Кейт Ноубл - Если я полюблю

— Да, да, я понимаю, что для визита несколько поздновато. — Леди Уорт выпрямилась во весь рост. На ней было изумительное вечернее платье, которое она носила с такой непринужденностью, словно это был домашний халат. — Мое появление вызвало у вашего дворецкого, мягко говоря, недоумение. Несмотря на его суровый вид, мне удалось легко пройти внутрь. Я сказала ему, что забыла свою сумочку. Он разрешил мне самой поискать ее.

Леди Уорт нахмурилась.

— Хочу заметить вашей матушке, что в ваш дом очень легко попасть. Это никуда не годится. А вдруг на моем месте оказался бы какой-нибудь воришка или, что еще хуже, газетный репортер.

— Э-э, моя матушка, — повторила смущенная Сара. — Позвольте мне пригласить ее, она совсем рядом. Буквально в двух шагах.

— Не беспокойтесь, — небрежно махнула рукой леди Уорт. — Ведь я пришла сюда, чтобы поговорить с вами.

— Со мной? — с притворным удивлением вскрикнула Сара.

— Да, да, с вами, дитя мое. Боже мой, вы совсем разучились притворяться. В прошлом сезоне у вас получалось намного лучше.

Сара, не зная, что отвечать, благоразумно помалкивала.

— Вы давно вернулись в Лондон? — как ни в чем не бывало, спросила леди Уорт, словно они разговаривали днем во время чаепития.

— Две недели назад.

— И сколько приглашений вы получили от меня за это время?

— Ну… не знаю, — попыталась схитрить Сара.

— Зато я отлично знаю. Я дважды приглашала вас на чай. Дважды, хотя никогда никого не приглашаю более одного раза.

— О?! — воскликнула Сара, хотя сама ясно видела, как глупо и фальшиво звучит ее восклицание. — Я думала, то есть так считает моя мама… она решила, что не стоит торопиться с визитами до тех пор, пока не устроимся как следует…

Ходившая взад-вперед по библиотеке леди Уорт остановилась и насмешливо взглянула на Сару.

— Моя прелестная лгунишка, если вы по-прежнему хотите хитрить и притворяться, то по крайней мере делайте это убедительнее. Но я предпочла бы услышать правду.

Упрек подействовал. Вскинув голову, Сара с вызовом посмотрела в глаза леди Уорт.

— Как я могла отправиться к вам с визитом, леди Уорт, если вы приходитесь родственницей Джейсону?

Ее выпад поразил гостью. К удивлению Сары, леди Уорт была не столько потрясена, сколько восхищена ее откровенностью.

— Да, брат моего мужа женат на сестре герцога Райана. — Она опять небрежно махнула рукой — видимо, у нее вошло в привычку отмахиваться от всего, что казалось ей не важным. — Именно поэтому вам следовало принять мое приглашение.

— Леди Уорт, я… — начала было Сара и осеклась. На нее навалилась страшная усталость. Званый вечер, подслушанный неприятный разговор родителей с сестрой и в довершение — столь неожиданный визит, нарушавший все правила приличий, плюс странный разговор, что вообще не лезло ни в какие ворота. Саре стало так тоскливо, так жаль себя, что от навернувшихся слез все поплыло перед глазами.

— Я сяду, если позволите. — Она почти упала на диван.

К ее удивлению, леди Уорт тут же присела рядом и дружески похлопала ее по руке.

— Если хотите, я могу послать за чаем. Или, может быть, бокал вина? — Голос леди Уорт звучал мягко и заботливо.

Сара едва не рассмеялась.

— Леди Уорт, вы у меня в гостях. Это мой долг, как хозяйки, предложить вам угощение.

— О, простите, — улыбнулась гостья. — Я совсем забылась. Послушайте, а не будет ли лучше, если вы станете звать меня просто Филиппой, а я вас — Сарой?

— Разве так будет лучше? — переспросила Сара, не понимая, что происходит.

Леди Уорт, нет, Филиппа добрыми глазами посмотрела на Сару.

— У вас усталый вид. Не слишком ли рано, ведь сезон только начался?

Трудно было отрицать справедливость этого замечания, но и приносить извинения было не менее тяжело. Больше не было сил притворяться, делать вид, что у нее все в порядке. Оставалось только одно — признаться в своей слабости и махнуть на все рукой.

Что будет, то будет.

— Не знаю, как быть, — призналась Сара. — Сегодня наш первый званый вечер… моя мама, как хозяйка, была так взволнована, у моей сестры первый сезон, но все так…

— Ужасно, — закончила Филиппа и, заметив недоуменный взгляд Сары, тепло улыбнулась. — Мне уже все известно. Если ты доверишься мне, это сбережет нам время.

— Да, но как…

— Все очень просто. По меньшей мере трое ваших гостей потом поехали на бал, устроенный Ньюлинами. Представляешь, ко мне устремилось сразу человек пять, ведь сейчас я единственная оставшаяся в городе родственница герцога Райана, чтобы рассказать о том, как неудачно прошел ваш званый вечер.

Сара судорожно сцепила руки.

— Поразительно. Всем все уже известно.

— Да. Более того, полагаю, о вашем вечере будет напечатано в утренних газетах.

— Боже, все в Лондоне считают меня несчастной, заплаканной глупышкой, упустившей герцога.

— Откуда тебе известно, что именно о тебе думают? — пытливо посмотрела на Сару Филиппа.

— Мне… — Не желая подводить сестру, Сара запнулась. — Мне кажется, что я доставляю моей семье одни лишь неприятности. Даже не знаю, что делать. Если я улыбаюсь, то все вокруг полагают, что под улыбкой я прячу свои подлинные чувства. Едва нахмурюсь, как все тут же начинают думать, что я сдерживаю слезы, чтобы не расплакаться. Столь пристальное внимание, не знаю даже, как вести себя. Почему мне нельзя быть прежней, такой, какой я была раньше, чтобы никто не считал меня…

— Невестой, потерявшей герцога? — закончила за нее Филиппа.

Сара кивнула и потупилась.

— Отец хочет уехать ненадолго в Портсмут. Может, будет лучше, если я поеду…

— Выкини эти мысли из головы, — прервала ее Филиппа. — А теперь послушай меня. Прежде всего не забивай себе голову тем, что думают по этому поводу твои родные. Совет немного необычный, но ведь ты раньше была послушной дочерью. Ты ведь никогда не огорчала их, не давала им повода для разочарования. Не стоит так переживать из-за того, что они думают о тебе. И не стоит страдать из-за того, что все вокруг смотрят на тебя так, будто ты слегка испорченная вещь. Ведь ты не вещь. Если как следует разобраться в твоих поступках, то без труда можно прийти к выводу: ты не совершила ничего дурного, напротив, ты поступила правильно, ты поступила хорошо.

— Вот именно! — всхлипнула Сара. — Я все делала хорошо. Все… все… Учителя ставили мне только отличные отметки. Я хорошо играю на фортепьяно, немного умею шить, знаю французский и латынь. Всегда танцевала с теми кавалерами, которые выбирала мне мама. И вот когда я встретила человека, с которым мечтала прожить до конца жизни…

Не выдержав, она разрыдалась.

— Я все делала правильно. И вот, сама не знаю как, осталась у разбитого корыта.

— Да, ты проиграла, — согласилась Филиппа. — Но война продолжается, и враг не дремлет.

— Не пойму, о чем идет речь? — удивилась Сара.

— Общественное мнение, — улыбнулась Филиппа. — Оно хитрое и коварное. Сейчас все смотрят на тебя как на «девушку, потерявшую герцога». Надо в корне менять такую точку зрения. Сколько бы времени Ты ни провела в Портсмуте, ничего от этого не изменится. На самом деле чем дольше будет сохраняться подобное положение вещей, тем прочнее оно будет. Надо заставить всех вокруг перестать смотреть на тебя с жалостью.

— Но как мне это сделать?

— Прежде всего надо перестать жалеть себя. Повторяй сто раз на дню: от разрыва помолвки скорее проиграл Джейсон, а не ты. Даже если ты не веришь в это. Ну а потом наступит пора брать Лондон штурмом. Будь жизнерадостной и очаровательной. Будь дерзкой, неутомимой. Флиртуй с теми, кто тебе нравится, и танцуй с теми, кто тебе не нравится. Веди себя так, чтобы любая хозяйка дома мечтала, чтобы ты посетила ее званый вечер. Привыкни носить маску и скрывать свои чувства, пока ты на людях. Вскоре весь Лондон забудет о «девушке, упустившей герцога», более того, все начнут думать, что это именно герцог Райан свалял дурака, не женившись на тебе.

— Даже не знаю, смогу ли я это сделать, — тихо отвечала Сара.

— Сможешь. Другого выхода нет. — Лицо Филиппы омрачилось, по нему пробежало темное облако воспоминаний. — Я ведь смогла.

Сара окинула гостью внимательным взглядом, от которого не укрылись ни элегантность платья, ни величественная осанка, ни гордость одной из первых леди светского Лондона. Теперь Сара завидовала не столько внешнему блеску, сколько внутренней силе, душевной стойкости Филиппы Уорт, в этот миг Филиппа была для нее живым воплощением совершенства, идеалом, которому ей хотелось подражать.

— С чего мне начать? — спросила Сара.

Глаза Филиппы засияли от удовольствия.

— А мы уже начали.

Чуть больше месяца спустя…

— М-да, как же нам быть теперь? — спросил, словно размышляя вслух, лейтенант Джексон Флетчер, которого друзья звали просто Джек. Но поскольку на палубе он был не один, а рядом с ним стоял второй лейтенант Роджер Уигби, отвечать на этот вопрос пришлось ему.

— Будем следить за тем, как команда несет службу. До тех пор пока судно не причалит, у них еще много обязанностей, — пробурчал Уигби, дожевывая остатки солонины, которые он прихватил к себе в карман после завтрака. Уигби, открытая добрая душа, имел один недостаток: он все время жевал что-нибудь, даже когда говорил. — Кроме того, капитан приказал, чтобы все медяшки на нашей старушке сверкали на солнце как новенькие.

Джек хотел было закатить глаза в притворном недоумении, к чему все это, — но удержался. Окинув взглядом горизонт, он внимательно рассматривал непривычную для него картину. Раньше перед его взором расстилались морские просторы с парящими над водой чайками, но сейчас, когда судно поднималось вверх по Темзе, их окружала не водяная гладь, а домики, фермы, постепенно сливавшиеся в прибрежные городки. Через несколько часов небольшие города и невысокие хижины уступили место громоздящимся друг над другом многоэтажным домам, отчетливо виднеющимся на фоне неба. Это был Лондон.

— Мне кажется, мистер Уигби, это дело чести, — дружелюбно ответил Джексон. — Капитан Хили не хочет ударить в грязь лицом. Судно должно выглядеть как картинка.

На шканцах корабельный колокол пробил семь склянок. До смены вахты и полуденного завтрака оставалось полчаса. Впрочем, работы было не так уж много, и никто не отлынивал от нее, более того, сегодня все матросы собрались на верхней палубе, в том числе и те, чья очередь была отдыхать. Увлекательное дело — идти в лондонский порт по реке. Матросы наблюдали за попадавшимися на берегу людьми, заметив какую-нибудь особу в юбке, они весело кричали, махали ей руками и отпускали грубые шуточки. Трем слишком увлекшимся матросам Джеку пришлось сделать выговор и в виде наказания наполовину уменьшить положенную порцию грога. Однако порт был уже совсем рядом, и команда восприняла указания Джека равнодушно. Наказанные лишь пожали плечами и слегка поворчали, мысленно матросы были уже на берегу, их службе на корабле подходил конец, а вместе со службой проходил и былой страх перед офицером.

— Кому нужен этот парадный вид? — фыркнул Уигби. — Тем, кто отправит судно на свалку, это совершенно безразлично. Хотя, если повезет, его могут поставить на прикол или сделать из него плавучую тюрьму…

— «Амората» не годится для тюрьмы. Для этого она слишком мала, — нехотя возразил Джек.

— Что верно, то верно, — согласился Уигби. — Скорее всего нашу старушку отдадут на слом или продадут как хлам.

Джек вопросительно посмотрел на друга.

— С чего ты взял, что нашей старушке грозит такое будущее?

Он ласково погладил отполированные поручни судна. «Амората» была легким военным судном, предназначенным в основном для связи между отдельными частями эскадры или линейными кораблями. Судно было невелико, но обладало большой скоростью. «Амората» несла на себе 22 пушки, десять из которых были установлены во время войны. По количеству пушек «Амората» уступала линейным трехпалубным кораблям, в которых и заключалась основная огневая мощь королевского военного флота.

Хотя во флоте имелись корабли, вообще не снабженные пушками.

— Капитан Хили не допустит, чтобы «Аморату» отправили на свалку, — неслышно, себе под нос прошептал Джек. Его слова прозвучали почти как молитва.

Положение действительно было очень серьезное. Военные суда подобного класса уже давно постепенно выводились из боевого состава военно-морских сил. Можно сказать, что до сих пор «Аморате» просто везло, но теперь, похоже, фортуна отвернулась от устаревшего судна.