Посмотрела в заднее боковое стекло и увидела бабушку. Она стояла у калитки и выглядывала. Пришла… Улыбнулась и тут же закусила губу.

Я вернусь, когда помогу подруге найти дочь. Очень на это надеялась. Ведь со мной сильный мужчина, который может все…

Глава 12

Мы уже подъезжали к городу, когда недовольный и всю дорогу напряженный Медведев рявкнул:

— Сейчас будет столовая.

— Если можно, я не пойду с тобой. Не хочу, — произнесла, удивляясь его аппетиту. Недавно останавливались, и он нормально поел. Я не стала. Не могла. Даже круассаны свои не осилила. И вот опять… С другой стороны, при его комплекции неудивительно.

— Пойдешь! Ты себя в зеркало видела? Кожа да кости.

Резко развернулась и воскликнула:

— Это имеет какое-то отношение к нашему договору?

Мужчина сжал руль сильными ладонями и, просканировав меня пронзительным взглядом, процедил:

— Если так ставишь вопрос, то да!

— И что не так? Не гожусь для постели с таким крепким и отважным мужчиной?

— Считай, у меня имеются опасения, что сломаю тебя.

— Не переживай, претензий не будет!

Мужчина резко остановил джип, и мы с невероятным визгом остановились около комплекса, представляющего собой гостиницу, кафе и ресторан. Мужчина буквально убивал меня взглядом, а потом ледяным тоном отчеканил:

— Значит так, мы сейчас идем внутрь и заказываем в этой забегаловке то, что ты сможешь впихнуть в себя, но как минимум суп и салат, и только тогда поедем дальше. Я понятно сказал или повторить?

— Мне кажется, мы напрасно тратим время, когда… — начала говорить, но Медведев перебил меня.

— Время мы потратим в том случае, если ты в больницу загремишь. Я сейчас жду ответа на свой вопрос. Ну?

Только хотела ответить, но тут же замолчала и отвернулась. Даже не представляла, как буду впихивать в себя еду. Не знаю… Вздохнула и обреченно пробормотала:

— Хорошо.

— Уточни.

— Хорошо!

— Что хорошо?

Резко развернулась и громко произнесла:

— Я съем суп.

— И не только… — сухо заявил Медведев, поднимая бровь, желая услышать мое подтверждение.

— Это не смешно, — ледяным тоном проговорила, совсем не понимая этого мужчину. Да какая разница ем я или не ем? Его должно волновать другое, но он еще ни словом не намекнул на интимные обязательства, что меня радовало и напрягало.

— А что, похоже, что я смеюсь? — почти рявкнул Олег, давая понять, что на пределе. Я это прочувствовала, когда он убивал меня взглядом в той столовке, когда была не в силах ни к чему прикоснуться.

Решив, что наш разговор затянулся, решила пойти на мировую.

— Мы идем или дальше будем задерживаться и спорить?

Мужчина ничего не сказал, открыл водительскую дверь и вышел. Я последовала его примеру. Хотелось зарычать, но я всю дорогу слышала странные хрипы из груди недовольного водителя, и поэтому вот как-то не хотелось.

Действительно, фамилия соответствует мужчине — МЕДВЕДЕВ. Идеально подобрана.

В маленьком небольшом ресторанчике было довольно приятно и по-домашнему. В столовую мужчина не захотел, никак не прокомментировав и проигнорировав мое предложение. Схватил за руку, он повел на второй этаж, усадив на стул в открытой лоджии, где находился чудесный столик с видом на зеленые деревья. Вручив меню, предоставил в мое распоряжение пять секунд для выбора, или он сам определится за меня, и когда я справилась и официантка ушла, вдруг поинтересовался:

— В каких ты отношениях с дядей?

Нахмурилась, не желая вспоминать. И что сегодня за день? Но Медведеву, вероятно, нужно не для себя, а для дела, поэтому вздохнула и проговорила:

— А можно в дамскую комнату перед допросом? Потом отвечу.

Мужчина посмотрел на часы, прищурился, что меня возмутило, а потом сказал:

— Жду.

Встала и быстрым шагом пошла по коридору, вспоминая, где видела нужные буквы. Когда вошла в маленькое чистое помещение, закрыла дверь, радуясь, что Медведев настоял быть здесь. Не сравнить с теми убогими уборными, где мы были, сейчас чувствовала себя человеком.

Через десять минут стояла у крана, вытянув руки, наблюдая, как ледяная вода холодит кожу. Понимая, что долго здесь нельзя находиться, чтобы Олег не выломал дверь, я ополоснула лицо, вытерла большими бумажными салфетками и направилась к нему.

Мой заказ уже принесли. Греческий салат и рассольник — как и просила. Некоторое время наблюдала за тем, что плавает в тарелке, и, убедившись, что вроде все как обычно, проглотила ложку супа. Чувствуя внимательный взгляд, и отмечая, как по коже бегают мурашки, прочистила горло, чтобы отвлечься от ненужных мыслей, и ответила на его вопрос:

— Никаких. После смерти сестры мы не общались.

— Разговор был?

— Поучения, после того как он забрал меня с… — внезапно прервала фразу, не желая признаваться в том, что еще и в больнице наблюдалась. Ко всем моим недостаткам добавится новый, и буду в его глазах еще психически-неустойчивой, или короче — ненормальной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— И откуда забрал?

Аппетит совсем пропал. Хотелось убежать, но я ведь так не могу поступить. Да и не в моем это характере. Лучше уж сразу все выяснить, чтобы знать, что и как. Отложила ложку на салфетку и произнесла:

— Богомолин на месяц запер меня в больнице, где я была под наблюдением врачей, — стало мерзко на душе, будто в чем-то вымаралась, да так, что не оттереться. Посмотрела в свою тарелку, где совсем не убавилось супа, и попросила: — Можем, уже пойдем?

Мужчина посмотрел на мою тарелку с рассольником, не забывая про нетронутый салат, и отчеканил:

— Нет, пока не съешь.

— Я не хочу, — пробубнила, надеясь, что он успокоится и сжалится, и очень тихо добавила: — Правда.

— Есть такое слово НУЖНО, так что давай… не задерживай нас, а то ведь ребенок находится не в заботливых руках родных людей, а с убийцами.

На секунду застыла, а потом взяла ложку и быстро начала есть, не замечая вкуса. Нужно. Действительно, нужно, и желательно не подавиться. Быстрее впихну в себя похлебку, быстрее поедем.

Когда поела, мужчина как раз допил свой кофе, и поинтересовался:

— Пирог с чаем или десерт?

— Ничего. Можно ехать? — попросила, мечтая убежать отсюда.

Олег кивнул и, расплатившись, показал рукой на выход. Поспешила вперед, чувствуя усталость и боль в животе. Вроде и немного съела, а все же тяжело для желудка, ведь в последнее время я нормально почти не ела.

Через пять минут мы выезжали из территории гостиничного комплекса. Мужчина включил радио, и мы молча продолжили свой путь.

Через некоторое время уснула, пока не почувствовала прикосновение к щеке. Нежное и легкое. Не ожидая, моментально проснулась и открыла глаза, с волнением посмотрев по сторонам, пока не остановилась на лице мужчины. Сглотнула, чувствуя, что воздух стал давить на тело, не давая возможности дышать. И еще ко всему прочему запах его парфюма не давал покоя, а близость заставляла нервничать. Ненавидела себя за слабость и надеялась, что со стороны мое паническое состояние не бросается в глаза. Спиной вжалась в спинку пассажирского кресла и выдохнула:

— Приехали?

Медведев кивнул и отчеканил:

— Ты остаешься в гостинице, а я по делам.

— Но…

— Ты останешься здесь, — грубо повторил он, не желая, чтобы я участвовала в поиске, а ведь я бы хотела быть рядом, чтобы знать все. И если он найдет Аленку? Ребенок напуган, а тут Медведев. Но если судить здраво, вероятно, он прав, но эмоции бурлили и не давали логически размышлять.

— Я могу…

Олег лишь сжал губы в тонкую линию и пробубнил:

— Выходи.

Не поспоришь при таком приказе. Вышла из машины и на секунду заострила внимание на дороге, машинах, трехэтажной гостинице, а потом на мужчине, выходящего со стороны багажника с нашими сумками. Мы двинулись к зданию, а там уже на ресепшене нам дали ключи от номера люкс. Милая девушка в строгой, черной юбке-карандаш и белой блузке пошла с нами. По дороге она рассказывала правила, что можно и нельзя в их гостинице, и просила не выбрасывать мусор в окно. Удивилась просьбе, но, отмечая ее серьезное лицо, поняла, что для них это настоящая проблема. Когда оказались внутри, девушка-администратор вежливо улыбнулась и пожелала нам отличного отдыха.

Только за ней захлопнулась дверь, как мужчина кинул сумки на пол, и выдал:

— Не выходить никуда. Совсем. Ни шагу из номера. Я должен ехать и знать, что ты здесь и ждешь меня.

Молча смотрела, а потом уточнила:

— Ты надолго?

— Да. Вероятно.

— Думаешь, найдем их?

— Сделаю все, чтобы найти, — задумчиво выдал Олег и двинулся к двери. — Закройся и никому не открывай.

— Конечно, я ведь пленница, — вдруг вырвалось из меня, и тут же отступила, отмечая, как мужчина резко обернулся, а особенно — хищный огонек в его глазах.

Медведев сделал шаг ко мне и выдал:

— Пленница? — сделал паузу, о чем-то размышляя, а потом лениво поинтересовался: — Не хочешь пожелать удачи и попросить возвращаться быстрее своему похитителю, который пытается помочь спасти тех, кто тебе дорог?

Замялась, чувствую вину, ругая себя, что сказала импульсивно. Наблюдая его агрессивность и свирепое выражение лица, еле слышно выдохнула:

— Удачи.

— И все? Я считал, что пленницы более покладисты.

— Но я же не пленница, а должница, — исправилась, надеясь, что он УСЛЫШИТ мои слова.

— Да? Точно? Не пленница? Если так, то уверен, должница хочет пожелать мне прийти поскорее.

Не знала, что ему было нужно, и боялась предполагать, как и в принципе подходить к нему, отмечая, что он зол.

— Подойди, — резко приказал мужчина.

Ноги не слушались, но я заставила себя. Кое-как дошла, и выдохнула то, что он хотел услышать:

— Приходи… скорее.

— Любимая, что-то ты совсем не умеешь притворяться, — гневно выдал Медведев, дергая на себя, отчего влетела в огромное тело, упираясь руками в мощную грудь, состоящую из одних мускулов. Какой же он большой.

— А нужно? — просипела, чувствуя, как его ладони легли на спину и медленно опустились на бедра. Он не водил, а ставил метки, отчего задрожала, проклиная себя за слабость.

Мужчина наклонился к уху и сказал:

— Прикоснись ко мне… сама… сейчас, чтобы я почувствовал.

Осознавая, что это опасная игра для меня, да и для него, если судить по напряженным широким плечам, я с ужасом посмотрела в горящие глаза и выдохнула:

— Олег…

— Чего ждешь? — ледяным тоном поинтересовался, хрипло выдыхая: — Прикоснись… ко мне.

Ладони медленно пошли вверх и остановились на середине рубашки. Расстегнула три пуговицы и просунула ладошку, слыша скрип его зубов и утробное рычание, рвущееся из груди. Мужчина посмотрел на меня и хрипло выдал:

— Веди вниз.

— Олег, — в панике выдохнула, опасаясь выполнять его пожелание.

— Ира…

Медленно повела вниз, пока не уперлась в его брюки. Понимая, что он ждет, я осторожно расстегнула ремень. Сглотнула слюну в пересохшем горле и пролезла за резинку боксеров, пальцами ощущая курчавые волосы и эрегированный член. Стыдно было смотреть ему в глаза, поэтому я закрыла веки и уткнулась ему в грудь, сжимая горячий ствол ладонью, чувствуя, какой он большой и твердый.

Мужчина прикоснулся губами к моей шее, обдавая горячим воздухом, и спросил:

— Скажи мне, что ты чувствуешь сейчас?

Не могла ответить, эмоции душили с невероятной силой. Продолжая сжимать или поглаживать, я пролепетала:

— Неважно.

Мужчина усмехнулся, будто другого не ждал от меня. А в следующее мгновение он обнял за талию, притягивая ближе, а второй рукой открыл ширинку брюк и ввел палец во влажное лоно, совсем не церемонясь, желая знать ответ на свой вопрос, раз я не ответила.

Мгновенно вскрикнула, не ожидая такого вторжения и наглости, резко убирая свою руку и пытаясь отодвинуться, но мужчина дернул за волосы, и ввел второй палец, отчего часто задышала, лихорадочно вглядываясь в его хищное лицо.

— Видишь, если ты и пленница, то по своей воле. И стонать ты подо мной будешь, потому что хочешь меня, а не по договору.

— Отпусти, — выдохнула, чувствуя, что теряю себя, и от этого было плохо. Олег умел сводить с ума… и сейчас я горела в огне.

— Думаешь, поможет? — выдохнул в губы, слегка прикасаясь своими. — Поверь, только хуже. Рвет изнутри, несмотря на ярость и разочарование. Это как наркотик. Ты наркотик.