Шелли Брэдли - Его благородная невеста

Господи! Эти люди могут повернуть ход битвы вспять и принести победу Ричарду.

Нет, зло не должно победить!

Арик направился в их сторону, намереваясь вклиниться в гущу войска Нортумберленда, чтобы увести от битвы эту новую угрозу. Его обдувал горячий ветер, отчего по его лицу поползли струйки пота. Отступающий противник огрызался, но клинок Арика ни разу не изменил ему. Он снова и снова опускался на головы врагов, вонзался в их плоть. Ариком руководила высшая цель – он должен был остановить глупого графа и спасти Генриха Тюдора.

Не успел Арик покончить с группой воинов, пытавшихся вмешаться в битву, как Нортумберленд, Стивен и остальные королевские воины остановились. Недоуменно приподняв брови, Арик увидел, как граф кричит что-то одному из своих людей. Тот соскочил с коня и попытался провести Нортумберленда вперед.

Но у него ничего не вышло.

Даже с большого расстояния Арик слышал, как Нортумберленд кричит, ругается и последними словами проклинает человека, который пытался вести его коня. Граф отчаянно колотил шпорами бока бедного животного. Но копыта коня завязли в жидкой грязи.

Арик рассмеялся, испытывая огромное удовольствие от того, что на ход битвы повлияла сама природа. Нортумберленд не мог прийти на помощь королю, потому что недавние дожди сделали свое дело: глинистая почва раскисла под копытами всадников. Граф продолжал кричать и ругаться, размахивая мечом. Арик видел, как его брат пытался вывести скакуна из грязи, чтобы присоединиться к сече. Такая ситуация не могла не радовать Арика: пока Стивен не в состоянии одолеть вязкую глину, он находится вдали от пекла битвы, а значит, и в безопасности.

Но тут внимание Арика привлек какой-то шум слева. Повернувшись, он увидел, что лорд Стенли и его люди окружили короля. Большая часть королевского войска отступила на исходные позиции у подножия Амбиенского холма. Если бы Нортумберленд не завяз в грязи, исход битвы мог бы стать иным.

Король стоял в одиночестве, окруженный врагами.

Амбиенская равнина погрузилась в тишину – находящиеся там воины понимали, что перед ними разворачивается настоящая драма.

– Принесите мне боевой топор и поправьте у меня на голове корону! – криком нарушил король Ричард внезапную тишину. – Сегодня король Ричард погибнет во имя того, кто создал сушу и море. И если никто не последует за мной, я выступлю в одиночестве.

Со стороны его армии не раздалось ни звука. Никто не пришел королю на помощь. Еще мгновение – и жизнь закончилась для изобретательного и коварного Ричарда. Корона упала с его головы. Битва завершилась.

Арик испытал необыкновенное облегчение, к которому примешивалась изрядная доля усталости. Да, справедливость восторжествовала. Но, обведя взором Амбиенскую равнину, он понял, что этот новый мир получен дорогой ценой. Повсюду были распростерты мертвые тела. Некоторые воины, еще не осознавшие, что бой окончен, продолжали сражаться.

Убедившись в том, что Ричард мертв, лорд Стенли стал искать корону – символ власти в Англии. Он обнаружил ее в зарослях боярышника, который рос возле колодца.

Засияв от удовольствия, лорд Стенли подобрал корону и водрузил ее на голову Генриха Тюдора.

Этот неказистый темноволосый человек принял корону с сердечной, улыбкой.

– Так захотел Господь! – прокричал он. – А я получаю английский трон по своему праву победителя!

Новую королевскую армию охватило веселье. Лишь время покажет, на что способен новый король. Но хотя бы он покончит с этой кровавой войной, потому что возьмет в жены Елизавету Йоркскую.

Арик молился о том, чтобы процветание и мир воцарились наконец на земле, которую больше тридцати лет рвали на части войны и раздоры. Он молил Господа, чтобы души убитых принцев нашли упокоение и чтобы в Англии их никогда не забыли. И еще он просил Бога за себя, свое будущее.

Теперь когда человек, приказавший убить принцев, нашел свою смерть, Арик наконец-то имеет право на счастье. Он бился за справедливость, не щадя себя. А теперь он сумеет утешить собственную душу и найти покой в объятиях Гвинет. Потому что сомнений у Арика не осталось: он полюбил свою пылкую жену.

Все чего он хотел от жизни, – это провести остаток дней в Нортуэлле вместе с Гвинет. Увы, уродливая, безобразная война еще не отпустила его. Новый король захотел, чтобы воины принесли ему присягу верности, и Арик был полон искреннего желания сделать это.

Вскоре к Арику подъехали Дрейк с Кираном. Судя по их виду спокойной прогулка в тыл врага не получилась. Троица друзей молча наблюдала за тем, как люди Тюдора раздели труп Ричарда и перебросили его через седло.

Дрейк положил руку на плечо Арика.

– Вот наш новый король, – проговорил он. – Ты последуешь за ним?

– Я бился на его стороне, – промолвил Арик в ответ.

– И у тебя это неплохо получилось, черт побери! – добавил Киран. – Господи, ты наконец-то улыбнулся!

Криво усмехнувшись, Арик кивнул:

– Да. Ну а вы? Как поступите вы? – поинтересовался он.

– Свои обязанности по отношению к Гилфорду мы выполнили, – сказал Дрейк, медленно кивая. – Но Тюдор – твой король, а не наш.

– И куда же вы направитесь? – спросил Арик у обоих своих друзей.

В глазах Дрейка вспыхнул недобрый огонек, и Арик, похоже, понял, в чем дело. Дрейк быстро превратил его предположение в уверенность.

– Я должен отомстить, – вымолвил он. – На сей раз Мердоку придется заплатить за то, что он сделал с моим отцом и со мной.

Арик молча смотрел на друга, пытаясь скрыть свою тревогу. Сейчас еще не настал момент отговаривать Дрейка, но вот скоро…

– А я вернусь в Испанию, – оторвал его от размышлений Киран. – Местные сеньориты очень милы, к тому же испанцы хорошо платят за всякого рода… забавы.

Разубеждать Кирана бессмысленно, и все его доводы не будут услышаны – это Арик понял давно. Поэтому, заставив себя промолчать, он похлопал ирландца по спине.

– Храни вас Бог, – сказал Арик. – Вас обоих.

– И тебя тоже, – промолвил Дрейк.

– Береги себя и Гвинет, – напутствовал друга Киран. Выражение его лица внезапно стало очень серьезным.

Обменявшись с Ариком крепким рукопожатием и еще раз попрощавшись, друзья уехали: один отправился на север, в Шотландию, а другой – на юг, в Лондон, чтобы оттуда пересесть на судно, отправляющееся в Испанию.

Арик искренне надеялся, что оба его друга сумеют одолеть собственных демонов и найти наконец счастье. Но уверенности в том, что это произойдет, у него не было.

Тяжело вздохнув, Арик заставил себя вернуться в реальность и последовал за войском Генриха Тюдора, которое двинулось на север, везя с собой тело свергнутого короля. Встречавшиеся им на пути солдаты с ненавистью кололи труп короля. Вскоре процессия свернула в сторону Босуортского рынка.

Арик старался не смотреть на происходящее. Он думал о том, что старуха могла сказать правду: не исключено, что голова Ричарда ударится о боковую часть моста в том самом месте, где проезжал король и где его шпоры задели за ограду моста.

Арик увидел, как солдаты Тюдора арестовали Нортумберленда. Это его ничуть не удивило – именно таким способом новые короли укрепляли свои позиции, но ему было интересно, что станет с графом. Отнесутся ли к нему снисходительно, ведь он, по сути, ни разу не принимал непосредственного участия в битвах? Или его попросту казнят как изменника, потому что долгие годы он был сторонником короля Ричарда?

Стивена нигде не было видно, и Арику оставалось лишь надеяться, что его младшему брату удалось скрыться еще до того, как воины нового короля одержали победу над армией Ричарда.

Проехав через Босуортский рынок, армия Тюдора прибыла в Лестер. Победители остановились в мужском монастыре. Древние серые стены, поросшие мхом и увитые плющом, казались просто волшебными в свете сырого августовского солнца.

Новый король приказал вывесить почти нагое тело своего предшественника на всеобщее обозрение. Нортумберленда и остальных сторонников Ричарда куда-то увезли – очевидно, в Тауэр. И снова Арик попросил Бога о том, чтобы Стивену удалось бежать.

Когда остальные рыцари собрались на монастырской земле, Генрих Тюдор вышел вперед и приказал:

– Опуститесь на колени все, кто готов называть меня королем!

Готовый служить правому монарху и начать новую жизнь со своей милой Гвинет, Арик опустился на колени на мягкую траву. Так же поступили и остальные воины вокруг него.

Тюдор направился к воинам. Переходя от одного к другому, он хвалил кого-то за храбрость, кого-то благодарно похлопывал по голове. Солнце освещало его фигуру. Арик увидел сапоги Генриха Тюдора прямо перед своими глазами – они были в глине, траве и крови.

– Лорд Белфорд, Белый Лев? – осведомился Тюдор.

– Да, ваше величество, – подняв голову, ответил Арик.

– И ты собираешься присягнуть мне?

Уважительно опустив голову, Арик сказал:

– Собираюсь, ваше величество.

– После того, как ты отказал моей матери? – допытывался Генрих Тюдор.

– Прошу тебя простить мою ошибку, я был не прав.

Наступило молчание. Арик едва сдерживал желание посмотреть на короля, чтобы убедиться в том, что тот действительно может простить его. Но если он сделает это, то король сочтет это дерзостью, а этого Арик допустить не мог.

– Слишком долго ты поддерживал этого плантагенетского выродка, – промолвил наконец Генрих. – Не думаю, что смогу простить тебя. Арестуйте его!

После тяжелого и быстрого путешествия в Лондон Арик оказался в темнице лондонского Тауэра. Более того, его заперли в той части, которую обычно называли Кровавым Тауэром. Именно там совсем недавно содержали впоследствии убитых принцев.

Когда Арик вновь оказался в этой печально известной тюрьме, его охватили воспоминания о его последнем приезде туда. Именно тогда он в последний раз видел юных принцев живыми. Меряя шагами свою на удивление роскошную темницу, Арик раздумывал о том, разделит ли он судьбу мальчиков. И придется ли ему в наказание за содеянное, находясь здесь, слышать предсмертные крики детей. Хотя, возможно, ему грозит и то и другое.

К большому облегчению Арика, в Тауэре его не преследовали ни муки совести, ни чувство вины, ни призраки. Души мальчиков явно нашли упокоение после битвы на Амбиенской равнине и смерти короля Ричарда.

Прошло две недели, Арик так и не узнал, какова его дальнейшая судьба.

Неожиданный шум возле двери привлек внимание Арика. Подняв голову с мягкой постели, он увидел двух тюремщиков, вошедших в небольшую камеру. От страха и неуверенности он оцепенел и едва не лишился голоса. Лица стражников были безучастными, но Арик понял, что для него настал решающий миг.

С каждым днем он все больше скучал по Гвинет. Он вспоминал ее улыбку, ее пухлые сочные губы, ее поцелуи, и тем сильнее становилась его любовь к ней. Арик надеялся и верил, что в будущем его ждет жена, а не леди Смерть.

– Вставай, узник! – гаркнул один из тюремщиков. – Король призывает тебя!

Не дожидаясь ответа, могучие стражники схватили Арика, поставили на ноги и вытолкали из темницы в небольшой темный коридор. Миновав его, они спустились по узкой винтовой лестнице.

Оказавшись перед другой дверью, они остановились. Арик ждал, пока тюремщики постучат. Через мгновение вооруженный воин отворил дверь и втянул Арика в комнату.

Там, держа в руках кружку с пенистым элем, на большом стуле сидел новый король Англии Генрих.

Оттолкнув руку воина, Арик приблизился к королю, который кивнул ему в знак приветствия. Арик низко поклонился.

– Выпрямись, Арик Невилл, посмотри мне в глаза, – приказал король.

Арик, не раздумывая, повиновался.

Король Генрих беззастенчиво осмотрел его с головы до ног.

– Неудивительно, что тебя так везде боятся, – промолвил он. – Ты такой высокий, что можешь испугать любого.

Арику почему-то припомнился день, когда они обвенчались с Гвинет. Она совсем его не боялась. Да что там – она вообще ни разу не испугалась его, даже когда он был в дурном расположении духа. Более того, Гвинет всегда демонстрировала больше храбрости и решимости, чем любой из его знакомых мужчин. Иногда он был не в состоянии уследить за ходом ее мыслей, но ее суждения всегда были точны. За это Арик любил ее еще больше. А уж воспоминания об ее дивной фигуре, милом лице и приятных глазу изгибах тела делали его любовь еще крепче. Арик невольно улыбнулся.

– Тебя что-то рассмешило? – спросил король, возвращая Арика в настоящее.

– Я думал о своей жене, ваше величество, – откашлявшись, ответил Арик.

Генрих кивнул, на его бледном простоватом лице появилась кривая усмешка.

– Ох, эти женщины… – промолвил он. – Вечно они занимают все наши мысли, не так ли?

– Да уж, вечно, – эхом отозвался Арик.

Король сделал большой глоток эля из своей кружки. Наступила гнетущая тишина. Наконец, утерев рот рукавом, Генрих снова поднял глаза на Арика.