Андреа Кейн - Эхо в тумане

— Это тогда ты пришел к Бакстеру и умолял его?

— Да… с большой пользой.

— Твой отец умер. — Ариана смахнула со щек горькие слезы. — О Трентон, мне ужасно-ужасно жаль.

Глубоко въевшийся в душу Трентона цинизм под воздействием безграничной веры жены дал трещину.

— Правда? Несмотря на то, что я перевернул твою жизнь, воспользовавшись указом Виктории для того, чтобы совершить возмездие.

— Да. Могу себе представить, какую боль ты испытал.

Трентон недоверчиво покачал головой:

— Безусловно, у тебя должны быть вопросы, сомнения?

— У меня множество сомнений… и я очень скоро обращусь с ними к той особе, которая несет ответственность за них. Что же касается вопросов — он у меня только один.

— Какой? — сдержанно спросил он.

— Почему все эти годы ты наказывал себя? Испытывая ненависть к моей семье за то, что они сделали, ты отгородил себя от мира и от себя самого, того замечательного человека, каким являешься. Ни Бакстер, ни Ванесса не стоят этого, Трентон. И из того, что я слышала о твоем отце, могу предположить, что он согласился бы со мной. — Ариана встала на цыпочки и поцеловала его напрягшийся подбородок. — Ты не убивал своего отца, Трентон, ты любил его. А любовь — удивительная вещь, помогающая быть сильным, когда ничто уже больше не поможет.

— Прими мою любовь, — мягко, но настойчиво сказала она. — Не отталкивай меня. Я не прошу твоей любви взамен… пока не прошу. Но не отгораживайся от меня или от того человека, каким ты становишься, когда мы вместе. Он действительно великолепный.

Руки Трентона заключили ее в свои объятия.

— Продолжай любить меня, — требовательно сказал он. — Помоги мне, туманный ангел.

Ариана, уткнувшись лицом ему в грудь, возблагодарила небеса за эту первую сладкую победу, с легкой примесью горечи.

Она готовила себя к предстоящей битве.

Бакстер залпом выпил бренди, обдумывая неожиданно возникшую дилемму. Его план воспользоваться состоянием Кингсли оказался на деле труднее, чем он предполагал. Позволить Ариане выйти замуж за ублюдка — таков, по его мнению, был кратчайший путь, чтобы добраться до капиталов герцога и запустить в них руку. О, Бакстер прекрасно понимал, в чем будет главное препятствие — в стойких этических нормах Арианы, будь они прокляты. Но одного он совершенно не учел — возможности возникновения чувства у его малышки сестры к этому презренному негодяю.

Со стуком поставив бокал на стол, Бакстер принялся мерить шагами библиотеку. Все, к чему он стремился и что, казалось, соблазнительно находилось рядом, у него постоянно из-под носа выхватывали. И всегда это делал один и тот же человек — Трентон Кингсли. Черт бы его побрал. Сначала он отнял у Бакстера Ванессу, теперь — Ариану. Но в мире должна существовать какая-то справедливость, которая компенсирует Бакстеру его постоянные потери. Потери, ставшие теперь такими огромными — он ведь не только остался в одиночестве, но и лишился всех средств.

Его могли удовлетворить только деньги.

Эта мысль вернула его к первоначальному непростому вопросу, как добиться содействия Арианы?

Он собирался попросить у нее помощи во время последнего визита, но их увели в сторону та записка и дневник. К тому же теперь, когда он понял, что ей небезразличен этот мерзавец, ему придется поискать другой подход. Но какой? Ведь Ариана само воплощение честности. Она никогда не согласится воровать у собственного мужа. Хотя, Бог свидетель, она имеет право на все его состояние до последнего пенни. В конце концов, ей пришлось пожертвовать своей юностью, невинностью, всем своим будущим ради непредсказуемого герцога Броддингтона.

«Что только находили в нем женщины? — остановившись, размышлял Бакстер. — Тогда Ванесса, теперь — Ариана. Этому парню так же потрясающе везло с дамами, как и в денежных делах».

В то время как Бакстеру не досталось ничего. Устало склонив голову на книжные полки орехового дерева, Бакстер ожидал чуда.

— Привет, Бакстер.

Тихий, слегка хрипловатый голос был так хорошо знаком ему, словно его собственное имя. Вздрогнув, он повернулся и разинул рот от изумления.

— Я ждала, пока Кулидж уедет в отпуск, — продолжил призрак. — Я не могла рисковать быть узнанной. — Она развязала капюшон своей накидки и отбросила его на плечи. Выпустив на волю свои роскошные огненные волосы, она встряхнула ими. — Никогда не думала, что так трудно быть мертвой.

— Ванесса! — В три прыжка он пересек комнату и заключил ее в объятия. — Боже, как я рад тебя видеть! Но что ты делаешь здесь?

Ванесса рассмеялась глубоким, гортанным смехом и обняла брата.

— Мягко говоря, неоднозначный прием. Неужели ты думал, что я останусь в стороне после того, как получила твою телеграмму? Я покинула Францию при первой же возможности. Остановилась на постоялом дворе за пределами Лондона.

Бакстер мигнул, все еще не в состоянии справиться с потрясением, вызванным присутствием Ванессы.

— Ах да, телеграмма, слава Богу, я сохранил адрес, который ты мне прислала. Принимая во внимание обстоятельства, мне подумалось, что ты имеешь право узнать, что произошло. Я не ожидал, что ты когда-нибудь вернешься в Англию… — Он оборвал себя. — На постоялом дворе? Почему ты не приехала сюда? Давно ли ты в Суссексе?

— Чуть больше недели. И, как уже сказала, я не могла рискнуть приехать в Уиншэм до тех пор, пока ты не остался здесь один. Кроме того… — Она рассеянно погладила его по щеке. — Я хотела кое-что разнюхать самостоятельно. Положение покойницы имеет свои преимущества.

— О чем ты говоришь? — Бакстер заключил руку Ванессы в свою.

— Я скучала по Англии, — пробормотала она, и странный свет зажегся в ее глазах. — Мне давно следовало вернуться.

— Ты не смогла бы. Последствия были бы ужасными.

С деланным смехом Ванесса отстранилась и лениво прошлась по комнате.

— Последствия не могли бы быть ужаснее тех, с которыми я столкнулась.

Бакстер впервые по-настоящему посмотрел на Ванессу.

— Ты осунулась, Несс.

— Осунулась? — Она резко повернулась и, распахнув накидку, широко раскинула руки. — Посмотри на меня, Бакстер. Я состарилась, измождена, лицо мое побледнело, глаза стали безжизненными.

— Ради Бога, ты же молодая женщина!

— По годам, быть может. Но фактически, — сказала она, устало улыбнувшись, — я очень старая женщина. Судьба позаботилась об этом. А здесь я потому, что это, возможно, мой последний шанс.

— Что с тобой сделал твой муж? — спросил Бакстер.

— Анри? Все, что пообещал сделать, когда я бежала с ним… но только делал это один — жил весело и беспутно, тратил деньги безрассудно, много путешествовал по свету. Но он не потрудился упомянуть, что это на мои деньги он намерен красиво жить… так как у него не было ни пенса за душой.

— А как насчет огромного состояния, которым он хвастался?

— Судьба сыграла со мной шутку, Бакстер. Я вышла замуж за Анри и уехала с ним во Францию ради тех благ, которые он мог предложить мне, — титула, денег, положения в обществе. А вскоре обнаружила, что именно это он хотел получить от меня.

— У него не было ничего?

— Он обладал титулом, и это все, что досталось мне. Но у него не было ни денег, ни власти, вскоре не стало и у меня.

— В твоих письмах ничего подобного не упоминалось.

— Мои письма писались под надзором мужа. Я не осмелилась бы открыть тебе правду, иначе… — Она содрогнулась, и в глазах ее снова появилось опустошенное выражение.

— Что он сделал с тобой, Несс? — прошептал Бакстер, напуганный переменой, которая произошла с его такой всегда жизнерадостной сестрой.

Ни слова не говоря. Ванесса расстегнула верхние пуговицы платья и сдернула рукав, обнажив покрытое синяками и шрамами плечо перед своим, пришедшим в ужас братом.

— Это образец того, как прошли для меня последние шесть лет. — Она снова застегнула платье. — Полагаю, ты не хочешь видеть остального.

— Боже! — Бакстер смертельно побледнел. — Почему же ты оставалась с ним?

— Он сказал, что убьет меня, если я уйду, что, даже если мне удастся бежать, он найдет и замучает меня.

— Тогда как же ты убежала?

— Мне стало все равно. Даже смерть лучше того ада, в который превратилась моя жизнь. Твоя телеграмма послужила мне необходимым поводом. И вот я здесь.

— Несс…

Он протянул к ней руки.

— Я пришла сюда не в поисках твоей жалости, а за помощью.

— Ради тебя я готов сдвинуть горы, и ты знаешь это, — пылко провозгласил он.

Она ответила на его объятия и положила голову ему на плечо.

— Это правда? Правда? Мой замечательный старший брат, мой защитник. Я совсем забыла, как это прекрасно — быть любимой.

— Я готов сломать шею этому грязному ублюдку. Где он сейчас?

Ванесса пожала плечами:

— С одной из своих любовниц, несомненно. Мне нет до этого дела. Единственное, что твердо знаю, — я не вернусь. Если даже мой план не осуществится… если даже он приедет за мной… я никогда не вернусь.

— Я убью его прежде, чем он к тебе прикоснется, — решительно заявил Бакстер и нежно погладил ее по волосам. — Твой план? — Слова сестры неожиданно дошли до него. — Какой план?

— Я расскажу тебе через минуту. — Она сделала шаг назад. — Сначала ты расскажи мне о нашей сестре и ее выгодном замужестве.

Бакстер, нахмурившись, засунул руки в карманы:

— Я обо всем сообщил тебе в телеграмме. Кингсли объявился здесь с королевским указом. Они с Арианой поженились почти месяц назад.

— Значит, она теперь герцогиня Броддингтон.

— Именно.

Ванесса откинула голову и засмеялась.

— Забавно, не правда ли? После всех моих тщательно разработанных планов всем завладела моя застенчивая сестренка-малышка. Подумать только! Как она, должно быть, переменилась.

— На самом деле Ариана во многом осталась прежней — только стала старше и красивее. — Он улыбнулся. — Она очень похожа на тебя, Несс.

— За исключением того, что это именно она вышла замуж за Трентона Кингсли.

— Неужели ты все еще хочешь его после всего, что произошло?

— Мне не нужен ни один мужчина. — Ванесса отвернулась. — Единственное, чего я хочу, — отомстить. — Она переплела пальцы. — Когда ты в последний раз говорил с Арианой?

— Недели две назад. Сейчас она с Кингсли на острове Уайт.

Ванесса резко развернулась:

— Они вернулись неделю назад.

— Откуда ты знаешь?

— Я же сказала тебе. Я кое-что осторожно проверила. — Она улыбнулась неприятной, холодной улыбкой. — Что подводит меня к выполнению моего плана, плана, для которого мне потребуется твоя помощь… и деньги… много денег… а также очень молчаливая портниха. Мне удалось пробудить твой интерес?

Глаза Бакстера заблестели.

— Я весь обратился в слух.

— Бакстер? Бакстер, где ты?

Недовольный голос и стук хлопающих дверей эхом разнеслись по дому и не позволили Ванессе продолжить разговор.

— Это Ариана. — Бакстер, наклонившись, схватил Ванессу за локоть.

— Нельзя, чтобы она увидела меня в Уиншэме. — Ванесса, побледнев, заметалась в поисках укрытия.

— Она нигде не должна тебя видеть, она считает тебя мертвой, — прошептал Бакстер, направляясь в коридор. — Оставайся здесь. Я все улажу.

Захлопнув за собой дверь и отойдя на три шага, он воскликнул:

— Эльф? Это ты?

И постарался как можно дальше отойти от библиотеки. Он столкнулся с Арианой у подножия лестницы.

— Где ты был? — возмущенно спросила она.

— Что ты имеешь в виду? Я был в своем кабинете.

— Почему Кулидж не открыл дверь?

— Он в отпуске. Что с тобой, Ариана?

— Нам нужно поговорить, Бакстер. — Ее бирюзовые глаза сверкали таким гневом, какого Бакстер никогда в жизни не видел.

— Конечно. Пойдем со мной.

Он повел ее по коридору. Миновав библиотеку, они вошли в уютную утреннюю комнату.

— Я пытался связаться с тобой. Тереза сказала, что ты и твой… — запнулся Бакстер, — муж на Уайте.

— Да, мы там были, но вернулись неделю назад.

— Понятно.

Все еще не пришедший в себя после потрясения, вызванного появлением Ванессы, Бакстер не мог сообразить, из-за чего так рассержена Ариана. Но ему недолго пришлось теряться в догадках.

— Мы должны поговорить о Трентоне, — ровным голосом сказала Ариана, скрестив руки на груди. — И о тебе. И о Ванессе.

Бакстер вздрогнул, когда она упомянула имя Ванессы. Ариана не может ничего знать, не так ли?

— Что ты хочешь знать о нас? — выдавил он.

— Две недели назад, после того, как покинула Уиншэм, я прочла дневник Ванессы.

Облегчение, нахлынувшее на него, подействовало, как глоток бренди.

— Прочла? Как тебе удалось уговорить мужа показать его тебе?

— Не в этом дело, Бакстер. Главное в том, что мне теперь известен взгляд Ванессы на все случившееся между ней и Трентоном.