Стефани Слоун - Дьявол в маске

Повернувшись к агентам, Уилл проговорил:

— Чилсон, пусть Уэстон отведет ту женщину в библиотеку. А вы двое обыщите весь участок внизу.

Уилл не сомневался: он найдет Люсинду. Потому что другого выхода у него просто не было.

Когда Люсинда проснулась, голова у нее раскапывалась от боли. К тому же она не понимала, где находится, и была ужасно напугана.

В кромешной тьме она попыталась нащупать хоть что-нибудь. Внезапно костяшки пальцев коснулись холодной латунной дверной ручки. Она повернула ее и осторожно толкнула дверь. Но дверь не открывалась.

Нащупав замочную скважину, Люсинда посмотрела в нее. Ей показалось, что в соседнем помещении было очень светло, так что она на мгновение зажмурилась. Потом поморгала, чтобы глаза привыкли к свету, после чего снова посмотрела в замочную скважину.

Комната за дверью казалась заброшенной; на грязных окнах болтались рваные занавески, а старая мебель была расставлена кое-как. И там же, за большим письменным столом, сидел Гаренн, весело напевавший и что-то деловито строчивший на листе бумаги.

Люсинда зажала рот рукой, чтобы не закричать. Она ничего не помнила, кроме нападения на нее в дамской комнате, которое закончилось тем, что к носу ее прижали вонючую тряпку. Но было ясно: Гаренну удалось похитить ее. Только куда же он доставил ее?

Затхлый воздух в ее тюрьме не похож на соленый морской воздух. Значит, француз еще не погрузил ее на судно. Уверенность в том, что она по-прежнему находится на английской земле, позволяла ей надеяться на спасение — Уилл непременно придет за ней. Но ей не стоит сидеть сложа руки и ждать его появления. О Гаренне ей довелось услышать не так уж много, но она понимала: этого человека нельзя недооценивать.

Люсинда приподняла подол платья и нащупала на бедре маленький нож, который привязала, собираясь на бал.

Услышав приближающиеся шаги Гаренна, она так испугалась, что чуть не выронила нож. Перехватив нож в другую руку, она быстро сунула его в замочную скважину.

— Леди Люсинда! — окликнул ее Гаренн. — Миледи, пора просыпаться и встречать свою судьбу!

Люсинда крепче ухватилась за нож и затаила дыхание.

А он вставил ключ в замочную скважину и повернул ручку двери. Потом сильно ее подергал.

— Эй, послушайте!.. Неужели вы действительно думаете, что эта дверь спасет вас?

Француз отпустил ручку и всем телом навалился на дверь. Деревянные планки затрещали под его тяжестью.

— Эй ты, глупая сука! Ты слишком долго испытывала мое терпение!

Люсинда прикусила губу; ее охватила паника. А Гаренн снова кинулся на дверь, и девушка в испуге вскрикнула.

— Выходи, Гаренн! Ты окружен! — раздался вдруг чей-то грозный голос, явно доносившийся снаружи.

Люсинда от неожиданности уронила нож, но тут же, наклонившись, нашла свое оружие и с облегчением вздохнула. Сжав нож в руке, она снова заглянула в замочную скважину, стараясь разглядеть Гаренна. Он был уже у стола — поспешно заталкивал свои бумаги в кожаную сумку.

— Не беспокойтесь, леди Люсинда! — бросил он, оглянувшись. И голос у него был такой злобный, что у Люсинды кровь застыла в жилах. — Мы уйдем отсюда вместе, ясно? — он застегнул сумку и добавил: — И не надейтесь на вашего герцога.

Снаружи снова раздался крик. И что-то громко затрещало. Гаренн на секунду замер, потом выбежал из комнаты. И тут же послышался тихий скрип ступенек.

Люсинда опять прильнула к замочной скважине. Француза нигде не было видно. Со страхом думая о том, что приготовил этот сумасшедший тем, кто находился сейчас снаружи, она принялась открывать замок, моля Бога, чтобы ей удалось вовремя сбежать и предупредить Уилла и его людей.

Кармайкл пошел на хитрость: сказал, что если женщина выдаст местонахождения француза, то ей разрешат уплыть в Канаду. И та согласилась. По всей видимости, воры и убийцы имели о верности такое же слабое представление, как и о совести.

Скачка верхом прошлой ночью была истинным мучением. В голове Уилла мелькали ужасные картины: Люсинда в руках Гаренна. Он гнал Сола с такой скоростью, что они оба могли свернуть себе шею. Остальные же коринфяне с трудом поспевали за герцогом. Заметив хижину, Уилл придержал жеребца и жестом показал своим людям, где свернуть.

Уилл спешился и пошел впереди коринфян, прокладывая путь к коттеджу через густые заросли. Он обошел вокруг дома, пригибаясь под окнами, чтобы его нельзя было заметить изнутри. Когда Уэстон подал знак, что все люди на своих местах, Уилл забарабанил в дверь и потребовал от Гаренна, чтобы тот сдался.

Ответом ему была тишина, и это не удивило герцога. Но последние остатки терпения он уже давно израсходовал, поэтому снова стал барабанить в дверь, громко призывая француза выйти. Свои крики он сопровождал такими ударами, что дверь трещала.

Он уже приготовился выбить дверь, когда кто-то из его людей крикнул:

— Берегись!

Уилл обернулся, но было поздно. Гаренн успел прижать его к земле, приставив пистолет к виску.

— Ваша светлость, вот мы и встретились.

Люсинде едва хватило душевных сил, чтобы сдерживать свой страх, пока она сражалась с замком. Она вздохнула с облечением, когда замок наконец-то поддался. И медленно открыла дверь — неизвестно, что ждало ее за дверью.

Переступив порог, Люсинда быстро осмотрела комнату. Громкие мужские голоса звучали где-то рядом, очевидно — за наружной дверью. Она пошла по дому, вглядываясь во тьму, отчаянно пытаясь отыскать входную дверь. Наконец ей удалось ее обнаружить в задней части дома.

Люсинда осторожно потянула за ручку, моля Бога, чтобы ей удалось хотя бы приоткрыть дверь и выглянуть во двор. Внезапно ручка выскользнула из ее руки — кто-то толкнул дверь снаружи, и она широко распахнулась. И тут чьи-то руки грубо схватили ее и вытащили наружу.

А потом она покатилась по земле вместе с каким-то человеком. Из горла ее вырвался вопль ужаса, но мужчина тут же заткнул ей рот ладонью.

Люсинда отчаянно сопротивлялась и изо всех сил молотила руками по воздуху… Ох, как ей сейчас пригодился бы нож! Но, увы, нож выпал из ее руки.

— Люсинда? — прошептал вдруг лорд Чилсон, убирая руку с ее рта. — Миледи это вы?

Люсинда тут же закивала.

— Где Уилл? — спросила она.

Чилсон встал и помог ей подняться.

— С вами все в порядке? — спросил он.

— Гаренн в доме. Мы должны найти его. — Люсинда отбросила волосы с лица. — Сейчас же! — настаивала она.

Но Чилсон молча покачал головой. Потом указал на остальных коринфян, стоявших у нее за спиной.

— Почему вы стоите?! — закричала Люсинда.

Тут Чилсон взял ее за руку и повел к зеленой лужайке, где стоял Царь Соломон. Усадив Люсинду на огромный валун, он сказал:

— Ждите здесь. Здесь вы в безопасности.

От этих слов Люсинда похолодела, она поняла: с Уиллом что-то случилось…

Но она не может потерять Уилла! Только не сейчас!

И она не собирается сидеть тут без дела! Она не допустит, чтобы его убили!

Люсинда взобралась на валун, схватила поводья Сола и вскочила в седло. Потом подобрала свои пышные юбки и села по-мужски.

Чилсон слишком поздно сообразил, что она собирается делать. Он кинулся к коню, но успел только коснуться крупа Сола — Люсинда уже пришпорила коня, и тот сорвался с места.

Люсинда подъехала к углу дома и остановилась, увидев нескольких коринфян. А потом она увидела Гаренна и Уилла. Прижав пистолет со взведенным курком к виску герцога, француз выкрикивал свои требования лорду Уэстону.

При виде этого зрелища Люсинду охватил ужас. У нее был только один шанс спасти Уилла. Она посмотрела на лорда Уэстона и помахала ему, привлекая его внимание. Затем жестами объяснила план своих действий. Но граф отрицательно покачал головой, давая понять, что не согласен с ней. Тогда Люсинда перевела взгляд на Уилла и жестом показала, чтобы тот был готов.

После чего взяла поводья в одну руку, а другую запустила в гриву Сола.

Она пришпорила коня, и тот молнией помчался вперед. Гаренн же, несмотря на ее крики и стук копыт, успел обернуться только тогда, когда Сол уже был рядом с ним. Выругавшись, он вскинул пистолет и прицелился в коня. Но Уилл вовремя выбил из его руки пистолет. Тут же раздался выстрел. Царь Соломон в испуге заржал и встал на дыбы. Уилл кинулся на врага и нанес ему сильный удар в челюсть. Тот рухнул на землю, и Сол, снова встав на дыбы, обрушил передние копыта на лежащего на земле француза.

Поводья выпали из рук Люсинды. Она обхватила жеребца за шею, отчаянно стараясь удержаться в седле, когда конь рванулся к поляне. Ей понадобилось всего несколько мгновений, чтобы снова схватить поводья и остановить Сола. Конь стоял, дрожа всем телом, когда она соскользнула с него. Быстро привязав поводья к толстой ветке, Люсинда побежала к Уиллу.

Она кинулась в его объятия, уткнувшись ему в шею.

— Люсинда, какого черта?! — Уилл чуть отстранил ее. — Тебя же могли убить! — Он притянул ее к себе и впился в ее губы жарким поцелуем.

Прервав поцелуй, он внимательно; посмотрел ей в глаза.

— Ты спасла мне жизнь, Люсинда

— А ты — мне, — ответила она, — взяв, его лицо в ладони. — Ты отважный… проклятый дурак!

— Это ты отважная, Люсинда, ты… — Герцог смотрел на нее с любовью и нежностью. — А я был чудовищем, я заблуждался и боялся того, что чувствовал. Боялся того, что произойдет, если я признаю…

Он внезапно умолк и судорожно сглотнул.

— Я люблю тебя, Люсинда. И всегда любил.

Сердце Люсинды было готово разорваться от радости. Она притянула его лицо к своему, и теперь их губы почти соприкасались.

— Пора, ваша светлость! — раздался чей-то голос.

Тут он снова поцеловал ее, и этот нежный поцелуй наполнил сердце Люсинды новой надеждой.

— Обещай мне, что ты никогда больше не будешь предпринимать таких опасных действий. — Герцог еще крепче прижал Люсинду к себе.

А вокруг них царил хаос; одни коринфяне склонились над телом Гаренна, другие занялись Царем Соломоном. А Кармайкл оказывал помощь Уэстону — когда пистолет Гаренна внезапно выстрелил, пуля случайно задела его ногу.

Но здесь, рядом с Уиллом, все было спокойно — мир наконец-то стал снова таким, каким ему и следовало быть.

— Вам придется жениться на мне. Только тогда я смогу дать вам такое обещание, ваша светлость, — с улыбкой сказала Люсинда.

— Черт побери, и всего-то?

— Да, пожалуй.

— Вот и хорошо. — На губах Уилла заиграла улыбка. — Но неужели от любви ты стала такой покладистой?

Люсинда кивнула и засмеялась, глядя на кроны деревьев, сквозь которые проглядывал свет луны.

— Ах, ваша светлость, вы понятия не имеете, насколько я покладистая.

Замок Клермон

Дербишир, 1812 год

Уилл ласково поглаживал Люсинду по спине, вызывая у своей красивой жены вздохи удовлетворения.

— Принести кресло? — спросил он, с беспокойством глядя на ее округлившийся живот.

Загораживаясь от яркого солнца, Люсинда поднесла ладонь к глазам, чтобы лучше разглядеть нового жеребца, резвящегося на пастбище.

— Со мной все в порядке, — заверила она его. — Скажи мне, что ты думаешь о Торе?

Уилл посмотрел на величественного чистопородного жеребца, скакавшего за изгородью. Он появился здесь всего день назад, но уже неплохо освоился.

— Полагаю, мое мнение не важно. Важно то, что думаешь ты.

— Какой ты умный, — похвалила мужа Люсинда. — Знаешь, у него очень стройные ноги, а глаза… Ах, они такие добрые, и в них столько неподдельной радости, когда он скачет, правда же? Думаю, он хорошо будет покрывать наших кобыл.

— Лучше, чем Сол? — недоверчиво спросил Уилл.

Люсинда протянула к нему руки и взяла его лицо в ладони.

— Мне недостает его так же, как и тебе, любимый. Но боюсь, Клеопатра не переживет, если мы их разлучим, — не говоря уже о моих тетушках.

Уилл понимал, что жена права. Тетушки всерьез взялись за программу разведения чистокровных лошадей. И было совершенно ясно: примерно через год один из отпрысков Сола сможет участвовать в скачках. Более того, все, кто хоть сколько-нибудь разбирался в скачках, не сомневались: такое зрелище нельзя пропустить. И он, Уилл, конечно, не будет ссорить Люсинду с тетушками только потому, что ему недостает его жеребца.

Герцог снова посмотрел на жену и на ее растущий живот. И тут же улыбнулся. Столько всего произошло за последний год, что даже не верилось… Временами ему казалось, что все это сон. Ведь он теперь любил и был любимым, а когда-то он считал, что это невозможно. И вот что удивительно: мир для него от этого не перестал существовать, — напротив, стал еще более ярким и прекрасным.