Эмма сдалась. Он тяжело вздохнула.

— Как скажешь. Но если тебе нужен будет совет, обращайся, я всегда буду рада помочь.\pno

— Спасибо.


Разговор с Эммой вновь заставил Кейт задуматься, так ли уж доволен Джонас их… ночной жизнью. Он никогда не жаловался и ничего не просил. Никогда не сравнивал ее с другими женщинами, и все-таки Кейт ощущала в нем какое-то беспокойство.

Прошло несколько дней после разговора Кейт с леди Эшли.

Джонас уже спал, сжимая жену в объятиях, а она никак не могла уснуть. Вот уже несколько дней ему только и можно было делать, что целовать да разговаривать, но он, как и в прошлый раз, ни на что не жаловался. Так ли уж Джонас удовлетворен, как хочет показать? Эмма что-то заметила. Лорд Эшли, когда разговаривал с ней сегодня, тоже… что-то высматривал в ней, хотя напрямую не задал ни одного вопроса.

Кейт подняла руку и несколько долгих секунд раздумывала, куда же ее опустить. Опустила ладонь на его грудь, дрожащими пальцами погладила…

— Кейт?! Что это ты делаешь? — вдруг раздался в темноте ошарашенный и совсем не сонный голос мужа. Кейт убрала руку и повернулась к нему спиной.

Джонас прикусил язык, но было поздно. «Ну не идиот ли?» — спросил он сам себя и вздохнул. По его расчетам, время, когда Кейт снова сможет ответить на его ласки, должно было наступить через два дня. Неизвестно, что было на уме у Кейт, но… Достаточно было просто промолчать.

На следующее утро жена опасливо косилась на него, но Джонас делал вид, что ничего не было. К его огромному сожалению, больше Кейт не проявляла желания коснуться его.

Глава 21

Однажды Джонас вместе с братом отправился к одному из соседей, мистеру Финли, на обед. За столом присутствовала и дочь хозяина, семнадцатилетняя мисс Виктория Финли, довольно худощавая милая девушка. Пока Теодор с соседом обсуждали фермы, посевы, сено, Джонас разговаривал с девушкой. Виктория смущалась и совершенно с ним не кокетничала. Джонас уже жалел, что его жена вместе с Клер, Эммой и баронессой Понсонби уехали в N за покупками, потому что он никак не мог найти, о чем же все-таки поговорить с юной Викторией. Что-то за последний год он совсем разучился понимать женщин.

Мисс Финли вскоре оставила мужчин за сигарами и портвейном. Но ее отец и Теодор не курили, к тому же их разговор был скучен Джонасу, и он решил выкурить сигару в зимнем саду. Мистер Финли невнятно объяснил, как туда пройти, поэтому Джонас немного поплутал по дому, прежде чем нашел нужную дверь. Он вошел и услышал характерные звуки свидания: поцелуи, шепот, шелест. Его вдруг охватило позабытое чувство мальчишеского озорства, и он решил смутить парочку своим внезапным появлением.

Стараясь ступать неслышно, он направился на звук поцелуев. И оказался удивлен не меньше, чем застигнутая врасплох пара. Мисс Финли, побледнев, отодвинулась от своего кавалера. Мужчина же, если Джонас не ошибался, служил у мистера Финли помощником управляющего. Весьма неравный союз. Возможно, молодого человека можно было бы счесть охотником за приданым, вот только в его взгляде Джонас не заметил того скользкого выражения, которое часто видел в своих прежних друзьях.

— Я прошу прощения, мисс Финли, за свою дерзость, — молодой человек склонил голову. — Уверяю вас, это больше не повторится.

Джонас проводил его взглядом. Хорошая попытка спасти честь юной девушки в глазах гостя. Но Джонас прекрасно слышал, что «дерзкая попытка» не вызвала со стороны Виктории никаких возражений.

— Вы думаете, это разумно, мисс Финли? — острожно спросил он у девушки, когда ее кавалер вышел из зимнего сада.

— Мистер Хоупли, — взмолилась Виктория, — прошу вас, не рассказывайте об этом моему отцу!

— Зачем бы мне это делать? — усмехнулся Джонас. — Если вы хотите испортить себе жизнь — ради Бога, вперед, не буду вам мешать.

Виктория на мгновение прикрыла глаза.

— Отец уже подыскал мне «подходящего» жениха. Он и в подметки не годится Уильяму, поверьте. Уильям — ответственный, он не спустит папино состояние за игорным столом за полгода, а мистер Гривз обязательно сделает это. И хотя Уильям не обладает громким титулом и вообще какими-либо связями, он будет для меня лучшей партией, — отчаянно убеждала она Джонаса.

— Что-то подсказывает мне, — сказал он, — что эту речь вы готовили для своего отца.

Виктория покраснела.

— Кого, вы говорите, прочат вам в мужья?

— Мистер Реджинальд Гривз.

— Наследник барона Гривза?

— Да.

Джонас скривился: да уж, мерзкий тип.

— Не бойтесь, вашему отцу я ничего не скажу. Но… постарайтесь все-таки не попасть из огня да в полымя, мисс Финли. А теперь позвольте проводить вас.


Когда братья возвращались в Эшли-парк, Джонас спросил:

— Что ты думаешь об этом… об этом молодом человеке, помощнике управляющего у Финли?

— О Уильяме Блайте?

— Да.

— Встретил его в зимнем саду?

— Да.

— Случайно не вместе с мисс Викторией?

Джонас тяжело вздохнул. А ведь хотел расспросить незаметно…

— Да, — признался он. — У них было свидание. Так что ты думаешь об этом Блайте?

— Порядочный молодой человек, ответственный. Я думаю, он был бы хорошей партией для мисс Финли. Только, к сожалению, мистер Финли никогда не согласится на этот брак.

— А если Блайт скомпрометирует девушку?

— Сомневаюсь, — покачал головой Теодор. Джонас вздохнул. Все-таки влезать в чужие личные дела — такая морока. Он и рад бы помочь, но не знал, как это сделать.


«Все-таки приятно быть богатой,» — думала Кейт, разъезжая вместе с баронессами по лавкам и магазинам в N. Она могла выбрать любую понравившуюся вещь, а не стоять в сторонке бедной родственницей в ожидании чьей-нибудь милости. Самым тяжелым был первый шаг, то есть первая покупка — богато разукрашенный веер. Увидев его, Кейт сразу же в него влюбилась, и стоил он ее прежнего годового заработка. Она буквально заставила себя подойти к продавцу и попросить его показать чудную вещицу. После того, как Кейт решилась-таки выложить немыслимую сумму за веер, остальные покупки уже не казались чем-то запредельным.

Не желая больше расстраивать мужа своим убогим видом и пытаясь соответствовать званию «невестка барона», Кейт купила несколько повседневных платьев скромных расцветок. Леди Эшли одобрительно взглянула на нее и уговорила взять еще одно, поярче. Кейт попыталась возразить, что она еще в трауре, Эмма отмела все возражения одним небрежным взмахом руки и надменно улыбнулась. После чего затащила Кейт в магазин дамского белья.

Вот здесь Кейт несколько оцепенела. Она удивленно взглянула на леди. Эмма уже заметно раздалась в талии, так зачем же ей то белье, которое она попросила показать?

— А это не мне, это тебе, — Эмма внимательно следила за реакцией невестки. Та покраснела. Надо же: столько времени быть женой Джонаса Хоупли и смущаться при взгляде на невинные, в общем-то, вещи. Нет, что-то у них с Джонасом не ладно…

Глава 22

На бал Кейт надела жемчужно-серое платье, которое муж привез ей из Франции, и жемчуга, подаренные им. Горничная леди Эшли сделала ей аккуратную прическу. В общем, к своему первому балу Кейт была вполне готова. И, разумеется, не забыла свой новый веер. Главной своей цели она добилась: в глазах мужа читалось неприкрытое восхищение.

Он пригласил ее на первый танец.

— Я не умею танцевать, — призналась она.

— Почему же ты раньше не сказала? Мы уже три недели в Эшли-парке, я легко мог бы тебя научить за это время.

Кейт опустила глаза.

— Джонас, я в трауре. Я бы все равно не смогла сегодня танцевать, — она укоризненно посмотрела на мужа, напоминая, что траур касается и его. Джонас виновато отвернулся. Да, жена была права, но он как-то никогда не обращал внимания на общественное мнение. Это была его личная скорбь, и он не хотел выносить ее всем на рассмотрение, не танцуя, или не улыбаясь, или надевая траурные одежды.

— В таком случае нам вообще не следовало приезжать нынче в Эшли-парк. Просто верх лицемерия, — резким тоном выговорил он. Кейт снова опустила глаза. Вдруг Джонас увидел в дверях зала кое-кого.

— Прошу прощения, мне срочно нужно поговорить с братом.


— Тео, что здесь делает мистер Гривз?

Барон Эшли внимательно посмотрел на нового гостя, который сейчас разговаривал с мистером Финли и Викторией. Теодор вспомнил, что видел этого мужчину в кругу поклонников Эммы в Лондоне.

— В списке гостей его точно не было, — ответил он. Джонас чертыхнулся сквозь зубы. — Ты что-то знаешь?

— Значит, мистер Финли уже готовится объявить помолвку.

Теодор ошеломленно глядел на несчастную мисс Финли и ее жениха, вполне довольного жизнью.

— Меня иногда просто поражают люди, готовые пойти на любую глупость, лишь бы породниться с каким-нибудь титулом. Но от Финли я этого не ожидал.

— И что же нам делать, Теодор?

— Нам? — Теодор задумался. — Единственное, что мы можем сделать, — как можно скорее выдать Викторию замуж за мистера Блайта. У Финли не хватит влияния и средств, чтобы разорвать уже свершившийся брак. Но для начала я попробую с ним поговорить. В конце концов, Виктории только семнадцать. Возможно, намечается длинная помолвка, не меньше года. За это время многое может измениться.


Кейт было очень стыдно за свой отказ танцевать с Джонасом. В конце концов, вряд ли бы ее сильно осудили за один-единственный танец с мужем. Она обидела его и тем, что заранее не предупредила о том, что не собирается развлекаться.

Она была вынуждена сидеть в уголке, наблюдая за танцующими гостями, как если бы все еще была гувернанткой. То и дело ей на глаза попадался Джонас. Он, вняв ее намеку, тоже не танцевал, но появлялся то здесь, то там среди гостей. Несколько раз Кейт видела свою приемную дочь, исподтишка наблюдавшую за балом, и, конечно, не собиралась отчитывать ее.

К самой Кейт подходили мужчины, пытаясь пригласить ее на танец. Она дико смущалась при разговоре с ними. Подошел и тот мужчина, из-за которого Джонас оставил ее в начале бала. Эмма представила его как достопочтенного мистера Гривза. Этот человек не понравился Кейт. Что-то в его манерах, в его взгляде подсказывало ей, что он из тех, кто любит зажимать в углу беззащитных гувернанток, когда никто не видит.

Не находя для себя другого занятия, Кейт в основном следила за передвижениями Джонаса по залу. Когда он удалился с какой-то девушкой из бального зала, а вслед за ними направился тот самый мистер Гривз, Кейт тоже не смогла усидеть на месте.


Теодор выбрал удобный момент и пригласил Финли в свой кабинет.

— Если я правильно понимаю, Финли, вы планируете в скором времени объявить о помолвке своей дочери с мистером Гривзом?

— Да. Такой брак — большая удача для нее.

— Но вашей дочери только семнадцать. Гривз почти в два раза старше нее.

— Вам, Эшли, кажется, столько же. Честно говоря, я надеялся, что вы или ваш брат женитесь на моей Виктории, но что уж теперь об этом говорить…

— И ради возможности породниться с аристократической семьей вы готовы пожертвовать счастьем дочери?

— Почему же? Как только она выкинет из головы всякие романтические бредни, то будет счастлива.

— До или после того, как он пустит по ветру ваше состояние?

— Вам ли не знать, Эшли, что брак меняет мужчину.

Теодор скривился.

— Спорное утверждение. Не всегда, знаете ли, в лучшую сторону.

— Посмотрите хотя бы на своего брата.

— Не подходящий пример. Джонаса изменил вовсе не его брак.

— А что же?

— Не знаю. Но он сначала изменился, а потом женился.

— Ну разве любой мужчина не пожелает измениться ради моей Виктории?

Теодор понял, что Финли ничем не переубедить.

— Кстати, я планирую свадьбу весной, в Лондоне, как только начнется светский сезон, — самодовольно сказал Финли. Теодор даже не нашел, что ответить. И тут они услышали в коридоре громкие голоса и шум падения чего-то тяжелого. Эшли и Финли выбежали в коридор.

Джонас Хоупли лежал на полу, опираясь на локоть, вытирая рукой кровь с разбитой губы. Над ним возвышался Реджинальд Гривз, сжимавший кулаки. Рядом замерла испуганная мисс Финли.

— Вы! — взревел Гривз, увидев мистера Финли. — Никакой помолвки не будет! Ни за какие деньги я не женюсь на шлюхе, которая до свадьбы раздаривает свои милости направо и налево! А вам, Эшли, надо получше следить за своим братом!

Взбешенный Гривз покинул застывшую в немой сцене компанию, едва не уронив появившуюся у него на пути Кейт.