На горе

Глава 40

Птичья весна

Март 1774 года

– Бриолиновая молния[100], – сказал Джейми сонным удовлетворенным голосом. Он все лежал на боку в кровати и наблюдал, как я одеваюсь.

– Что? – Я отвернулась от своего зеркальца и уставилась на него. – Кто?

– Полагаю, что я. Тебя разве громом не поразило в самом конце? – Он почти беззвучно рассмеялся, зашуршав простынями.

– А, ты снова разговаривал с Бри, – снисходительно произнесла я, снова поворачиваясь к зеркалу. – Эта фраза про скорость, а не про то, как выглядит смазка.

Я улыбнулась ему в зеркало, расчесывая спутанные волосы. Он расплел их, пока я умащивала его кремом, а после они всерьез распушились по понятным причинам. Если подумать, то это смутно напоминало эффект от электрического стула.

– Ну, я могу и побыстрее, – рассудительно заявил он, усевшись и запустив пальцы в собственную шевелюру. – Но не первым делом с утра. Бывают и похуже способы проснуться, так ведь?

– Да, гораздо хуже. – Из другой комнаты доносились звуки отхаркивания и плевков, а вслед за ними послышалось характерное журчание, и тот, кто использовал ночной горшок, явно был владельцем нешуточного мочевого пузыря. – Он говорил, сколько пробудет здесь?

Джейми покачал головой. Медленно поднявшись, он по-кошачьи потянулся, а затем в одной рубашке подобрался ко мне, чтобы обнять обеими руками. Я еще не разжигала огонь, и комната была прохладной, а его тело было приятно теплым. Он опустил подбородок мне на макушку, разглядывая наше совместное отражение.

– Мне нужно будет уехать, – мягко сказал он. – Возможно, завтра.

Я замерла с расческой в руке.

– Куда? К индейцам?

Он кивнул, глядя мне в глаза.

– Макдональд привез газеты, где напечатали письма губернатора Мартина с просьбой о помощи самым разным людям – Триону в Нью-Йорк, генералу Гейджу. Он теряет контроль над колонией, если он у него вообще был, и серьезно подумывает о том, чтобы вербовать индейцев. Хорошо еще, что эта информация не дошла до прессы.

Джейми отпустил меня и потянулся к ящику, где лежали его чистые рубашки и носки.

– Действительно, хорошо, – сказала я, перехватив волосы сзади и ища ленту, чтобы перевязать их.

Этой зимой до нас дошло мало газет, но даже при такой скудости разногласия между губернатором и Ассамблеей были очевидны. Он избрал стратегию постоянного откладывания заседаний, неоднократно распуская Ассамблею, чтобы воспрепятствовать принятию законов, которые шли вразрез с его политическими амбициями.

Я могла хорошо представить себе реакцию в том случае, если бы открылось, что он намеревается вооружить индейцев чероки, катауба и крики и использовать их против собственных людей.

– Полагаю, на самом деле он вряд ли на такое готов, – сказала я, найдя наконец свою голубую ленту, – потому что, если бы он собирался это сделать, в смысле, собирается, то Революция уже прокатилась бы по Северной Каролине, а не в Массачусетсе или Филадельфии через два года. Но, ради бога, зачем ему публиковать эти письма в газете?

Джейми рассмеялся. Он покачал головой, убирая пряди с лица.

– Он и не публиковал. По-видимому, письма губернатора перехватили. Он не слишком этому рад, по словам Макдональда.

– Думаю, это мягко сказано. – Почта считалась небезопасной, но так было всегда. Ведь даже Фергус появился в нашей жизни, когда Джейми нанял его в качестве карманника, чтобы красть письма в Париже. – Как дела у Фергуса? – спросила я.

Джейми состроил мне рожу, натягивая чулки.

– Думаю, уже лучше. Марсали говорит, он больше времени проводит дома. Это хорошо. И зарабатывает немного, дает уроки французского Хираму Кромби. Но…

– Хираму? Уроки французского?

– О да. – Он расплылся в улыбке. – Хирам укрепился в идее о том, что ему нужно проповедовать индейцам, и он считает, что у него больше шансов преуспеть, если он будет владеть не только английским, но и французским. Йен учит его языку цалаги, но у индейцев столько наречий, что всеми ему все равно не овладеть.

– Чудеса да и только, – пробормотала я. – Думаешь…

В этот момент меня прервала миссис Баг, которая закричала снизу:

– Если некоторые личности желают, чтобы хороший завтрак остыл, уверена, так оно и будет!

Дверь майора Макдональда распахнулась с точностью часового механизма, и его шаги спешно застучали вниз по лестнице.

– Готов? – спросила я Джейми. Он взял мою расческу и парой взмахов привел себя в порядок, затем открыл дверь и торжественно поклонился, приглашая меня на выход.

– То, о чем ты говорила, саксоночка, – сказал он, спускаясь со мной вниз по лестнице, – что все начнется через два года. Но оно уже началось. Ты ведь знаешь это, не так ли?

– Ну да, – довольно угрюмо ответила я. – Но не хочу думать об этом на голодный желудок.

* * *

Роджер выпрямился, примериваясь. Край печной ямы, в которой он стоял, доставал ему почти до подбородка. Шесть футов будет примерно на уровне глаз: значит, осталось еще несколько дюймов. Это обнадеживало. Прислонив лопату к земляной стене, он наклонился, взял ведро с землей и тяжело перебросил его через край.

– Грязь! – закричал он. На его крик никто не ответил. Он приподнялся на цыпочках, недобро оглядываясь вокруг в поисках так называемых помощников. Джемми и Герман должны были по очереди освобождать ведра и подавать их обратно, но имели склонность внезапно исчезать.

– Грязь! – заорал он во все горло. Эти маленькие засранцы не могли уйти далеко: он наполнил ведро буквально минуты за две.

На его крик ответили, но это не были дети. Холодная тень упала на него, и он, прищурившись, разглядел своего тестя, который склонился, чтобы взять ведро. Джейми сделал два шага и высыпал грязь в медленно растущую кучу, затем вернулся и спрыгнул к Роджеру, возвращая ведро.

– Неплохая ямка у тебя тут, – сказал он, с интересом осматриваясь вокруг. – Можно буйвола на вертеле жарить.

– Я бы не отказался от буйвола. Умираю с голоду. – Роджер вытер лоб рукавом – хоть день был прохладным, с него в три ручья лил пот.

Джейми взял лопату, и с интересом стал рассматривать лезвие.

– Никогда такого не видел. Это девчушкина работа?

– При содействии Дэя Джонса, да.

Брианне понадобилась не больше тридцати секунд наедине с лопатой восемнадцатого века, чтобы прийти к выводу, что ее можно усовершенствовать. Ушло три месяца на то, чтобы подобрать кусок железа и чтобы убедить Дэя Джонса – кузнеца, который был валлийцем, а потому отличался упрямством – придать ему нужную форму под руководством Брианны. Обычная лопата была целиком деревянной и представляла собой не что иное, как шест с куском кровельной дранки на конце.

– Можно попробовать? – Заинтригованный, Джейми воткнул заточенное лезвие в землю у своих ног.

– Милости прошу.

Роджер перелез из глубокой части ямы в верхний конец печи. Джейми остался там, где, по плану Брианны, должен был гореть огонь, который укроет дымоход. Изделия для обжига будут стоять, накрытые сверху, в длинной, относительно неглубокой части ямы. После недели активного махания лопатой Роджер начал сомневаться, стоит ли отдаленная перспектива постройки санузла таких героических усилий. Но Бри стояла на своем, жену, как и ее отца, невозможно было свернуть с намеченного пути, хотя методы у них были разные.

Джейми бодро орудовал лопатой, забрасывая грязь в ведро и сопровождая работу краткими восхищенными возгласами, удивляясь тому, как легко и быстро можно копать с таким изобретением. Несмотря на смутные представления о ее профессии, Роджер испытывал гордость за изобретения жены.

– Сначала маленькие горящие палочки-спички, – шутливо сказал Джейми, – теперь лопаты. Что дальше?

– Боюсь предположить, – немного печально ответил Роджер, заставив Джейми расхохотаться.

Когда ведро наполнилось, Роджер забрал его и выкинул землю, пока Джейми наполнял второе. Не сговариваясь, они продолжали работу – Джейми копал, Роджер опустошал ведра. Они справились с оставшимися дюймами на диво быстро.

Джейми вылез из ямы и присоединился к Роджеру, с удовлетворением разглядывая плоды их труда.

– Если не сработает как печь, – заметил Джейми, – она сможет превратить ее в погреб.

– Не проматывай, и не будешь нуждаться, – согласился Роджер. Они стояли, заглядывая внутрь ямы, а ветер трепал их мокрые рубашки. Теперь, когда они перестали двигаться, ощущалась прохлада.

– Как думаешь, вы можете вернуться назад, ты и девчушка? – спросил Джейми. Он сказал это так обыденно, что Роджер не понял, о чем речь, пока не увидел лицо тестя, излучавшее невозмутимое спокойствие. Он уже знал, что за этим выражением обычно скрывается сильная эмоция.

– Назад, – неуверенно повторил он. Конечно, он не имел в виду… Хотя нет, именно это он и подразумевал. – Ты имеешь в виду, через камни?

Джейми кивнул, казалось, он был страшно увлечен стенами ямы, из которых пучками свисали высохшие корни и выпирали заостренные края камней.

– Я думал об этом, – сказал Роджер после небольшой паузы. – Мы думали. Но… – Он прервался, не в силах закончить фразу.

Тем не менее Джейми снова кивнул, словно понял зятя. Роджер подумал, что Джейми и Клэр тоже обсуждали эту тему, возможно даже так, как это делали они с Бри – взвешивая все аргументы за и против. Переход был опасен, и ему не стоило недооценивать эти опасности, особенно в свете того, что рассказала ему Клэр о Доннере и его товарищах. Что, если ему удастся пройти, а Бри и Джемми нет? Об этом даже подумать было страшно.

Кроме того, даже если им удастся успешно пройти через камни, остается еще боль разлуки, и он должен был признать, для него разлука будет не менее болезненной. Несмотря на все ограничения и неудобства, Ридж был их домом.

Этим соображениям, однако, противостояли опасности настоящего. Четыре всадника апокалипсиса уже вовсю разъезжали здесь – не требовалось никаких особых умений, чтобы уловить угрозу скорого голода и чумы. И бледный конь и его всадник по имени Смерть появлялись теперь часто и неожиданно.

На это Джейми и намекал, запоздало догадался он.

– Ты хочешь сказать, из-за войны.

– О’Брайаны, – тихо произнес Джейми. – Это ведь случится снова, понимаешь? И не единожды.

На дворе стояла весна, не осень, но холодный ветер, продувавший насквозь, был таким же, как тот, что сдувал коричневые и желтые листья с лица маленькой девочки. Роджер вдруг ясно увидел их обоих: Джейми и себя самого, стоящих сейчас поверх похожей на пещеру дыры, будто двое перепачканных скорбящих на краю свежей могилы. Он развернулся спиной к яме, вглядываясь в свежую зелень каштанов.

– Знаешь, – сказал он после долгого молчания, – когда я впервые понял, кто такая Клэр, кто мы такие, в общем, все это, я подумал: «Как увлекательно!» Увидеть в реальности, как делается история! Честно говоря, может, я за этим и пришел, равно как и за Бри. Тогда мне так казалось.

Джейми коротко рассмеялся, повернувшись к нему.

– Вот как! Ну и как? Увлекательно?

– Увлекательней не придумаешь, – сухо заверил его Роджер. – Но почему ты спрашиваешь об этом теперь? Ведь еще год назад я сказал тебе, что мы остаемся.

Джейми кивнул, поджав губы.

– Да. Дело в том, что… Я подумываю продать один или несколько драгоценных камней.

Это слегка озадачило Роджера. Он, конечно, никогда всерьез об этом не задумывался, но знание, что камни где-то рядом, на всякий случай… До сего момента он не отдавал себе отчета в том, какое чувство защищенности придавало это знание.

– Они твои, ты можешь их продать, – осторожно ответил он. – Но почему сейчас? Все так сложно?

Джейми бросил на него косой взгляд.

– Сложно, – повторил он слова Роджера. – Да, можно и так сказать. – И приступил к краткому изложению ситуации.

Бандиты уничтожили не только всю годовую партию виски, но и солодовню, которую только теперь начали восстанавливать. Это означало, что в этом году у них не будет излишка превосходного алкоголя для обмена и торговли.

К тому же в Ридже проживали двадцать две семьи арендаторов, нуждающихся в опеке. Большинство из них с трудом справлялись с местностью и новым трудом, о котором не имели никакого представления. Они могли только выживать, постепенно приспосабливаясь к новым условиям.

– А еще, – угрюмо добавил Джейми, – есть майор Макдональд… О, легок на помине.

Майор собственной персоной вышел на крыльцо, ярко-красный мундир бросался в глаза на утреннем солнце. Роджер заметил, что он был одет по-дорожному, во всеоружии, на голове парик, в руках шляпа.