Вероника Касс - Его ребенок

Да, в конце концов, мой адрес был даже в деканате. Для такого мужчины, как Марк это не было проблемой. Но он просто не поздравил меня. Совсем. Никак. Вечером пожелал мне приятных снов, отправив свое фото и потребовал ответных, а я не послушалась. Не хотелось улыбаться. И играть тоже не хотелось.

Да, наверное, с моей стороны было глупо, на такое обижаться, ведь я не говорила ему сама о празднике. Но, неужели, он не мог поинтересоваться? Ни разу? Я спрашивала дату и год его рождения, а он тогда промолчал, я наивно решила, что Марк и так навел обо мне справки и все прекрасно знал. Но в день своего рождения я поняла, что ни черта он обо мне не знал. Ему просто было не интересно.

Следующая неделя прошла уже не в таком радужном настроении. Ожидание изматывало. А Рома, каждый день уточняющий, не устала ли я проводить ночи в одиночестве, пока его папаша дела решает, словно чувствовал мое состояние и специально доводил меня до ручки.

Надо ли говорить что, когда Марк приехал, я изобразила на лице вселенскую скорбь и, сев в машину, сложила руки на груди, даже не попытавшись ответить на объятия Скольникова.

Мужчина тут же уловил странность моего поведения, а потому хмуро уточнил:

— Значит, ресторан отменяется. Поехали разговаривать.

Мужчина тут же уловил странность моего поведения, а потому хмуро уточнил:

— Значит, ресторан отменяется. Поехали разговаривать.

После чего он отстранился от меня, даже не попытавшись поцеловать и завел машину. Марк привез меня к себе домой, я спокойно вышла из автомобиля, не дожидаясь пока мужчина откроет мне дверь, и сама поплелась к лифту.

— Карина, — окликнул меня Марк, и я остановилась.

— Мне это не нравится.

— Я рада за тебя.

— Что происходит?

— Ты хочешь поговорить здесь? — я развела руками и все же обернулась. Скольников смотрел на меня очень жестко, практически зло.

— Я могла и в машине, но…

— Пойдем, — он сильнее, чем требовалось стукнул по панели лифта и пропустил меня вперед, когда створки перед нами распахнулись.

Уже в лифте Марк подошел ко мне и помог снять парку, я его поблагодарила, но все равно отстранилась.

— Пойдем на кухню, — буркнул он уже в квартире, скидывая туфли. А после рваным, почти дерганным движением избавил себя от куртки.

На кухне я по привычке подошла к плите и очень удивилась, не обнаружив там творений Нины.

— Тебя решили заморить голодом? — ахнула я.

Казалась бы, мелочь, но она существенно выбивалась из ритма жизни Скольникова, который я уже успела изучить.

— Нет, я сообщил ей, что поужинаю со своей девушкой в ресторане, — недовольно произнес он, закатал рукава рубашки, заставляя меня сглотнул набежавшую слюну от вида его сильных предплечий. Или от того, что он все же назвал меня своей девушкой? Впервые…

Послышался шум воды, и я только тогда отвела взгляд от его рук.

— Рассказывай.

— Что?

— Не дури, Карин.

Марк выключил воду, вытащил пару бумажных полотенец и начало медленно вытирать ими руки, не отрывая цепкого взгляда от меня.

— Ты чем-то недовольна. Так вот и говори чем. Прости, но в угадайку я играть не собираюсь. Устал. Слишком много работал в последние дни. И знаешь, — Марк улыбнулся краешками губ, прищурился, а затем смял то, что осталось от полотенец, — я скучал по тебе. Поэтом хочется как-то побыстрее, покончить с этим и перейти к более приятным вещам, — он показательно задрал брови, и я, сложив руки на груди, выпалила:

— Ты не поздравил меня с днем рождения.

— У тебя сегодня день рождения?

Не было бы мне так обидно, я, пожалуй, рассмеялась бы от перемены эмоций, отразившихся на лице Марка.

— Неделю назад. Двенадцатого, Марк. Мне исполнилось двадцать лет.

— Отлично. С днем рождения, — кивнул он и выбросил смятую и мокрую бумагу в руках, — Почему сразу не сказала?

— Что не сказала? У меня день рождение, поздравь меня.

— Ну примерно так. Я же не ясновидящий, Карин. В Битве Экстрасенсов не участвую, чтобы меня за отсутствие таких способностей отчисляли, — хмыкнул он.

— Не утрируй.

— Я серьезен.

Марк отзеркалил мою позу и тоже сложил руки на груди. Вот тогда мне стало по-настоящему неуютно. Мужчина говорил спокойно, серьезно и смотрел на меня как на букашку… хотя нет… скорее, как на мелкое недоразумение, которое напакостило, но его, это самое недоразумение и ругать за эту пакость было жалко.

— Я не умею читать мысли.

— Но ты же мог узнать. Я никогда в жизни не поверю, что у тебя нет возможностей навести обо мне справки. Ты же заплатил за мое обучение. Так быстро нашел, где я училась…

— Я знал где учится мой сын. Это раз. Про тебя я узнал лишь твое имя и фамилию, даже отчеством не задавался. Зачем?

— То есть так, да? — в ответ на его спокойствие мне хотелось кричать. И только потому, что я понимала, что это неправильно, я сдерживала себя из последних сил. — Тебе ничего обо мне не интересно?

— Карина, ты не понимаешь, о чем говоришь, и немного перекручиваешь то, что слышишь. Ты мне очень интересна так же, как и все, что касается непосредственно тебя, но я хочу узнать об этом от тебя. А не вычитать в безликих бумагах. — Марк немного поморщился, затем сократил между нами расстояние и взял меня за плечи, — Скажи пожалуйста, тебе было бы действительно приятно, если бы я наводил о тебе справки? Поручил своей службе безопасности собрать на тебя досье? А потом копаться в собранном, без твоего на то разрешения?

Я не нашлась с ответом. Еще утром моя обида казалась такой просто и очевидной, а теперь я понимала, что кругом неправа.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Молчишь, — кивнул он и улыбнулся, но как-то натянуто, словно через силу. — посмотри на меня, Карин. Мне нужны твои глаза. — я задрала голову, и поджала губы, казалось, так проще сдерживаться. Хотелось плакать, но пока по моему виду этого бы не понял никто, даже умело читающий мои эмоции Марк, — Я, пожалуй, сам виноват, что начал не с того. Просто сначала мне хотелось немного иного.

— Полакомиться конфетой, — нервно хмыкнула я.

— Скажем так. Но ты не могла не заметить, что я решился как-то развить наши отношения. Я сразу определил себе рамки тех поблажек, которые я могу сделать. Скидку на твой возраст. Но всему есть пределы.

Я не выдержала его напряженного взгляда, который пробирал меня словно насквозь, заставляя чувствовать себя истеричкой. Я ведь никогда не была такой? Когда же что-то пошло не так?

— Карина…

— Я слушаю. Просто… просто ты так строг…

Я прикусила губ и ощутила, как Марк сдвинул свои руки с моих плеч на спину и затылок, притягивая к себе, впечатывая в свое крепкое и мощное тело. Меня сразу окутало его теплом, по телу побежали мурашки, а мысли окончательно запутались.

«Хочешь быть с таким мужчиной — соответствуй», кричала рациональная часть меня, тогда, как другая часть меня возмущалась, что Марк сам настаивал на этих отношениях, так вот пусть и терпит.

— Я оттягивал этот разговор, потому что ты была не готова. Но все же нам нужно прояснить рамки. И так все эти недомолвки сильно затянулись, — я закивала, стучась носом о твердую мужскую грудь и вдыхая в себя запах его парфюма с нотами морской свежести и, кажется, немного цитрусовых. — Я совру, если скажу, что не хочу большего. Именно с тобой мне захотелось попробовать, я понял, что могу себе это позволить. Привнести в свою жизнь, скажем так, некоторые трудность, но компенсируя неудобство тем, что ты рядом. Потому что мне с тобой тепло и хорошо. Но, прости, я не хочу жить с дурой набитой.

Все сказанное он словно перечеркнул последней фразой. Зачем он так?

— Марк, — ахнула я, попытавшись отстраниться. Он позволил отойти мне лишь на шаг, все еще обнимая меня.

— Дослушай, не перебивая. Сейчас была мелочь. Да, то что я не поздравил тебя с праздником это некорректно с моей стороны, но эту проблему стоило решить по другому. Не дуть губы, строя из себя…

— Набитую дуру, — помогла ему. Наверное, стоило промолчать. Но я уже опять завелась и ничего достойного ему больше не отвечу.

— Пусть так… У тебя есть прекрасный ротик, так пользуйся им по назначению. Проясняй все сразу. Мне казалось, что ты разумная. Поэтому я и…

— Повелся, — хмыкнула я, на что Марк скривился и отпустил меня.

— Решай сама, — резко произнес он.

— Что?

— Давай возьмем тайм аут на пару дней. Буквально на эти выходные. Не созваниваюсь и не общаясь. Что бы ты потом не сказала, что я как-то давил на тебя. — ухмыльнулся он и отошел еще дальше от меня, а я буквально похолодела от его слов. Я не хотела перерыва. И жить несколько дней без его голоса я тоже не хотела. — Просто подумай, готова ли ты к серьезному шагу и взрослым отношениям. И в первую очередь готова ли ты реагировать на любые недопонимания здраво, а не…

— Как истеричка. Спасибо, я поняла, — через силу улыбнулась я. Решать, что-то за нас двоих я тоже не хотела. Потому что мне банально было страшно.

— Да, примерно так, как сейчас, — поморщился Марк, отвернулся от меня, сделал два шага по направлению к выходу, а затем резко развернулся и буквально через мгновение оказался рядом со мной и поднял на руки.

— Ты чего делаешь?

— Кажется, порчу собственные переговоры, — хмыкнул он и шлепнул ладонью меня по заднице. — Скучал очень, — тихо произнес Марк, уже преодолев лестницу и затащив меня в свою комнату. — Да и надо тебе напомнить обо всех моих плюсах, — порочно улыбнулся Марк, а затем накрыл мои губы почти диким поцелуем.

Соскучился. Он действительно соскучился. Потребностью во мне дышало каждое его прикосновение и движение. Кажется, он скучал даже не меньше моего. А переговоры он все же умел вести в совершенстве, видимо интуитивно подбирая к каждому партнеру нужную тактику. Мое слабое место он вычислил уже давно, и без малейших угрызений совести пользовался им весь вечер и ночь напролет, а на утро заказал мне такси, напомнив о вечернем разговоре.

— Я буду ждать твоего решения.

Шепотом произнес он мне в губы, даже не подозревая какая в этот момент шла борьба внутри меня. Ведь от меня уже ничего зависело. Под сердцем я носила его ребенка и понимала, что стоило только ему об этом узнать, и никакого выбора у меня больше не останется.

Вернувшись домой, я нашла в вызовах номер Олеси, но так его и не набрала. Мне хотелось поделиться с подругой своими переживаниями, но в то же время я понимала, что ей сейчас совсем не до моих проблем. Ей бы родить поскорее да лечиться начать, потому что сейчас у Сорокиной были катастрофические проблемы с памятью.

— Долго ты еще в квартире Сорокиных ночевать будешь? — недовольно спросила мама, зайдя на кухню. Она так же, как и я, не могла привыкнуть к тому, что Леся вышла замуж и сменила фамилию.

Я приехала домой раньше, чем она проснулась, а потому от ее вопроса вздрогнула и тут же заметила за ее спиной улыбающуюся Кристину.

— Мам, после того погрома она теперь каждый день ночует там. Доброе утро, Зай. — Сестра мне подмигнула, а я оторопела.

Кристина меня что, прикрывала перед матерью? Неожиданно и совершенно не нужно.

— Так ты просто боишься? — Мама села рядом и взяла меня за руку. — Милая, этого больше не повторится.

— А ты знаешь, что такое вообще было? Или, может, написала заявление в полицию? — немного ехидно спросила я.

— Нет, это… — Мама ненадолго отвела взгляд. — Это из-за моей работы.

— Ты стала шпионкой? — рассмеялась Кристина и, поставив в раковину чайник, открыла вентиль с холодной водой. Мама скривилась, а я насторожилась.

— Ты делаешь что-то противозаконное?

— Нет, конечно. Не говори глупостей. — Мама подскочила с места и всплеснула руками. — Просто это из-за работы. И мой начальник со всем разберется.

Этот еще как разберется.

Я поднялась и вылила остатки кофе в раковину, сестра к тому моменту от нее уже как раз отошла.

— Помоешь, Малая?

Я поставила чашку на стол и ушла в свою комнату. Конечно же, я не боялась здесь спать, а после ночного секс-марафона и вовсе вырубилась, даже не переодевшись. Просто прилегла, укрылась пледом и сразу же уснула.

Выходные тянулись бесконечно долго. Я совершенно не думала над словами Марка, просто скучала. Невыносимо. Не выпускала телефон из рук, не желая пропустить звонок или сообщение, хоть и понимала, что если он сказал не общаться — значит, не общаться, но все равно ждала. И сама… сама с трудом одергивала себя, чтобы не позвонить ему.