– Даже если и надоели, здесь моя основная база. И я не могу менять сам свое местопребывание больше, чем на две недели. Такой у меня отпуск. А что это за ранка у тебя на губе? Будто кто укусил? – спросил Адам и подмигнул Эми.

– Сама прикусила нечаянно, – ответила Эми, – сейчас достану мазь и намажу, – сказала она и поднялась со стула. Проходя мимо полковника, она прикоснулась своей щекой к его щеке, чмокнула его в щеку, а он почувствовал такой аромат от ее тела, что ему в голову словно дурман ударил: в брюках сам по себе встал дыбом его мужской прибор, а руки схватили Эми в охапку, посадили на колени, и Адам впился своими губами в губы Эмили. Сидя у Адама на коленях, Эми ощутила ягодицами его большой упругий торчащий член. Эми стало страшно: а вдруг прямо сейчас проснется Том? Она легонечко отстранила полковника от себя, приложила палец к губам: «Тише, а то Том проснется». Встала с его колен, помахала ему рукой и проводила до дверей. А сама подумала: «До чего же просто свести мужчину с ума в любом возрасте, если ты молода и красива». Но делать его своим любовником пока Эми не собиралась. Не было нужды. Она любила молодых и красивых мужчин, они придавали ей сил, молодости, уверенности в себе, она любила их учить искусству любви и сама наслаждалась своей игрой с ними. Ей нравилась эта игра до тех пор, пока не наступал определенный момент в их отношениях, когда мужчина становился для нее скучным, раздражающим ее своими придирками и ревностью. Она была Жар-птицей, и ей всегда хотелось свободного полета над мужчинами. А семейные узы этого не позволяли. Она уже начала тяготиться Томом, ей надоела игра в семью, и она подумывала: а не отправить ли Тома в Россию, к его Зиночке с дочкой. В России тоже нужен «свой человек», причем в любую минуту Тома можно будет дергать за ниточки, и он сам себе эту ниточку прицепил, женившись на Зине и заведя себе дочку.

Но это потом, а пока ей не терпелось улететь с Алексом в Париж, в Марсель, на острова, насладиться его молодостью, неопытностью, новой любовью, которая уже захлестывала ее, а темпераменты двух необузданных влюбленных людей могли в любую минуту выдать их и погубить все дело, которое она уже вынашивала в своей голове. Проснулся Том:

– Милая, прости, я вчера так перебрал с Яном, что с утра боялся тебе даже на глаза показываться.

– Не оправдывайся, это я тебя так зажала, что ты про мужские посиделки забыл. Расслабился – и хорошо. На ужин пойдем в столовую, или ты будешь ужинать в апартаментах? – спросила Эми.

– Я бы сегодня ужин предпочел дома у себя на кухне, у меня после вчерашнего голова раскалывается.

– В холодильнике есть пиво. Я скажу, чтобы тебе ужин принесли сюда. А меня вызывает полковник, – соврала Эми.

Поужинав со всеми вместе в столовой, Эми сама пошла к полковнику.

– Выслушай меня, Адам, только не перебивай и ничего такого не подозревай. Отправь меня вместе с Алексом за его матерью в Марсель, а ты в это время прикажи приготовить им на острове в Лагуне квартиру. Из Марселя мы с Алексом и его мамой Джулией полетим туда, вызовем тебя, и ты присоединишься к нам. Там все вместе и отдохнем от нашего суетного мира. Может, у вас что и склеится с Джулией. Она ведь еще молода. И еще очень даже ничего! – засмеялась Эми. – Только Тому скажешь, что ты меня на 2 недели отправляешь в командировку в Париж по делам, а его оставляешь на базе в «заложниках», чтобы я ненароком не сбежала. Договорились?

– Ах ты, бестия, успела-таки парня приворожить! Что ж в тебе за черт такой сидит, что все мужики по тебе с ума сходят? Может, объяснишь мне?

– Только ты, полковник, по мне с ума не сходи, а то вся твоя работа и жизнь могут прахом пойти. Знаешь ведь, насколько я опасна. Потому давай будем друзьями. А любовь свою прибереги для другой женщины. Может, еще и семейным человеком станешь. Ну так как, мы с Алексом завтра вылетаем с утра, самолет до Парижа дашь? Тому только не говори, что я вместе с легионером лечу, он уже и так ревновать меня начал к нему.

– И не только он, я тебя тоже ревную: почему не я твой любовник, а этот мальчишка?

– Потому, полковник, что он мальчишка, он твоя копия в молодости, а мне нравятся молодые мальчики, я люблю с ними забавляться. Они потом быстро все забывают и другую любовь себе находят, а вот твой возраст такой любви уже забыть не сможет. А отсюда могут вытекать плохие последствия, а нам они с тобой нужны? Думаю, что нет, потому разрешаю тебе поцеловать меня только в щечку. Позвони Алексу, обрадуй его, что мы с ним завтра улетаем в Париж.

– Скажи, Эми, у вас уже с Алексом было все?

– Не буду тебе врать, Адам, было все. И он мне очень понравился как мужчина.

– А как же Том?

– Поэтому я и хочу сейчас улететь с Алексом, не сразу же парня снова шоковой терапией лечить. Потом придумаю, как все спокойно разрешить без последствий для всех. Ты только никому не проболтайся, даже Доктору, хорошо?

– Хорошо, Эми, с тобой лучше не спорить. Все всем скажу, как договорились, ты одна летишь в Париж в командировку по своим неотложным делам. Иди, я позову Алекса.

Эми вышла от полковника и во дворе встретила Алекса, он шел к отцу.

– Привет, любимый, – шепнула ему на ухо Эми, – завтра утром мы улетаем с тобой в Париж. Все уже решено. Вернешься от отца, иди к Доктору, и пусть он тебе подберет самый шикарный французский костюм. А в 11 ночи я жду тебя в нашем домике. Только тихо, чтобы никто не заметил.

После таких слов Эми Алекс просто сиял счастьем, и это не мог не заметить Адам. Ах, как он сейчас завидовал сыну, но расспрашивать его ни о чем не стал. А как-то очень обычно сказал:

– Завтра ты летишь в командировку с Эми за своей мамой, уговори ее поехать с тобой пока просто посмотреть новое жилье на острове в Лагуне. А там будет видно, захочет остаться с тобой жить, останется, а нет, вернется в Марсель. Но пока об этой командировке никто не должен знать. Надеюсь, ты понимаешь меня, легионер. И не спускай глаз с Эми, ее, как и тебя, могут похитить. Надо везде быть осторожными.

– Я постараюсь, полковник, быть очень осторожным. И спасибо тебе за этот подарок. Это самые лучшие дни в моей жизни.

– Иди и собирайся в дорогу, я позвоню Доктору, чтобы он тебе собрал чемодан. Да, кредитную карту у него не забудь взять. А то окажешься в Париже без денег.

Адам стоял в растерянности, он не знал, как вести себя со взрослым сыном, который в первые дни пребывания на его базе успел увести у него из-под носа ту, о которой он грезил ночами, а заполучив к себе на базу, оробел до такой степени перед этой женщиной, что стал игрушкой в ее руках и теперь выполняет все ее желания, а она, бесстыжая, не скрывает от него, что уже спит с его сыном. «Может, именно для себя она и хотела, чтобы я выкрал этого мальчишку из легиона?». Адам сел на стул, положил руки на голову и просидел так минут пятнадцать. Потом пошел к Доктору, а там уже вовсю шла примерка костюмов для Алекса в Париж. Полковник открыл дверь, увидел там довольного Алекса и Яна и, ничего не сказав, закрыл дверь и направился в сад. Потом вспомнил, что должен предупредить Тома, что отправляет его жену в Париж. Позвонил Тому и сказал, что будет ждать его в столовой, есть разговор. Том пришел быстро. Перед полковником на столе стояла начатая бутылка коньяка и закуска. В столовой никого не было, кроме официанта.

– Что-то срочное? – спросил Том.

– Садись, Том, давай по рюмочке выпьем, потом скажу, зачем звал.

– Я не против, по рюмочке одной можно, а не так, как у Доктора вчера.

– Так ты вчера пьянствовал у доктора? – спросил Адам и сразу догадался, кто устроил и для чего Тому пьянку у Яна.

– Ну а сегодня выпей со мной, теперь две недели можешь пить, никто запрещать не станет, жену твою Эми я в командировку завтра с утра отправляю, дело там у меня для нее срочное есть в Париже, а тебя тут на всякий случай в «заложниках» оставляю, а то вдруг сбежать задумает, я ей не доверяю. А ты как думаешь, за тобой вернется или тоже бросить может?

Том налил себе полную рюмку коньяка, выпил залпом и сказал:

– Как говорил ее первый муж Акира, эта женщина – как ветер, никогда не угадаешь, в какую сторону подует. Потому, полковник, ручаться за нее не могу. Я еще и сам очень плохо ее понимаю. А скажи-ка мне, полковник, она одна летит или с напарником?

– Не переживай, Том, Эми летит одна, летчик вернется. Когда все сделает, я отправлю за ней самолет, – солгал Адам Тому. Ему стало жаль и себя, и Тома, и, чтобы не раскиснуть и не выложить Тому правду, он поднялся и пошел к своей любовнице, полненькой симпатичной украинке Маше, которую соблазнил в одном кафе в Одессе и увез с собой на базу. Она очень красиво поет ему украинские песни, да так жалобно, что иногда ему даже плакать хочется. Вот и сейчас он попросит ее что-нибудь спеть, чтобы под ее протяжные звуки заснуть и забыться.

Том вернулся в апартаменты, Эми собирала чемодан в дорогу.

– Ты хотя бы вернешься назад? – спросил Том. – Или собралась сбежать от полковника одна без меня?

– Что ты такое выдумываешь? Я вернусь через две недели, а может, раньше, когда прилечу назад, если все выгорит, все тебе расскажу. А пока лучше помоги мне собрать вещи. И давай посмотрим, что сейчас носят в Париже, включи телевизор.

Том включил телевизор, помог Эми собрать чемодан, посадил ее к себе на колени, выключил свет и под звуки каких-то французских песен, доносившихся из телевизора, стал ее медленно раздевать, потом отнес в душ, разделся сам, вымыл ее и себя, уложил Эми в постель, и чета Смитов занялась любовью, как всегда страстной, долгой, изнуряющей, после чего оба спокойно заснули. А в это время Алекс ждал Эми в домике садовника, но ее все не было и не было. И он тоже заснул на полу, на резиновом матрасе. Такова участь любовников, не всегда любимая может вырваться из цепких лап мужа. Проснулся Алекс под утро и, чтобы никто не заметил, побежал к себе в комнату собираться в полет. И несмотря на то, что Эми не смогла прийти к нему этой ночью, он все равно был счастлив. Впереди у него есть время, когда они будут только вдвоем, когда им уже никто не помешает. Только он и она.

В Париж они должны были вылететь в 10 часов утра. Эми заранее заказала отель в Париже, это был самый шикарный отель с видом на Эйфелеву башню «Сан Регис». Самолет был маленьким, Алекс и Эми сидели за спиной пилота, что им очень не нравилось. Но раскрыть себя они не могли. Поэтому оба с нетерпением ждали Парижа.

* * *

Из аэропорта Алекс и Эми сразу отправились в отель. Двухместный номер был шикарным. Эми удивить пятизвездочным отелем было нельзя, а вот Алекс никогда в жизни не был в таких номерах, и его восхищало убранство комнаты, красивая ванная, зеркала во все стены. Он радовался всему, как маленький ребенок радуется новой игрушке. Он восхищенными глазами смотрел на все, но больше всего восклицаний доставалось Эми, и это ее веселило и забавляло.

Алексу здесь нравилось, его радовало то, что ему и Эми, его замечательной любовнице, не надо ни от кого прятаться. Он был в таком восторге, что поминутно поднимал Эми на руки, прижимал к себе, кружил, как маленькую девочку, по комнате и целовал. Им овладело чувство радости, счастья, чего-то необъяснимого, сердце колотилось учащенно, и ему казалось, что так должно быть всегда. Вечером они отправились в ресторан отеля на ужин. А после – восхитительная ночь любви, такие ночи вспоминают всю оставшуюся жизнь. Они оба от счастья были на седьмом небе. В эти часы они забыли обо всем на свете, об осторожности, о разнице в возрасте, о том, что кроме них существует другой мир, в эти минуты они принадлежали только друг другу, их мир, их вселенная – это их любовь, это два сердца, две души, два тела, и никого больше. Эми и Алекс просто упивались друг другом. После такой ночи они проснулись в полдень.

Программы для себя они не придумывали, Эми предложила пройтись по Парижу пешком.

Париж их встретил июльской жарой, толпами туристов, разношерстной цветной публикой. Кого только не было на улице: арабы, индусы, китайцы, вьетнамцы, негры, украинцы, русские и прочий люд.

– А где же французы? – спросила Эми, – я не вижу ни одного француза на улице, кроме тебя, Алекс. Ты единственный француз на сегодня, который гуляет по улицам Парижа. Что происходит? Все французы улетели на Луну? Или сдали свой город в аренду всем пожелавшим поселиться здесь? – возмущалась Эми.

Алексу было все равно, кто окружает их, главное – рядом с ним была та, которую он боготворил. На них оглядывались прохожие, высокий, широкоплечий парень шел рядом с маленькой миниатюрной девушкой, казавшейся рядом с ним дюймовочкой, маленькой девочкой, в нарядном веселом платье. Ему хотелось взять ее на руки и нести, он то и дело приподнимал ее и целовал в губы, потом ставил на тротуар, и они шли дальше. Эми смеялась своим переливчатым, серебристым голоском. Ей было весело, хорошо и спокойно рядом с этим молодым, красивым и таким любимым юношей. В эти минуты ей казалось, что ничто не может потревожить их счастья быть только вдвоем.