Интересно, будь Кристина жива, она бы так же сильно, как и сестра, изменилась с годами? Неужели и сам Марк уже давно не тот парень? Может, поэтому ему и нравилось быть рядом с Кариной. С ней он чувствовал себя как и когда-то… Не то чтобы молодым, он же и старым себя никогда не считал. Это все глупости. Но… было что-то в этих отношениях манящее. Его влекло к самой девушке, и также ему нравились изменения, которые происходили с ним самим рядом с его Конфетой.

— Ты ее все еще вспоминаешь?

— Что?

Настя смотрела пристально, а Марк даже переспросил от неожиданности. Он прекрасно услышал Кирееву. Просто… неужели он настолько сильно расслабился, что все его мысли сейчас были написаны на его лице?

— Кристина, — почти шепотом пояснила Настя, только Марк уже и так догадался, о ком речь, — В декабре же будет ровно двадцать лет с тех пор, как ее больше нет. Так ты вспоминаешь о ней?

— Естественно, я ее помню, Насть, это очень важный эпизод в моей жизни, но чтобы постоянно вспоминать… Не-е-ет. Это было бы странно, не находишь?

Скольников немного лукавил. Он часто вспоминал Кирееву. Первые пять лет после ее смерти так и вовсе дня не проходило без мыслей о ней. Потом как-то притупилось. Сейчас же… сейчас же ее образ всплывал в его голове только тогда, когда он улавливал их отличия с Кариной. Это было странно. И в этом мужчина, конечно же, никому не признается.

— Я думала, что ты все еще ее любишь, — тихо произнесла Настя, а затем уже чуть более уверенно: — Ты же так и не женился.

— Просто как-то не довелось.

Марк усмехнулся. Слишком странным было предположение Анастасии. При чем тут юношеская влюбленность? Если это вообще была именно влюбленностью, а не желание присвоить себе то, чего не имеешь.

Кристина была младше его на пять лет, и, когда они познакомились, ей было всего семнадцать. Они встречались почти два года, только до секса у них так и не дошло, даже когда Киреевой стукнуло восемнадцать. Она боялась и каждый раз просила его подождать. Он и ждал, давал ей время. Потому что ценил, берег и любил. По крайней мере, сам он думал именно так. Естественно, что физиологическую нужду приходилось спускать с другими, только вот одна из них, Ольга, оказалась хитрее и, забеременев, с двумя полосками на тесте побежала в первую очередь не к нему, а к его Кристинке.

Киреева, естественно, устроила истерику и сбежала. Просто взяла и сбежала. Прежде он ее не винил. Только Ольгу и собственного ребенка, затем себя, но почему-то именно сейчас он понял, что никто не виноват в глупом и неразумном поведении самой Кристины. Будь она взрослее и мудрее, отреагировала бы иначе. В конце концов, это была всего лишь мужская физиология, от которой никуда не денешься. А у самого Марка, видимо, уже тогда не стояло на истеричек, потому он и оставил все как есть. Решила сбежать? Ее право.

В голове сам собой всплыл образ насупленной Карины, сидевшей в салоне его автомобиля со сложенными на груди руками. Она выглядела почти мило… Хотя почему почти? Она действительно была милой в своей обиде. Только вот все эти недомолвки ему были не нужны. Не хотел он этих капризов и неумения вести диалог. Потому Марк и заговорил о том, что происходит между ними. Пусть решит, важны ли ей их отношения. Если нет, то и ему не стоит подстраиваться под нее. Игра в одни ворота не стоит свеч.

— А сейчас?

Марк настолько глубоко ушел в себя, размышляя о своей Конфете, что не заметил, как им с Киреевой уже накрыли на стол. Вопроса Насти он не понял.

— О чем ты?

— Сейчас что-то изменилось?

— Почему ты об этом спросила? — Мужчина нахмурился и, развернув коричневую тканевую салфетку, положил ее на колени.

— Ты стал более теплым, что ли… Похожим на себя молодого. Таким, каким я тебя помнила.

Настя своей ладонью накрыла его, Марк скосил взгляд на их руки и, усмехнувшись, высвободил ладонь, чтобы по-приятельски похлопать по Настиной руке:

— Не знаю, — пожал он плечами, растягивая губы в лукавой улыбке, — возможно, все дело в том, что я влюбился.

Скольников решил сразу расставить акценты. Настя округлила в удивлении свои и без того большие голубые глаза, но так ничего и не ответила: у нее завибрировал телефон. Женщина вздрогнула, коротко глянула на смартфон и прикусила губу.

— Бери трубку, не стесняйся, — спокойно произнес он и взял в руки вилку и нож.

Видно было, что Настя раздумывала, желала выпытать из него побольше информации, но все, что он хотел до нее донести, уже донес.

— Да, Кристина… кто… кто вы? — испуганно прошептала Киреева, и Марк отложил столовые приборы на тарелку, прислушиваясь. — Что? — женщина ахнула и подняла на Скольникова испуганный взгляд, на ее глазах уже начали наворачиваться слезы.

— Что? — резко спросил Марк, когда она отвела телефон от уха.

— Кристину… ее хотели затащить в машину и куда-то увезти. Какие-то громилы. — Киреева все же заплакала и тут же подорвалась.

— Стой, сядь обратно, — тихо, но весомо проговорил Скольников, — с кем ты разговаривала? — спросил он, уже набирая номер своего безопасника.

— Парень к-какой-то. Рома зовут. Он ей помог, говорит, что везет ее сейчас домой. Кристина плачет…

— Так, хорошо. — Марк выставил палец, призывая Настю недолго помолчать, в трубке послышался голос Степана. Скольников быстро обрисовал ему ситуацию и направил его на квартиру Киреевых.

— Настя, — тихо позвал он, — Это сделано специально, чтобы тебя напугать, понимаешь?

— Еще как, — хмыкнула она и заозиралась.

— Он ничего бы не сделал твоей дочери. Просто надеялся показать тебе, что ты совершила глупость. Сейчас тебе надо успокоиться и не напугать дочь своим чрезмерным волнением. Понимаешь? — Настя закивала. — Я вызову служебную машину, и тебя довезут.

Водитель приехал почти сразу же, Марк проводил женщину на выход и тут же набрал Карину. Ему было необходимо услышать сейчас ее голос и просто поговорить. Девушка его скинула, вызывая волну недовольства и какой-то бессильной злости, возможно даже на самого себя.

Телефон в его руках ожил, и Марк даже на мгновение почувствовал облегчение, пока не увидел номер звонившего.

— Слушаю тебя, Степан, — быстро ответил Скольников.

— Марк Всеволодович, с девочкой все в порядке. Врач ее уже осмотрел.

— Хорошо, — хмуро произнес Скольников и вернулся в ресторан, чтобы оплатить счет.

— Как и предполагали, это Ребров нанял людей. Действовали грубо, скорее всего специально. Мои парни уже нашли машину. Люди были в ней.

— И?

Марк уже покинул ресторан и направлялся к своему автомобилю.

— Говорят, ничего грубого не планировали, просто довезти девочку до дома. Маме послание передать, что с дядями лучше не шутить. В общем, это все…

—Тоже мне дядя нашелся, — резко проговорил Марк и скинул вызов. Наверное, стоило дослушать безопасника, но Скольников понял, что он внезапно близок к срыву. Мужчина крайне редко проявлял злобу и такую открытую эмоциональность, а тут чуть было не накричал на Степана.

Меньше чем через десять минут Марк уже был в своем офисе.

— Алина, соедини меня с Середеным. Через две минуты, — коротко бросил он помощнице и зашел в кабинет.

Через оговоренный срок на рабочем телефоне светился входящий вызов.

— Марк Всеволодович, — в трубке раздался спокойный голос, — твоя помощница передала моему, что у тебя срочно.

Сам же Середен говорил весьма неторопливо, но своими словами он подгонял Марка, вот Скольников и начал без расшаркиваний и предисловий — сразу о главном:

— Здравствуйте, Егор Борисович. Ваш протеже Ребров сегодня перегнул палку.

— Ну ты же большой мальчик, Марк Всеволодович. Не разочаровывай меня.

— Значит, добро с вашей стороны на использование его же методов я получил. Отдам сейчас же поручение своим ребятам заняться Ребровой. Как думаете, Егор Борисович, кем лучше: дочерью или женой?

— Марк… — голос в трубке стал ниже, прозвучав более угрожающе.

Были такие люди, с которыми ни в коем случае нельзя было ссориться, если ты не имеешь за спиной поддержки не менее сильных людей. Марк хоть и сам был человеком не таким уж и простым, но чаще от всего подобного держался в стороне, выбирая позицию наблюдателя. Работал себе… выбивал землю и разрешения под строительство, сдавал объекты и без особого подобострастия налаживал связи, в основном потому, что так надо было.

— Я всего лишь сообщил вам о том, что ваш протеже переходит черту. И если вы сами с ним не разберетесь, то я поставлю его на место уже другими способами. И неприятности в бизнесе ему покажутся ерундой.

Скольников отбил пальцами дробь по столу, нервничая. Середин был как раз тем человеком, с которым ссориться было не с руки и вообще не нужно так разговаривать. Со стариком нужно было дружить. Если так можно выразиться. Марк и дружил, всегда немного опасаясь. Но сегодня его слишком сильно разозлили. Ведь он же предупреждал Реброва. Говорил не лезть к его подчиненным.

— Разве он что-то сделал твоему сыну?

— Если я не афиширую в прессе свою личную жизнь, это не значит, что я живу монахом.

— Я тебя понял, Марк Всеволодович. С крестником поговорю. Здоровья будущей жене.

Середин скинул вызов, а Марк забористо выругался. Вот знал же, что со стариком нужно было разговаривать более вежливо и лояльно, так все равно не удержался. Сам же себя и подставил.

Он опять набрал Карину, и она снова отбила вызов. Понадеявшись, что девушка просто на парах и не устроила ему что-то типа забастовки, мужчина позвал Алину и поручил ей связаться с пиарщиками из отдела маркетинга.

— Никаких официальных подтверждений и заявлений, ясно? Нам нужна небольшая сплетня для пары желтых газет и интернет-пабликов. Без любых официальных комментариев. Поняла меня?

Алина усиленно закивала, даже не потрудившись скрыть загоревшийся азартом взгляд. Еще бы, начальник сказал, что женится на одной из сотрудниц. Как только помощница вышла, Марк опять набрал Карину. На этот раз девушка не скидывала, просто не взяла трубку.

Скольников досадливо прикрыл глаза и громко вдохнул-выдохнул, успокаиваясь. Выровняв дыхание и усмирив злость на вредную девчонку, он набрал Кирееву.

— Но как же… Ты же сам сказал, что у тебя кто-то есть, а как… как она на это отреагирует? — первым же делом спросила Настя после того, как Марк кратко обрисовал ей ситуацию.

— Надеюсь, адекватно. Как разумная и взрослая женщина, — зачем-то разоткровенничался он и тут же об этом пожалел.

— А она молодая?

— Все, хватит. Иди успокаивай дочь. Завтра устрою вас у себя на квартире. Месяц поживете там, под охраной, дальше посмотрим.

— Марк, подожди…

— Что?

— Я… Господи, — выдохнула она, — я даже не знаю, как об этом сказать и с чего начать.

— Настя, ты уверена, что сейчас подходящее время для разговоров?

— Просто… я не могу так взять и переехать.

— Настя, не зли меня.

— Марк, у меня есть еще одна дочь, — резко выпалила она, словно боялась, что он сейчас непременно за это ее четвертует или как минимум задушит в гневе.

— Хорошо, я сообщу своей домработнице, чтобы она подготовила три гостевых комнаты, — устало выдохнул Марк и, сбросив вызов, снова набрал Карину. Она опять не ответила на звонок.

Ну кто бы сомневался.

Молчание Карины его волновало сейчас намного больше, чем недомолвки Киреевой. Марк сам себе не мог объяснить, но он очень переживал о ее реакции на происходящее. И сколь эгоистично бы ни было с его стороны, но в первую очередь он думал не о том, что будет чувствовать сама Карина, а именно о том, как она отреагирует. Выслушает ли его, проявит ли терпение, выдержку и ту самую мудрость, которую он, казалось бы, в ней когда-то разглядел. Марк не хотел в ней разочаровываться.

— Алина, — произнес Марк в динамик после того, как разобрался с первоочередными задачами, — принеси мне личное дело Киреевой.

— Вашей…

— На-ше-го, Алина, директора по маркетингу и связям с общественностью. И свяжись со Степаном, узнай, как скоро он освободится и вернется в офис. Пусть сразу же зайдет ко мне.

Повесив трубку, Марк щелкнул рычажком под сидушкой кресла, переводя его в режим качания, и, откинувшись затылком на подголовник, прикрыл глаза.

Курс успокоительного, что ли, ему пропить? Слишком нервным он стал в последнее время.

Глава 18


— Нет, ну все равно это так неожиданно, — протянула подруга, глядя на меня и поглаживая свой маленький аккуратненький животик.

Надеюсь, что мой будет таким же. Олесе скоро рожать, а по ней и не скажешь.