Адриенна Бэссо - Единственный и неповторимый

Он чувствовал прилив крови к чреслам. Фаллос стал большим и твердым. Природа явно насмехалась над ним. В других обстоятельствах он бы ни секунды не сомневался и немедленно удовлетворил свое желание. Но ему требовалось больше, чем быстрая разрядка. Он хотел, чтобы она ответила на его страсть такой же сильной страстью.

Томное расслабленное выражение ее лица подсказало Малколму другой подход. С искушающей улыбкой он взял чулки Джоан, убедился, что мягкая шерсть уже высохла, и расправил их. Потом он взял ногу Джоан и положил себе на колени. Он натянул один чулок на ступню, но не дальше. Потом принялся медленно поглаживать подушечками пальцев ее ногу, сначала до колена, потом вверх по бедру, чувствуя, как ее плоть покрывается гусиной кожей.

Джоан смотрела на него с удивлением, но не делала попыток отстраниться.

– У тебя такие красивые изящные ножки, – сказал он и прижался губами к щиколотке.

Она задрожала. Малколм сделал глубокий вдох, его рука скользнула между ее бедер и коснулась тугих завитков на лобке. Ее глаза изумленно округлились, но она снова не сделала попытки отстраниться.

Очень медленно и осторожно Малколм начал ласкать губами ее ногу, постепенно двигаясь вверх. Его естество болезненно пульсировало. В это было трудно поверить – достаточно одного легкого прикосновения, чтобы все его тело наполнилось теплом и желанием.

Где-то хрустнула ветка. Малколм обернулся, но ничего не увидел. Он замер и прислушался. Ничего.

– Малколм?

– Тише!

Чувствуя себя неуютно без меча, Малколм отпустил ногу Джоан и бросился за оружием. Неожиданно с дерева вспорхнула птичья стайка и с громким щебетом разлетелась в разных направлениях. Малколм повернул голову, чтобы посмотреть. А потом его голову пронзила боль, из глаз посыпались искры, и его накрыла чернота.

Когда Малколм рухнул на землю, Джоан закричала. Она с ужасом увидела, как из-за деревьев появились измазанные грязью люди. Под их тяжелыми шагами трещали ветки. Грязная рука зажала ей рот, остановив крик. Джоан начала отчаянно сопротивляться и изо всех сил ударила головой схватившего ее мужчину в лицо.

Тот грязно выругался.

– Немедленно уймись, или я перережу твое хорошенькое горло, – прорычал он, обдав ее зловонным дыханием.

Сердце Джоан отчаянно билось, но она смогла взять себя в руки и затихла. Напавший на нее человек грубо завел ее руку за спину, и она чувствовала сильную боль в плече, но молча терпела.

– Похоже, мы прервали любовное свидание, – сказал один из бандитов.

– Да, и эта пташка почти голая, – согласился другой.

– Но Маккенна одет. Так что они, вероятнее всего, не закончили. Жаль терять такой лакомый кусочек, – решил первый.

Два других захохотали, глядя на нее с откровенным вожделением. Один схватился за свой пах и сладострастно застонал. Джоан дрожала от ярости и отвращения. Но четвертый бандит быстро навел порядок.

– Отпустите ее. Мы не можем терять время, – рыкнул он. – Возьмите ее лошадь, погрузите Маккенну на коня, и давайте убираться отсюда.

Джоан взглянула на неподвижное тело Малколма и его неестественно бледное лицо, и ее охватила паника. Правда, было видно, что он дышит – слабо и неровно, – а с его головы в траву стекает тонкая струйка крови. «Ему надо помочь», – больше ни о чем она не могла думать, и невозможность сделать это разрывала ее душу на части. К глазам подступили слезы, но Джоан справилась с ними усилием воли. Слезы не помогут ни ей, ни ему. «Думай, ты обязана думать!»

Мужчин было четверо. Они были одеты как воины, но не носили цвета кланов. Их одежда была хорошего качества, но сильно поношенная. Рыцари, для которых наступили плохие времена? Наемники? Не угадаешь.

Если бы бандиты были обычными ворами, они бы украли лошадей и все то, что посчитали бы ценным, и убрались восвояси. Но им нужно было что-то еще. Но что?

Они знали, что находятся на земле клана Маккенна, и явно хотели похитить Малколма. Для выкупа? Маловероятно. Только очень сильный клан мог осмелиться угрожать клану Маккенна.

– Мы не можем оставить ее, – сказал державший ее бандит. – Она вернется в замок и пустит по нашему следу воинов Маккенна.

– Но мы не можем и взять ее с собой. Путь предстоит дальний, и у нас не хватит припасов даже для себя, – произнес второй.

– Надо привязать ее к дереву, – проговорил державший ее человек.

– И заткнуть рот кляпом, чтобы не могла позвать на помощь, – добавил другой. – Чем позже ее найдут, тем лучше для нас.

– У меня есть лучшее решение. – Резкий звук, издаваемый мечом, который вытаскивают из ножен, заставил Джоан похолодеть. Она закрыла глаза и покачнулась.

– Нет! – Четвертый бандит движением руки остановил человека с мечом. – Мы не будем убивать невинную женщину, которой не повезло оказаться в неудачное время в неудачном месте.

Меч вернулся в ножны, и Джоан смогла перевести дух. Дискуссия продолжилась. Первое впечатление Джоан, что человек, не допустивший ее убийства, командир, оказалось неверным. Похоже, у всех четверых было равное право голоса. Спор перешел в перебранку, и два бандита периодически бросали на нее злые взгляды.

Дискуссию прервал раскат грома. Мужчины взглянули на небо, потом на лошадей. Что же будет?! Неужели они оставят ее здесь? Но что станет с Малколмом? Его шансы на выживание и побег возрастут, если она будет рядом и позаботится о его ранах.

И Джоан обратила умоляющий взгляд на бандитов.

– Прошу вас, возьмите меня с собой!

– Что?

Джоан открыла рот, но так и не придумала, что сказать. «Думай!» Ее ложь должна быть правдоподобной, произнесенной с холодной отчужденностью, но при этом она сама должна казаться уязвимой и беспомощной.

– В какую сторону вы направитесь? – спросила она.

– На север, – ответил один из бандитов и получил весьма ощутимые тычки от своих собратьев за то, что выдал столь важную информацию. У Джоан закружилась голова. Ей нужно было больше времени, чтобы все обдумать, но времени не было.

– Я – миссис Иннес. Моя тетя – аббатиса в аббатстве Килманрок, которое находится как раз на севере. Она достойно вознаградит вас, если вы доставите меня туда в целости и сохранности, – быстро выпалила Джоан, опасаясь сорваться.

– Ты хочешь быть монашкой? – Один из бандитов недоверчиво фыркнул.

Джоан уставилась на мужчин, понимая, что в такую возмутительную ложь никто не поверит.

– Я хочу покинуть земли клана Маккенна, но не могу это сделать сама.

– Почему?

Джоан не знала, что сказать. Ничего толкового на ум не шло. Сердце колотилось, ладони стали влажными. Все мужчины взирали на нее с явным недоверием. Надо было немедленно что-то сказать.

– Я хочу избавиться от нежелательного и навязчивого внимания сэра Малколма. Он упорно преследует меня, но не предлагает замужества. Вы мне поможете? Прошу вас.

Еще один раскат грома и всполох молнии решили ее судьбу. Молния ударила в ближайшее дерево, расщепив его почти до корней. В воздухе разлился запах дыма и свежей древесины.

– Мы не можем больше здесь оставаться, – сказал бандит, которого Джоан посчитала командиром. – Свяжите ей руки и посадите на ее лошадь. Решим, что с ней делать, потом.

К Малколму медленно возвращалось сознание. Болела голова, внутренности свернулись в тугой комок, к горлу то и дело подкатывала тошнота. Прошло несколько минут, и он осознал, что его тело ритмично подпрыгивает – вверх-вниз, вверх-вниз. Он открыл глаза и увидел перед собой медленно движущуюся землю. Только тогда он понял, что его руки и ноги связаны, во рту кляп, а сам он лежит животом на своем седле. Его коня ведут, но кто? Этого он рассмотреть не мог.

«Джоан! Где Джоан?»

Малколм слегка повернул голову, и висок пронзила сильная боль. Но он немного успокоился, увидев круп кобылы Джоан и ее саму, точнее, ее спину. Джоан ехала на лошади сидя, но ее руки были связаны за спиной, а кобылу тоже кто-то вел.

Малколм проверил, сможет ли он освободить руки, но убедился, что связан крепко. Но почему? Он порылся в памяти, припоминая, что было до того, как их захватили врасплох в лесу.

Он как раз старался соблазнить свою прелестную жену, когда услышал хруст ветки – что-то двигалось в кустах. Он почувствовал тревогу, потом с деревьев вспорхнули птицы, после чего была пронзительная боль – и темнота. Судя по всему, он получил удар по голове сзади. Он не рассмотрел напавших на них людей, не видел цветов их пледов и даже не смог их сосчитать.

Что им надо? Будь это воры, они взяли бы лошадей и оружие, но не тронули людей. Если это разбойники, они бы направились в деревню, а не в лес, и увели скот или забрали продовольствие.

Клан Маккенна ни с кем из соседей открыто не враждовал. Тот, кто напал на них, предпочел похищение убийству. И это давало Малколму некоторое преимущество. Пока.

Конь споткнулся, и Малколм с трудом подавил рвотный позыв. Головная боль усилилась. Он стал дышать ровно и неглубоко, чтобы унять боль.

– Он пришел в себя. – Грубый мужской голос, озвучивший это наблюдение, был Малколму незнаком. Маккенна хотел поднять голову, но не смог из-за крайне неудобного положения и сломанных ребер.

– Это хорошая новость для тебя, Робби. А то ты ударил его эфесом своего меча слишком уж сильно.

– Нужно было бить наверняка, – ответил человек, которого назвали Робби. – Я слышал, у всех Маккенна толстые черепа.

– О, вы даже представить себе не можете, какие толстые, – вмешалась Джоан, и все рассмеялись.

Малколм слышал три, нет четыре мужских голоса. Неужели Джоан знает этих людей? Она довольно свободно с ними разговаривает. Малколм никак не мог понять, что у них общего. Но ведь и у нее руки связаны. Значит, бандиты ей не вполне доверяют.

Желая во что бы то ни стало получить ответы, Малколм попытался вытолкнуть изо рта кляп. Не получилось. Его связанные руки сжались. Он убедился в своей полной беспомощности.

– Скажите, миссис Иннес, вам долго пришлось терпеть нежелательное преследование сэра Малколма? – спросил один из бандитов.

– Всю зиму, – ответила она. – Такой нередко бывает судьба вдовы вассала – ее осаждают лэрд или его сыновья.

– Особенно если эта вдова такая хорошенькая, как ты, – заметил ее собеседник.

Джоан благодарно улыбнулась.

– Вы очень добры и благородны. Даже не знаю, что бы я делала, если бы не вы. Я отвергла его притязания, и он бросил меня в озеро. Вы это видели?

– Нет, но мы слышали твои крики.

– Я едва не утонула, а ему все равно. – Джоан обернулась и злобно уставилась на Малколма, предварительно убедившись, что бандиты на нее смотрят. – Как удачно, что вы были рядом. – Она снова повернулась к человеку, который ехал рядом, и захлопала длинными ресницами. – Вам пришлось долго ждать в лесах Маккенна?

– Две ночи. Нам нужно было разработать план.

– Это большая удача для всех нас, что вы появились именно сейчас, – заявила Джоан.

«Миссис Иннес?» Что за чепуха? От бесплодных попыток что-нибудь понять у Малколма еще сильнее разболелась голова. Вероятно, Джоан придумала для них какую-нибудь историю, намеренно скрывая, кто она на самом деле. Но почему?

– Я всего лишь женщина, и могу признать, что ничего не понимаю в важных делах мужчин, – сказала она. – Но осмелюсь предположить, что выкуп, который лэрд Маккенна заплатит за сэра Малколма, будет не меньше, а, возможно, и больше, чем то, что вам даст лэрд Макферсон.

Проклятье! Малколм в изнеможении закрыл глаза. Теперь причина его похищения стала очевидной. Бандиты не знали, что между Маккенна и Макферсонами больше нет вражды.

Они искренне верили, что доставив его к лэрду Макферсону, сорвут большой куш. Малколм беспокойно зашевелился, понимая, что ему и Джоан жизненно необходимо бежать раньше, чем бандиты узнают правду.

– Нас слишком мало, чтобы вести переговоры с Маккенна, – вздохнул Робби. – Нас не станут слушать. Лучше уж доставить добычу лэрду Макферсону – там оплата гарантирована.

– Маккенна скорее изрубит нас в капусту, чем расстанется с деньгами, – буркнул другой бандит. – Даже ради сына. Говорят, он очень скуп.

– Возможно, вы правы. – Джоан вздохнула, затем еще раз. – Могу я попросить вас о большом одолжении? – томно проворковала она. – Мне очень нужна небольшая передышка. Я должна… ну, вы понимаете.

Если бы Малколм в этот момент не смотрел прямо на жену, то ни за что бы не поверил, что это она говорит таким смиренным, умоляющим голоском. И, несмотря на грязный кляп, его губы скривились в слабую улыбку. Никогда он так не восхищался смелостью и умом своей жены.

Бандиты выразили свое недовольство, но все же не отказали, и Малколм ощутил нечто сродни благоговению. Джоан точно знала, как манипулировать похитителями, и его первоначальный страх немного ослаб.