– Это Принц. – Она повернулась к отцу. – Его надо выкупать.

– Сейчас у меня нет на него времени, – сказал Малколм. – Принцу придется пока побыть в конюшне, а ты дашь мне слово, что будешь держаться от него подальше.

– Но я соскучилась! – заныла Лилиас. – Надо совсем немного времени, чтобы он стал чистым, папа. Пожалуйста. Если он будет чистым, мы с Каллумом сможем с ним играть.

Джоан наклонила голову.

– Принца моете только вы двое?

Малколм покосился на жену.

– Обычно да.

Джоан проглотила рвавшиеся с языка слова и прикусила губу. Она представила себе мужественного воина, сэра Малколма Маккенна, купающим собаку, и ей захотелось смеяться. А Лилиас тем временем продолжала уговаривать отца помыть собаку.

Малколм явно проявлял слабину. Неудивительно, что девочка совершенно неуправляема. Ведь она получает все, что требует. Малколм все медлил, не в силах принять решение.

Джоан выпрямилась и скрестила руки на груди. Она не собиралась освобождать мужа от обещания показать ей замок, так что ему придется договариваться с дочерью.

– Давайте я его вымою, – предложила миссис Иннес. – Бедные лошади не вынесут такой ужасной вони, если его запрут с ними в одном помещении. Пойдемте, дети. Вы будете мне помогать.

– Я тоже! – завопил Каллум.

– Конечно, как же без тебя, малыш. С ним будет все в порядке, миледи, не беспокойтесь.

Миссис Иннес ухватила Принца за шкирку и вытащила из комнаты. Дети побежали за ней. Джоан очень хотелось запретить это мероприятие, но она придержала язык, не желая показаться злой в сравнении с великодушной миссис Иннес.

– Не так я хотел поприветствовать тебя этим утром, – проговорил Малколм, нарушив неловкое молчание.

– Я не должна была так глупо пугаться собаки, – покраснев, сказала Джоан.

– Я понимаю, Принц, если его видишь впервые, может испугать. – Он посмотрел прямо на Джоан и широко улыбнулся. – Сегодня ты выглядишь потрясающе.

Джоан лишилась дара речи. Голос Малколма был тихим, глаза лучились интересом. Она ощутила странное покалывание в животе, ее сердце забилось чаще.

Ее муж казался удивительно привлекательным этим утром. Он был чисто выбрит, и синяя туника превосходно гармонировала с синевой его глаз. Интересно, ее притягивает его внешность или что-то еще?

– Ты обещал показать мне сегодня замок, – выпалила она. – Отправимся прямо сейчас?

– Да, конечно, но сначала я ожидаю утреннего поцелуя от жены.

Джоан забеспокоилась. Его поцелуи имели над ней власть. Они возбуждали чувства и затуманивали ум. А ей очень нужна была ясная голова.

Однако открытое сопротивление могло превратить эту простую просьбу в поединок характеров, а Джоан не хотелось начинать день с конфликта с супругом.

– Доброе утро, Малколм, – сказала она, приподнялась на цыпочки и коснулась губами его щеки. Он потянулся к ней, однако она ловко уклонилась от его объятий и, не оглядываясь, поспешила к двери. Джоан осмелилась взглянуть на мужа, только когда они подошли к лестнице.

По его лицу можно было понять, что он думает о ее поцелуе. Джоан приготовилась к взрыву гнева, но Малколм лишь вздохнул и предложил ей руку, чем безмерно ее смутил. Или он этого и добивался?

Они спустились на нижние этажи замка, посетили кухню, кладовые и буфетную. Потом поднялись наверх, и Джоан заглянула в кабинет отца и женский солар, где восхитилась великолепным витражным окном. На верхних этажах были спальни, большие и маленькие, но все красиво и уютно обставленные.

Пройдя много миль по извилистым коридорам, они подошли к одной из башен и поднялись на стену. Рассматривая сверху разбросанные по двору постройки, Джоан с удовольствием вдохнула свежий прохладный воздух.

– Впечатляет, – наконец призналась она. – Но я не могу не задаваться вопросом, где здесь мое место.

– Ты моя жена, – просто сказал Малколм.

– А это значит, что я должна вести твое хозяйство. Но все это владения твоей матери.

– Не сомневаюсь, что она с радостью примет твою помощь. Я поговорю с ней.

– Нет! – Джоан схватила мужа за руку. – В этом вопросе мне не нужен защитник. Когда придет время, я сама поговорю с ней.

Малколм взглянул на нее с тревогой.

– Мою мать едва ли можно назвать легким в общении человеком.

– Знаю, но все равно это я должна сделать сама.

– Как скажешь.

Малколм пожал плечами и отвел глаза, а Джоан почувствовала, что ей очень нравится его постоянное желание ее защитить.

– Так лучше, поверь мне, – улыбнулась она.

Хотя он не выглядел убежденным, но кивнул, чем доставил Джоан большое удовольствие. Возможно, случится чудо, и она найдет удовлетворение в браке.

Эту идею Джоан было трудно осмыслить. И еще труднее – отбросить.


Время уже перевалило за полдень, когда Джоан и Малколм встретили во дворе Бриенну. Она выглядела отдохнувшей, пребывала в хорошем настроении и приветствовала их радостной улыбкой. Девушка наслаждалась редким моментом свободы, пока ее сын спокойно спал под присмотром няни.

– Отец хочет, чтобы ты пришла на тренировочное поле и взглянула на воинов Маккенна, – сказал Малколм. – Возможно, там ты увидишь человека, назвавшегося моим именем.

– Но я буду стесняться, рассматривая тренирующихся мужчин, – произнесла Бриенна и с мольбой взглянула на Джоан.

Последнее, что хотела Джоан, это провести часть дня, наблюдая за тренировкой солдат. Насилие, имеющее место во время поединков на мечах, и периодические звуки ударов кулака по плоти заставляли ее нервничать. Но она не могла бросить Бриенну.

– Мы будем находиться на большом расстоянии, чтобы не привлекать внимания, – решила она.

Юные сквайры тренировались с деревянными мечами, без шлемов и доспехов, так что можно было легко разглядеть их лица. На Джоан произвело большое впечатление количество солдат. Она перестала считать, когда дошла до двух сотен.

Бриенна отнеслась к делу со всей серьезностью и внимательно разглядывала каждого человека. Ее мимика была оживленной. Она прищуривалась, опускала голову, прикусывала нижнюю губу, но ни разу Джоан не заметила на ее лице искры узнавания. Время шло, и воины начали расходиться, и вскоре на поле остались только несколько человек.

Тогда Джоан и заметила Малколма и его брата, принявших боевые стойки. Они смеялись и шутили, но стоило Джеймсу взмахнуть мечом, как братья стали совершенно серьезными.

Их мечи с громким лязгом встретились. Джоан вздрогнула, когда Джеймс сделал выпад, и острие его меча замерло у самого горла Малколма.

Зарычав, Малколм блокировал удар. Схватка продолжалась. Оба воина надеялись одержать верх, не обращая внимания на лившийся с них пот. Оставшиеся на поле солдаты прекратили тренироваться и стали наблюдать. Неподалеку Джоан заметила лэрда Маккенна, леди Эйлин и Кэтрин.

Из восхищенной демонстрацией опыта и силы толпы неслись одобрительные возгласы. Джоан подумала, что люди там же, на месте, заключают пари, и невольно задалась вопросом, какой из братьев фаворит. Они казались равными по мастерству и выносливости. Малколм был выше, зато Джеймс двигался быстрее.

Быстрая череда ударов – и меч Джеймса оказался выбитым из его руки. Приставив острие меча к горлу брата, Малколм торжествующе взревел, заявляя о своей победе. Обведя глазами толпу, он отыскал Джоан. Их взгляды встретились, и он широко улыбнулся.

Джеймс воспользовался моментом, уклонился от острия меча, пригнулся и врезался плечом в живот Малколма. Внезапный удар сбил Малколма с ног, и он тяжело рухнул на землю, подняв облако пыли.

Толпа разразилась криками. Люди стали спорить, кто из братьев победил. Тогда вперед выступил лэрд Маккенна, повернулся к своим людям и сказал:

– Пусть это будет урок для всех вас. Вот, как бывает, когда тебя отвлекает прелестная женщина.

Джеймс протянул руку и помог брату встать. Смеясь, Малколм стукнул Джеймса по спине, но когда он наклонился, чтобы взять щит, Джоан заметила, как он болезненно поморщился. Леди Эйлин, должно быть, тоже это заметила и сразу подошла к сыну. На ее лице читалась материнская тревога.

Но Малколм только решительно покачал головой, отказавшись от ее предложения осмотреть его.

– Ничего страшного, мама. Но если ты настаиваешь, обо мне позаботится моя жена, – заявил он.

И все глаза сразу обратились на Джоан.

– Мне понадобится кое-что из кладовой, – сказала она, искренне надеясь, что какой бы ни была рана Малколма, помочь ему ей под силу. Если же нет, ей придется обратиться за помощью. Этой неловкости она очень хотела избежать.

Разумеется, она не позволит, чтобы ее гордость угрожала здоровью мужа, но все же ей хотелось доказать его семье, что у нее есть немало достоинств.

– Я принесу все, что надо, – вызвалась Кэтрин.

Джоан подошла к Малколму, надеясь, что он обопрется о ее плечи, но он отказался от ее помощи. Он шел медленно, хотя и не очень уверенно, и вошел в большой зал, крепко сжав губы, правда, не ясно, от боли или от раздражения.

По ее настоянию он неохотно сел на стул у огня. Вокруг собрались все члены семьи. Лилиас протолкалась вперед, ведя за собой на буксире Каллума. Принц бежал за ними по пятам.

– Что случилось с папой? – спросила Лилиас дрожащим голосом. – У него кровь? Его будут зашивать? Ненавижу, когда зашивают.

– Нет, он просто упал на землю, – сказала Джоан. Ей не понравилось тяжелое дыхание Малколма. – С ним все будет в порядке. Но, похоже, леди Бриенне нужна помощь с ребенком.

– Правда? – с надеждой переспросила Лилиас.

Джоан переглянулась с Бриенной, и та понимающе кивнула.

– Да, ему пора спать, и мне нужен кто-нибудь, чтобы его покачать. Ты мне поможешь, Лилиас?

Девочка энергично кивнула, но сразу, опомнившись, переключила внимание на отца.

– Иди, детка, – улыбнулся Малколм. – Малышу нужна твоя помощь. Со мной все в порядке.

Лилиас потянулась к отцу и поцеловала его в щеку. Потом она схватила за руку Бриенну и потащила ее к лестнице.

– Каллум, Принц и миссис Иннес тоже пойдут с нами. Но мы должны поторопиться, пока ребенок не расплакался.

После них разошлись и остальные. Леди Эйлин и Джеймс отошли в сторону, но остались достаточно близко, чтобы все видеть. Джоан помогла Малколму снять рубашку. Его мускулистое тело блестело от пота, а на левом боку виднелся большой кровоподтек.

Она опустилась на колени и ощупала темное пятно.

– Очень больно?

– Нет.

– А здесь? – Она потрогала кончиками пальцев покрасневшую плоть вокруг кровоподтека.

– Нет.

Шумно вздохнув, Джоан встала.

– Малколм, ты ранен, это видно. Как ты можешь не испытывать боли?

Он пожал плечами.

– Мне случалось падать намного неудачнее, да и раны бывали хуже. Нет никаких причин поднимать такой шум. – Он потянулся за рубашкой, но Джоан его остановила.

– Нет никаких причин быть таким упрямым. Я уверена, что у тебя сломаны ребра. Позволь мне сделать перевязку.

Он перевел взгляд на грудь жены.

– Если ты хочешь знать, что у меня болит, женщина, то должна обследовать тело пониже, – усмехнулся он и взял ее за руку.

Джоан с облегчением перевела дух. Если у него есть силы на заигрывание с ней, все не так уж плохо.

– Малколм Маккенна, – с вызовом объявила она, – если ты положишь мою руку на свой… между ног, то обещаю, ты узнаешь, что такое боль.

Он засмеялся, но почти сразу закашлялся, и по его телу прошла дрожь. Джоан нахмурилась. Куда запропастилась Кэтрин?

– Это игра света или я вижу тревогу на твоем прекрасном лице? – спросил он.

– Конечно, я встревожена, – огрызнулась Джоан. – Сначала ты отрицаешь, что ранен, потом не позволяешь позаботиться о тебе. Мы только что поженились. Было бы неприятно так быстро стать вдовой.

Вернулась Кэтрин и щелкнула языком, глядя на зловещие кровоподтеки. Они вместе перебрали содержимое корзинки с медикаментами, выбирая самый длинный кусок льняной ткани. Хотя Малколм снова принялся ворчать, он все же поднял руки и позволил Джоан наложить сдавливающую повязку. А она искренне надеялась, что выбрала достаточное давление.

Опустив руки, Малколм сделал глубокий вдох и улыбнулся.

– Все в порядке.

– Хорошо. – Джоан убрала мазь и остатки ткани в корзину.

– Но мне необходимо еще одно, – сказал Малколм. – Поцелуй заставит меня сразу почувствовать себя лучше.

– Поцелуй? – усмехнулась Джоан.

– Да, чтобы облегчить боль и ускорить выздоровление.

– Но я не колдунья, – вздохнула она. – Мои поцелуи не имеют особой силы.

– Для меня имеют.

Услышав эти слова, Джоан почувствовала непонятное волнение и прижала руку к груди, чтобы успокоить сердце. Потом она взъерошила волосы мужа и нежно поцеловала его в губы.