— Откуда ты знаешь?

— О, это бесполезно. — Она попыталась увернуться от его рук. — Ты, наверное, считаешь меня очень глупой.

— Вовсе нет, — спокойно ответил Джеймс. Он находил ее восхитительной, но она не должна играть роль, предназначенную мужчине.

— Мы должны вернуться домой, еще одна капля упала.

— А ты уверена, что твой Дэвид отвергнет тебя?

— Не называй его моим Дэвидом. Он — мой друг.

Селина придвинулась ближе и прошептала:

— Он будет настаивать на том, чтобы сделать мне предложение. Джеймса охватило беспокойство.

— А ты этого не хочешь? Не хочешь замужества? Он вдруг подумал, что такой поворот мог бы помочь ему в достижении цели.

— Без любви — нет. — Селина подняла голову. — Нельзя вступать в брак из чувства долга.

Почва начала уходить у него из-под ног.

— Но ты не считаешь, что я мог бы полюбить тебя? — спросил он.

— Нет. — Ее голос прозвучал тверже. — Нет. Я не думаю, что ты можешь полюбить меня.

— Но ты могла бы полюбить меня? Может, ты уже немного привязалась ко мне?

Девушка резко обернулась, и ее щеки зарделись.

— Какое самомнение! Меня предупреждали о таких мужчинах. Если то, что я испытываю к тебе, было бы любовью, то я наверняка поняла бы это.

— Каким образом?

— Я бы ощутила твою доброту и нежность и почувствовала бы себя в безопасности. Доброта? Нежность?

— А я не вызываю в тебе этих чувств?

— Нет.

Джеймс невесело рассмеялся.

— Какая горячность, малышка. И что же ты чувствуешь рядом со мной?

— Опасность. — Она гордо аодняла голову, и ее глаза сверкнули. — Я думаю, что ты —» амый волнующий и опасный мужчина на свете.

Джеймс с трудом удержался, чтобы не схватить Селину и не показать ей, насколько верны ее опасения.

— И почему ты решилась бросить этот вызов мне?

— Забудь обо всем. Ты наверняка считаешь меня развязной и испорченной. Прости меня.

В глазах Селины появились слезы, она бросилась бежать.

— Селина! Подожди!

В это мгновение сверкнула молния, деревья задрожали от сильного порыва ветра.

— Селина! Это глупо! — Джеймс схватил ее за руку и повернул к себе. — Да какой мужчина сочтет тебя испорченной?

Ее лицо стало мокрым от дождя, и пряди волос прилипли к щекам. Она казалась Джеймсу такой хрупкой.

— Пожалуйста, не расстраивайся. — Джеймс хотел убрать волосы с лица девушки и выпустил ее. Селина мгновенно воспользовалась этим, чтобы снова броситься бежать. Ее платье мелькало среди деревьев. Она оказалась более проворной, чем он ожидал. — Селина! Остановись!

— Я хочу домой! — прокричала Селина. — Отвезите меня домой! Мистер Вонтел! Где вы?

Джеймс усмехнулся и ускорил шаг. Пусть она устанет. это ему только на руку. Он заметил, что ее платье промелькнуло на полянке, где они оставили ландо, и в мгновение ока оказался рядом.

— Пожалуйста, отвезите меня домой. Джеймс посмотрел в сторону экипажа, уголки его губ печально опустились.

— Это будет не так легко.

— Не шути так, Джеймс. Мы уедем немедленно, и ты обо всем забудешь. — Это невозможно.

— Возможно, — страстно заверила она. — Ты джентльмен.

— Может, я и джентльмен, но не волшебник. — И он кивнул в сторону ландо. — У нас проблема. Селина оглянулась.

— Что ты хочешь сказать? Верх поднят. Слава Богу, мистер Вонтел закрыл экипаж, иначе мы бы промокли до нитки по дороге домой.

— Да, — ответил Джеймс и смахнул с лица капли дождя. — Но ты не заметила более важной детали.

— Что? О нет! — Селина повернулась к нему, а потом снова уставилась на экипаж. — Их нет, Джеймс! Лошади ускакали!

Глава 13

Девушка отчаянно оглядывалась по сторонам, и колокольчики на ее шляпке тревожно звенели.

— Мистер Вонтел! Где вы?

Джеймс решил, что этой глупышке хватит мокнуть под дождем. Самое время для нее усвоить новый урок. Он быстро подошел и взял ее за руку.

— Хватит, Селина. Ты промокла, пойдем в экипаж.

— Какой толк от экипажа без лошадей?

Для целей Джеймса такой экипаж подходил как нельзя лучше.

— Они вернутся.

— Я подожду здесь, — заявила Селина.

— Селина, не испытывай мое терпение. — Джеймс быстро подхватил ее и забросил себе на плечо. — Ты сейчас же отправишься в экипаж, моя милая.

— Я не твоя милая. — Селина забарабанила кулачками по его спине, и Джеймс вдруг ощутил, что ему это нравится. Добравшись до экипажа, он открыл дверцу, бесцеремонно засунул ее внутрь и сам забрался следом.

Селина мгновенно забилась в угол и сложила руки под грудью, что так нравилось Джеймсу. Когда-нибудь он скажет ей об этом.

— Ну что, — весело сказал он. — Слава Богу, Вонтел догадался все закрыть. Здесь нам будет тепло и сухо.

— Летти будет беспокоиться обо мне.

— Мне очень жаль. Когда мы вернемся, я расскажу ей обо всех обстоятельствах. — Джеймс не любил врать, но временами это было просто необходимо. — А пока успокойся и сними одежду.

— Что? — Девушка крепче обняла себя, от чего грудь поднялась еще выше. — Я ничего не сниму с себя, — заявила она.

— Но ты вымокла.

— И ты тоже.

Джеймс расстегнул сюртук.

— Я тоже разденусь.

— Нет! — Она резко отвернулась, и ее сердито поджатые губы и гордо поднятый подбородок озадачили Джеймса.

Придется попробовать другой ход. Быстро просмотрев содержимое корзины мисс Фишер и обнаружив там только лимонад и сандвичи, Джеймс занялся корзиной Лиам. Он благодарно улыбнулся, увидев лежавшую там бутылку шампанского. Достав завернутые в льняные салфетки бокалы, он вытащил бутылку, откупорил ее и улыбнулся вскрикнувшей от испуга Селине.

— Это согреет нас, — сказал он, разливая шампанское в бокалы.

— Но это шампанское!

— Да.

— Я не одобряю крепких напитков, — сказала Селина и снова отвернулась. — Что нам делать?

Им многое предстояло сделать. Но вначале ему предстояло успокоить ее и развязать ей язык.

— Нам недолго придется ждать, уверяю тебя. Такое уже случалось.

— Правда? — Селина с надеждой взглянула на него.

— Конечно. Вонтел наверняка выпряг лошадей, чтобы они попаслись, а Антоний убежал.

— Антоний?

— Да, это гнедой коренной. Он иногда бывает непредсказуемым. А остальные последовали за ним. Но они не могли уйти далеко. Вонтел быстро их найдет.

— Сколько это займет времени? Джеймс пожал плечами.

— Час или два.

— Слабое утешение для меня, — сказала Селина, откинувшись на спинку сиденья. — Провести два часа наедине с мужчиной, который презирает тебя.

Он поставил бутылку на пол и протянул Селине бокал.

Девушка отрицательно замотала головой.

— Я же сказала, что не пью крепких напитков.

— Но это только чтобы согреться. От одного бокала шампанского не опьянеешь.

Джеймс вручил Селине бокал и внимательно наблюдал, как она осторожно взяла его, поднесла к губам, сморщила нос от пузырьков и сделала глоток. Она сделала другой глоток, третий, а потом выпила содержимое до конца.

— Вкусно, да?

Джеймс залпом осушил свой бокал и долил ей еще.

— Это очень согревает. Она рассмеялась.

— Кто тебе сказал? Твоя няня?

— Не помню. А почему ты считаешь, что пьянство ужасно? Я имею в виду настоящее пьянство.

Селина отпила немного.

— Потому что оно является причиной диких выходок у людей. Я очень боюсь пьяных: никогда не знаешь, чего от них ожидать.

— Ты говоришь о своих родителях? И как это у них проявляется? — спросил он, стараясь сохранять хладнокровие.

— Я точно не знаю. — Селина отпила немного и облизнула губы. — Видишь ли, когда это случается, они сначала начинают пить… потом отсылают слуг в их комнаты.

Нас с Летти тоже запирают.

— Запирают? — недоверчиво переспросил Джеймс. — Надеюсь, ненадолго?

— О да. — Девушка вздохнула, и взгляд у нее стал немного рассеянным и печальным. — Иногдане разрешали выходить день или два. Самое долгое заключение длилось три дня. Это так ужасно. Без Летти я бы наверняка не выжила. Побледнев, Джеймс попытался осмыслить услышанное.

— Но ты наверняка догадываешься, почему твои родители запирают тебя. Может, они беспокоятся о твоей безопасности?

Она покачала головой.

— Нет. Они не хотят, чтобы мы видели, как они занимаются поисками.

— Поисками? — спросил Джеймс, и сердце у него екнуло. — А почему ты так думаешь?

— Очень просто, — пояснила Селина и отпила шампанского. — Мебель, картины и другие вещи сдвинуты. В некоторых комнатах все перевернуто вверх дном.

— Понятно. Тебе, должно быть, тяжело это видеть.

— Я научилась скрывать свои чувства. Они радуются, заметив мой ужас, поэтому я никогда не показываю своего страха, — произнесла она. — Можно мне еще немного шампанского, чтобы согреться?

Джеймс долил в ее бокал и положил бутылку в корзину. Там он заметил небольшую коробочку, перевязанную серебряной ленточкой, которую венчала желтая роза. Джеймс улыбнулся, довольный заботливостью Лиам. Она заслужила его благодарность этим вечером.

Он протянул коробочку Селине.

— Открой ее. Внутри что-то очень приятное для тебя. Селина прижала к себе розу и улыбнулась Джеймсу.

— Ты так добр. И я уверена, что ты также расстроился из-за лошадей. Джеймс, прости меня, что я смутила тебя своей просьбой и…

— Я решил принять твое предложение.

— Я больше никогда… Правда?

— Да, но сначала ты должна объяснить мне, зачем тебе это нужно.

— Ну хорошо. — Она понюхала розу, и ее взгляд слегка затуманился. — Ты же видел этого отвратительного Перси-валя Лечвита? Ты видел, как он пытался заставить меня подчиняться ему?

— Да, но расскажи, почему этот человек угрожает тебе?

— Не он, а его отец, Бертрам Лечвит. Слухи, которые дошли до тебя, правдивы. Мои родители дали ему повод надеяться, что благосклонно отнесутся к его браку со мной.

У Джеймса сжалось сердце.

— А тебе это не по душе?

— Но он такой мерзкий. — Девушка наклонилась и громко зашептала: — Толстый старик, от которого пахнет вином и помадой. Он брызжет слюной, когда разговаривает. А однажды, — тут она содрогнулась, — он сжал мне… сжал мою… и пробормотал что-то странное… что он отведает этот фрукт.

Только огромным усилием воли Джеймс не позволил себе взглянуть на то, что сжал этот отвратительный Лечвит. При мысли о том, что такой негодяй прикасался к невинной девушке, кровь закипела у него в жилах. Этот мерзавец еще поплатится!

— Не думай о нем, просто объясни остальное.

— Но разве ты еще не понял?

— Я хочу, чтобы ты сама пояснила.

— Единственное, что может заставить родителей отказаться от предложения Лечвита, — это другое предложение. Но этого не случится. Так что мне остается одно.

— Что же? — Скомпрометировать себя, чтобы у Лечвита пропало желание жениться на мне. — Девушка выпрямилась. — Ну вот, теперь ты все знаешь.

— Посмотрим, правильно ли я понял. Ты хочешь, чтобы я разрушил твою репутацию, но ты не просишь меня сделать тебе предложение.

— Конечно, нет. — Селина решительно покачала головой. — Даже и не думай об этом.

— Но почему?

— Я знаю, что ты никогда бы не женился на мне. Зачем смелому и свободолюбивому мужчине нужна такая неинтересная женщина? Кроме того, из нашей вчерашней беседы ясно, что мы совсем не подходим друг другу. Так что нечего и думать об этом. Но я считаю тебя отзывчивым человеком и могу кое-что предложить в ответ на твое самопожертвование.

Джеймс с любопытством взглянул на нее.

— И что же это? Селина густо покраснела.

— Я сделала открытие. Ты сочтешь меня глупой, что я не знала этого раньше. Но мне показалось, что мужчины испытывают… вернее, чувствуют страсть так же, как и женщины. Да?

Джеймс прочистил горло.

— И за твою помощь я обещаю тебе доставить удовольствие. И также ты будешь иметь мою бесконечную благодарность и дружбу. Вот. — Она кивнула, но было видно, как дрожали ее губы.

— И когда… вернее, сколько у меня времени на это?

— Немного. — В светло-карих глазах девушки промелькнуло беспокойство. — Очень плохо, что родители еще не в Лондоне. Мы могли бы покончить с этим уже сегодня вечером.

— Покончить?

— Ну да. Я бы вошла и заявила, что моя репутация погибла, что я втянула вас в это и что вы не собираетесь жениться на мне. И тогда вы могли бы уйти. Но, к несчастью, родителей нет в городе, а Летти будет настаивать на том, чтобы они услышали все сами.

— Летти в курсе того, что ты делаешь.

— Ну, немного. Я не говорила ей, что буду такой смелой.

— Это понятно, — сочувственно произнес Джеймс. Он соблазнит ее, но сделает это не спеша, чтобы получить доступ в Найтхед и заручиться доверием Годвинов. — Обещаю, я помогу тебе, но ты должна предоставить это дело мне.

— Если ты так считаешь… Но мне так хочется побыстрее покончить с этим. Мне невыносимо видеть этого человека рядом. Не понимаю, почему он хочет в жены такую неопытную женщину, — оказала Селина и понюхала розу.