Бриттани Черри - Элеанор и Грей

– О, отлично. Все это меня устраивает.

Улыбнувшись, она кивнула. А затем слегка наклонилась ко мне.

– Я просто хочу, чтобы вы хорошенько уяснили, что эта работа не для тех, у кого не хватает душевного тепла. Как я уже сказала, за последние десять месяцев у нас побывало шесть нянь, поэтому я и хочу подчеркнуть, как важно понимать, что наша семья отличается от других. Все сильно изменилось после того несчастного случая. Вы понимаете, что человек, претендующий на эту должность, должен обладать чуткостью?

– Я очень хорошо это понимаю. И я уверена, что справлюсь, Клэр, и хотя мои слова ничего не значат, потому что это всего лишь слова, я верю, что именно я – нужная кандидатура для этой работы.

– Нет, ваши слова многое значат, – отрезала она. – Думаю, очень важно, что вы верите в то, что справитесь.

Она задала мне еще несколько общих вопросов, и я слегка расслабилась, мое волнение вдруг улетучилось, но обрушилось на меня с новой силой, когда Клэр заявила, что пришло время для второго тура собеседования.

– А вот теперь вам придется нелегко. В последнее время мой зять стал очень неуживчивым и немногословным. Вы почувствуете себя так, словно вас судят, но не дайте ему сломать вас. Необходимо стать толстокожей, чтобы сработаться с Грейсоном Истом. А иначе ничего не выйдет.

У меня отвисла челюсть от изумления.

Клэр приподняла брови.

– В чем дело, Элеанор?

– Простите, вы сказали Грейсон Ист?

– Да. Грейсон Ист, генеральный директор компании EastHouse Whiskey. Мне казалось, я упомянула об этом, когда вы вошли.

– Н-нет…

О боже. Легкий ветерок за окном вдруг стих, тиканье настенных часов смолкло, и на меня накатила дурнота.

– Вы в порядке? – спросила она. – Вы с ним знакомы?

Я медленно кивнула, а воспоминания о мальчике по имени Грейсон Ист лавиной захлестнули меня.

– Мы были знакомы. Очень давно.

– Что ж, возможно, это очень даже кстати! – заметила Клэр. – Будем надеяться, что все сложится удачно. А теперь подождите здесь, я предупрежу Грейсона. А потом вернусь за вами.

Она вышла из комнаты, а лужи пота у меня под мышками превратились в океаны.

Грейсон Ист.

Грейсон-чертов-Ист!

У него двое детей, если точнее, две дочери. Семья.

И он стал генеральным директором!

Мне было любопытно, как он выглядел спустя столько лет. Интересно, его серо-голубые глаза все так же пронзительно красивы, как и раньше? А как он смеялся? Прежняя ли у него улыбка?

Мое сердце едва не выпрыгивало из груди при одной мысли о Грейсоне. Оглядываясь на исключительные моменты в своей жизни, я могла сказать, что он находился почти в самом начале списка. Грейсон появился в моей жизни тогда, когда я больше всего в нем нуждалась, и исчез гораздо быстрее, чем мне бы того хотелось. А теперь я должна была войти в кабинет, чтобы он принял решение, брать ли меня на работу в качестве няни для своих дочерей.

У меня это просто в голове не укладывалось.

– Он ждет вас, Элеанор, – сказала Клэр, выглядывая из-за двери. Она кивком подозвала меня, и я встала, оправляя свою тугую юбку. – И не волнуйтесь, я не назвала вашего имени. Я подумала, что ваше появление станет для него приятным сюрпризом.

Я тоже на это надеялась.

Она провела меня по коридору, и мы подошли к дверям библиотеки.

В этом доме была самая настоящая библиотека, с лестницами, ведущими к верхним полкам. Это сразило меня наповал. Я всегда мечтала о доме, в котором есть такое место.

– Удачи, – прошептала Клэр, когда я шагнула внутрь, а затем ушла, закрыв за собой дверь.

Грейсон стоял спиной ко мне и глядел в окно. На нем был дорогой дизайнерский костюм, великолепно подчеркивавший его фигуру. У него были сильные руки и широкие плечи, и он казался гораздо крупнее, чем много лет назад. Он стоял, распрямив спину и скрестив руки на груди, и не двинулся с места.

Слышал ли он, как я вошла? Знал ли он, что я здесь?

Я просто хотела увидеть его глаза.

Я откашлялась, чувствуя дрожь во всем теле.

– Что ж, это невероятно, да? – пролепетала я.

– Проходить собеседование при приеме на работу? – монотонно откликнулся он.

– Да, в смысле, нет. Я хочу сказать, поразительно, что наши пути вновь пересеклись спустя столько лет. – Я шагнула вперед, чувствуя, как все сжимается внутри. – Это просто немыслимо.

– А мы знакомы? – спросил он, по-прежнему глядя в окно, и в его голосе не прозвучало ни малейшего интереса к моей персоне.

Боже, Грейсон. Ну обернись же.

– Грей, это я… Элли.

Он слегка распрямил плечи, среагировав на мои слова.

А затем, небрежно качнувшись на пятках кожаных мокасин, обернулся ко мне. Наши взгляды встретились, и я отшатнулась, слегка смутившись. У него были прежние серые глаза, но теперь в них застыл пронизывающий холод. Глаза, которые я когда-то так любила, были полны жесткости, которую я раньше и представить в нем не могла.

Эти прекрасные глаза.

От резкости, сквозившей в его взгляде, мне вдруг захотелось как можно скорее выскочить из комнаты, но одновременно, и это казалось невероятным, мне отчаянно захотелось обнять его и сказать, что все будет хорошо. В этом новом Грейсоне ощущалась вселенская тоска ослика Иа. Словно грозовая туча клубилась у него над головой.

В нем не осталось ни капли прежней беспечности.

Но чем больше я смотрела на него, тем больше начинала понимать.

В его душе не было холодной злости. Раздраженного безразличия.

В его глазах застыла глубокая печаль.

Печаль не выражается в словах, она переполняет человека изнутри, отражаясь на его внешности. Во взгляде. В морщинках на лбу. В поникших плечах и в уголках губ.

Человеку не обязательно говорить о своей печали, чтобы его поняли. Другие просто должны внимательно приглядеться.

Всем надо порой замедлить шаг и присмотреться к окружающим.

Печаль Грея была искренней, и от нее щемило сердце.

Он продолжал смотреть на меня, не произнося ни слова.

Переминаясь с ноги на ногу, я натянуто улыбнулась.

– Помнишь, Элли Гейбл, из старших классов. Мы были…

Друзьями…

Мы дружили, Грей.

Мы были больше, чем просто друзья.

Как он мог забыть? Ведь он был рядом в самый сложный период моей жизни.

Я не могла говорить, потому что чем пристальнее он смотрел на меня, тем более неловко я себя ощущала. Неужели он и правда забыл меня? Разве такое возможно? Неужели это тот самый Грейсон, которого я когда-то знала?

Конечно, это был он. Глаза не лгут.

– Прости, неловко получилось. – Я хмыкнула, потому что всегда начинала нервно посмеиваться, когда волновалась. – Я просто подумала… – Я умолкла, давая ему возможность что-нибудь сказать.

Но он по-прежнему хранил молчание.

Скажи хоть что-нибудь, Грейсон.

– Просто… столько лет прошло, Грей. Ты отлично выглядишь! Правда. Я вижу, ты стал еще выше. – Что ты несешь, Элеанор? Мои ладони вспотели, мысли отчаянно путались в голове. – Клэр сказала, что у тебя две дочери, да? Это невероятно. В смысле, не то чтобы невероятно, ведь ты стал взрослым, а взрослые люди всегда заводят семьи. Все, кроме меня. Я все так же одинока, как маргаритка в вазе, – пробормотала я, с идиотским видом показывая ему безымянный палец.

Что это вообще означало? Одинока, как маргаритка в вазе?

Соберись, Элли.

Я откашлялась.

– Забавно, как оборачивается жизнь, да?

По-прежнему тишина.

– Что ж, думаю, ты хочешь спросить меня о моем опыте работы няней? Возможно, это покажется странным, но я с радостью согласилась бы на эту работу. Правда. В последнее время жизнь не гладила меня по головке, и эта работа стала бы настоящей поддержкой. Я не хочу рассказывать тебе свою душещипательную историю, но…

– Спасибо, этого достаточно, – ответил он. В его глубоком и низком голосе прозвучала незнакомая мне раньше хрипловатость курильщика. Да, он уже не был юношей.

Я вскинула бровь.

– Прости, что?

– Я узнал все, что необходимо.

Он говорил так сухо, что я вдруг подумала, что лучше бы он и дальше продолжал молчать. Его голос звучал монотонно и безразлично, словно он вообще был не здесь, а где-то далеко.

Я натянуто улыбнулась, и он ответил мне гримасой.

А затем отвернулся и снова уставился в окно.

Господи, как же неловко.

В моей голове крутилось множество вопросов, которые я хотела бы ему задать. Как он стал генеральным директором отцовской компании? Сколько лет прожил в браке? Как справлялся с потерей жены? О боже, он потерял жену… О, Грейсон, мне так жаль.

Я застыла на месте, не зная, что делать. Судя по всему, он не собирался больше со мной разговаривать, а то, как он смотрел на меня, словно я никогда ничего не значила для него, больно обожгло меня. Я откашлялась.

– Что ж, хорошо. Я пойду. Рада была снова встретиться с тобой, Грей. Надеюсь, все… наладится… – Я растягивала слова, надеясь услышать ответ, но лишь напрасно этого ждала. Я кивнула. – Ладно, тогда до свидания.

Я выскочила за дверь, мгновенно ощутив, как расслабилось мое тело. Я и не подозревала, какое страшное напряжение сковывало меня в этой библиотеке. Казалось, я на несколько секунд разучилась дышать.

И как такое было возможно?

Как я могла столкнуться с Грейсоном Истом спустя шестнадцать лет, а он при этом посмотрел на меня так, словно мы никогда ничего друг для друга не значили? Как он мог не почувствовать того же, что и я?

И как человек мог стоять, так свободно распрямив спину, когда вся тяжесть мира навалилась на его плечи?

Клэр удивленно взглянула на меня.

– Вы быстро. Как все прошло?

– Это было… впечатляюще. – Я печально улыбнулась ей. – Спасибо за предоставленную возможность, но не думаю, что я та, кто ему нужен.

– О. Мне так жаль это слышать. Я надеялась, что все получится.

– Я тоже.

Еще раз поблагодарив ее, я вышла из дома, пытаясь совладать с волнением и разочарованием. Вытащив телефон, я уже собралась сообщить Шай, что провалила собеседование, как вдруг до меня донеслось торопливое цоканье чьих-то шагов по тротуару.

– Элеанор! Элеанор! Подождите!

Обернувшись, я увидела бегущую ко мне Клэр.

– Да?

Клэр едва переводила дух.

– Она ваша.

– Что?

– Работа, – ответила она, распрямив спину. – Я только что разговаривала с Грейсоном, и он попросил, чтобы я отменила остальные собеседования, потому что он берет вас на работу. Его помощница, Эллисон, свяжется с вами по почте и в выходные покажет вам дом Грейсона. И…

– Я… постойте, что? – Я не верила своим ушам, потому что никак не ожидала, что после нашего общения с Грейсоном может произойти нечто подобное. – Меня приняли?

– Да, милая. – Она улыбнулась. – Должность ваша.

Я наблюдал в окно библиотеки, как Элеанор вышла из дома. Клэр догнала ее, сообщив о том, что ее приняли на работу, и когда они обнялись, я на мгновение отвернулся. Когда я снова посмотрел в окно, Элеанор забиралась в свою видавшую виды машину. Она завела мотор, звук которого напомнил мне кашель заядлого курильщика, а затем тронулась с места в этой смертоносной жестянке.

Элеанор Гейбл.

Как давно я не вспоминал этого имени, разве что мимоходом. Но теперь она словно вихрь ворвалась в мои мысли, и воспоминания из нашего детства проносились перед глазами.

Она стояла в библиотеке с таким видом, словно хорошо знала меня.

И это казалось мне безумием. Я не представлял, осталось ли в ней хоть что-то от прежней девчонки, но я уже не был тем парнем, которого она когда-то знала.

Жизнь изменила нас, в чем-то в лучшую, но в основном – в худшую сторону.

А именно меня.