К счастью, мама на этом моменте надолго не зависла. Зато заявила, что хочет щенка. Енотского щенка. Тут уж я включила режим злого ветеринара и прочитала ей пару лекций по содержанию и уходу, запугав до дрожи последствиями перекармливания и прочего балования. Мама прониклась. Желание стало еще сильнее. Когда у Тошки в январе начался гон, я нашла ему через интернет невесту.

— Все, ребята, теперь мы с вами сваты, — сказал Борис, здоровенный бородатый хозяин Лолы. — Енотихи моногамны, другого мужика к себе не подпустят. Первая любовь — и навсегда.

У енотов, если они живут не вместе, все как у собак. Даму приводят к кавалеру. Пока Тошка с Лолой предавались интимным радостям, мы втроем пили кофе на кухне.

— Значит, договорились, — уточнил Борис, сажая Лолу в переноску. — Если все получилось, один щенок ваш, на выбор.

Получилось все замечательно. Я сама заезжала осматривать Лолу, а в конце марта приняла у нее роды. Шесть здоровеньких щенков. Кажется, мы с Антоном раньше обзавелись внуками, чем детьми.

Мама выбрала самого крупного мальчика, назвала Тимом и теперь не могла дождаться июля, чтобы забрать его домой. Вместо ремонта в квартире закупала енотское приданое. А пока мы оставили ей на две недели Тошку, взяв страшную клятву не перекармливать и не давать то, что ему нельзя.

— Видимо, ремонт тебе достанется в наследство вместе с квартирой, — не удержался Антон. — Представляешь, что там будет после енотов?

***

— Мыша, найди банкомат, сними с карты сотни три, помельче, — попросил я. — С машиной, боюсь, будет долго. У Герца традиционно очереди.

Наташа пошла на поиски, а я не мог оторвать от нее взгляд. Черт возьми, моя жена! Уже целые сутки.

А ведь были пара моментов, когда я испугался. Снова показалось, что ничего не выйдет. Что она не сможет. И что я не смогу. Иногда после сеансов с Марго ее накрывало с головой. Просыпалась ночью с рыданиями и не могла ничего вспомнить. Потом ходила мрачная, со мной почти не разговаривала. Два шага вперед, шаг назад. Марго предупреждала, что так будет. Обязательно. Поэтому я стискивал зубы и терпел. Ради нее. Ради нас и нашего будущего.

И вдруг произошел перелом. Я почувствовал это. Как в тот вечер, когда она раскрылась мне навстречу. И после этого сомнений больше уже не осталось.

У меня, наверно, никогда раньше не было столько сил. Совершенно сумасшедшее состояние: я все могу! Досрочно спихнул два учебных модуля, работал, как черт, взял несколько учеников после аварий. Филиал сервиса мы с отцом планировали открыть летом. Работы шли полным ходом, а поскольку он должен был стать стопроцентно моим, приходилось разрываться на много маленьких медвежат, чтобы все успеть.

Наташа с Ольгой в феврале открыли свою клинику. Назвали кошмарно: «Лапы и хвост», но им нравилось, поэтому я промолчал. Место выбрали удачное, ценник выкатили пристойный, на рекламу не поскупились, и клиент пошел с первых дней. Я не сомневался, что все у них будет отлично.

В начале марта, закончив с Марго, мы подали заявление. Месяц, полный счастливого нетерпения и приятных хлопот. Хотя, если честно, от самой свадьбы у меня в голове мало что осталось. Кроме каких-то ярких моментов-вспышек.

— Ничего, фотографии есть, и видео, можно посмотреть, — рассмеялась Наташа, когда я ей пожаловался. — У меня тоже все как в тумане. Хотя помню, что тетка-регистраторша тебя спросила, хочешь ли ты взять Наталью в жены, а меня — нет.

— Хочешь ли ты взять Наталью в жены?

— Тебя в мужья, чучело!

— И правильно, чего тебя спрашивать, женщина. Раз пришла — значит, согласна.

Вопрос о свадебном путешествии встал еще до заявления. Я спросил, куда она хотела бы поехать:

— Пляж или город?

— Не хочу пляж, — Наташа капризно надула губы. — Обычно на второй день становится скучно. И город тоже не очень. Чего притворяться, мы же из постели вылезать не будем, и начнет грызть совесть, что маст-си остались неосмотренными.

— Ладно, тогда куда?

— Не знаю. На край света.

Опачки! В десятку. Будьте осторожны в своих желаниях, барышня. Я был на краю света. Один. И подумал тогда: очень жаль, что его не с кем разделить.

— Хорошо. Будет тебе край света.

Наверно, она думала, что мы поедем на Дальний Восток. А поехали в противоположном направлении. В Португалию. Только я ей не сказал, куда именно, чтобы не шарилась по интернету.

Гостиниц на мысе Кабу да Рока, разумеется, не было. Маяк, ресторан и сувенирный магазин. А вот в деревушке в двух шагах сдавались комнаты в гест-хаузе. Я обратил внимание на вывеску, когда ехал на автобусе, и запомнил. Тогда еще подумал: вот бы пожить здесь несколько дней. В Португалии окопался мой бывший однокурсник, и я приезжал к нему в гости.

После разговора с Наташей я нашел через интернет координаты и связался с хозяйкой дома.

— Вам повезло, — сказала она. — На апрель у меня осталась всего одна комната. Зато самая лучшая. И место для машины найдется, сможете ездить, куда захотите. В комнате есть кухонный уголок, недалеко супермаркет.

Наконец подошла моя очередь, я подписал документы, расплатился, и менеджер повел нас на стоянку. Разумеется, Миц, как же иначе. Только не Аутлендер, а белый Лансер. Автомат, ну да ладно. Хотя по серпантину механика была бы лучше, конечно.

Лиссабон, к Наташиному удивлению, мы оставили в стороне. Только притормозили на окраине у большого гипермаркета. Кто его знает, что там за супер в деревне, лучше не рисковать, не зная. Да и ресторан на мысе был рассчитан исключительно на туристов. Так что затарились продуктами с запасом.

— Ты же хотела край света, нет? — рассмеялся я, когда она сообразила, что мы едем неизвестно куда высоко над морем. — В Лиссабон съездим обязательно. Я тебе покажу башню с белым носорогом. И желтые трамваи. И накормлю чумовыми пирожными. Они мерзкие на вид, но охрененно вкусные. А еще в Синтру. Там дворцы. И вишневый ликер в шоколадных стаканчиках. И еще куда-нибудь. Когда все-таки вылезем из постели.

А серпантин местный, кстати, не баран чихал. В Крыму и на Кавказе ездил, в Греции и Италии тоже, там ерунда. А тут самому жутковато было местами. Наконец промелькнул указатель на деревушку Азойя, от которой до мыса оставалось два километра пешком.

— Ну вот и приехали, — обрадовал я Наташу, от местных красот малость позеленевшую.

— Нет, здорово, конечно, — выжала из себя она. — Очень. Но стремно. Я бы не рискнула тут за руль сесть.

Нужный дом нашелся легко, я его запомнил с прошлого раза. Оставив машину на небольшом пятачке, где уже тосковал черный джип, мы вошли в открытую калитку и позвонили в дверь. Хозяйка Эдуарда, похожая на энергичный шарик, выкатилась нам навстречу. Английский у нее был ужасный, но я уже разговаривал с ней по телефону и как-то приноровился, а Наташа только хлопала растерянно глазами.

— Вы еще успеете до заката на мыс. Надеюсь, у вас получится замечательный медовый месяц, — сказала Эдуарда, проводив нас в комнату на втором этаже. И добавила вполголоса с улыбкой: — Кровать прочная и не скрипит.

***

Когда Антон сказал, что мы едем в Португалию, я немного удивилась. Почему-то мне это казалось экзотикой, вроде Панамы или Лаоса, только в Европе. Впрочем, я вообще мало где была. С родителями ездили в Крым или в Сочи. Когда училась, пару раз всей компанией отдыхали в Краснодарском крае. Матвеев предпочитал Турцию и Кипр, один раз съездили в Париж, где разругались в хлам настолько, что лучше не вспоминать.

Португалия так Португалия, с Антоном я куда угодно поехала бы. Хотя и покапризничала, когда спросил. На самом деле хотелось сюрприза. Только не палатку в лесу, конечно.

Дорога, очень красивая, все же немного выбила из себя, так что я была безумно рада, когда мы наконец приехали в крохотную деревушку, не особо живописную. И дом мало напоминал гостиницу — самый обычный, двухэтажный, с черепичной крышей. Хозяйка, симпатичная толстушка лет сорока, привела нас в уютную комнату наверху. Чем-то она напоминала ту, где мы ночевали у Лехи на даче: огромная кровать, шкаф, стол и два стула, только еще телевизор на стене. Плюс кухонный уголок и душ с туалетом. С маленького балкончика был виден океан.

Хозяйка тараторила очень быстро, и я ее почти не понимала. Наконец она пожелала нам хорошего медового месяца и добавила еще что-то, от чего Антон смущенно хмыкнул.

— Что это было? — спросила я, когда мы остались одни.

— Просила не сломать кровать. Кстати, тут нет отопления, а ночи еще холодные. Только сплит тепло-холод. Так что не знаю, наверно, трудно будет выполнить ее просьбу. Надо же как-то греться.

Я провела рукой по узорчатому кафелю на стене, подошла к столу, где обнаружились блюдо с фруктами и бутылка вина с прислоненной красивой открыткой.

— «Happy Honeymoon». Как мило.

Съев пару черешен, я протянула Антону крупную клубничину, поудивлялась странным приплюснутым яблокам светло-коричневого цвета и взяла что-то вообще непонятное — оранжевое, похожее на абрикос, но глянцевое.

— А это что?

— Локва. Мушмула.

Антон взял нож, разрезал ее пополам, выковырял косточки и протянул мне.

— Оказывается, в жизни есть еще столько незнакомого, — я с удовольствием распробовала кисло-сладкую мякоть, похожую одновременно на яблоко, грушу и землянику.

— И не говори, Кэп Очевидность. Пойдем, я покажу тебе одно из них. Солнце садится, как раз успеем.

Мы вышли на улицу и отправились в ту сторону, где должен был быть океан.

— Это маяк, — Антон показал на белую с красным башню. — Настоящий. У него даже есть смотритель. Раз в неделю туда можно попасть. Бесплатно.

Пройдя мимо автобусной остановки, сувенирной лавки и ресторана, мы вышли к мысу. Я бы, конечно, предпочла, чтобы там не оказалось ни единого человека, но это было бы уже из разряда фантастики. Впрочем, вид на океан был настолько величественным, что я тут же перестала обращать на что-то внимание.

— Как здорово… Спасибо, Антон!

Мы стояли, обнявшись, у ограждения и смотрели, как солнце садится в океан, разливая по воде багряное пламя. Далеко внизу шумели, разбиваясь о скалы, волны. Конец света — самая западная точка Европы. Настоящее место силы.

Как только солнце утонуло, мгновенно опустилась тьма, и сразу же заработал маяк: четыре белых вспышки, пауза, и снова. Мы стояли и смотрели, пока не замерзли.

— Ну что, пойдем? — спросил Антон. — Можем прийти сюда завтра пораньше утром. Если проснемся, конечно. С утра здесь обычно никого нет. Тут есть тропинки, по ним можно спуститься на маленькие пляжи, там тоже очень красиво. Только обратно потом подниматься засада.

— Ничего, как-нибудь, — я прижалась к нему. — Пойдем. Съедим что-нибудь и будем… греться.

— Кстати, я тебе кое-что покажу, — с таинственной улыбкой пообещал он. — Очень давно хотел. Но боялся сглазить. Я, знаешь ли, суеверный. А теперь уже можно.

Мы поднялись обратно в деревню, зашли к себе, включили сплит: в комнате действительно было нежарко. Пока я плескалась в душе, — тесном, вдвоем не влезешь! — Антон приготовил на скорую руку ужин.

— Ну показывай, — потребовала я, когда мы сели за стол.

— Набери мой номер, — он достал из кармана телефон.

Я вытащила свой и позвонила ему. Мелодия на звонок стояла стандартная, а вот на экране… Вот о какой фотографии он говорил, когда мы в первый раз приехали к его родителям. Бревна видно не было, только я на фоне ярко-желтых листьев — смотрю сверху вниз и улыбаюсь, с ума сойти какая красивая. И когда успел сфотографировать, я и не заметила. А поверх крупными буквами высветился входящий: «Наталья Енот».

— Я когда Тошку нашел, снял с него медальон, — Антон сбросил звонок. — Набрал тебя. Раз недоступно, два недоступно. Тогда забил в контакты. А поскольку там у меня уже были две Натальи, отметил, чтобы не перепутать. Так и осталось.

— Да уж, — рассмеялась я. — Тайный знак от мироздания. Наташа Енотаева.

— Я очень надеялся, что так и случится. Не буду врать, что сразу. Но примерно с того дня, когда мы первый раз были в «Бадене». Или на следующий. Да, наверно. Помнишь, я утром тебе цветы принес? Кажется, тогда мысль и оформилась. Что хочу на тебе жениться. А не просто такое абстрактное, чтобы у нас все было хорошо.

— А я долго себе боялась признаться. И что люблю тебя, и что хочу за тебя замуж. Хотя был один момент, когда чуть не сказала. Помнишь, мы сидели на кухне и ты пел «Ой, да не вечер»?

— Будешь смеяться. Я тоже тогда тебе чуть не признался. Даже начал. Но у тебя телефон зазвонил, — он накрыл мои пальцы ладонью. — Слушай, давай уже есть. Иначе рискуем остаться голодными до завтра.

***

Кстати, первой брачной ночи у нас не было. Потому что после всей этой свадебной чумы на лыжах мы приползли домой в половине первого никакие и рухнули спать. А на шесть утра было заказано такси в аэропорт. Хорошо хоть в самолете удалось подремать немного.