— Если бы вы называли меня по имени, то разве смогла бы я обращаться к вам «мистер Кеннеди»?

Их глаза встретились.

— Некоторые коллеги и знакомые называют меня «Зак», — с усмешкой сообщил он. — Это первые буквы моих инициалов.

— Зено… — Кассандра закусила губу, — Ангус Кеннеди?

Он нахмурился:

— Август.

— О, у вас умные друзья. Пусть даже их не много.

Кажется, спутник зарычал в ответ? Или просто хмыкнул? Кэсси свернула на узкую дорожку и оглянулась.

— Вперед на штурм азов шарма, мистер Кеннеди.

Они неспешно проехали мимо памятника Альберту — внушительной эпитафии, которую Виктория воздвигла своему драгоценному супругу.

— Проезжая здесь, я всегда испытываю потребность прочесть некий панегирик. — Зено слегка склонил голову. — Вот, например:

Здесь погребены останки того,

Кто обладал

Красотой без Тщеславия,

Силой без Дерзости,

Храбростью без Свирепости

И всеми достоинствами человека

Без его недостатков.

Кэсси узнала стихотворение:

— Вы цитируете байроновскую «Эпитафию собаке».

— Боюсь, наш усопший принц вынужден довольствоваться единственной эпитафией, которую я помню наизусть. — Он поднял своего жеребца на дыбы и слегка улыбнулся спутнице. У той захватило дух. — Мой дядя подарил мне в товарищи ньюфаундленда.

Кэсси не устояла перед искушением и поддела его:

— Полагаю, своего пса вы назвали Боцманом в память о Байроне.

— Согласен, это не слишком оригинально. — В его интонации одновременно прозвучали насмешка и огорчение. Кэсси решила, что это очень мило. — Боцман скончался много лет назад. Я был тогда в школе.

Кэсси вдруг ощутила, что мистер Кеннеди перестал быть для нее просто очередным загадочным незнакомцем, а скорее стал человеком, которого ей, возможно, захочется узнать поближе. Это смутное чувство возникло раньше, чем она успела его осознать. Шаг за шагом он открывался перед ней — окончил Кембридж с отличием, был в команде по регби — надо же! — в начале третьего курса повредил колено. История ухода из команды пробудила в Кэсси сочувствие. Он действительно показался ей очень сильным. Пожалуй, его мускулистое тело вызвало в ней даже излишний интерес. Должно быть, в превосходной для такого возраста форме его поддерживают регулярные тренировки в атлетическом клубе. Бокс или фехтование? — задумалась Кэсси.

Она решила, что ему лет тридцать пять или около того. Разница в возрасте в десять лет показалась ей очень уместной. Ее драгоценный усопший Том был старше Кэсси на шесть лет, но мальчишеская, импульсивная натура мужа не позволяла ощутить его старшинство. Вглядываясь в прошлое, Кэсси видела в нем со стороны мужа одно лишь безрассудство. Возможно, поэтому мужественная сдержанность мистера Кеннеди показалась ей столь привлекательной.

В его обществе она испытывала некоторую нервозность. Черт возьми, он действительно обаятельный мужчина. Перед галопом по Роттен-роу сосед оставил свою шляпу услужливому груму, и теперь Кэсси имела возможность разглядеть густые черные волосы, слегка серебрящиеся на висках. От быстрой скачки ему на лоб упала темная прядь, что придало ее спутнику вид моложавый и беззаботный.

Когда перешли на рысь, Кэсси отметила его длинные ноги в бриджах и высоких сапогах, рассмотрела мышцы бедер и даже форму ягодиц, когда разошлись фалды сюртука. Что за скандальный, нездоровый интерес? Щеки ее вспыхнули. Ни разу в жизни она не смотрела на джентльмена, за исключением покойного мужа, с таким недвусмысленным вниманием.

А еще у него были длинные ресницы, прикрывавшие лазурные глаза, которые проникали прямо в душу собеседника. Синие глаза редко бывают такими проникновенными. В них угадывались загадочные подводные течения, заставлявшие предположить, что под этой непроницаемой внешностью может скрываться совсем другой человек. Какой? Более страстный, горячий?

Кэсси рывком расправила плечи и, приложив ладонь к щеке, ощутила ее жар. Не следует думать подобным образом ни об одном мужчине. Нужно сосредоточиться на новой серии картин. «Сцены в будуаре». Тема простая и чувственная. Молодая женщина у себя в гардеробной. Свет будет окаймлять фигуру модели. Чтобы передать глубину теней, Кэсси напишет ее густыми мазками.

Сделав глубокий вдох, она снова взглянула на мистера Кеннеди. Ей вдруг показалось подозрительным, что столь замкнутый человек ведет себя с ней так… по-соседски. Должно быть, у него совсем мало друзей. После долгого молчания она заметила:

— Каким бы ни был человек общительным, на самом деле ему нужно только несколько душевных друзей. Думаю, ваш долгий поход с фонарем по улицам Лондона в поисках нескольких чистых душ очень похвален.

Лицо Зено осталось бесстрастным, но в глазах вспыхнул огонек интереса.

— A-а, вы имеете в виду Диогена из Синопа? Греческого философа, одного из самых известных циников? Он весьма значительно повлиял на моего тезку, Зенона из Ситиума, тоже занимавшегося человеческими проблемами.

— Кстати, о проблемах, мистер Кеннеди. Сегодня я провожу художественные занятия в детском приюте. Мне пора возвращаться к конюшням.

— Если пожелаете, я прикажу заложить экипаж, миссис Сент-Клауд. Сегодня я весь день буду в конторе, и мне доставит удовольствие, если…

— Вчера вечером я проглотила почти половину цыпленка и массу жареной картошки, а потом заела все это остатками лимонного пирога. Так что мне лучше прогуляться пешком.

Уголки его рта опустились. В глазах появилось уязвленное выражение. Кэсси решила, что он просто очарователен.

— Думаю, вечером будет дождь. Занятия кончаются в четыре часа. Если вы освободитесь около этого времени.

— Я заеду за вами в четыре.

У конюшни Зено перекинул длинную ногу через седло и легко соскочил на землю. Передал поводья Рори и шагнул к Кэсси, чтобы помочь ей спуститься вниз.

Кэсси вдруг занервничала и, качнувшись вперед, потеряла равновесие, но Зено подхватил ее и прижал к себе.

Мускулистая грудь, твердый живот и… о Боже! Кэсси застыла, почувствовав еще кое-что твердое и такое мужское…

— Итак, Кэсси, — пробормотал он, — значит, «Эйми»?

— Простите? — Она не отстранилась.

— Миссис Сент-Клауд, от вас пахнет лавандой и розмарином с нотками ванили и бергамота. А если точнее, то ваши духи называются «Эйми». Их создал Жерве Лорен.

Кассандра улыбнулась:

— А вдохновила его француженка, в которую он влюбился, путешествуя по Провансу.

— Боюсь, это просто умный рекламный ход. На самом деле духи названы в честь сестры. Думаю, он обожал свою маленькую шалунью.

Временами его речь превращалась в поток отрывочных фактов, мелких подробностей и предположений.

— Сэр, я могу только сделать вывод, что вы узнали духи, потому что они вызывают в вас какие-то приятные воспоминания.

Глаза Зено сверкнули.

— Да Бог с вами! — возразил он. — Я знаю их благодаря своим расследованиям.

Да, этот джентльмен не просто странный. Он эксцентричный. И очень хорош собой. Опасное сочетание. Кэсси почувствовала, как все тело наливается жаром. Она вздернула подбородок, дунула на выбившийся локон и язвительно заметила:

— Довольно смело с вашей стороны употребить и мое имя, и такую интимную деталь, как имя моего парфюмера.

— Но ведь я пытаюсь хоть как-то понравиться вам, миссис Сент-Клауд.

Он чопорно поклонился и повел ее лошадь в конюшню.

Сначала холодная сдержанность, потом шутки и подтрунивание… Кэсси могла бы решить, что мистер Кеннеди играет с ней, как кот с мышкой, но он вовсе не казался повесой. Должно быть, это был просто флирт. Или нет?


Кэсси проклинала «Дейли телеграф». Опять наврали. Предсказанные на вечер осадки дали о себе знать значительно раньше и обрушили на город не ливень, а настоящий потоп. Дождь настиг ее на полпути к больнице. Уже через несколько минут непогоды она раскаялась, что решила заплатить прогулкой за лишний кусочек торта.

В подобные дни вагоны подземки плотно забиты пассажирами, а все лондонские кебы нарасхват. Пальто скоро промокнет насквозь, но выбора нет, придется противостоять стихиям. Она направила зонтик навстречу косо летящим каплям и прибавила шагу.

На углу Пиккадилли и Сент-Джеймс, омытая дождем и жалостью к собственной судьбе, она вдруг услышала, что кто-то позвал ее из толпы.

— Кэсси!

Она обернулась на голос и оказалась лицом к лицу с мистером Кеннеди. Мужчина приподнял шляпу, а потом сгреб ее в охапку и сунул в экипаж. Кассандра даже не успела удивиться. Промокшая, потрясенная, она отчаянно пыталась собраться с мыслями. Пахло влажной шерстью и отсыревшей обивкой. Мистер Кеннеди сидел напротив с насмешливым и несколько снисходительным выражением лица. Кэсси еще больше смутилась. Он наклонился, взял из ее рук зонтик и хорошенько его встряхнул.

— Вы промокли насквозь, миссис Сент-Клауд, а я опаздываю на совещание. Вам следует вернуться на Лайалл-стрит и переодеться.

— Глупости, мистер Кеннеди. Все моментально высохнет, как только я попаду в класс. — Тут Кэсси вспомнила о вежливости. — Я должна поблагодарить вас за… — Она вдруг запнулась, потом с любопытством спросила: — Бог мой, как вы меня нашли?

— Выбрал дорогу, по которой вы скорее всего пошли бы пешком. — Он переводил взгляд проницательных синих глаз с проплывающих мимо домов на нее. — А выследить вас в промокшей толпе было еще легче. — Он на секунду умолк, словно бы сомневаясь. — Вы ведь высокая. И очень привлекательная. Даже в ливень вы как будто светитесь.

У Кассандры вспыхнули щеки, прежнее смущение схлынуло, но она постаралась сохранить спокойное выражение лица. Неужели и на сей раз он не улыбнется? Ага, губы мужчины все же изогнулись в легкой ухмылке! На щеке появилась ямочка и глубокая складка. Очень мило.

Кэсси улыбнулась в ответ и наклонилась к запотевшему окну. Трафальгарская площадь сменилась чередой правительственных зданий. Экипаж замедлил ход. Кэсси протерла кусочек стекла и увидела дом № 4 по Уайтхолл-плейс.

— Скотленд-Ярд.

— Здесь нам придется расстаться, мадам.

Кэсси удивленно распахнула глаза:

— Вы работаете на Скотленд-Ярд?

— Вы не ошиблись. — Он поднял воротник плаща и взял зонтик. — Я скажу кучеру, чтобы доставил вас к приюту.

— Вы еще раз назвали меня Кэсси, хотя вам это и не по душе.

— Назвал?

Она кивнула:

— Только что. Когда выудили меня из потопа.

Мистер Кеннеди открыл было рот, но тут же снова его закрыл. Казалось, он сам не в силах объяснить подобную фамильярность.

— Я заеду за вами сегодня, миссис Сент-Клауд.

С этими словами он выскочил под дождь. Кэсси проводила его участливым взглядом. После взрыва несколько лет назад знаменитое учреждение окружили стеной. Теперь здесь почти никто не ходил, так как прохожие были вынуждены пробираться по узкому проходу вдоль административного здания. Кэсси сумела разглядеть, как мистер Кеннеди миновал пост конной гвардии у ворот и исчез в здании.

Экипаж тронулся с места. Уголки губ девушки приподнялись в усмешке:

— Итак, мистер Кеннеди — человек из Скотленд-Ярда.

Глава 4

Составленный им документ получил название «Тайные силы в среде движения за ограниченное самоуправление Ирландии». Он и явился причиной его вызова в кабинет Мелвилла для личной беседы.

Брови Уильяма Мелвилла, начальника Особого ирландского отдела, не уступали в пышности его роскошным бакенбардам. Взгляд, брошенный из-под них, казался собеседнику особенно проницательным. Оторвав глаза от папки с бумагами, Мелвилл сердито произнес:

— Почему я должен узнавать от Рейфа Льюиса, что «подарок» предназначался вам?

— Это еще не доказано, — возразил Зено, устраиваясь в кресле напротив стола красного дерева. — Хотя думаю, что немало анархистов были бы рады меня устранить.

— Кеннеди, я вынужден задавать вам эти вопросы. Вы не считаете, что бомбы в подземке были направлены лично против вас?

Зено стиснул челюсти.

— Если бы я так думал, я бы отказался от этого дела.

Мелвилл молчал. Он мог хранить молчание до бесконечности. Множеству агентов случалось подолгу прислушиваться к тиканью стенных часов под острым взглядом начальника.

— Хорошо. Тогда изложите вашу теорию.

— В записке я высказал только свои соображения. Это всего лишь догадка. Поиски возможных террористов ведут к государственным служащим. — Стараясь выражаться как можно осторожнее, он продолжал: — Если мы немного поищем вокруг, то можем выяснить, что некоторые благородные пэры и высокопоставленные правительственные чиновники связаны с нелегальными группами бунтовщиков, от которых тянется цепочка как к «Ирландскому республиканскому братству», так и к «Клану-на-Гаэль» в Америке.