Пейдж Тун - Джонни, будь паинькой

Он бросает чемоданы на пол в гостиной. Я сижу на диване в пижаме. У меня не нашлось сил одеться с утра.

— Ты в порядке? — Он подсаживается ко мне.

— В полном.

На самом деле глаза у меня красные и припухшие от слез, но я надеюсь, что Кристиан увидит только то, что ему хочется видеть.

— Он взбесился, когда я ему рассказал, — отвернувшись от меня, говорит Кристиан.

— О господи! — восклицаю я, увидев его лицо. Одна щека красно-лилового оттенка.

— Ударил меня. — Кристиан издает безжизненный смешок.

— Он УДАРИЛ тебя? — не могу поверить я.

— Ага.

— Ох, нет, бедный ты бедный! — Я легко касаюсь его щеки, и Кристиан морщится. Во мне растет сочувствие.

Он встречается со мной глазами.

— Ты велела ему уйти?

— Да, — отвечаю я.

Он с нежностью улыбается мне.

— Иди сюда, — зову я, обнимаю его и зарываюсь лицом ему в шею.

Я снова чувствую себя в безопасности.

Как и предполагалось, судья обязал Джонни провести шесть недель в реабилитационном центре. Журналисты как с цепи сорвались, и новости о Джонни Джефферсоне подстерегают меня на каждом шагу.

Он нарушил условия освобождения под залог, на несколько дней покинув страну. Судья не стал применять строгих мер, поскольку отец Джонни собственной персоной заявил под присягой, что был болен. Дескать, сын полетел проведать родителя, не помня себя от тревоги.

О том, что на самом деле Джонни приезжал ко мне, никому не известно.

Не рассказываю Бесс о его визите. Как не рассказываю и Кристиану о его поцелуе. Стараюсь не говорить о нем вообще. Стараюсь не думать. Но легче сказать, чем сделать.

Слова Джонни преследуют меня по ночам.

«Я вернусь за тобой...»

Он не вернется. Не вернется и точка. Он был пьян. Он был зол. Он не смог обуздать свой порыв.

«Я люблю тебя...»

Он не это имел в виду.

***

Работа начинает раздражать. Меня влекут новые горизонты, но я пока не понимаю, чего именно хочу. Даже сейчас я не готова становиться чьим-то личным помощником. Все еще размышляю о путешествии. Кристиан воспринимает эту идею в штыки.

— Не уезжай.

— Почему?

— Я буду скучать.

— Так поехали вместе!

— Не могу.

— Почему?

— Я должен работать.

Это правда. Издатель так доволен биографией Джонни, что заключил с Кристианом договор на две новые книги — на этот раз художественные. Кристиан на седьмом небе от счастья. Он всегда хотел стать писателем.

В день выписки Джонни из клиники как приклеенная сижу у телевизора.

Вот он выходит на улицу в солнцезащитных очках и серебристой рубашке — неизменном образе рок-звезды — и садится в знакомую машину. С замиранием сердца слежу, как Дейви увозит его из клиники.

Кристиан решил, что будет лучше, если он поговорит с Джонни о его самочувствии по телефону, а не лично. Он считает, что после случившегося им пока рано встречаться. Возможно, он прав.

Вскоре репортаж повторяют, но уже с комментариями некоего эксперта, повествующего о том, как тяжело приходится Джонни.

Крепко скрещиваю руки. Надеюсь, с ним все в порядке.

Кристиан наверху, смотрит репортаж в своем кабинете. Ему нужны тишина и покой, чтобы сосредоточиться на работе.

А мне тишина и покой нужны, чтобы подумать.

Вздрагиваю от телефонного звонка.

— Алло?

— Мег, это Бесс.

— Ага. — Кошусь на телевизор.

— Как дела?

— Хорошо, наверное.

— По-твоему, его надолго хватит?

— Вряд ли. Скоро снова возьмется за старое.

— Зато какая реклама нового сингла, да?

— Это точно.

Новый сингл Джонни, уже несколько недель звучащий на радио, сразу взлетел на вершины хит-парадов.

— Ладно, я просто хотела узнать, все ли у тебя хорошо, — говорит Бесс.

— Спасибо. Все хорошо.

Однако напряжение растет с каждым днем.

Кристиан часто спрашивает, о чем я думаю и почему такая притихшая. Приходится идти на уловки: то у меня болит живот, то ПМС, то еще что-нибудь. Как правило, это работает, но ради спокойствия Кристиана я вынуждена не скупиться на ласку.

Неужели я хочу, чтобы Джонни вернулся? Мне хорошо с Кристианом. Неужели я снова хочу окунуться в этот омут сомнений?

Но я сомневаюсь. Всегда сомневаюсь. Не могу с этим справиться и никогда не могла.

Ежедневно наношу макияж, просто так, на всякий случай. Да, это глупо, но если Джонни приедет, предпочитаю выглядеть безукоризненно. Ну, знаете, чтобы снова его отшить.

И вот однажды возвращаюсь домой после утренней смены, спускаюсь по узкой лестнице к парадной двери, держа ключи наготове, и вдруг вижу его — он стоит в дальнем углу, скрытый от глаз прохожих.

— Ой! — вскрикиваю я. — Ты напугал меня до смерти!

— Тс-с, — шепчет он, медленно приближаясь. — Можно войти?

Сразу замечаю, что он трезвый. В голове мутится. Он проходит за мной в дверь.

— Кристиана нет дома, — сообщаю я, направляясь на кухню.

— Знаю. Я говорил с ним по телефону.

— О. Ладно. Будешь чай или кофе? — Я почти не сомневаюсь, что он предпочтет виски.

— Я бы выпил чаю.

— Значит, есть толк?

— От реабилитации? Ну да.

— Срыва не будет?

— Надеюсь. Хотя время покажет.

Киваю и отворачиваюсь, чтобы достать кружки.

— Спасибо, — благодарит Джонни, когда я протягиваю ему чай, и делает робкий глоток.

Наблюдаю за ним, но потом все же спрашиваю:

— Что ты здесь делаешь, Джонни?

— Я же сказал, что вернусь за тобой.

Сердце стучит так громко, что отдается в ушах.

— А я говорила, что теперь я с Кристианом.

— Я в курсе, — невозмутимо произносит Джонни.

Озадаченно гляжу на него.

— Ты же понимаешь, что у нас ничего не получится?

— Почему?

— Мы слишком разные. Тебе больше подходит Лола. — Бросаю на Джонни многозначительный взгляд.

— Нет, не подходит.

— Несмотря на все, что между вами было? — не удерживаюсь от вопроса.

— Да ничего и не было после той ночи. — Он ставит кружку на стол.

Мне трудно в это поверить, но в глубине души очень хочется.

Однако та ночь никуда не делась. Как и сонм моих предшественниц и преемниц. Я всегда буду гадать, не сравнивает ли он меня... Прошла ли я испытание... Не думаю, что готова так жить.

И способен ли Джонни хранить верность? Я бы и рада поверить, что он остепенится и не станет ходить на сторону, да пока не могу, и воспоминания обо всех его подружках во главе с Лолой все еще причиняют мне боль. Тупиковая ситуация.

— Чего ты хочешь? — снова спрашиваю я. На этот раз более выразительно.

— Хочу, чтобы ты вернулась вместе со мной в Лос-Анджелес. — Джонни складывает руки на груди.

— Я не могу вернуться с тобой в Лос-Анджелес.

— Почему?

— Я не собираюсь опять становиться твоим личным помощником! — повышаю голос.

— И не надо. У меня уже есть прекрасная ассистентка, спасибо.

Гляжу на него удивленно.

— Чего же ты тогда хочешь?

— Хочу, чтобы ты вернулась со мной в Лос-Анджелес, как моя девушка. Приезжай и живи со мной, Мег.

В голове проносятся разные мысли. Красные дорожки... Элита шоу-бизнеса... Что еще нужно для счастья?

Кристиан. Мне нужен Кристиан.

Возможно, он не рок-звезда. Возможно, женщины не падают к его ногам. Однако он окружил меня заботой. Он очень хороший. Он из тех парней, которые всегда меня привлекали — во всяком случае, до встречи с Джонни. Но я все такая же, какой была раньше. Несмотря на тот мир, в который мне довелось окунуться — алкоголь, наркотики, секс, — я не изменилась. Как и Кристиан.

Я действительно его люблю. Очень люблю.

— Не могу, — решительно поворачиваюсь я к Джонни.

Он кивает.

— Я лишь прошу, чтобы ты обдумала мое предложение.

Его слова странным образом меня успокаивают. Вздыхаю:

— Ладно.

— Отлично. — Джонни снова берет свою кружку.

— Ты как будто изменился, — осторожно говорю я.

— Так и есть.

— И все равно рад увести девушку у лучшего друга?

— Вовсе нет, — бесстрастно отвечает Джонни. — И никогда не испытывал от этого радости. Но изначально ты была моей девушкой.

Он глядит на меня совершенно спокойно. Ума не приложу, как это у него получается. Сама я чувствую все что угодно, только не спокойствие.

— Мне нравится твоя новая песня, — меняю тему я, стараясь увести разговор в непринужденное русло.

— Спасибо. Надеюсь, следующая понравится еще больше.

— Почему? — Я заинтригована.

— Я написал ее для тебя.

Смотрю на него с изумлением.

— Написал для меня песню? Когда?

— Еще в Дейлсе. Начал там, а закончил, когда мы вернулись. Это второй сингл с нового альбома.

Я потрясена.

— Когда он выходит?

— Месяца через два. Но ты сможешь услышать его завтра, если вернешься со мной в Лос-Анджелес.

— Я не могу вернуться с тобой в Лос-Анджелес, — повторяю я и спрашиваю, оглядывая свою униформу: — Ты не подождешь немного? Мне надо переодеться.

— Конечно.

Иду наверх и захожу в свою спальню. Не могу сосредоточиться. Голова пухнет от мыслей.

Вынимаю из шкафа джинсы и рубашку, просовываю руки в рукава и вдруг слышу шум за спиной.

— Джонни, что ты тут делаешь? — восклицаю я, запахивая рубашку на груди.

— Значит, ты не спишь в спальне Кристиана? — Он глядит на меня с насмешкой.

— Сплю. А здесь храню свои вещи.

Джонни начинает приближаться.

— Нет, — предостерегаю я.

Он подходит, и его взгляд полон решимости.

— Нет, — снова говорю я, упираясь ладонью в его грудь, чтобы не дать подступить еще ближе, а у самой подгибаются колени.

Джонни делает еще один шаг, крепко прижимая мою ладонь к своей груди. Замираю, почти не в силах дышать. И тут он целует меня.

Сопротивление сломлено. Отвечаю на его поцелуй.

Джонни срывает с меня рубашку, ласкает мою грудь, скользит руками по спине... Его прикосновения становятся все более настойчивыми и возбужденными, когда он толкает меня на кровать и целует в шею. Тянусь к пуговице его джинсов, совершенно забыв о Кристиане. Сейчас есть только Джонни.

Я подсела на этого парня, и ни один реабилитационный центр в мире не сможет меня излечить.

Уже потом лежу рядом с ним в постели, вся покрытая испариной, и гляжу в потолок на зеленый абажур из матового стекла, который Кристиан купил для меня несколько недель назад на блошином рынке в Кэмдене.

Чувствую себя ужасно виноватой.

Господи, что же я натворила?

Встаю и начинаю одеваться. Джонни наблюдает за мной, приподнявшись на локтях. Прячу взгляд.

— Тебе лучше уйти, — бросаю я, одевшись.

— Мег... — мягко произносит он.

— Тебе пора, — повторяю я более решительно. — Кристиан скоро придет.

Джонни снова опускается на кровать и печально смотрит на меня.

— Значит, ты не поедешь в Лос-Анджелес?

Перевожу взгляд на него и медленно качаю головой.

— Не могу. Не могу так поступить с Кристианом.

— А как же я?

— А что ты? У тебя все будет хорошо. Как всегда.

Джонни поднимается с кровати и говорит, натягивая джинсы:

— Даю тебе три месяца.

— Три месяца? — Гляжу на него с недоумением.

— Именно столько я буду тебя ждать.

В горле встает ком, и слезы подступают к глазам.

— Но не дольше, Мегера. Потом я тебя отпущу.

— Хорошо, — отвечаю я. — Ладно.

Стою на кухне, глядя в окно на сад. Листья уже начали опадать. Кристиан работает в гостиной над книгой. Он слушает айпод, перенесшись в иной мир и другие края.