Анастасия Майдан - Ещё не поздно

Краснодарский край, город Армавир 2006 год

Стук каблуков эхом отдавался в пустой комнате. Легкие горели, от избытка кислорода. Забежав за платяной шкаф, я камнем сползла спиной к стене на пол, сжавшись так, чтобы меня не смогли найти преследователи. События последних минут стремительно пробегали перед глазами беспорядочными картинками, сменяясь одна за другой.

Возвращаясь поздно домой после школы, я по привычке проверила почтовый ящик. Темнота в подъезде не вызвала подозрений, сетуя на забывчивость дяди Вани с первого этажа, он у нас контролировал освещение, жалуясь на лень нынешней молодежи. Роясь в сумке в поисках ключей, заметила, приоткрытую входную дверь. В душу мелкими волнами подкатывал страх, обещая перейти к истерике. Неожиданно меня схватили сзади, грубо сжав мой рот ладонью. Не раздумывая, я со всей силы ударила захватчика каблуком по ноге. Тот протяжно взвыл, рыча проклятия. Я рванулась как ошпаренная, от рук уже приходившего в себя потенциального грабителя.

В квартире меня встретил ночной мрак. Ориентируясь в коридорах, я забежала в гостиную, забаррикадировав дверь стулом.

Кто этот грабитель? Что ему от меня надо? Ни одна мысль не приходила в голову, лишь бы сбежать отсюда поскорее.

Я встала, намереваясь выпрыгнуть или закричать в окно. Свежий морозный воздух ворвался в комнату. Не оглядываясь, я встала на подоконник, стараясь не смотреть вниз. Окно соседней комнаты справа находилось слева. Сейчас я была счастлива бесполезному балкону спальней комнаты. Почувствовав под собой опору, трясущимися руками, приоткрыла дверь балкона. Никогда не запирала ее, да и бесполезно, я жила на шестом этаже, вряд ли сюда могли подкрасться грабители. Какая ирония.

Вдруг фонарик освятил комнату, спрятавшись за платяной шкаф, я вслушивалась в едва различимые голоса. Оказывается, грабителей было двое.

— Нашел девчонку?

— Нет. Сучка как сквозь землю провалилась!

Раздался шорох, затем глухой стук, последовавший за ним проклятия.

— Охренел?! — грозно прогремел голос. — Еще раз ударишь, убью.

По тону я не сомневалась, что так и будет.

— Не скули, драпаем отсюда, пока ментов не вызвали. И не звука Череп, пока яйца не оторвал.

Минута и за грабителями захлопнулась дверь.

От шока не могла придти в себя. Несостоявшиеся грабители искали…меня!

Краснодарский край, город Краснодар, семь лет спустя Зима

Поднимаясь по ступенькам большого двухэтажного дома, я мысленно повторяла заученную фразу. Все должно пройти нормально. Как любила повторять моя мама: выше голову, повторяй молитву, и удача не уйдет от тебя. Только я повторяла не молитву, а придуманные для собеседования слова. Не каждый день устраиваешься няней, в богатом районе, в богатом доме. Он так и кричал: обратите на меня внимание, я — вселенная.

Остановившись напротив двери, я глубоко вздохнула, чувствуя, как былая уверенность испаряется. Грызя ногти, я неосознанно отвернулась, намереваясь побыстрее свалить из этого места.

— Вам кого? — раздался за спиной сиплый голос.

Проклиная все на свете, в особенности судьбу, я повернулась, во весь рот, улыбаясь как дура.

— Здравствуйте, это дом Минаевых?

Женщина средних лет разглядывала мою высокую фигуру с ног до головы, хмуря брови.

Я не осталась в долгу.

Женщина с седыми волосами, собранными в пучок и грязным передником напоминала ведьму из старинных детских сказок.

— И что.

— Я по поводу работы няней, — старалась сохранять спокойствие, не обращая внимания на грубость старухи. — С кем можно поговорить?

Вместо слов, старуха приоткрыла дверь, пропуская меня внутрь дома. Мрачность здания тут же охватила с головой. Глазами, пробежавшись по коридору, удивляясь запущенности дома, я ахнула. Такое чувство, что пол и потолки не знакомились со шваброй лет двадцать. Старуха не обращая внимания на беспорядок, протопала дальше по коридору, издавая неприятные звуки, сопровождаемые резким запахом.

Меня передернуло.

Какой ужас. Интересно, каков сам хозяин этой свалки.

Запнувшись о валявшиеся одежды, я подалась вперед, как под ногами что-то хрустнуло. К горлу подступил комок.

— Заходи, — старуха, не замечая моего отвращения, открыла тяжелую дверь, приглашая меня внутрь.

Честно, я не хотела заходить туда, не хотела находиться в мрачном доме, но что-то толкнуло меня вперед. Ноги сами понесли меня внутрь комнаты. Вцепившись в сумку, как за спасительную вещь, я огляделась.

— Хозяин ждет, — и дверь, разделяющая меня со спасительным светом, с грохотом захлопнулась.

Не решаясь сделать шаг, я прикусила губу.

— Проходи, — прогрохотало где-то в комнате.

Я невольно сжалась от силы голоса. Что-то злобное было в его интонации, но я не понимала что.

— Здравствуйте, я…

— Мне плевать, — отрезал голос. Лица говорившего я не смогла бы разглядеть в кромешной тьме и это невольно раздражало. К чему такая скрытность?

— Сколько?

— Двадцать пять, — ответила я, уверенная, что спрашивают о моем возрасте.

Внезапно слабый огонек, озарил комнату, и я поняла, хозяин дома закурил. Он стоял в нескольких метрах от меня, выдыхая в мою сторону табачный дым. Мужчина не обращал внимания на мой ответный кашель. Не люблю табак и старалась по возможности избегать курящих людей.

— Сколько хочешь за работу?

Я растерялась.

— Простите?

— Сколько?! — сказал, как отрезал.

Я невольно сжала губы.

— Знаете что? Я ухожу, — мой голос сочился ядом, не меньше собеседника. Я развернулась, в надежде найти треклятую дверь, пусть мне срочно и нужны деньги, работать в таком сральнике не собираюсь ни за какие копейки. Вдруг глаза ослепил комнатный свет.

— А ну стой! — злобно рыкнули за спиной. Трясясь от негодования, я развернулась, намереваясь высказать все истеричному хозяину, как слова застряли в горле.

Мужчина около тридцати лет, с длинными черными волнистыми волосами до поясницы, держал руку над выключателем светильника, нервно теребя губами недокуренную сигарету. Мои глаза прошлись по мощной фигуре мужчины, останавливаясь на огромном пятне некогда бывшей белоснежной рубашки. Я попала в настоящий свинарник. Здесь походу не знают что такое чистота.

Недовольный тем, как мое лицо от восторженности, сменяется омерзением, мужчина еще сильнее нахмурился. Указывая мне на соседний стул, более спокойным тоном приказал:

— Сядь.

— Я не сяду, пока Вы не потушите сигарету.

К удивлению, мужчина послушно выполнил мою просьбу. Вздыхая, я подчинилась.

— Так сколько хочешь за работу? — повторил свой вопрос мужчина. Видимо не отстанет, пока не отвечу.

Хорошо. Раз ты так хочешь знать.

— Двадцать тысяч, — ляпнула я. Столько нужно мне собрать денег за два месяца. Если этот грубиян готов заплатить за работу такую сумму, я согласна спать на грязном полу и целовать мужчине ноги.

— …долларов.

— Согласен, — тут же последовал незамедлительный ответ.

Я подняла глаза на мужчину. Тот не обращая на меня внимания, подошел к письменному столу, достал документы и швырнул их мне через стол.

— Здесь все необходимое. Договор составлен по закону, если с чем-то не согласна, изменим пункты.

Каким бы не был этот грубиян, он явно отчаянно нуждался в няне. Бегло пройдясь по бумаге глазами, я поставила подпись. Лучше согласиться, чем снова вывести из себя мужчину напротив.

Выхватив из-под моих рук документ, мужчина, молча, открыл дверь, как я поняла кабинета, и вышел. Я послушно засеменила рядом.

— Я не потерплю в доме гулящих девок, так что…

— Нет. Все в порядке, — разуверила я мужчину. Он быстро оглядел меня с ног до головы, пряча свои глаза.

— Со мной не будет проблем, обещаю.

Не знаю, что дало эффекта больше: мой жалобный взгляд или писклявый голос, но мужчина поверил.

Дальше мы шли в полном молчании, все больше углубляясь вглубь дома. Здешняя обстановка раздражала с каждым шагом. Придется смириться с порядками этого дома, а их я боюсь немало. Мы миновали лестничный проход на третий этаж, остановившись напротив красной дубовой двери.

— Это комната моей дочери. Ей три года, — говоря о дочери, лицо мужчины расслабилось от напряжения. — Сейчас она гуляет с Алевтиной Сергеевной. Придут через несколько минут, и ты приступишь к своим обязанностям.

У меня невольно вырвалось:

— Вы позволили дочери гулять с этой старухой? — видя, как на мощной скуле заходили желваки, я извинилась.

Несмотря на извинения, мужчина снова прибывал в мрачном настроении.

— Алевтина Сергеевна, — мужчина демонстративно сделал паузу на имени старухи, ясно давая понять, чтобы я не смела ее оскорблять, — объяснит тебе, что к чему и подробнее расскажет расписание дочери.

Расписание? Девочке всего три года.

Мужчина заправил за правое ухо прядь волос, и я заметила серебряную сережку в форме креста. Чувствуя мой пытливый взгляд, мужчина повернулся ко мне и рявкнул:

— Что?

Кажется, я начинаю привыкать к его брюзжанию.

— Мне бы хотелось пройти в свою комнату, привести себя в порядок после долгой поездки. Это не займет много времени, — не понимаю почему, но говорить становилось все труднее, — обещаю, я успею к приходу вашей дочери.

— Хорошо, — было мне ответом. — Мила!

Спустя пару секунд, девушка в форме горничной появилась перед нами. Мужчина рукой указал на меня.

— Покажи госпоже…

— Тамаре, — мужчина ждал от меня продолжения. — Просто Тамаре.

— Покажи ей ее комнату и подай обед в мой кабинет. Поняла?

Девушка покорно кивнула.

Мужчина собрался уходить, как я схватила за рукав рубашки, не касаясь кожи. — Постойте!

Тот отдернул мою руку, словно та была мерзостью, и с нескрываемой злобой вперил в меня бешеный взгляд.

— Никогда, — кажется, ему с трудом давались слова, — никогда не смейте касаться меня. Усекли?

Я кивнула как болванчик, гадая, чем вывела нового работодателя. За весь наш разговор, мой поступок по — настоящему взбесил его. Внешне мужчина меня не привлекал. Ничего не видела в привлекательных парнях. Такие люди любят развлечения на одну ночь, и… насилие.

Подняв голову, я смогла разглядеть глаза мужчины, до сих пор скрывавший их от меня. Зеленые, с очень густыми ресницами смотрели на меня в ответ. Мужчина спохватившись, отвернулся, но я смогла увидеть боль в его глазах. Чтобы ни случилось с ним, мужчина не мог найти покоя от перенесенной боли. И никогда не сможет. От этого мне стало невольно грустно и обидно.

— Уходи, — вывел меня из раздумий глубокий голос.

Я послушалась, пошла следом за горничной, но на полпути остановилась. Мужчина стоял на том же месте, опустив голову разжимая, то сжимая кулаки.

— Как вас зовут? — услышала я свой неуверенный голос.

— Андрей. Андрей Дмитриевич Минаев.

И он ушел, оставив за собой легкую грусть.

За пару часов проведенных в особняке Минаевых, я успела обзавестись друзьями и врагами. Спустя час после разговора с Андреем Дмитриевичем, Алевтина Сергеевна ввела меня в курс дела и познакомила с девочкой. С малюткой мы сразу не поладили. Елена, так звали дочку недружелюбного хозяина дома, завидев меня, заплакала и убежала, как я поняла в кабинет любимого папочки. Уж не знаю, что он ей такого сказал, но вернувшись, малышка написала на бумаге извинения, показав маленький язычок.

Маленькая избалованная нахалка. Девочка оказалась до жути капризным ребенком. Ни уговоры, ни просьбы, не требования и даже гневного голоса никак не заставляли малышку призвать к дисциплине. Слуги в доме со смехом наблюдали за моими безуспешными попытками.

— Один день и ее уволят, — говорили за моей спиной. Мне стало смешно. Слуги, державшие дом в таком запустении, смеялись над моими скудными попытками воспитания дьяволицы.