– Собственно говоря, мне нечего рассказывать, – сказала она. – Хотя нет, я подумывала об Австралии. Хелена Рубинштейн открыла там несколько своих салонов. Пожалуй, нам не помешает последовать ее примеру.

– Австралия, – после недолгого молчания проговорил Бен. – Они там что, пользуются помадой?

Лео рассмеялась.

– Если даже нет, я легко смогу переубедить их.

– Тебе ведь не придется ехать туда, а?

– Разве что ненадолго. Как, неужели тебе будет не хватать фотографий мистера Бенджамина Ричиера и его супруги в «Таймс»? – ласково поддела она его.

Бен немного помолчал, а потом ответил:

– Да, именно этого мне будет не хватать. – Поцеловав ее в лоб, он вылез из постели. – Не забудь о том, что сегодня вечером мы ужинаем со Швабами в «Риверсайде». Есть парочка несговорчивых потенциальных клиентов, на которых, надеюсь, ты сможешь произвести нужное впечатление ради меня. Я закажу тебе платье у «Сакса».

– Не сомневаюсь, что у меня в гардеробе найдется что-нибудь подходящее! – крикнула ему вслед Лео, но он уже скрылся в ванной и потому не слышал ее.

* * *

Но тем же вечером на кровати для нее было разложено чудесное новое платье от «Ланвин». Оно оказалось белым, что поначалу привело ее в ужас; она наверняка обронит на него что-нибудь во время ужина, оставив чудовищное пятно. Но в остальном оно было потрясающим – длинный атласный чехол до лодыжек, отделанный на талии букетом роз, скрученных из лилового атласа, два конца которого ниспадали до пола. Бен – или его секретарша – даже купил ей короткую пелерину, украшенную лилово-серебряной вышивкой и сшитую из такого мягкого и невесомого тюля, что ей показалось, будто она накинула на плечи паучью паутинку.

Бен улыбнулся, когда увидел ее.

– Ты настоящая красавица, – сказал он и нежно поцеловал ее.

Это был еще один из дорогих ее сердцу моментов близости, когда она могла бы открыть ему свою душу, но которые всегда заканчивались так быстро, что она просто не успевала собраться с духом. Едва она опустила веки, чтобы ответить на его поцелуй, как он уже отстранился и приказал дворецкому подать машину с шофером ко входу.

Вечеринка прошла не совсем так, как она ожидала. Компания собралась маленькая, намного меньше тех, с которыми они встречались раньше. Она почувствовала, как напрягся вышагивавший рядом с нею Бен, когда они обнаружили, что приглашены всего четыре пары, причем одной из них оказались Форсайты.

Лео изо всех сил постаралась расслабить руку, которую поддерживал Бен, чтобы ни единым дрогнувшим мускулом не дать ему понять, что один вид Эверетта Форсайта по-прежнему выбивает ее из колеи. По какой-то ужасной прихоти судьбы за столом Лео оказалась напротив Эверетта, и спустя пару часов шея у нее затекла от неудобной позы. Она старательно не сводила глаз с мужчины рядом с собой, которого Бен попросил ее очаровать. Обычно, когда он обращался к ней с подобной просьбой, ей приходилось делать над собой усилие, но сегодня вечером она была рада этому, потому что могла отвлечься.

И вот, когда подали десерт и мужчина рядом с ней стал давать указания официанту о том, сколько именно сливок тот должен положить ему на тарелку, она наконец-то смогла выпрямить шею. При этом она совершенно машинально подняла руку, чтобы помассировать затылок, и вдруг поймала взгляд Эверетта. Оба были слишком умны и осторожны, чтобы позволить этому взгляду продлиться дольше одной секунды, но и этого ей оказалось достаточно, чтобы понять: он, так же как и она, совершенно выбит из колеи ее близостью и сознает, что с легкостью может коснуться ее ногой.

– Нам пора, – вскоре после этого прошептал Бен, и она кивнула, поскольку ничего так не хотела, как побыстрее уйти отсюда.

Он набросил пелерину ей на плечи и жестом собственника положил ей руку пониже спины, возвращаясь к гостям, чтобы попрощаться. Когда они ехали обратно в авто, он хранил молчание, а она тихонько сидела рядом, держа его за руку и спрашивая себя, не скажет ли он чего-либо об Эверетте, но, к счастью, ее опасения не оправдались.

И только когда она разделась и уже собиралась набросить ночную сорочку, он все-таки сказал кое-что.

– Ты по-прежнему так смотришь на него… – заговорил было Бен, но потом оборвал себя.

Лео надела сорочку через голову, намереваясь свести дело к шутке, – что на самом деле ему все равно, поскольку он никогда и не хотел, чтобы она полюбила его, – как вдруг, вынырнув из вороха кружев и атласа, увидела его лицо. О господи! Она причинила ему боль. Она сделала то, чего не собиралась делать никогда, чего старалась избежать всеми силами и ради чего даже заставила его поклясться в тот вечер, когда он сделал ей предложение, что он испытывает к ней исключительно дружеские чувства. Но сейчас на его лице было написано такое выражение, какое бывает у мужчины, уязвленного до глубины души поведением любимой женщины.

– Бен, – сказала она, огибая кровать и подходя к нему, а потом привлекла его к себе и обняла.

На миг он позволил себе расслабиться в ее объятиях, но потом отстранился.

– Не надо меня жалеть, – угрюмо заявил он, после чего вышел из комнаты и в ту ночь уже не вернулся.

Первый час Лео лежала в постели, глядя в потолок, а потом отправилась на его поиски. Дверь в его кабинет была заперта, но из-под нее пробивалась полоска света. Она услышала, как граммофон наигрывает какую-то мелодию – но не бодрую и жизнеутверждающую, а грустную и меланхоличную. Она подняла руку и постучала.

– Со мной все в порядке, – резко откликнулся он. – А ты иди спать.

У нее хватило ума не настаивать, особенно когда он разговаривал с ней таким «официальным» тоном. Бен не хотел, чтобы она видела его. Не хотел, чтобы она догадалась о том, какие чувства он сейчас испытывает.

* * *

Лео решила поговорить с Беном по душам на следующий вечер. Но в восемь часов он ворвался в дом, крича, что пообещал забрать Фэй из «Плаза», – куда она переехала после того, как Бен женился на Лео, – ровно в половине девятого и что Лео должна немедленно переодеться.

Лео повиновалась, решив, что, пожалуй, ей будет даже легче поговорить с ним, когда оба будут немного пьяны, слегка расслабятся и хотя бы отчасти утратят бдительность.

В авто по пути к «Плаза» он говорил о работе. Когда к ним подсела Фэй, уже изрядно навеселе, вся беседа свелась к ее непристойным комментариям по поводу неких обстоятельств. Вскоре они остановились у «Клуба 300», и Фэй моментально стала душой компании. Спиртное лилось рекой, играл джаз, гости танцевали, и Лео выпила слишком много шампанского. Как и Бен, впрочем; в сущности, он то и дело вновь наполнял ее бокал, настаивая, что она должна непременно выпить, пока и сам не набрался до положения риз – в таком состоянии она еще ни разу его не видела. Он быстро опрокидывал в себя один стаканчик за другим, словно человек, выполняющий поставленную перед собой задачу.

А потом Джордж Гершвин заиграл на фортепиано, Рудольф Валентино начал прощаться с Тексас, как вдруг входные двери распахнулись и внутрь ворвались копы.

– Привет, тунеядцы, – в свойственной ей манере приветствовала их Тексас. – Что я могу сказать? Они принесли спиртное с собой. Я – всего лишь слабая одинокая женщина. Не могу же я силой выставить за порог всех, кто приходит ко мне в клуб с бутылкой виски под мышкой.

– Пойдем отсюда, – прошептала Лео Бену.

Бен поймал Фэй за руку, но та лишь обиженно надула губы.

– К чему уходить прямо сейчас? – заявила она. – Веселье только начинается.

– Мы должны уйти, – стояла на своем Лео. Она была еще не настолько пьяна, чтобы не понимать: меньше всего им нужно, чтобы их поймали на горячем во время облавы. – Немедленно.

– Ну и уезжайте. А я найду себе кого-нибудь, кто отвезет меня домой. – И Фэй одарила ослепительной улыбкой какого-то мужчину рядом с собой.

– Лео, уходи через черный ход, – прошипел Бен. – Поймай такси и уезжай. Я привезу Фэй на авто. – Он неуверенно поднялся на ноги и пошатнулся.

– Я подожду тебя, – сказала Лео.

Но он лишь покачал головой в ответ.

– Я не хочу, чтобы тебя арестовали. Уходи сейчас же, пока можно. Давай не будем тратить время на препирательства.

И он окинул ее столь непроницаемым взглядом, что она так и не смогла угадать, о чем он думает. Но Бен был прав: она действительно теряла время. Если она уедет сейчас, то потом сможет сосредоточиться на том, чтобы вытащить Фэй.

– Будь осторожен, – сказала она и потянулась, чтобы поцеловать его, но он в последнюю минуту отдернул голову, и поцелуй пришелся ему в щеку.

А потом он развернулся и отправился за Фэй.

Полиция тем временем сгоняла постоянных клиентов в переднюю часть клуба. Лео присоединилась к гостям, спасающимся бегством через заднюю дверь, и поспешила по Западной Пятьдесят Четвертой улице в сторону Пятой авеню, чувствуя, как подкатывает к горлу тошнота. В Бене что-то надломилось, и она сознавала, что сама стала тому причиной. А это означало, что именно ей предстоит исправлять причиненный ущерб.

Она решила пройтись домой пешком, чтобы все хорошенько обдумать. Быть может, им стоит отправиться в отпуск вместе? Хотя бы на время забыть о работе и всем остальном. Что, если они останутся вдвоем на каком-нибудь пустынном пляже, впервые за все время своей семейной жизни? Быть может, Бен расслабится и перестанет быть таким сдержанным. Не исключено, что и она последует его примеру. А вдруг он и впрямь станет тем мужчиной, которого она видела каждое утро на рассвете, к чьей обнаженной груди с тихой радостью прижималась щекой, мужчиной, который ласково гладил ее по голове, пока они курили, мужчиной, который был ее мужем? Она вдруг почувствовала, как и в ней что-то надломилось. Тошнота отступила, сменившись болью. Одиночеством. И чем-то еще, тоской, скорее всего. Потому что мужчина, обнимавший ее на рассвете, был именно тем, кого она могла бы полюбить. Теперь же, вспоминая выражение его лица минувшей ночью, она была уверена, что и он испытывал к ней такие же чувства. Он держался с ней холодно и отстраненно только потому, что боялся: она разобьет ему сердце.

Из глубокой задумчивости ее вдруг вырвал ужасный скрежет, за которым последовал сильный удар. Казалось, он прозвучал далеко за ее спиной: металл врезался в металл с такой силой, что звук разнесся по всей округе. Она вздрогнула всем телом.

Осталось совсем немного, сказала она себе; она уже почти добралась до особняка Ричиеров. Переступив порог, она дождется Бена, предложит ему отправиться в долгожданный и длительный отпуск, убедит его в том, что в дорогу они должны взять с собой только друг друга.

Она прошла мимо Сент-Реджиса, клуба «Корнелл», огромного Дома Вандербильта, отеля «Нью-Неверленд», располагавшихся в самом начале «Золотой мили». Чуть дальше стояли дома Астора, Уитни, Фриков, Храм Израилев, дом Кларков – всей знати Манхэттена, представителей разных рас и религий, – и, наконец, на противоположном углу она увидела особняк Ричиеров. Взбежав по ступеням, Лео сама открыла дверь, поспешно поднялась по роскошной лестнице и ворвалась в собственную спальню.

Она стала ждать у окна, не спуская глаз с улицы внизу, высматривая Бена, но вскоре усталость взяла свое и она, не раздеваясь, опустилась на кровать и смежила веки. Ей приснился кошмар, в котором авто падало с крыши высокого здания. Машина была объята языками пламени и сгорела дотла еще до того, как коснулась земли.

– Лео! Проснись!

Наверное, ей по-прежнему снился сон. Но авто исчезло, и сейчас с ней разговаривал Эверетт.

– Лео!

Она даже уловила запах его одеколона.

Открыв глаза, она едва не выпрыгнула из постели. В ее спальне находился Эверетт, он тряс ее за плечи, а ведь в дверь вот-вот должен был войти Бен.

Лео буквально скатилась с кровати по другую сторону, чтобы оказаться подальше от Эверетта.

– Что ты здесь делаешь?

Краем сознания она отметила, что наступило утро и в окна заглядывают первые лучи солнца: она забыла задернуть занавески. Но куда подевался Бен? И что здесь делает Эверетт? Тут она вспомнила, что накануне выпила слишком много шампанского. Облава. Бен отослал ее домой от греха подальше, а сам остался, чтобы уговорить Фэй уехать. Она тряхнула головой, пытаясь собрать воедино обрывки воспоминаний о минувшем вечере.

Эверетт уже собрался заговорить, но потом заколебался. И Лео в первый раз взглянула на него по-настоящему, окинув пристальным взором его лицо, и от того, что она увидела, по коже ее пробежали мурашки страха. Глаза его блестели непролитыми слезами.

– Лео, если бы только я мог присесть рядом с тобой на постели и обнять тебя, чтобы сказать то, что должен, но я знаю, что не имею на это права. Прошлой ночью Бен попал в автокатастрофу.

Ужасный скрежет и сильный удар, который она слышала. Падающая с крыши небоскреба и объятая пламенем машина, которая сгорела еще до того, как коснулась земли. Но это же всего лишь сон, призрачное видение, порожденное ее разумом.