Вчера он не выдержал и позвонил Аделайн, сказав себе, что делает это исключительно ради того, чтобы выяснить, в какой главе его книги Кэтлин вычитала об истинной мечте. Однако он не мог долго обманывать себя и едва не спросил у Аделайн, страдает ли Кэтлин так же сильно, как он сам.

Но все же попрощался и повесил трубку, не совершив роковой ошибки. Остаток дня Макс провел в размышлениях о теории Аделайн.

Чего я хочу, но боюсь больше всего?

Я всегда мечтал иметь дом, из которого меня никто не смог бы выгнать. Однако сейчас у меня такое чувство, словно мой дом без Кэтлин превратился в гробницу. Возможно, дом всегда и был гробницей, но до появления Кэтлин... — и, черт возьми, Фрэнки! — я просто не осознавал этого.

Что же касается истинной мечты... Чего я на самом деле хочу, но до смерти боюсь иметь? Может, Кэтлин права? Может, это любовь?

Да, любовь, вынужден был признаться себе Макс. Любовь Кэтлин. У меня пропал аппетит, я не мог сосредоточиться, совсем не готовился к следующему семинару. Воодушевлять людей на осуществление их мечты сейчас кажется мне пустым занятием, поскольку я не могу осуществить собственную мечту. Осуществление моей мечты связано с риском, потому что придется полностью раскрыть перед Кэтлин душу и сердце, отбросить всякие страхи по поводу того, что она может бросить меня. А если я не сделаю этого, то никогда не верну Кэтлин. Но смогу ли я броситься с головой в любовный омут?

Раздался звонок в дверь. Макс решил не открывать, немного опасаясь повторения недавней истории, когда оставленный на пороге ребенок перевернул вверх тормашками его жизнь. Но звонок продолжал трезвонить, а затем раздались удары кулаков в дверь. Кто-то упорно желал видеть его. Разозлившись, Макс подошел к двери и рывком распахнул ее.

— Грег! — На крыльце стоял его брат. Вот уж кого он не ожидал увидеть... хотя, может, оно и к лучшему, Грегори поможет ему отвлечься. — Заходи, — пригласил Макс.

— Со мной Барбара, — объявил Грегори — практически копия Макса, только худее и ниже ростом. Он шагнул в сторону, пропуская вперед свою жену, хорошенькую темноволосую женщину с очаровательной улыбкой. — Я помню, ты говорил, что момент для нашего приезда неудачный, но Барбара настояла, так что извини. Ты, конечно, мой брат, но женат я на ней, и ее голос перевесил твой.

— Привет, Макс.

Барбара ослепительно улыбнулась, и Максу пришлось улыбнуться в ответ, однако все его внимание было сосредоточено на брате. За последние двадцать лет он видел Грегори во второй раз, а в первый — на свадьбе брата. Так что практически они были незнакомыми людьми.

— Вы же родные братья, — воскликнула Барбара, и голос ее был таким же радостным, как улыбка, — обнимитесь! Братья неловко обнялись.

— А теперь моя очередь, — объявила Барбара и порывисто обняла Макса.

Барбара всегда была пухленькой, но сейчас Макс отметил, что она заметно пополнела со времени свадьбы. Нахмурившись, он отступил назад и внимательно оглядел невестку. На щеках ее играл румянец, а свободная одежда не могла скрыть выступающий живот.

У Макса внезапно пересохло в горле.

— Это сюрприз, Макс, — сказала Барбара, не уточняя, что имеет в виду. Но Макс и так понял: скоро он станет дядей.

Эмоции переполняли его, переводившего взгляд с Барбары на Грегори и обратно. Ошеломленный, он одновременно испытывал и радость, и тревогу за брата. Но тревога пересилила, и у Макса так сдавило горло, что он не мог говорить.

Барбара дернула его за рукав.

— А ты должен сказать: «Очень рад за вас обоих, поздравляю, с радостью оплачу обучение ребенка в колледже».

— Барбара, если вам понадобятся деньги для ребенка, — забормотал Макс, — я, разумеется, помогу.

— Да я просто дурачусь! — Барбара посмотрела на мужа. — Грег, скажи ему, что я шучу!

— Ну, если он предлагает деньги... зачем я буду возражать? Макс наверняка заработал на своей книге кучу денег, так почему же отказываться?

— Молодец, с чувством юмора у тебя все в порядке, — похвалила мужа Барбара, но тут же переключилась на молчавшего Макса. — Тебя действительно огорчил наш приезд?

— Нет-нет, конечно же нет, — торопливо возразил он.

Его по-прежнему тревожили мысли о ребенке и о будущем брака Грегори. Сейчас брат и его жена жили практически врозь, даже в разных штатах, поскольку ни один из них не захотел после свадьбы расстаться с любимой работой, поэтому Макс был вынужден спросить:

— Вы намерены что-то предпринять с рождением ребенка?

— Это еще одна причина нашего приезда в Майами, Макс, — ответил Грег, обнимая жену и привлекая ее к себе. — Я хочу узнать здесь насчет работы в местной телекомпании. Если есть работа, то Барбара продаст свой дом и бизнес, и мы с тобой будем соседями. Барбара намерена полностью посвятить себя воспитанию ребенка.

Полностью посвятить себя воспитанию ребенка. Макса больно ранила мысль о том, что Кэтлин никогда не сможет позволить себе такого.

— Так ты переезжаешь сюда из-за меня? — спросил он, чувствуя подступивший к горлу комок.

С одной стороны, его терзала боль за Кэтлин, а с другой — охватила радость от перспективы воссоединения с братом.

— Совершенно верно, — подтвердила Барбара. — Двадцать лет разлуки — слишком большой срок для родных братьев. — Она ласково потрепала Макса по щеке. — Но веди себя хорошо, а то мы поселимся в соседнем доме и будем следить за всеми твоими подружками.

Наклонившись, Макс поцеловал невестку в щеку.

— Так?

Барбара рассмеялась.

— Вы, Куперы, можете быть просто очаровательными, когда захотите. Так ты действительно не возражаешь против нашего приезда?

— Конечно, не возражаю. — Макс заставил себя улыбнуться, понимая, что Грег и Барбара ждут от него этой улыбки, однако думал он сейчас об одиночестве и о пустоте в своей личной жизни.

— Ты что-то плохо выглядишь, — обеспокоенно заметила Барбара. — Наверное, тебе лучше сесть. Может, хочешь что-нибудь выпить?

— Этот вопрос должен был задать я, не так ли? — Из-за плохого настроения Макс совсем забыл о гостеприимстве. — Если хотите, я принесу чего-нибудь...

Барбара покачала головой.

— Я сама. А вы с Грегом пока поболтайте. — Адресовав мужу улыбку, которая свидетельствовала о том, что Барбара совершенно счастлива в этой жизни, она послала Максу воздушный поцелуй и направилась в кухню.

— Барбара, возможно, и не хочет сидеть, а я вот присяду, — сказал Грег, потягиваясь. — Готов поклясться, что у этой женщины энергии больше, чем у реактивного двигателя.

Обдумывая все то, что только что услышал, Макс прошел в гостиную и опустился в свое любимое кресло. Его радовало, что Грег будет жить рядом, что они с Барбарой готовят прекрасное будущее своему ребенку. Однако ему хотелось понять, как удалось брату примирить свою нынешнюю жизнь с прошлыми убеждениями не иметь детей.

Похоже, Грегори не так уж устал, как говорил об этом, потому что принялся рассматривать коллекцию моделей автомобилей.

— Здорово, — похвалил он. — А я собираю марки стран, в которых побывал.

Макс посмотрел на брата, которого почти не знал.

— Ладно, пока Барбара занята, — сказал Грегори, усаживаясь на диван напротив Макса, — объясни мне, что происходит.

Под внимательным, терпеливым взглядом голубых глаз брата Макс замялся, не зная, с чего начать.

— У меня несчастье.

На губах Грегори промелькнуло подобие улыбки.

— Да, это заметно. У тебя сейчас такой вид... Вроде как ты готов расплакаться, но, с другой стороны, готов отлупить кого-нибудь.

Макс усмехнулся, но лицо его тут же снова омрачилось.

— Я втянул себя в крупные неприятности.

Грегори откинулся на спинку дивана и закинул ногу на ногу.

— Попробую догадаться. Поскольку ты превратился в добропорядочного, уважаемого гражданина, которому люди доверяют маленьких детей, то это не могут быть неприятности с законом. При первой встрече ты говорил мне, что, помня отца, не притрагиваешься к алкоголю. Так, что же остается? — Грегори щелкнул пальцами. — Женщина, правильно? Нет, подожди, позволь мне конкретизировать... та самая Кэтлин, которая «просто знакомая»?

— Да. — Макс вкратце изложил события последней недели.

— Значит, ты страдаешь без нее. — Грегори поднялся с дивана и стал расхаживать по комнате. — Но боишься жениться на ней, потому что думаешь, что, если у вас не будет детей, она со временем возненавидит тебя и бросит. А детей ты не хочешь. Потому что не желаешь повторения того, что случилось с нами, если вы расстанетесь. Но с другой стороны... — Он подошел к Максу и остановился. — Ты с удовольствием жил бы с ней, если бы был уверен, что она тоже не хочет иметь детей. Однако рисковать не хочешь.

— Все именно так. — Макс кивнул.

— На мой взгляд, ты влюблен. — Грегори внимательно посмотрел на брата. — Или же совершенно запутался.

Впервые с момента расставания с Кэтлин Макс рассмеялся.

— Черт побери, об этом я догадался и без твоей помощи! У тебя есть конкретные предложения?

Грегори покачал головой.

— Ну, разве что поговори с Барбарой, в таких вещах она разбирается прекрасно...

— Но ведь ты не боишься того, что можешь расстаться с Барбарой, а дети будут страдать, если семья распадется. Почему?

— Потому что мы с ней — это не наши родители. Я научился не убегать от трудностей, а Барбара всегда была независимой. И никогда наш ребенок не будет страдать, как страдали мы.

Макс подумал, что Грегори прав. Теперь настал его черед расхаживать по комнате.

— А ты простил отца? — неожиданно спросил Грегори.

Макс пожал плечами.

— Я обрадовался, когда он нашел меня, но, думаю, мы уже никогда не будем близки. Да, пожалуй, я простил его.

— Тогда ты должен понять, что вы с Кэтлин тоже другие и сможете построить свою семейную жизнь по-другому.

— Я понимаю это. Но с другой стороны...

— А с другой стороны — ничего, — твердо заявил Грегори. — Ты все слишком усложняешь. Говоришь, что не хочешь, чтобы твои дети прошли через те страдания, через которые прошел ты. Но ты же не допустишь, чтобы они страдали! Ты не такой человек. А Кэтлин может допустить, чтобы дети страдали?

— Нет.

— Тогда ты должен доверять ей.

Повернувшись спиной к брату, Макс сглотнул слюну и тупо уставился на свою коллекцию. Ему необходимо было узнать кое-что.

— Как тебе удалось, Грег? — спросил Макс, оборачиваясь, чтобы видеть реакцию брата. — Как тебе удалось уйти от того прошлого, которое было у нас, и зажить нормальной, счастливой жизнью? У меня вот не получается.

— Да все очень просто. — Грегори бросился на помощь Барбаре, которая внесла в комнату поднос с холодным чаем. Когда они сели на диван, он обнял жену за талию и привлек к себе. — Любовь.

Неожиданный стук в дверь удивил теперь уже всех троих. Макс чертыхнулся. Похоже, его решили не оставлять один на один со страданиями.

Он подошел к двери и распахнул ее.

— Аделайн!

— Это просто кошмар! — выпалила Аделайн. — Моя Кэтлин говорит, что ей нужно, чтобы вы приехали к ней, но в телефонном справочнике нет вашего номера телефона, а дело касается этого бедного малыша! — Она вихрем ворвалась в гостиную и остановилась, увидев Грегори и Барбару.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте. Вы подруга Кэтлин? — спросил Грегори.

— Я ее тетя Аделайн. А вы знакомы с ней?

— Нет, пока не знакомы, но сгораем от желания познакомиться. — Грегори повернулся к жене. — Правда, дорогая?

— Разумеется. — Барбара ослепительно улыбнулась.

Аделайн в ответ сделала то же самое и поинтересовалась:

— А вы кто?

— Грегори мой брат, — пояснил Макс, — а Барбара его жена. — Вздохнув, он положил ладони на плечи Аделайн, желая вернуть ее к начатому разговору, хотя сильно подозревал, что неугомонная тетушка проявляет личную инициативу. А значит, она умнее их с Кэтлин, вместе взятых.

— Насколько я понимаю, под «бедным малышом» вы подразумеваете Фрэнки, — обратился Макс к Аделайн. — А с Кэтлин... все в порядке?

— Да. Она звонила из... — Аделайн порылась в своей сумочке и вытащила оттуда клочок бумаги, — из торгового центра вот на этой улице и просила, чтобы вы приехали. Прошу вас, поезжайте, даже если вы злы на Лидию за то, что она оставила бедного малыша на вашем крыльце.

— Кто-то оставил ребенка у тебя на крыльце? — изумленно спросила Барбара, инстинктивно кладя ладони на свой живот. — Да как же можно было сделать такое?!

— Я тебе позже объясню, — с усмешкой ответил ей Грегори. — Этот дом будет почище парка развлечений.

— Ладно, надо выяснить, что случилось, — сказал Макс. Ему все равно хотелось подышать свежим воздухом. — Аделайн, вы едете со мной?