Эвелина Пиженко - Единственный

— Всё шикарно! — взяв в руку полную рюмку, он кивнул Элине и опрокинул в себя алкоголь, — За тебя!

— Ты не рано начинаешь? — рассмеялась Элина, — Ещё ни одного тоста не сказали…

— Я что, не сын юбиляра? — подцепив дольку лимона, Вадим отправил её в рот, — Мне можно всё!

— Ты один? А где Лиза? — имея в виду его супругу, спросила Элина.

— Сейчас подойдёт, — он неопределённо махнул рукой куда-то в сторону, — брата своего с родственниками знакомит.

— Брата?..

— Угу, — мужчина, не морщась, жевал лимон, — брат её сюда переехал, отец ему должность устроил…

— Какую? — она спросила это скорее из вежливости, чем из любопытства.

— Заведующего кардиологией.

— Поликлиники?!

— Стационара. Скажи, круто?

— Прям вот так сразу — из новеньких в заведующие? — зная способности Вадима приврать на ходу, Элина недоверчиво усмехнулась.

— Связи — великое дело! — Вадим откинулся на спинку стула, — А ты… почему одна? Где твой драгоценный супруг?

— Я не одна, — Элина пожала плечами, — я с мамой. А Игорь дома.

Упомянув мать, она обернулась в её сторону — Ирина Германовна негромко беседовала со своей соседкой справа, которая оказалась её давней знакомой. Элина вздохнула с нескрываемым облегчением — ей не придётся весь вечер держать маму за руку…

— А, вот, кстати, познакомься… — внезапно голос Вадима утонул в визге микрофона, который настраивали музыканты, и Элина смогла услышать только окончание фразы, — брат моей жены Елизаветы…

…В первый момент ей показалось, что это Игорь явился на торжество: тот же овал лица… те же глаза, черты… Даже волосы такого же русого цвета!.. Мужчина, усевшийся рядом с младшим Корецким был удивительно похож на её собственного мужа… похож настолько, что Элина почувствовала, как её накрывает горячая волна… Только приглядевшись внимательнее, она заметила, что гость немного старше — на вид ему было около тридцати пяти лет, и, судя по всему, он был чуть ниже ростом.

Кивнув новому знакомому, Элина подумала, что так и не расслышала его имени, но переспрашивать не стала — собственно, какое ей до него дело? Она вообще чувствовала себя не очень уютно здесь, напротив Вадима, постоянно ловя на себе неприязненный взгляд его жены Лизы. Сам Вадим был отчаянным ловеласом, и, зная о его пристрастиях, Лиза в каждой женщине видела его потенциальную партнёршу по постельным делам. К тому же, она знала о симпатии Вадима к Элине, и это только обостряло её ревность.

Прочитав все «дежурные» поздравления, тамада наконец-то произнёс первый тост, и все дружно заработали вилками и ножами, и Элина с чистой совестью уткнулась глазами в свою тарелку.

— Кстати, Эля у нас — работник культуры, — совершенно не обращая внимания на жену, Вадим решил рассказать её брату об Элине, — имеет отношение к гастролям, корпоративам и прочим развлечениям, так что, если будет интерес к какой-нибудь «заезженной» звезде, обращайся к ней, она устроит билеты в первый ряд!

— Первый ряд отпадает, — улыбнулся Лизин брат, и Элина отметила про себя, что даже его голос похож на голос Игоря, — перепонки лопнут. А вот на пятнадцатый я согласен!

— Вообще-то я билетами не занимаюсь, — Элина подняла на мужчин насмешливый взгляд, — но…

— Но, если что, поможет! — жестикулируя вилкой, Вадим договорил за неё и налил себе очередную порцию алкоголя.

Невольно бросив взгляд на своих визави, Элина подумала, что Лиза совсем не похожа на своего брата — в отличие от него, женщина была светловолосой, с немного грубоватыми, похожими на мужские, чертами бледного лица. Судя по манерам, их отличия были не только внешними: брат производил впечатление спокойного, уравновешенного человека, чего нельзя было сказать о его сестре, которая, выпив лишнюю рюмку, могла устроить и публичный скандал. Элина и сама не раз была свидетельницей таких сцен, поэтому всегда старалась держаться с Вадимом на расстоянии, во избежание излишней ревности его супруги.

— А разрешите пригласить вас на танец? — музыка заиграла в очередной раз, и брат Елизаветы обратился к Элине.

— К сожалению, я не танцую, — едва улыбнувшись, она покачала головой.

— Как?.. Совсем?.. — мужчина, казалось, был очень удивлён её отказом.

— Совсем.

— Эля у нас никогда и ни с кем не танцует, — оторвавшись от закуски, снова подал голос Вадим, — она мужу верность бережёт.

— Серьёзно?.. — брат решил поддержать шутку.

— Берегу, — снова кивнула Элина, — это правда.

Даже не глядя в упор, она не могла не заметить, что новый знакомый, имени которого она так и не узнала, то и дело бросает на неё пристальные взгляды. Не любительница повышенного мужского внимания к своей персоне, Элина ужасно смущалась, и поэтому была даже рада, когда одна из гостий пригласила брата Лизы на белый танец.

* * *

Начало июля ознаменовалось сильной жарой, и гости то и дело спешили покинуть душный зал, чтобы вдохнуть ночного свежего воздуха на широком, освещённом шарообразными плафонами крыльце ресторана.

Почувствовав, что от духоты вот-вот потемнеет в глазах, Элина тоже решила выйти ненадолго на улицу. Прислонившись к поддерживающей козырёк колонне, она с наслаждением подставила разгорячённое лицо под слабую струю тёплого ветерка. Ей уже порядком надоел и этот банкет, и полупьяные гости, и она подумывала, как уговорить мать, которая после пары бокалов вина даже немного развеселилась, покинуть ресторан. Понимая, что и это веселье, и шикарное вечернее платье, и искусный макияж предназначались лишь для одной цели — показать бывшему мужу, что она «в порядке», Элина грустно наблюдала за Ириной Германовной, танцующей с мужчинами недалеко от стола, где сидели Сергей и Ольга.

К отцу она не подошла ни разу, хотя испытывала желание хотя бы поздороваться с ним. Она несколько раз порывалась встать и сделать шаг, но мысли о том, как воспримет мать её поступок, каждый раз останавливали порыв. Выйдя на крыльцо, она втайне надеялась, что отец тоже захочет освежиться, и тогда они смогут хоть немного поговорить…

— Добрый вечер, — знакомый женский голос отвлёк её от этих мыслей. Повернув голову, Элина с неприятным для себя чувством узнала Ольгу.

— Добрый… — довольно сухо ответила она, совершенно не желая продолжать разговор.

— Элина, мне кажется, нам нужно поговорить… — Ольга говорила негромко, как будто опасаясь, что их кто-то услышит.

— О чём? — усмехнувшись, Элина бросила на женщину быстрый взгляд.

— Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь ко мне… — начала было Ольга, но Элина её перебила:

— Я к тебе не чувствую абсолютно ничего.

— Эля… Я, действительно, люблю твоего отца…

— Моя мама его тоже любит.

— И он любит меня, — сделав вид, что не расслышала последнюю фразу, произнесла Ольга. Мы с тобой обе — взрослые девочки, и ты должна понимать…

— Послушай, Оля… — Элина повернулась всем корпусом к своей собеседнице, — Вот скажи мне, как взрослой, неужели, действительно, можно полюбить человека, старше себя чуть ли не вдвое?!

— Серёжа старше меня ровно на девятнадцать лет.

— Какая разница?.. ты мне только скажи… Неужели — можно?! Тебе — тридцать шесть… у тебя всегда было полно мужчин… И из них ты выбрала моего отца?!

— А чем твой отец хуже остальных мужчин?

— Не передёргивай!.. Ты поняла, что я имею в виду… Зачем он тебе?!

— Я же сказала… Я его люблю. И поэтому хочу, чтобы ты с ним помирилась… Эля, он страдает.

— Он сам это выбрал… — несмотря на свои слова, Элина говорила не совсем уверенно. Что-то в тоне Ольги заставляло верить ей… верить безоговорочно.

— Ты любишь Игоря? — неожиданный вопрос застал Элину врасплох.

— При чём тут это? — она не сразу нашлась, что ответить.

— Я знаю, что ты его очень любишь. А теперь представь, что ты — это я, а Игорь — это твой отец.

— Оля… — двери в очередной раз открылись, и, покосившись на шумную компанию, буквально вывалившуюся покурить, Элина совсем понизила голос, — Ты что… хочешь, чтобы я сейчас бросилась к тебе на шею?.. Ты хоть представляешь, как нам сейчас тяжело?! Даже мне, хоть я не ребёнок, и у меня своя семья и свои заботы… Но родители — они как что-то целое и неделимое…

— Я понимаю тебя… — Ольга слегка прикоснулась к руке Элины, — Эля…

— Что ты понимаешь?.. Даже то, что я знаю тебя давно… от этого ещё тяжелее… Лучше бы я тебя не знала!..

— Ну, прости меня… Элечка… — Ольга сильнее сжала её ладонь, — Прости, и… не бросай Серёжу… Я хочу, чтобы он был до конца счастливым.

В душе понимая, что ей сейчас нечего возразить этой красивой, уверенной в себе женщине, которая, судя по всему, искренне любила её отца, Элина молча уставилась куда-то в темноту.

— Эля?! — голос Ирины Германовны прозвучал в ночной тишине, как гром среди ясного неба, — Эля!.. Что ты делаешь здесь с этой… Что ты с ней тут делаешь?!

— Мама, — тут же бросившись к матери, Элина обняла её за плечи, — я просто дышу воздухом.

— Эля… — мать смотрела на неё полными слёз глазами, — Ты с ней — разговаривала?!

— Да, мама, разговаривала… — слегка подталкивая женщину к двери, Элина попыталась увести её в помещение, но Ирина Германовна почти не сдвинулась с места.

— О чём?! — не сводя с дочери глаз, она говорила чуть дрожащим голосом, — О чём ты могла говорить с этой… с этой дрянью?!

— Я тебе дома всё расскажу, — не оставляя попыток увести мать, Элина бросила взгляд на Ольгу: заложив руки за спину, та стояла, опершись о колонну, и глядя себе под ноги.

— Нет… подожди… — оттерев дочь рукой, оскорблённая женщина сделала шаг в сторону своей соперницы, — Раз уж встретились… Я кое-что ей скажу…

— Мама, не надо! — не обращая внимания на внезапно притихшую рядом компанию, Элина изо всех сил тянула мать назад, но та вырвала у неё свою руку.

— Ты… — остановившись напротив Ольги, Ирина Германовна уставилась на ту немигающим взглядом, — Ты… ты увела у меня мужа… Ты его окрутила!.. Но ты не думай… У тебя ничего не получится!.. Серёжа не будет жить с тобой, вот попомнишь моё слово!.. Тебе всё отольётся!.. Всё!.. Всё!..

— Папа!.. — увидев отца, выходящего из ресторана в поисках Ольги, Элина тут же кинулась к нему за помощью, — Папа, уведи её! Уведи немедленно!..

— Кого?.. — он непонимающе посмотрел на дочь, но, переведя взгляд в сторону, понял всё сам, — Оля!.. Ирина!..

— Что прибежал?! — увидев бывшего супруга, Ирина Германовна тут же набросилась на него, — Испугался за свою любовницу?!

— Что вы тут делаете?.. — стараясь встать между женщинами, Сергей Николаевич переводил взгляд с одной на другую, — Ирина, я прошу тебя, успокойся!..

— Мерзавец!.. — разом нахлынувшие обиды выплеснулись в звонкую пощёчину, которую Ирина влепила бывшему супругу, — Подлец!..

Оплеухи, которыми наконец-то награждала брошенная жена своего неверного мужа, сыпались одна за другой, но ни сам Сергей, ни стоявшая рядом Ольга даже не шелохнулись, видимо, оба понимая, что обиженной женщине просто необходимо выплеснуть свою боль…

На всякий случай отойдя подальше, невольные свидетели этой сцены молча, с интересом наблюдали за развитием событий, и, судя по всему, возвращаться в ресторан не собирались. Судорожно раскрыв кластер, Элина выхватила из него мобильный телефон.

— Игорь!.. Игорь!.. — набрав номер мужа, она буквально кричала в трубку, — Приезжай скорее!.. Забери нас!..

Когда подъехавшая через полчаса «Шкода» Игоря остановилась на стоянке недалеко от входа в ресторан, две женские фигуры тут же вышли из тени от колонны и направились в сторону автомобиля.

Поддерживая обессилевшую от недавней истерики мать, Элина сама еле передвигала ноги на высоких шпильках.

— Ну?.. — засунув руки в карманы брюк, Игорь удивлённо смотрел на жену и тёщу, — Чего случилось?

— Я дома тебе расскажу, — усаживая дрожащую в мелком ознобе мать на заднее сиденье, Элина обернулась к нему, — сейчас нужно маму отвезти… у неё истерика.

— Куда?..

— К ней. Я только её отведу, дам успокоительного и уложу… ты подождёшь?! — глядя на мужа, который от увиденной картины забыл о том, что был на неё сердит, Элина про себя с облегчением вздохнула.

— Подожду… — он снова оглянулся на тёщу, — Только успокоительное тут не поможет…

— Почему?..

— Ей сейчас водки грамм двести… И всё будет нормалёк.

— Сколько?! — Элина недоверчиво посмотрела на мужа, — Двести?!

— Вообще-то… нет… — он оглянулся ещё раз, — Двести — перебор… Двести пятьдесят!

Предложение Ирины Германовны составить ей компанию в поездке на морской курорт обернулось для Элины чередой уже подзабытых скандалов. Игорь и слышать не хотел о том, чтобы жена и сын на целых десять дней оставили его одного.