Джейн Фэйзер - Джудит

— Все очень странно, — Джудит стала накручивать локон на палец. — Именно поэтому мне и не хотелось ничего говорить. Грейсмер пытается ухаживать за Харриет, хотя та не хочет иметь с ним ничего общего. Но Агнес все время старается их свести.

— Понятно. — Маркус задумался.

»Харриет не первая богатая невеста, привлекшая внимание Грейсмера. Но это не Марта, раз держит его на расстоянии вытянутой руки. И Себастьян, видимо, не похож на меня. С таким соперником Грейсмеру не сладить».

— Ты загрустил, — упавшим голосом проговорила она. — Но я же не сказала ничего огорчительного для тебя.

Он отбросил прочь мрачные воспоминания и улыбнулся:

— А тебе-то, рысь, о чем печалиться?

— Я и сама не знаю, надо мне печалиться или нет.

— Говори, не бойся.

— Понимаешь, каждый раз, когда к нам с Харриет приближается Агнес, где-то неподалеку крутится Грейсмер. Это неспроста, совсем неспроста.

— Моя дорогая, Грейсмер будет проявлять активность, только если его поощрять. А так он не стоит серьезного обсуждения. — Маркус нежно поцеловал ее и тоже стал наматывать на палец прядь ее волос. — Значит, вот что тебя тревожит?

— Да. Но ты сейчас меня успокоил. И я уже думаю, что все это глупо, все это мои фантазии насчет Агнес.

Маркус рассмеялся и сбросил свой парчовый халат.

— Давай-ка лучше я подниму тебе настроение и избавлю от комплексов.

Перед тем как раствориться в его объятиях, Джудит успела подумать: «Пока я таскаю каштаны из огня и не обжигаюсь. Но долго ли продлится такое везение?»

— Я не могу понять. Грейсмер оказывает Харриет такое внимание, а тебе как будто все равно, — возвестила Джудит, поглубже засовывая руки в муфту из лебяжьего пуха.

День был морозный, совсем не для прогулок. Но у высшего общества свои законы, и в парке совершающих променад было не меньше, чем в любой другой день.

Себастьян стукнул тростью по кусту.

— Харриет его терпеть не может. Ты сама это говорила. И… она любит меня. Поэтому чего мне беспокоиться насчет Грейсмера? Если бы на его месте был кто-то другой, я бы, пожалуй, даже пожалел его.

— Агнес Баррет — сообщница Грейсмера.

— Джу, дорогая, только не надо драматизировать. Конечно, сообщница. Ну и что из того?

Джудит покачала головой. Она не знала. Она только чувствовала, что Агнес с Грейсмером — это сущие дьяволы.

— Они любовники, — сказала она.

— Я снова спрашиваю: ну и что? — Себастьян пожал плечами.

Джудит сдалась и сменила тему:

— Ты придешь к нам в гости на Рождество?

— А куда же я еще пойду? — заметил он, взглянув на нее.

— Ты бы мог предпочесть общество леди Мортон. Я думаю, что на Рождество они сделают исключение и подадут на стол что-нибудь еще, кроме овсяной каши-размазни и жидкого чая.

— Да ладно тебе, — добродушно проговорил Себастьян. — Я надеюсь, тебе удастся как-то заполучить в гости и Харриет.

— Смотри, вон Изобель и Корнелия! — воскликнула Джудит. Рядом остановилось ландо.

— Джудит, какая потрясающая шляпка! — приветствовала ее Изобель. — Добрый день, Себастьян. Ты представляешь, Джудит, я видела такую же у Бриджа, но она мне там не показалась. Я даже не стала ее мерить. Подумала, что это слишком экстравагантно.

Себастьян только сейчас обратил внимание на шляпку, вернее, даже не шляпку, а шлем, туго обтягивающий голову сестры. Открытым оставалось только лицо. Да, такое пойдет не каждой.

— Для подобной вещи надо иметь соответствующий овал лица, — заметила Корнелия. — Если бы не Изобель, я бы ни за что не выбралась на улицу в такой холод.

— Тебе очень полезно подышать свежим воздухом, — беспечно проговорила Изобель. — Нельзя же весь день проводить, уткнувшись в латинские тексты. Как ты считаешь, Джудит? А вы, Себастьян?

— В пользу подобного времяпрепровождения можно сказать много хорошего, — тактично ответил Себастьян, глядя на несчастную красноносую Корнелию. — Посидеть у камина с книгой — это неплохо. Правда… лично я не большой приверженец классики.

— Кстати, я сейчас не латинские тексты читаю, а последний роман Вальтера Скотта. — Корнелия потерла свой красный нос и чихнула. — Ты уже читала его, Джудит?

— Да.

Порыв ветра загнул поля шляпы Изобель. Кучер на козлах многозначительно кашлянул.

— Ваши лошади начинают замерзать, Изобель, — заметил Себастьян. — Сейчас не та погода, чтобы долго стоять.

— Это не та погода, чтобы и гулять тоже, — сказала Джудит, когда ландо отъехало. — Себастьян, я думаю, пора с Грейсмером кончать. Хорошо бы наш план выполнить к Рождеству.

Себастьян кивнул:

— К этому сроку мы успеем. С сегодняшнего дня я начинаю ему крупно проигрывать, чтобы к последней ночи у акулы разыгрался аппетит.

— А денег в нашем «фонде» хватит?

— Вполне, — кивнул он.

— Он пробовал еще жульничать?

— Дважды. А я беспечно проигрывал. Он, разумеется, думает, что я и понятия не имею, почему проигрываю.

— Через три недели у герцогини Девоншир бал, — задумчиво проговорила Джудит. — За неделю до Рождества. Вот хорошо бы именно там. Ведь будет все общество.

Себастьян подумал с минуту и согласился:

— Отныне я с ним играю исключительно в пикет. Выигрываю помалу и очень редко, зато продуваю помногу. Перед балом я должен проиграть ему очень много, чтобы он решил, что я на грани разорения, А на следующую ночь мы нанесем завершающий удар. И сокрушительный!

— Да, в эту ночь, — Джудит поежилась, но не от холода, — мы с тобой повергнем в прах Бернара Мелвилла, третьего фа-фа Грейсмера.

Она замолчала, затем поспешно добавила:

— Я присоединюсь к вашей «дуэли» несколько позже. Он, конечно, будет продолжать считать меня наивной дурочкой, которая не видит, что ее брата обирают до нитки.

— Только надо, чтобы Маркус в эту ночь находился в каком-нибудь другом месте. И надежно, — заключил Себастьян.

— Да, долго обманывать его нельзя. Мне и так очень непросто, поверь.

— Самое большее, еще три недели, — успокоил ее Себастьян. — И все, заканчиваем. Я ведь тоже не могу долго ждать, Джу.

— Я это знаю. — Она схватила брата за руку и крепко сжала его пальцы, а через минуту уже заговорила как ни в чем не бывало: — Как ты намереваешься поладить с Легацией?

Себастьян фыркнул:

— Надеюсь, Йоркшир достаточно далеко для того, чтобы наносить частые визиты.

— И Харриет на это согласится? Себастьян поразмышлял пару секунд:

— Пожалуй, да. Если ее поддержать, конечно. Сейчас в это трудно поверить, но когда мы поженимся, думаю, она предпочтет огорчить мать, а не меня.

Джудит залилась веселым смехом:

— Она просто прелесть, Себастьян. Как хорошо, что Харриет влюбилась в тебя, а не в кого-то еще. Она такая доверчивая. Я в ужас прихожу, когда подумаю о Грейсмере и Агнес. Ведь ее так легко обидеть… Себастьян, я должна идти домой. — В это время они уже дошли до ворот. — Сегодня у нас ужинают важные персоны: лорд Кастлеринг, лорд Ливерпуль и герцог Веллингтон.

— Ото, в какой избранный круг ты вхожа, — усмехнулся Себастьян. — Премьер-министр и министр иностранных дел, ни больше ни меньше.

— Теперь, когда никакой войны не предвидится, Маркус, кажется, решил заняться политикой. Больше всего его привлекает Веллингтон, потому что у него очень простые политические принципы. Он обязан служить королю там, где это нужно. На войне — так на войне, в парламенте — так в парламенте. Он сейчас в стране очень популярен и в палате лордов имеет большое влияние… и с тори может поладить лучше, чем Ливерпуль. — Джудит нахмурилась. — Не удивлюсь, если Маркус займет место министра в правительстве, которое сформирует Веллингтон.

— Моя сестра — жена министра, — насмешливо проговорил Себастьян. — Ты должна бежать домой и ублажать гостей.

— А ты знаешь, перед Веллингтоном я пи капельки не робею. Может быть, потому, что проспала когда-то ночь на столе в его штабе.

Дома Джудит ждала записка от графа Грейсмера. Он сообщал, что желал бы получить свой выигрыш. Завтра в Ренлахе состоится ридотто, и он будет рад, если она составит ему компанию. Джудит нахмурилась и позвонила Милли. Записку тут же сунула в дальний ящик секретера.

Для получения выигрыша Бернард не изобрел ничего лучшего, как пригласить ее па ридотто, вульгарный маскарад, который не пользуется популярностью у высшего света. Может быть, именно поэтому? Может быть, чтобы?.. Впрочем, от такого мерзавца можно ожидать чего угодно.

Идти, конечно, очень не хочется, но и портить с ним отношения тоже нельзя. Как же тогда она беспечно станет за его креслом на балу герцогини Девоншир?

— Миледи, какое вы желаете надеть платье?

— Что ты сказала, Милли? — Джудит рассеянно посмотрела на горничную, которая стояла у гардероба.

— Какое платье вы предпочтете надеть сегодня вечером, миледи?

— О, вопрос серьезный. Я думаю, санситовое, цвета соломы.

— С сапфирами. — Маркус стоял, облокотившись на дверной косяк и застегивая рукава рубашки. — Насколько я помню, декольте у этого платья потрясающее. Герцог это оценит.

Джудит улыбнулась:

— Разве я не должна сделать так, чтобы твои гости были довольны?

— Это твоя обязанность, — согласился он и почему-то помрачнел.

— И какой пост тебе светит? Министр иностранных дел. Или…

— Я не сомневался, что ты догадаешься. В общем, еще не знаю. Это будет зависеть от многого. Пока я только зондирую почву.

— Ну, а я очаровываю твоих гостей. Только Кастлеринг уж больно суровый мужчина. Боюсь, его расположить к себе будет трудновато.

Маркус засмеялся:

— И не надо. Мне не он нужен, а Веллингтон. С ним я связываю свое политическое будущее, дорогая.

Джудит на этот вечер выбросила из головы все проблемы с Грейсмером и делала все, только бы супругу было хорошо.

Вечер прошел замечательно, и, засыпая под утро, она подумала, что роль хозяйки ей удалась на славу.

На следующее утро Маркус проснулся, когда уже вовсю светило солнце. Часы на каминной доске пробили десять, но Джудит рядом с ним не шелохнулась. Он приподнялся на локте и посмотрел на жену.

Она лежала на спине, заложив руки под голову, губы полураскрыты, дыхание спокойное, ровное, как у ребенка. Сейчас Джудит казалась совсем юной и совсем беззащитной. Невинное дитя, да и только! Это было особенно странно, если учесть, какой искушенной хозяйкой дома она вчера выглядела.

Хотя чему тут удивляться! Уж чего-чего, а опыта у нее достаточно. Исколесить весь континент вдоль и поперек! Но с другой стороны, в высших кругах общества ей вряд ли приходилось бывать. И тем не менее вчера она не сделала ни единого неверного жеста, вела себя как прирожденная, уверенная в себе аристократка. Откуда это у нее, спрашивается? И то же самое Себастьян. Видимо, Джордж Давенпорт был не простой человек, если ему удалось в сложных условиях так воспитать детей. Уже не в первый раз Маркус думал о том, что совершенно не представляет, какая же это семья, Давенпорты. Какие у них корни? Джудит говорила, что почти ничего о своей семье не знает. Отец тоже мало рассказывал.

Маркус вытянулся рядом с ней, ощутив атласную нежность ее ноги. И сразу же на него накатило. Но как, спрашивается, можно противостоять этому?

Она пробормотала что-то, не открывая глаз.

— Доброе утро, рысь, — прошептал он ей в волосы, рассыпавшиеся по подушке: о, как сладостно было овладеть ею сейчас!..

Джудит сонно улыбнулась:

— Это очень мудро, будить меня таким способом. — Она повернулась к нему и кончиком пальца прикоснулась к его губам. — Ты хорошо спал?

— Прекрасно! — Он рывком вскочил с постели, потянулся и зевнул. — Какие у тебя планы на сегодняшний день?

— Поеду, пожалуй, кататься верхом с Себастьяном. Маркус поцеловал ее и вышел, а Джудит тут же сбросили одеяло и позвонила Милли. Надо одеваться и действовать. Оказывается, вопрос решался очень просто.

— Иди в Ренлах, — сказал Себастьян. — А я приеду туда позже и приведу побольше приятелей. Грейсмер будет там с тобой, но ему придется терпеть и меня. А куда деваться? А Маркусу все скажи, как есть, что ходила в Ренлах, но Грейсмера, разумеется, не упоминай. Уверен, Маркус ничего особенного против иметь не будет. Хотя, конечно, такие дешевые маскарады не в его вкусе. Возможно, он поворчит немного, но тут уж ничего не поделаешь, придется примириться.

— Между прочим, ворчание Маркуса — совсем не подарок, — с тоской в голосе заметила Джудит.

Пока все шло по плану Себастьяна. Маркус был приглашен на ужин с друзьями и не мог видеть, как жена покидает дом с кремовым домино и полумаской в руках. На углу площади ее ждал Грейсмер в наемном экипаже.

— Это такое приключение, милорд, — произнесла Джудит, по-детски восторженно и очаровательно улыбаясь. — Я еще ни разу не была на ридотто.