши предупреждения. Меня совершенно не интересует ваш отец, и я просто не понимаю, почему вы все это мне говорите. Может быть, у вас есть сомнения на его счет?

Франческа презрительно рассмеялась.

— О нет, сеньорита, у меня таких сомнений нет вовсе, — ответила она дерзко.

В то утро Тони проснулась рано. Поглядев на часы, она увидела, что сейчас немногим более половины седьмого, но ей больше не хотелось спать. Было неприятно лежать в постели, когда за окном такой прекрасный день.

Она встала и, порывшись в ящике, нашла то, что искала — синий купальный костюм. У Тони были также и бикини, но на общественном пляже бикини запрещены. Нельзя было сказать, что пляж у подножья замка был общественным, но ей не хотелось еще больше раздражать графа. Она надела костюм, а сверху короткое пляжное платье, сунув ноги в сандалии и повесив на плечо полотенце, она, стараясь не шуметь, опустилась вниз по лестнице и вышла во двор, не повстречав никого. Она не знала, где дверь, через которую они выходили с Франческой, поэтому прошла через главный вход и обогнула замок, чтобы выйти на поросшую травой тропинку, ведущую к скалам.

Берег показался пустынным, и Тони сошла по лестнице вниз, наслаждаясь свободой. Солнце уже начало согревать прохладный воздух. Оказавшись на песчаной полосе, идущей вдоль моря, она сняла сандалии, оставила на берегу платье и полотенце и радостно побежала к манящей воде. От холода у нее вначале перехватило дыхание, но она преодолела это ощущение и поплыла навстречу волнам. Ее волосы, схваченные лентой, сразу намокли. Выйдя на берег, она принялась выжимать. Тони не заметила, что на берегу кто-то есть. Поэтому, увидев мужчину, она сначала растерялась, а потом сказала холодно: