— Хорошо, Леня, я осознал! И все-таки — я остаюсь! — засмеялся Петя.

— Я тоже!

— И я!

— И я! — один за другим выкрикивали «коцессионеры».

— А ты-то сам, Гурвинек? — как когда-то на заводе, ехидно спросил Леню Марат. — Неужели предпочтешь за полторы штуки на диване валяться?

— Зря ты так, Мара, — покачал головой Гуральник. — Полторы тысячи долларов — очень хорошие деньги! Я думаю, моя Сонечка была бы просто счастлива… Да… Но, черт возьми, все-таки лично мне тоже больше нравятся три миллиона!

— Так что — выходит, все «за»?… — растерянно улыбаясь, спросила Наташа.

— Еще бы! Кто бы сомневался! Все как один! Даешь! — радостно загалдели все.

— Ребята, а чем мы будем заниматься?

— Интернет-технологиями! У меня на этот счет есть парочка любопытных мыслишек…

— Вычислительными системами! Ведь если разобраться, то рабочие станции…

— Программированием, ребята! Знаете, сейчас на рынке специальных программ…

— Торговать надо, босяки! С капиталом в три «лимона» можно такое закрутить!.. — наперебой, заглушая друг друга, возбужденно кричали «концессионеры».

— А назовем новую компанию — «Цна-2»! — предложил Макс. — Согласны?

— Нет, Максик, не получится… — засмеялась Наташа.

— Почему?

— Дело в том… — Она быстро взглянула на Колю и по его улыбке поняла — он не против. — Дело в том, что очень скоро Цыбиной Натальи Александровны не будет!

— Как это?! Ты что — уезжаешь?… — удивился Дима.

— Нет, Димочка, я, как и вы все, остаюсь, но… — Наташа с загадочным видом обвела взглядом растерянные и настороженные лица друзей и не сдержалась, прыснула в ладошку и захохотала. — Я скоро стану Ярославцевой!!!

— Вот это да! Поздравляем! Молодцы, ребята! — накинулись на Колю с Наташей концессионеры.

— Тогда — «Яна»!!! — что было мочи, перекрывая всех, заорал Макс. — Мы назовем нашу компанию «Яна»! Идет?!!

— Идет! — крикнул Марат. — Конечно идет! Кстати, ребята, такая речка тоже есть — в Якутии!

— А где шампанское? Шампанское, говорю, где? А ну, давай его сюда! Никола, да не стой ты столбом! Тащи бокалы!..

В мгновение ока появились бутылки, фужеры… Хлоп! — ударила в потолок пробка, а за ней — вторая, третья. Пенистые струи с веселыми брызгами ударили в звенящий хрусталь и вскипели тысячами пузырьков под радостные крики:

— Счастья вам, ребята! За вас!! За вашу любовь!! За «Яну»!!!

Наташа, оглушительно счастливая, поднесла бокал ко рту, и вдруг…

«Яна!!!» — молнией полыхнуло у нее в мозгу и разом всплыло четко, как на фотографии. Старая подмосковная больница, несчастный Митрохин и его безумный неистовый вопль: «Яна?… Скажите, вы — Яна?!!»

Глоток шампанского застрял в горле, по коже пробежали ледяные мурашки и, совершенно растерявшись, она беспомощно подумала: «Господи, да что ж это за наказание такое?… И когда все это закончится!..»

И тут же следом вспомнилось — рядом, в соседней комнате, между шкафом и стеной стоит обшарпанный черный чемоданчик. Стоит. Просто стоит — или?…

Стоп!!! — приказала себе она. Хватит сходить с ума! Что было — то было, но вся чертовщина навсегда осталась в прошлом, а теперь… Теперь у нее другая, новая жизнь, и в ней не будет места ни мистическим фобиям, ни идиотским рефлексиям.

Она зажмурилась и решительно отшвырнула свой внезапный страх туда, где он и должен навсегда остаться, — назад, в прошлое!

И улыбнулась, и снова подняла бокал, и воскликнула:

— За вас, ребята! За всех вас! И — за «Яну»!!!

Эпилог

К лету многое изменилось. Компания «Яна и К°» прочно встала на ноги. Умело проведенная рекламная кампания — помогли сестра Димы Юртина и школьный друг Марата Ильясова — обеспечила начальный приток клиентов, а первоклассное исполнение работ подняло и закрепило авторитет молодой фирмы.

Компания быстро мужала — растущий объем заказов позволял принимать в штат больше толковых людей, а их знания и умение в свою очередь расширяли возможности фирмы, привлекая все новых и новых клиентов. Каждый из «концессионеров» получил свой участок работы — тот, который хотел. Подобно хитрому спруту, компания обшаривала все вокруг, прощупывая самые разные направления развития и выбирая наиболее выгодные и перспективные.

Уже в мае из-за тесноты пришлось отказаться от нескольких комнаток в полуподвале и искать нормальный офис. После недолгих раздумий остановились на старом трехэтажном здании на Беговой. Домик был довольно запущен, его предстояло как можно скорее довести до ума, и тогда Наташа вспомнила о Лидии Дмитриевне Горбань — «дежурном администраторе» СиАМовского заводоуправления. Та с радостью откликнулась на предложение концессии и немедленно развернула в новом офисе «Яны» неистово-кипучую деятельность.

Понятно, что успех к новой компании не пришел сам собой. Ребята дневали и ночевали на рабочих местах, не жалея ни сил, ни времени. От ежедневной напряженной работы в фирме был освобожден только один из концессионеров — сама Наташа. И на это были весомые причины.

Во-первых, ей пришлось форсировать работу над диссертацией. Защиту удалось перенести всего на два месяца, и теперь, чтоб наверстать упущенное, Наташа должна была вкалывать на полную катушку.

Во-вторых, случилось то, что, безусловно, и должно было случиться — Наташа ждала ребенка. Эта новость, под большим секретом сообщенная друзьям ошалевшим от радости Колей, вызвала всеобщий фурор в стане концессионеров. И хотя по всем канонам КЗоТ мизерный срок беременности будущей мамы не давал ей право на какие-либо льготы, отцы-основатели «Яны» единогласно постановили: Наташу от всех хлопот освободить, никакими проблемами не загружать, а в случае ее появления на работе — под любым предлогом немедленно отправлять домой!

А в-третьих… В-третьих, с самой Наташей стали происходить странные перемены. Стоило ей узнать о своей беременности, как вся ее жизнь необъяснимым образом изменилась.

В ней прорастало зернышко новой жизни, и это сокровенное чудо, и ее собственное таинственное, неизведанное состояние заставило Наташу взглянуть вокруг другими глазами и переоценить все заново. Все вдруг приобрело совершенно иной, истинный смысл, все сдвинулось, перемешалось и встало на свои исконные, вечные места.

У нее будет ребенок, свой ребенок — маленький, беззащитный и бесконечно родной человечек, ее плоть и кровь. Важнее и дороже этого для нее не было и уже не могло быть ничего. Даже любовь к Коле ушла на второй план, а уж все прочее, — например, ее недавние старания во что бы то ни стало заполучить миллиард — теперь представлялись и вовсе глупой и никчемной мышиной возней. Теперь она твердо знала — в жизни есть вещи несоизмеримо более важные. Вот почему Наташа довольно спокойно относилась к успехам «Яны» и, положа руку на сердце, совсем не горела желанием непременно внести свой личный вклад в общее дело.

А Коля между тем стал уходить в себя все чаще, иногда Наташе казалось, что напряженная работа мысли не прекращается у него вовсе. Бывало, прямо посреди разговора он вдруг замирал, взгляд его становился полностью отрешенным и словно направленным вовнутрь. Наташа прекрасно понимала, что с ним в этот момент происходит, а вот Елену Михайловну эти его «отключки» раздражали неимоверно. Но Елена Михайловна не знала о пророчестве «рыбки», а Наташа наоборот — не забывала о нем ни на миг. Она как могла опекала мужа, стараясь разгрузить его, освободить от бытовых мелочей, дать возможность спокойно сосредоточиться на своих мыслях.

Но ведь и Коля, памятуя о состоянии Наташи, старался быть повнимательней к своей беременной жене, всячески заботился о ней и стремился во всем ей помогать.

Со стороны это, наверное, выглядело и забавно и трогательно. Не раз изумленная Елена Михайловна становилась свидетелем совершенно нелепых сценок. Молодожены могли, к примеру, не поделить мусорное ведро. Вставали посреди кухни, вцепившись в него мертвой хваткой, и при этом с ласковой улыбкой уговаривали друг друга.

— Натуся, отдай, тебе нельзя таскать тяжести!

— Коля, но мне же совсем не тяжело! А ты устал, ты очень много работаешь, тебе надо отдохнуть!

— Ерунда, я совсем не устал, а вот ты… Послушай, ну не упрямься, отдай! Такие споры забавляли и их самих, а посему и продолжаться могли сколь угодно долго. — Дурдом!! — восклицала обычно в таких случаях Елена Михайловна и, решительно отобрав ведро у обоих, отправлялась со своей добычей на лестничную клетку.

На третьем месяце у Наташи начался сильный токсикоз, а вместе с ним стали происходить странные и очень неприятные приступы дурного настроения. Внезапно невесть откуда накатывало непонятное волнение, и ее охватывало томительное беспокойство, а то и смутная, глухая тревога. Поначалу Наташа объясняла такое свое состояние обычным предзащитным мандражем. Но вот защита прошла (и прошла, кстати, замечательно — ни одного черного шара!), а беспокойство и тревога не улеглись. Наташа проконсультировалась у врачей, ей сказали, что такое в ее положении вполне возможно, и на какое-то время она успокоилась. Но вскоре тревога вернулась снова — еще более сильная, мучительная, выматывающая душу. Теперь частенько случалось и так, что Наташа, затаившись в каком-нибудь укромном уголке, давала волю тихим беспричинным слезам, не приносящим, впрочем, особого облегчения. Эти перемены с ней не остались незамеченными. И Коля, и Елена Михайловна донимали ее расспросами, что с ней происходит, в чем причина ее странных слез. Наташа отмалчивалась, уверяла, что с ней все в порядке, или уходила от ответа как-нибудь иначе. Она просто не могла сказать им правду, потому что к тому времени уже безошибочно поняла, что было причиной ее страхов. Это снова был он — затаившийся в узкой щели между шкафом и стеной дьявольский черный чемодан. Проклятый DREAMREALIZER опять вламывался в ее жизнь, уродуя и калеча ее! Опять, как и в день гибели Левчика, Наташа абсолютно явственно ощущала, как от магического ноутбука исходит непреодолимая и страшная угроза. Он казался ей сверхъестественным черным глазом, неустанно и недобро следящим за ней, за Колей, даже за их будущим малышом. И неотступный страх за свою семью сводил Наташу с ума! Она пыталась бороться с этим страхом — безрезультатно. Тогда она попробовала спрятать ноутбук подальше в надежде хотя бы уменьшить его злое влияние. DREAMREALIZER перекочевал сначала на антресоли, а потом и вовсе на балкон — не помогло. Конечно, Наташа давно бы уже избавилась от ненавистного компьютера, если бы не одно «но». Устройство ноутбука, его электронная начинка, спрятанная под неразборным черным корпусом, могли оказать Коле огромную, неоценимую помощь в его работе над открытием. Лишить своей собственной рукой мужа такого важного подспорья она просто не могла. Если б хотя бы она могла поделиться с кем-нибудь своими страхами, услыхать слова поддержки, утешения! Но кому она могла это рассказать? Елена Михайловна вообще ничего не знала о непостижимом всемогуществе старого ноутбука, а Коля… Да если бы он узнал о злом, гнетущем влиянии DREAMREALIZERa на жену, он наверняка бы немедленно вышвырнул чертов ящик вон! А ведь он мог ему еще ох как пригодиться! Наташа попала в замкнутый круг, и выхода из него не находила… Неизвестно, сколько бы еще продолжались ее мучения, и чем бы все это в итоге закончилось, если бы не свекровь. Застав. в очередной раз Наташу в слезах, Елена Михайловна села рядышком и обняла ее за плечи. — Наташа, доченька, так нельзя — ты погубишь и себя, и Андрюшку, — кивнула она на ее живот.

— Давай-ка, милая, рассказывай все по порядку, и не бойся ничего. Поверь, Наташенька, на свете нет ничего страшнее одиночества, а ты бьешься со своею бедой одна. Я обязательно помогу тебе. Я старше, опытнее, к тому же я женщина, и смогу понять тебя даже лучше, чем Кольша. Пожалуйста, доверься мне, Клянусь, что бы я от тебя ни услышала, ни одна живая душа никогда об этом не узнает. И Наташа не выдержала — она упала на грудь женщины и разрыдалась. Елена Михайловна ничего не говорила, ждала, молча поглаживая ее по волосам и легонько похлопывая по плечу. Вволю наревевшись, Наташа вздохнула и начала свою невероятную историю о таинственном ноутбуке. Она не утаивала от Елены Михайловны ничего, ни единой мало-мальски существенной подробности. Рассказ получился долгий, женщины успели перебраться на кухню, поставить чайник… Когда дело дошло до предсказания «рыбки», Наташа остановилась. Она заколебалась — а стоит ли об этом говорить, ведь до сих пор никто, кроме нее, об этом не знал, и она предпочла бы, чтоб так оставалось и впредь. Но Елена Михайловна ее сомнения раскусила сразу и строго покачала головой:

— Даже и не думай! Все как на духу, слышишь?! И Наташа рассказала все. И о том, какое грандиозное открытие напророчила «рыбка» ее сыну, и о том, что сам Коля ничего об этом предсказании не знает. Дальше было уже проще. Кое-что, оказывается, Елена Михайловна знала от сына, о чем-то смогла догадаться сама. Когда Наташа добралась до конца своей истории и стала описывать свое нынешнее состояние, она уже ясно видела — свекровь вовсе не считает ее страхи пустыми и даже более того — целиком и полностью их разделяет. — …И вот теперь я не знаю, что мне делать, — закончила Наташа. — То ли мучиться дальше, то ли…