Джослин знала, чего ждать, еще до того как вошла. Она жила с братом в разных домах, поэтому была хорошо знакома с реакцией людей на его странное поведение. По крайней мере, леди Белден не истеричка.

Джослин сделала глубокий вдох, нацепила на губы радостную улыбку, которую заслуживал брат, и вплыла в кабинет, словно ситуация была совершенно нормальной.

Когда Ричард поднялся из кресла при ее появлении, отложил книгу по финансам, которую изучал, и неуклюже ответил на ее сестринское объятие, слезы навернулись ей на глаза.

— Ричард, как ты здесь оказался?

— Джерри не нравится Норфолк, — просто ответил он. — И мне тоже. Поэтому мы здесь.

Джерри — слуга, которого Джослин наняла присматривать за Ричардом, пока она в Лондоне. Джослин надеялась, что мужчина выдержит тот хаос, который царит в доме сестры, пока она не найдет жилье. Как глупо с ее стороны. Что ж, по крайней мере, он доставил Ричарда в целости и сохранности.

— Мне кажется, ты еще больше исхудал.

Она разгладила измятый жилет Ричарда и убрала с его лба взъерошенные светло-каштановые волосы. Раньше она могла прижаться щекой к его макушке, чтобы заглушить всхлипы, но за последний год он стал выше, чем она. Теперь уже ей было неловко плакать у него на плече.

— Да?

Он посмотрел на себя, дабы удостовериться в том, чего сам никогда бы не заметил, как и не замечал ее слез.

В свои семнадцать Ричард был высоким, долговязым, неуклюжим и чем-то схожим с их матерью этой своей отстраненностью от реального мира, не поддающейся объяснению докторов. И путешественник из него никудышный. На жилете и шейном платке жирные пятна от еды, а сапоги и бриджи выглядят так, словно он валялся на конюшенном дворе.

Пока он на минуту отвлекся, разглядывая себя, Джослин повернулась к своей хозяйке и ее поверенному.

— Прошу прощения, миледи, но я пригласила своего брата на свадьбу, — солгала она, пытаясь скрыть странности Ричарда, — и не получила никакого сообщения о его приезде. Леди Белден, позвольте познакомить вас с моим братом Ричардом Каррингтоном. Ричард, это мой друг и хозяйка этого дома, маркиза Белден, и ее помощник мистер Мейнард.

Джослин ущипнула брата за запястье, напоминая о том, чего от него ждут. Лишь с незначительной задержкой, пока расшифровывал ее сигнал, он поклонился и проговорил, как его учили:

— Приятно познакомиться.

Ричард обучен всем тонкостям светского этикета. Просто ему самому никогда не приходит в голову что-то сказать или сделать. Он сидел здесь, в компании хозяйки дома и ее служащего, и, Джослин знала, не обмолвился с ними ни словом.

Поскольку незнакомцы обычно не врываются к ней в кабинет и не хватают бухгалтерские книги, даже не поздоровавшись и не представившись, леди Белден по понятным причинам взирала на них обоих с любопытством.

— Мне тоже приятно, наконец, познакомиться с вами, мистер Каррингтон, — осторожно произнесла она. — Как ваш птичник?

— Его больше нет, — ответил Ричард, насупившись, что могло легко привести к бурной вспышке раздражения, если у него будет время задуматься над своей потерей.

— Если не возражаете, миледи, — сказала Джослин, — я отведу Ричарда в заднюю гостиную, где мы сможем поговорить.

Схватив брата за руку, она потащила его в тихую комнату, где их никто не потревожит.

Что она будет с ним делать до свадьбы? Она не рассчитывала вводить Ричарда в новый дом, пока не узнает намерения своего мужа. Если мистер Монтегю решит оставить за собой квартиру, она послала бы за Ричардом тотчас же, но если решит жить в Челси, ей придется соблюдать осторожность.

Ее жених прибудет завтра, чтобы отвезти на пикник.

Опасность катастрофы замаячила уже ближе. В ее жизни всегда было так.

Из страха, что ненормальность у них в роду, все поклонники, какие были у нее за эти годы, сбегали, узнав о странностях Ричарда. Мистер Монтегю, похоже, не из пугливых, но как только увидит ее брата в ярости или съежившимся в углу, что он подумает? Ей не хочется отпугнуть его.

Ей совсем не хочется узнать, что мистер Монтегю такой же малодушный, какими оказались другие ее поклонники.

— Где Джерри? — спросила она.

Видимо, ей следует вознаградить мужчину за то, что доставил Ричарда в Лондон в целости и сохранности.

Ричард огляделся, словно только что заметил отсутствие своего компаньона.

— Ушел, — отмахнулся он. — Теперь мы можем пойти домой?

Откуда он узнал, что она скоро приобретет их бывший дом? Джослин была осмотрительна, чтобы не пробуждать в нем надежд. Она даже не пригласила семью на свадьбу, потому что мама не хочет оставлять свои книги, а сводные сестры жаловались бы на утомительную дорогу, — и, узнав новость о Каррингтон-Хаусе, они бы раскудахтались и Ричард бы это услышал. Должно быть, слухи все же дошли до них, несмотря на все ее предосторожности.

Джослин не покидала тревога с тех пор, как она прочла таинственную записку Ричарда. Она задумалась над его требованием поехать домой, в Каррингтон-Хаус, в его настоящий дом. Ричарду необходимо знакомое окружение, чтобы чувствовать себя в безопасности. Он не будет знать новых слуг, но, возможно… Осмелится ли она? Она уже обманула мистера Монтегю в отношении денег, которые он ожидает. Узнав об этом, он придет в ярость.

— Ты не хочешь пожить в Челси без меня? — спросила Джослин брата.

Ричард пожал плечами, словно понимал, а может, и в самом деле понимал. Просто через минуту он уже позабудет об этой проблеме.

— Ты нашла Перси?

Джослин с трудом сдержала смех. Ричард помнит птиц лучше, чем то, что ел на ленч. Она рассказала ему, что нашла серого, в надежде, что это поможет ему подольше оставаться счастливым.

— Перси с мистером Монтегю, мужчиной, за которого я выхожу замуж.

Он смотрел на нее невыразительным взглядом и ждал, чтобы она сказала то, что он хочет услышать. Его рассеянность порой казалась удручающей.

— Скоро все будет хорошо, — заверила она его. — Я не могу вернуть тебе все, чего ты лишился, но мы можем поискать новые экземпляры, как делали раньше. — До того как умер отец, она имела в виду, но эта потеря до сих пор сбивала с толку Ричарда, поэтому она не упомянула о ней.

Он по-прежнему выглядел озадаченным и несчастным.

— Не знаю, что делать, Джози.

— Понимаю. Иногда я тоже не знаю, — со вздохом призналась Джослин единственному человеку, которому доверяла, и спросила: — Ты ел?

Он нахмурился.

— Кажется, нет.

— Тогда вначале поешь, а потом подумаем, что делать дальше.

Глава 16

В четверг, управляя отцовским кабриолетом, Блейк объехал повозку, запряженную волами, и пустил лошадь рысью по открытой дороге в сторону Челси. Как хорошо наконец-то вырваться из четырех стен. Наступила осень, пожелтели листья, и фартук коляски был подмят, дабы защитить от довольно свежего ветерка. Но с мисс Каррингтон, сидевшей рядом, ему было более чем тепло. Ее улыбка могла согреть пустую комнату, и она сияла как луч света в темном царстве.

Соблазнение вот единственное, что занимаю его мысли в эти недели вынужденного бездействия. Теперь, когда ей вот-вот предстояло стать его женой, нелегко было отделаться от похотливых мыслей.

— Леди Белден совершенно уверена, что вы собираетесь соблазнить меня, — сказала она с такой наивностью, что Блейк понял: она даже не догадывается, что именно он намерен сделать. — Мне пришлось убеждать ее, что вы джентльмен и моей репутации ничто не угрожает.

— У нас форейтор и открытая карета.

От которых он намеревался избавиться, но она, как обычно, спутала его планы. Она будет его женой. Его долг — защищать ее ценой собственной жизни. Поэтому соблазнение придется отложить.

— И я никогда не сделаю ничего вам во вред, — ворчливо добавил он, проклиная свою врожденную честь.

— Кроме того, что придушите Перси и прострелите мне палец в отместку, — согласилась она, лопая мыльный пузырь его притворства своей обычной проницательностью. — Вы уже говорили мне, что не домосед. Незачем притворяться ради меня тем, кем вы не являетесь. Посмотрим, как продвигается ремонт дома?

Возможно, ухаживание за мисс Каррингтон включает в себя дома и семью вместо поцелуев и подарков. Как, черт возьми, разобраться? Кому-нибудь стоило бы написать учебник о женских помыслах и стремлениях.

Блейк осознал, что его планы по соблазнению были предугаданы и переиграны предположительно наивной мисс. Он не знал, как к этому отнестись.

— Значит, нам придется устроить пикник на скотном дворе, со свиньями, собаками и петухами.

— Я люблю свиней, собаки петухов, — сказала Джослин.

— А я люблю книги, сигары и скотч, но это не значит, что я заставлю вас их терпеть. — Вот вам и ухаживания. Раздражаться у него получается куда лучше.

Она склонила голову набок и с интересом воззрилась на него.

— Это не значит, что я не хотела бы попробовать то, что вы любите, хотя, должна признаться, сигары — это особенно отвратительно.

— Как вы это делаете? Как умудряетесь переворачивать все, что я говорю, с ног на голову; что кажетесь милой и привлекательной, когда я знаю, что вы просто ставите меня на место?

На ее лице отразилось изумление, но она быстро взяла себя в руки.

— Вы не хотите, чтобы я была милой и привлекательной? Или вы не любите, когда вас ставят на место, как вы ставите всех?

— Теперь вы меня интригуете.

И это на самом деле так. Она была похожа на мягкий комочек пуха в своей нелепой голубой шляпке и почти прозрачном муслиновом платье, украшенном вышитыми шелком цветочными бутонами. У него возникло желание погладить ее, как котенка, и услышать, как она мурлычет. Правда, у котят имеются коготки.

Он остановил коляску перед каретным двором и предоставил форейтору заниматься лошадьми, а сам помог ей сойти на землю.

— Я очень легко приспосабливаюсь. — Она приняла его руку и шагнула на свежескошенную траву. — Но никто никогда не называл меня интриганкой. Думаю, мне нравится быть загадочной, и, держу пари, вы предпочитаете, чтобы в леди, которых вы завоевываете, была какая-то загадка. Я права?

— Я никогда не завоевывал леди, — сказал он, забирая корзинки с заднего сиденья коляски.

Очевидно, повариха леди Белден решила продемонстрировать свое профессиональное мастерство. От корзинки исходил восхитительный запах мясного пирога.

— Ваш интерес ко мне озадачивает — призналась она. — Не считая денег, разумеется.

— По-видимому, мне нравятся простреленные пальцы, точно так же как вам нравится, когда на вас кричат. Либо так, либо мы очень подходим друг другу.

Джослин рассмеялась и, очень довольная, зашагала с ним рядом, когда он повел ее в укромное местечко в стороне от дома. Восхищаясь разросшейся куманикой, Джослин кружила по полянке, окруженной кустами. Блейк не мог не признать, что наслаждается загадкой, которую она представляет, почти так же, как восхищается ее прелестной фигурой.

— На меня так много кричали, что я научилась не обращать внимания на громогласные угрозы, поэтому остановлюсь на том, что мы отличная пара. — Она развязала ленточки шляпки и позволила ей упасть, потом склонила головку набок и провокационно улыбнулась ему: — А еще мне нравится целоваться.

Что ж, мужское самообладание имеет свои границы. Поставив корзинки на землю, Блейк привлек к себе красавицу, искушавшую его. Где-то в глубине души он понимал, что она чего-то хочет и таким способом пытается это получить. Но он хотел того же, поэтому с радостью уступил.

Она была такой тоненькой в его руках, что держать ее было все равно что держать перышко, пока их губы не встретились и не вспыхнула страсть. Блейк наслаждался ее губами и грудью, гладил серебристо-золотистые локоны, которые ему хотелось распустить.

Джослин застонала и прижалась к нему, обвила его шею руками и привстала на цыпочки.

Наивная женщина представления не имеет, как он близок к тому, чтобы совратить ее, как и предостерегала ее хозяйка. Он углубил поцелуй.

Исходивший от мистера Монтегю мужской запах рома и чуть-чуть колючая кожа на скулах и подбородке возбуждали и дразнили Джослин, а поцелуи возбуждали.

Его горячий язык, жадно исследующий ее губы, заставил ее почувствовать себя по-настоящему желанной впервые в жизни. Она жаждала больше этих головокружительных обещаний счастья.

Она нырнула пальцами ему под сюртук и позволила раздвинуть ей губы. И тут же порадовалась его поддержке, когда их языки соприкоснулись. Дрожь такой сокрушительной силы сотрясла Джослин, что сама бы она не устояла на ногах. Его широкие ладони сжали ее крепче. Он будет ее мужем. Имеющим право делать это каждый день.