Словно по команде солдаты замолчали, хотя и не должны были ее услышать. Все смотрели на старшего, ожидая, какое он примет решение.

Командиру отряду было небезразлично мнение о нем подчиненных. Он должен был принять такое решение, чтобы не вызвать недовольства бойцов и не уронить себя в их глазах. Керри знала это и решила выступить в свою защиту.

— Вы храбрые войны, а убить детей не большая заслуга. Армии Эль Президенте только и надо, чтобы вы стали убивать своих женщин и детей, а потом и друг друга. — Она перевела дыхание. — У вас поднимется рука на беззащитных детей? Я не верю в это, потому что знаю, что вы боретесь за жизнь. У вас у всех есть дети или младшие братья и сестры. Ведь они могли быть среди них. — Керри кивнула в сторону грузовика. — Помогите мне. Позвольте уехать в безопасное место, подальше от военных действий.

Командир внимательно оглядел притихших детей. Керри показалось, что в его глазах мелькнуло нечто, похожее на сострадание или очень близкое к тому. Он перевел взгляд на Линка, и лицо вновь стало суровым.

— Ты его женщина? — спросил он.

— Я… — Она покосилась на Линка.

— Что он спросил? — Ему не понравился взгляд, которым окинул его старший.

— Он спрашивает, твоя ли я женщина, — заикаясь, ответила Керри.

— Скажи, нет.

— Нет? Но если он решит…Он тебя просто использует. Ему нужен я. Говори нет, черт побери!

Керри внимательно посмотрела на командира:

— Нет. Я не его женщина.

Он посмотрел на нее, в глазах был лишь холодный расчет и никаких эмоций. Через несколько мгновений его губы растянулись в улыбке и зазвучал оглушительный смех, что очень испугало Керри. Видимо, в этой ситуации было что-то смешное, но понятное только им.

— Да, можете ехать, — сказал он по-испански.

— Gracias, senor. — Она чуть наклонила голову.

— Но сначала пусть твой мужчина снимет меня одного.

— Он не мой мужчина.

— Не лги, — сказал он, неожиданно мягко, но глаза зло сверкнули.

— Нет, он не… он мне никто. Я просто наняла мистера О’Нила, чтобы перевезти детей.

— Ага, — воскликнул мужчина, — значит, он не будет против, если я сфотографируюсь с тобой.

Керри испуганно подняла глаза:

— Со мной?

— Si.

Раздались возгласы одобрения за проявленную практичность. Некоторые солдаты дружески похлопали начальника по спине.

— Он хочет еще фотографию.

— Тогда отойди, я его быстро щелкну.

— Со мной. Он хочет сфотографироваться со мной.

Выражение лица Линка стало похоже на выражение остальных солдат. Он злобно взглянул на командира.

— Скажи этому ублюдку, чтобы шел к черту.

Керри улыбнулась, стараясь сделать вид, что все в порядке. Линк реагирует так, словно ей предстоит фотографироваться с диким животным.

Она вскинула голову и подошла ближе к командиру.

Повернувшись к Линку, она с мольбой посмотрела на него.

Командир подошел к ней и схватил за руку. Его ладонь была горячая, словно раскаленный утюг.

— Немедленно отпусти меня! — прошептала она. За спиной послышался шорох, солдаты нацелили на них автоматы. — Я не буду с тобой фотографироваться.

— Тогда твой мужчина умрет, — спокойно ответил тот.

— Я тебе не верю. Ведь ты не убийца.

Керри была уверена, что он таким и был, хотя и старался произвести впечатление освободителя всех угнетенных.

Джо сказал детям, которые стали плакать, чтобы они вели себя тихо и сидели на месте, а сам подошел к Линку. Командир приказал двум солдатам держать их на мушке, а остальным рассредоточиться по периметру поляны. Командир опять засмеялся и положил свою грубую ладонь на шею Керри. Она стояла боясь шевельнуться и дрожала от страха.

— Убери руки! — сказала она, но он лишь притянул ее ближе.

— Черт возьми! — не выдержал Линк. — Отпусти ее!

— Почему ты такой упрямый, гринго? Ты лишаешь себя большого удовольствия.

Неожиданно Джо рванулся вперед. Его моментально сбили с ног, и мальчик рухнул в грязь. Все громко засмеялись, а громче всех старший.

— Господи! — воскликнула Керри. Неужели ее упрямство будет стоить Джо жизни?

— Скажи им, что ты монахиня, — подал голос Линк.

— Ты разве не читал газет?

— Верно. Он читал о том, как повстанцы казнили священнослужителей, даже с еще большей жестокостью, чем простых людей.

Командир взял Керри за косу и стал накручивать ее себе на руку.

— Сукин сын! — закричал Линк, но в ту же минуту получил удар в живот, а в спину ему уперлось дуло автомата.

— Линк, нет! — кричала Керри.

Командир вытащил пистолет и направил на Линка.

— Рог favor, нет.

— Он твой мужчина?

Он посмотрел на нее таким взглядом, что Керри стала прощаться с жизнью.

— Да, — пролепетала она. — Да, да, он мой мужнина. Не убивайте его.

Она повторяла эти заветные слова еще и еще, до тех пор, пока он не опустил пистолет. Командир отдавал приказы быстро и четко.

Керри бросилась к Линку и помогла ему подняться.

— Скорее. Он сказал, что мы можем ехать.

Линк обхватил ее рукой за талию и с ненавистью посмотрел на командира. Ему хотелось задушить эту гадину голыми руками, и, если бы не Керри и дети, он бы даже рискнул жизнью. Она вцепилась ему в рукав, умоляя скорее садиться в машину. Успокаивая себя тем, что поступает мудро и жертвы будут бессмысленны, Линк отвернулся.

Он быстро собрал аппаратуру и пошел с Керри и детьми к грузовику. Она храбро оттолкнула солдата, державшего Джо под прицелом, и помогла мальчику встать на ноги. Тот окинул командира еще более презрительным взглядом, чем Линк.

— Прошу тебя, Джо, — взмолилась Керри. — Садись в машину. Слава богу, мы все живы и здоровы. Поехали!

Она забралась в кузов и прижала к себе самых маленьких детей.

— Мне нужен мой пистолет и мачете, — сказал Линк.

Она перевела.

— Скажи своему мужчине сесть в кабину и закрыть дверь, — прозвучал ответ.

Керри передала приказ Линку, и он, ворча, подчинился.

Один из солдат запрыгнул в кузов и положил нож к ногам Керри.

— Мы не идиоты. Пистолет он не получит, — крикнул командир.

Линк собрался было спорить, но передумал. Включив двигатель, он двинулся в сторону леса. Вскоре они добрались до главной дороги.

Линк остановился и спрыгнул на землю.

— Я знаю, что вам будет жарко, как в преисподней, но все же накройтесь брезентом. Второго шанса выжить у нас может и не быть.

Он помог Керри натянуть тент и посмотрел на нее с беспокойством.

— Он сделал тебе больно?

— Все хорошо, — ответила она, стараясь не смотреть в эти строгие глаза.

Линк закрепил тент. Через секунду хлопнула дверь, и машина тронулась с места.


— Что скажешь? — тихо спросила Керри.

— Выглядит заброшенной.

Они стояли на краю джунглей и смотрели с холма на деревню рядом с полем сахарного тростника.

Было бы здорово провести ночь под крышей.

Линк повернулся к ней. Когда он, наконец, решил сделать привал и откинул брезент, Керри с детьми выглядели как завядший букет цветов. Некоторые дети заснули, прислонившись к Керри, но ни один ни разу не пожаловался на нечеловеческие условия. Линк поражался стойкости этой хрупкой женщины. Лишь теперь он заметил глубокие морщины, которые залегли вокруг глаз и у рта.

— Оставайся здесь. Мы с Джо пойдем на разведку.

Минут через десять они вернулись.

— Похоже, что здесь уже давно никто не живет. Думаю, остановимся там. Хочешь прогуляться или поедем на грузовике? — спросил Линк, постучав ногой по колесу.

— Думаю, и я, и дети уже достаточно натряслись сегодня в кузове. Лучше прогуляться.

Она повела детей к деревне, которая когда- то, вероятно, была вполне благополучной. Сейчас же она, впрочем, как и все города и деревни в Центральной Америке, была почти разрушена из-за затянувшейся войны. Они вошли во двор большого дома, который был похож на усадьбу плантатора и выглядел зажиточным. Но и его война не обошла стороной. Белые оштукатуренные стены были изрешечены следами от пуль. Виноград разросся так, что буквально душил остальные растения, буйно цветущие на обветшавшей веранде. Почти все стекла в окнах выбиты, дверь сорвана с петель.

Большая гостиная встретила Керри и детей приятной прохладой, казавшейся даром свыше после нескольких часов, проведенных в духоте под брезентом.

На кухне не было газа и электричества, Линк решил не разводить костер, поэтому все поужинали холодными бобами из банки и мясными консервами.

Раковина была засорена, но вода оказалась на удивление чистой и прохладной. Керри умыла детей и уложила их спать в одной из комнат.

Линк стоял у окна и наблюдал, как она возится с детьми. Она терпеливо выслушала их просьбы и рассказала вместо сказки на ночь о всяких чудесах, которые их ждут в Соединенных Штатах.

Взошла полная луна, и ее свет, проникавший в комнату через открытое окно, играл в ее волосах. Они светились и переливались, словно шелковая черная шаль на плечах, играя разными красками, словно бусинки росы. Керри взяла Лису на руки, поцеловала в темный лобик и стала укачивать, тихо напевая колыбельную.

Линк мечтал сейчас о сигарете или о чем-то другом, чтобы могло его отвлечь. Даже когда он не смотрел на Керри, он чувствовал, что она делает. Внутри прочно поселилась зависть к малышке. Он с сожалением подумал, что и его голова могла бы так же покоиться на ее груди.

Он точно проклят. И он заслужил это, потому что даже сейчас, зная, кто она, мечтал обладать ею. Но, к своему удивлению, у Линка не возникало мысли подчинить ее себе и использовать только для удовлетворения своих желаний, он мечтал доставить удовольствие Керри. Он не хотел, чтобы она дрожала от страха в его объятиях или безвольно подчинилась его воле. Линк мечтал, чтобы она почувствовала себя счастливой и наслаждалась близостью.

Господи, что с ним происходит? При каждом взгляде на эту женщину в голову лезут мысли, похожие на те, которые, он уверен, возникали в головах у партизан, когда они смотрели на нее. Очень неприятно думать, что ты находишься на том же уровне развития, но, кажется, в определенном смысле так оно и есть. Линк ненавидел себя за это, но ничего не мог с собой поделать.

Просто у него очень давно не было женщины, вот и все. Однако такое случалось и раньше и не приводило к подобным размышлениям. Он никогда не думал о женщине так долго и в таком смысле. Его сексуальные желания никогда не концентрировались на одной представительнице слабого пола. Линк даже представить себе не мог, что в той ситуации и в его состоянии, когда он стоял перед Керри с расстегнутыми штанами, а она протягивала ему стакан воды, можно смотреть в эти бездонные синие глаза и думать о сексе.

Он был зол, что видит в ней желанную привлекательную женщину и никак не может признать, что она не будет принадлежать ему никогда.

Ему необходимо выпустить пар. Рядом не нашлось собаки, чтобы ее можно было пнуть от души, и ногти не отросли достаточной длины, чтобы их можно было грызть. Выместить злость можно было только на женщине, из-за которой он так мучился.

— Все заснули, — тихо сказала Керри и, осторожно ступая, подошла к окну.

Линк сидел на подоконнике, согнув одну ногу в колене.

Она, казалось, не замечала его плохого настроения, как не замечала и удивительной красоты этой ночи. Керри глубоко вздохнула, отчего грудь приподнялась, делая еще более очевидными безупречные формы, на которые мужчине, если он не намерен навсегда лишиться покоя, лучше не смотреть.

— Почему ты сразу не сказала ему, что ты монахиня?

Керри посмотрела на него с усмешкой, удивляясь его прямолинейности.

— Мне казалось, в этом не было необходимости.

— Может, и была.

— Это могло бы заставить его переключиться на девочек.

Отвратительные вещи, которые, к сожалению, часто происходят во время войны. Мужчины позволяют себе такое, что в мирное время сочли бы неприемлемым. Война развязывает руки и отменяет все правила. Линк вынужден был согласиться с Керри. Он понимал, что она права, но чертенок в душе не унимался, заставляя его сказать что-то обидное, чтобы Керри страдала так же, как и сам Линк.

— Не понимаю я вас, леди. Ведете себя, как святая, но, похоже, вам нравится использовать собственное тело в корыстных целях, чтобы управлять мужчинами и сводить их с ума. Я должен разобраться. — Он соскочил с подоконника и встал напротив Керри. — Может, это кайф для таких, как ты?

— Или своего рода тренировка на выносливость? флиртовать, но не позволять себе переступить черту? Обещать, но никогда не выполнять?