— Погоди-ка! — воскликнул Дэвид. — А где машина Джорджио?

— Боже милостивый! — Билл указал вниз, в пропасть. — Смотрите! Смотрите туда!

Когда Джорджио бросился к нему, отдаленный вой полицейских сирен разрезал тишину ночи. Бросив взгляд на другую сторону бухты, я увидела, что к нам по дороге, идущей вдоль берега, приближается несколько полицейских машин с синими мигалками.

— Что это? — испугался Харли и бросился бежать.

— Mia maccina! — снова взвыл Джорджио.

— Мять твою! — заорала Триш. — Это Синди! Она пыталась сбежать и угробила себя!

Харли ринулся вперед с отчаянным воплем, выражавшим, вероятно, страдание, и на мгновение мне показалось, что он собирался броситься в бездну вслед за машиной.

— Синди! Синди! — кричал Харли. — Вернись ко мне!

— Успокойся, Харл. — Билл схватил его за руку и оттащил от обрыва, на краю которого тот балансировал с риском для жизни.

— Может, она еще жива! — задыхался Харли. — Я должен быть рядом с ней!

— Хотел бы я разделять твои надежды, приятель. — Билл посмотрел вниз. — Чтобы выжить, упав с такой высоты, надо быть резиновой.

— Что происходит? — осведомился Дэвид, вынырнув из тьмы. — Кто вызвал копов?

— Она погибла! — рыдал Харли, рухнув на обочину дороги. — Моя Синди мертва!

Его слова наполнили меня ликованием. Я испытала пьянящую радость. Наконец-то я избавилась от Синди, и теперь женщина, погибшая в автокатастрофе несколько месяцев назад, могла быть должным образом оплакана. Харли достойно похоронит ее, так и не узнав, что та, которую он, как ему казалось, любил, все это время была мертва. Я не сочувствовала Харли. Ведь, в конце концов, это была его вина. Если бы тогда, на повороте на Пасадену, он не подал машину назад, настоящая Синди была бы сегодня жива и невредима.

— Не могу взять в толк. — Билл оглядел дорогу. — Если ворота заперты, зачем ее сюда понесло? Она ведь не смогла бы выбраться.

— Должно быть, Синди собиралась бросить машину и выбраться пешком — перелезть через изгородь или подняться вверх по склону холма, — пробормотал Дэвид, задумчиво теребя веревку. — Глупая сучка! Не знаю, где она раздобыла веревку, совершенно непригодную для ее цели. Она не продумала деталей. Даже если бы Синди удалось перелезть, что бы она стала делать потом? Мы очень скоро поймали бы ее.

— Но почему, ради всего святого, Синди вздумалось бежать? — спросил Ричард, размахивая недоеденным омаром, завернутым в салфетку. Он усмехнулся: — Должно быть, вы сделали что-то ужасное, если довели ее до такого отчаянного поступка.

— Не лезь не в свои дела! — оборвал его Дэвид, отворачиваясь.

— Заткнись, старый гомик! — воскликнула Триш. — Ты говоришь о моей подруге! — Помолчав, она добавила: — О моей бывшей подруге. — И в голосе ее прозвучала печаль.

Харли стоял на дороге, в отчаянии сжимая голову руками.

— Я знаю, что ты чувствуешь, Харли. — Триш потянула его за рукав. — Синди ведь начинала поправляться, и вот поди ж ты! — Она разразилась слезами. — Это так несправедливо. Я ведь хорошо присматривала за ней, как и обещала тебе, а теперь меня отошлют домой!

— Мы с Арни обсудили ситуацию, — сказала, подойдя, Элинор. — Это, конечно, ужасная трагедия, но если мы все подцепим пневмонию, стоя здесь на ветру, все равно не поможем Синди. Давайте вернемся в дом и подождем полицию там.

— Нам пора возвращаться на яхту, — заволновался Арни. — Сегодня вечером я ожидаю очень важный факс из Штатов.

— Ой-ой! — заметил Билл, взглянув на Дэвида. — Похоже, копы уже тут как тут.

Все повернули головы в сторону ворот, где мигал синий свет полицейских машин.

Дэвид подошел к Джорджио, печально стоявшему и смотревшему на обломки, и о чем-то заговорил с ним по-итальянски.

— Пошли, — обратился он к остальным. — Джорджио все объяснит им. Нам надо войти в дом, чтобы открыть ворота. Панель дистанционного управления там. Мы подождем их внутри.

Им не сразу удалось убедить Харли прервать свое бдение на дороге, но, в конце концов, он внял уговорам Триш и Элинор. Дэвид шагал впереди, за ним следовали Арни и Берил. Ричард и Билл тащились позади, то и дело прикладываясь к бутылке.

— Все это наводит на размышления, — философствовал Ричард. — Как мало надо, чтобы задуть трепетную свечу жизни.

— Говори о себе, приятель. — Билл потянулся к сосуду. — Господи! Лучше поскорее вернуться в дом и убрать резиновую куклу до появления полиции. А то копы сочтут нас компанией извращенцев.

Едва они скрылись из глаз, я выбралась из своего укрытия и, соблюдая все меры предосторожности, двинулась к воротам. Затаившись в нескольких метрах от обочины, я слушала, как Джорджио переговаривался с полицейскими через решетку ворот.

Потом механизм заскрипел, и ворота медленно открылись. Полицейская машина, остановившись, захватила Джорджио и медленно начала вползать на холм. Ворота стали закрываться. Выждав, я бросилась к воротам и проскользнула наружу сквозь узкую щель. Наконец-то я была свободна!

Неподалеку от перекрестка я заметила оживление. Темноту прорезали вспышки синих полицейских мигалок. Машина «скорой помощи» ожидала, пока копы прочешут дорогу выше места катастрофы. Никто не заметил женской фигуры, повернувшей к Санта-Маргерите и старавшейся не привлекать к себе внимания.

До города было менее трех километров, и я рассчитала, что доберусь туда за час. Я отступала в тень утесов каждый раз, когда на дороге появлялась машина. Между тем я предалась размышлениям о своем недавнем прошлом. Мне даже не верилось, что все это случилось со мной. После всего, что я недавно пережила и выстрадала, я, несомненно, заслужила свободу.

Приблизившись к повороту, я увидела грузовик с ярко горящими фарами. Он на предельной скорости приближался ко мне. Я бросилась в тень, но, споткнувшись, упала в неглубокую придорожную канаву и съежилась от страха. Грузовик промчался мимо в нескольких дюймах от меня. Поднимаясь, я ощутила острую боль в лодыжке.

Я могла стоять на этой ноге, но идти было мучительно больно. Медленно заковыляв по дороге, я забыла обо всем, кроме своей ноги.

Если мне не удастся попасть в Санта-Маргериту до того, как уйдет последний поезд в Милан, где я проведу ночь?

Следующие несколько часов стали для меня сущей пыткой. Несколько раз я видела манящие городские огни, но надежда постоянно обманывала меня, потому что за одним поворотом появлялся другой. Мне казалось, что я не приближаюсь к своей цели, а топчусь на одном месте. Но, глядя на часы, я видела, что времени прошло гораздо больше, чем я предполагала. За двадцать минут до отхода поезда я не добралась даже до окраин Санта-Маргериты. И я призналась себе, что не доберусь туда вовремя.

Оказавшись наконец на окраине города, я поняла, что не в силах сделать даже шаг. Посетив железнодорожный вокзал накануне, я не разобралась в расписании и не знала, есть ли сегодня другие вечерние поезда. Пульсирующая боль в лодыжке убедила меня в том, что лучше всего остановиться на ночь в маленьком отеле. В моей сумке было полно денег, поскольку вчера я взяла их из банка. Для меня не составило бы проблемы расплатиться наличными и зарегистрироваться под чужим именем.

Войдя в вестибюль отеля в дальнем конце набережной, я увидела за столом администратора девушку лет двадцати восьми, покрывавшую ногти лаком.

— Dica?[23] — спросила она, оглядев меня.

— Una camera singola?[24] — нерешительно сказала я.

— Il passaporto, per favore[25]. — Девушка подула на свои ногти, покрытые свежим лаком. На предплечье ее правой руки я заметила большой кровоподтек.

— Passaporto?[26] — растерялась я. В моей сумке лежало два паспорта — Синди и Хариэт, но без крайней необходимости я не хотела предъявлять ни один из них.

— Ah, domani[27], — сказала вдруг девушка, порывшись в ящике письменного стола.

— Domani?

— Domani! — рявкнула она, толкнув через стол ко мне регистрационный бланк: — La sua firma qua[28].

Потом со вздохом раздраженно перевела свою фразу:

— Распишитесь здесь.

Поколебавшись, я коряво расписалась: «Анетт Бэйкер».

—Quante?[29] — спросила я, протянув девице пачку банкнот.

Она с улыбкой пересчитала их, вытащила из пачки одну мелкую и вернула мне.

— Terzo piano[30]. — Она бросила на стол ключ.

Я попыталась заставить старый лифт сдвинуться с места, но, как только мне это удалось, он, видимо, вознамерился показать всю свою прыть: поднял меня на четвертый этаж, спустил в подвальное помещение, потом предоставил возможность снова полюбоваться вестибюлем и только после этого доставил на третий этаж.

В самом обычном номере я нашла все необходимое, включая ванную. Нежа усталое тело в горячей воде, я массировала распухшую лодыжку в надежде на то, что не причинила своей ноге непоправимого урона. Позже, завернувшись в теплое махровое полотенце, я выключила свет и выглянула в окно, выходившее на море.

Вдоль побережья я видела вспышки света — это над местом ухода Синди из бренного мира кружил вертолет. Я считала удары колокола, доносившиеся из церкви: девять, десять, одиннадцать. И вдруг, задрожав, вспомнила строки из Марло, которые Эндрю однажды процитировал мне:

Безмолвно звезды свой свершают путь,

И время мчится вскачь неутомимо,

И бьют часы, и страх сжимает грудь,

И входит Дьявол, и с гримасой мима

Он соблазняет Фауста, и жуть

Проклятия висит над ним незримо.

Взглянув вниз на гуляющих, я увидела, должно быть, нечто типичное для поздней ночи в маленьком итальянском городке. Влюбленные или флиртующие пары рука об руку не спеша прогуливались по широким тротуарам, а группы молодых людей сидели за столиками прямо на улице возле открытых ночных баров.

Все выглядело таким надежным и безопасным, таким обычным.

Конечно, Мефисто не последовал сюда за мной?

Я наблюдала за ночной жизнью, когда подъехала машина и остановилась возле отеля. Дверца открылась, и я с ужасом увидела Дэвида. Крайне встревоженная, я отступила от окна в глубь комнаты. Что ему понадобилось в Санта-Маргерите?

Отважившись выглянуть снова, я заметила, что девица, которая поселила меня в отеле, присоединилась к нему, и они оба стояли на тротуаре. Обняв его за талию, она крепко прижималась к нему в ожидании поцелуя, потом отступила, разразилась по-детски громким смехом и сунула голову в окно машины, чтобы поболтать с шофером.

У меня закружилась голова. Ну почему, ради всего святого, из всех отелей в этом Богом забытом месте я выбрала тот, где обосновалась таинственная подружка Дэвида? Не странный ли это каприз судьбы? И как Дэвид мог ускользнуть из дома, чтобы встретиться со своей потаскушкой в ту самую ночь, когда его невестка столь трагически погибла?

Машина отъехала, а Дэвид и его девица остались. Они медленно шли вдоль моря, держась за руки, и мне были видны их удаляющиеся фигуры. Я размышляла, что предпринять дальше. Вернутся ли они сюда или проведут ночь где-нибудь в другом месте? Расскажет ли ей Дэвид о событиях этого вечера? А если так, свяжет ли она эти события с появлением одинокой женщины в подозрительно поздний час?

Я так и не решила, что делать, когда снова увидела их: они остановились, о чем-то яростно споря, потом двинулись назад к отелю. Девушка протянула руку к Дэвиду, пытаясь остановить его, но он отбросил ее руку и помчался вперед.

В смущении я опять отступила от окна. Необходимо что-то предпринять. Я должна бежать, прежде чем он найдет меня.

Но куда бежать с моей ногой? Ведь придется идти быстро.

Не успев как следует одеться, я накинула на нижнее белье пальто, которое захватила с собой в дорожной сумхе. Застегнув молнию на сумке, я вышла из комнаты, закрыла за собой дверь и заковыляла по коридору, не зная, можно ли рискнуть и спуститься на лифте? Я все же решила спуститься по лестнице.

Добравшись донизу, я выглянула в оконце, выходившее в вестибюль. Он показался мне пустым, но не успела я сделать шаг туда, парадная дверь отворилась и вошел Дэвид. За ним следовала девушка.

— В каком номере, говоришь, она поселилась? — спросил он. — Che camera?

Бормоча что-то по-итальянски, девушка потянулась к своему столу, вытащила ключ и направилась к двери лифта, который со скрипом остановился. Однако, похоже, она не собиралась сопровождать Дэвида наверх.

— Входи, глупая шлюха! — бросил Дэвид и, отступив, пропустил спутницу вперед. Дверцы лифта закрылись, и он двинулся наверх.

Понимая, что это мой единственный шанс, я заковыляла к парадной двери и ухватилась за ручку, но дверь не поддавалась. Там была какая-то сложная система запоров с задвижками и рычажками. Когда я нагнулась, чтобы получше рассмотреть их, сзади что-то затрещало.

— Что с этой чертовой машиной? — услышала я сердитый голос Дэвида. Дверь лифта хлопнула, открываясь. — Нам надо…