Вероника Касс - Его ребенок

— ЧСС сто семьдесят семь, — произнес врач, в который раз обращаясь к медсестре, а я наконец-то смогла разомкнуть губы и заговорить.

— ЧСС это… Это его сердечко?

— Да, частота сердечных сокращений.

— А почему же так много? — ахнула я, представив, что стало бы со мной, будь у меня такой пульс.

— Напротив, соответствует норме для девятой-десятой недели.

— Это у меня такой срок?

— Ну да, на направлении так и написано девять недель, — мужчина улыбнулся, и наконец-то посмотрел на меня. Датчик узи он уже повесил на место, а с экрана, висящего под потолком, пропала картинка. — Это акушерский срок. И считают его…

— Да-да, по первому дню последних месячных, спасибо. Я вспомнила, — неловко улыбнулась я и, сглотнув, спросила, — А вообще… с ним все хорошо?

— Да, по всем характеристикам плод соответствует сроку. Можете подниматься, на окне салфетки, — мужчина мотнул головой и отвернулся, — подождите результата в коридорчике и позовите, пожалуйста, следующего в очереди. Только по талону, — усмехнулся врач, а я, впопыхах натянув трусы, а затем и джинсы, побежала выполнять поручение, забыв даже вытереть гель с живота, в котором теперь была вся моя футболка.

Когда я все же дождалась описания УЗИ и прорвалась с ним без очереди в кабинет гинеколога, я поняла одну единственную вещь, что безумно рада благополучному течению беременности и не прощу сама себя, если прерву ее. Не после того, как слышала такие сумасшедше-частые удары сердечка и увидела непонятного головастика на мутной фотографии УЗИ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Из кабинета врача я вышла с двоякими ощущениями и пачкой направлений не только на анализы, но и к другим специалистам, таким как лор и окулист. Какое они отношение имели к беременности, я не знала. Наверное, стоило поговорить об этом с Олесей, посоветоваться, но я решила, что тревожить ее пока не стоит. А вот Марку сообщить нужно. Только как решиться?

Он как раз звонил мне, пока я была в кабинете врача. Я сбросила вызов и теперь не знала, что сказать Скольникову. Про пары не соврешь, потому что он звонил как раз в пятнадцатиминутный перерыв между первой и второй парой. И нужно ли было ему врать? Опять врать…

— Привет, я тебя сбросила… — я все-таки набрала Марка после того, как записалась к нужным врачам и вышла на улицу.

— Доброе утро, Карин, — мягко произнес он, а затем добавил, — мне сейчас очень неудобно разговаривать. На паре задержали?

— Не-е-ет, — я крепче вцепилась в телефон, — я не ходила сегодня в институт. Решила пойти к врачу, как ты и…

— Все хорошо? — резко перебил он меня, словно действительно волновался.

— Да, все нормально, — быстро ответила я, не давая себе ни мгновения на то, чтобы выпалить правду.

С другой стороны, я же и не соврала ему. Просто… просто не говорят о таком вот так вот, да и вообще, я даже не представляю, как о таком говорят.

Ну, точно нужно на консультацию к Олесе сходить.

После того, как Марк пожелал мне хорошего настроения и отключился, я поняла, что Олеся действительно в каких-то моментах оказалась смелее меня. Я же… я умная только, когда дело касалось других. А когда нужно было принимать решения о собственной жизни, я вела себя как самая настоящая трусливая овца.

Домой я пошла пешком, было не далеко, да и небольшая прогулка мне пошла бы на пользу, вдруг ясность мыслей ко мне вернется.

Только вот это были пустые надежды. В подъезд я заходила все в том же напряжении, а потому даже лица мужчины, сбегающего по ступенькам и грубо толкнувшего меня, я не успела рассмотреть. Успела лишь зацепиться за перила, чтобы не упасть и, обернувшись, увидела, как мужчина уже выбегает из подъезда.

— Мудила, — огрызнулась я в пустоту, только сейчас осознавая, как же сильно у меня начало стучать сердце. Да, не сто семьдесят семь ударов в минуту, как у моего малыша, но тоже очень-очень быстро.

Я же чуть с лестницы не упала! Кошмар.

Выдохнув, я не спеша продолжила подъем по лестнице и, уже зайдя в квартиру чуть ли не захлебнулась волной ужаса. Дома все стояло вверх дном. Словно здесь прошло настоящее цунами.

— Кристина! — прокричала я, до последнего не веря, что сестра могла устроить такой беспорядок, да и вряд ли бы она смогла перевернуть прихожую, а та сейчас валялась и преграждала мне путь.

— Кристин! — позвала я ее второй раз.

В квартире по-прежнему стояла удушающая тишина. За сестру стало откровенно страшно. Не дай бог, малолетняя дура что-нибудь сделала с собой. Что вообще происходит?

Я с трудом приподняла прихожую. Несмотря на то, что стенка была крохотной, она оказалась безумно тяжелой. Прислонив покореженную мебель к стене, я все же смогла преодолеть наш узкий коридор и направилась в комнату сестры. Кристины там не оказалось, а вот погром был. Да еще какой. Мебель, конечно, не раскидана, но все ее школьные тетради и учебники валялись на полу. Похожая картина была в моей комнате и в маминой.

Я, дрожащими руками, достала телефон из кармана, затем наконец стянула куртку и быстро сняла на видео комнату, в которой была, а потом и коридор. Сразу же отправила получившееся видео маме и, до того, как она прочитала сообщение, набрала ее контакт.

Кто-то устроил это специально. Кто-то, у кого были ключи от нашей квартиры. Ведь я закрывала дверь перед уходом, да и когда вернулась, замок был заперт.

Мама сбросила меня. Я позвонила опять. Она вновь сбросила. Так продолжалось четыре раза, на пятый все же подняла трубку.

— Милая, говори быстро, что случилось? — ее голос был взволнованным. — У меня важные переговоры.

— Кто-то проник в нашу квартиру и устроил тут погром! — практически завизжала я.

Приложила ладонь ко рту, пытаясь сдержать еще более истеричный выкрик. Ведь это мог быть тот самый мужчина, что толкнул меня на лестничной клетке.

Господи, а если это был действительно он, что бы было если бы я пришла всего на пару минут раньше? Не пошла бы пешком?

— Мама мне страшно. Помнишь… помнишь, ты потеряла ключи, — прошептала я и словно сдутый воздушный шарик осела на кровать. Постельное белье на которой тоже было разбросано и складывалось ощущение, что даже матрас кто-то трогал, поднимая, потому что сейчас он лежал криво, словно под наклоном.

— Милая, давай по порядку. Я ничего не понимаю.

— Я закрыла дверь. Точно закрыла на ключ. Вернулась, а тут это. Я выслала тебе видео. Замок не взломан, мам. Мам, помнишь ты ключи потеряла? — отчаянно простонала я уже не понимая, что повторяюсь.

— Так, я сейчас посмотрю видео и перезвоню тебе. А ты пока иди на квартиру к Сорокиным. Поняла? Не сиди там одна.

— Да-да… хорошо.

Так я и сделала, сетуя на то, что сразу об этом не подумала. Но я же за сестру волновалась.

Быстро преодолевая разбросанные по полу вещи, я добралась до своего недавнего препятствия — прихожей, там на крючках должны были висеть ключи и если…

Додумать я не успела, лишь взвизгнула от счастья, что несмотря на падение прихожей, ключи все еще висели на ее крючках словно привязанные. Я быстро схватила связку и забыв про оставленную в доме куртку, выбежала из квартиры, даже не закрывая ее и тут же нырнула в соседскую. Там я уже закрылась. Причем не только на щеколду, но и на замок. И лишь через четверть часа я смогла отдышаться и понять, что паника, кажется, отступила.

Мама позвонила чуть позже и сказала, чтобы я пока не возвращалась домой, она все решит.

— Нужно же полицию вызвать. И замки. Мам, я же говорила тебе сразу их поменять.

— Милая, пожалуйста, не надо… — по маминому голосу было слышно, что она расстроена, но мне не хотелось жалеть ее в этот момент.

— Все, поживите там. Хотя бы сегодня завтра, пока все в порядок не приведут. Думаю, Сорокина будет не против.

Мама по привычки назвала Олесю по девичьей фамилии, а не стала ничего ейотвечать. Просто скинула вызов и расплакалась.

Решит она.

Кажется, я догадывалась о том, кто или сказать точнее чьими силами все будет решаться. И как же мне отчаянно сильно хотелось в этот момент позвонить ему. Услышать теплый голос с ласковыми нотками в нем. Рассказать о том, как я испугалась и как сильно хочу сейчас оказаться рядом с ним.

Но для этого я завралась.

И нужно было уже заканчивать с этими всеми недомолвками. А еще стоило наконец-то признать, что Марк относился ко мне более, чем серьезно. Иначе такой мужчина, как он просто не стал бы менять свой привычный уклад и ритм жизни. Поэтому и мне нужно принять уже, что наши отношения не краткосрочные, не зря же Скольников больше ни разу не заговаривал со мной "о нас" он понимал, что я была не готова его услышать. Теперь лишь бы он услышал меня…

Еще до того, как сестра вернулась из школы к нам на квартиру приехала клининговая компания и представительного вида мужчина в возрасте с тремя амбалами, он опросил меня, дал мне связку ключей от поставленного замка и сказал позвонить ему по поводу новой мебели, как только подберем нужное, он организует.

Я поморщилась, но все же кивнула, хотя знала, что не позвоню, но кажется, Степан Леонидович это тоже прекрасно понимал, слишком наблюдательным он был человеком.

Да и разве могли другие работать на Марка?

— Я останусь ночевать у Олеси. Ты как? — спросила я сестру, когда она вернулась и как раз осматривалась в заметно опустевшей квартире.

— А что кровати тоже вынесли?

— Нет, они целые, — улыбнулась я.

— Жаль.

— О чем ты?

— Мама сказала, что мы можем заказать нужную мебель. У тебя же остался номер, по которому надо звонить? — ее глаза загорелись азартом.

— Кристина.

— Мне нужна перестановка в комнате! — хмыкнула она и пошла… в свою комнату. Наверное, рассматривать, что же ей из мебели можно сменить. Дурдом!

Утром я с трудом не опоздала, потому что в самый последний момент решила заглянуть к сестре. Конечно же, она спала! Между нами была разница всего два года, а ощущала я ее целой пропастью. Иногда мне казалось, что даже между мной и Марком меньшая разница в возрасте, чем с сестрой.

В аудиторию, где проходила первая пара, я забежала в последний момент, обогнав преподавателя всего за пару метров до входа в кабинет. Села на самое ближайшее к двери свободное место и, поставив на стол кожаный рюкзак, тяжело вздохнула. Только в этот момент я заметила с любопытством разглядывающего меня Рому.

— Решила, что он слишком стар? — тут же ухмыльнулся Скольников.

— Молчи, — сквозь зубы проговорила я и достала нужную тетрадь.

— Ну, когда же ты устанешь от него? Или он раньше.? Как думаешь, кто из вас скорее променяет второго на более молодого? — Рома вздернул брови и лучезарно улыбнулся. Так солнечно и душевно. Не слыша нашего разговора, наверное, можно подумать, что он мне тут в любви признавался.

— Что ты вообще здесь делаешь? — прошипела я, открыла тетрадь и начала возить по листу ручкой, изображая написание текста.

— Учусь.

— Але, Скольников. Первая пара. Восемь утра. Тебя никогда не бывает здесь в такую рань.

Рома пожал плечами и отвернулся от меня, а затем положил руку на мою ладонь и вытащил из онемевших пальцев шариковую ручку, перевернул ее и вернул обратно. Оказывается, я держала ее вверх тормашками. Я же замерла, не веря собственным ощущениям. У Ромы были крепкие и сильные пальцы, широкая кисть и все это так напоминало его отца, что я чуть не застонала.

Не видела Марка всего чуть больше суток, а уже начала сходить с ума. И это было только самое начало. С каждым днем становилось все тяжелее. Скольников звонил мне по утрам и перед сном. Пару раз за день мог прислать свою фотографию, затребовав у меня, как минимум три своих. В обмен на его. Это было забавно, а потому я быстро влилась в игру и не спешила дразнить его фотографиями первая, да еще и без так называемой предоплаты.

Я скучала. Неожиданно сильно. Марк больше мне не снился, и теперь это неимоверно раздражало. Мне хотелось, чтобы Скольников был со мной все время. Не только наяву, но и во сне.

Пока его не было, я успела сдать все необходимые анализы, встать на учет, завести обменную карту и получить талон на первый скрининг. Я очень надеялась, что к концу ноября Марк все же вернется и я не только ему все расскажу, но и… пойду вместе с ним?

Наверное, с моей стороны было глупо надеяться на то, что он поведет себя как обычный мужчина. Скольников не был обычным. Он умел не только приятно удивлять, но и внезапно огорчать.

Марк не поздравил меня с днем рождения. Весь день своего двадцатилетия я тайно надеялась, что он приедет. Позвонит и скажет выходи. И подумаешь, что он не знал моего настоящего адреса, я просто надеялась и была полна романтической чепухи. Правда она быстро развеялась из моей головы. Когда Марк просто привычно позвонил мне перед парами и пожелал доброго утра, я немного опешила и решила, что стоит ждать хотя бы цветов… но опять же адрес?