Я начинаю медленно приближаться к нему и нежно касаюсь его плеча. Кажется, он сильно задумался.

– Я хочу, чтобы ты остался со мной. Здесь, – я смотрю прямо на него, умоляя взглядом ответить мне то, что я хочу и мне нужно услышать.

– Я не перееду в Сагино! – говорит Кэл непреклонным тоном, руки всё ещё скрещены, он смотрит в окно.

– Я не говорила такого, – отвечаю я ему.

– Ты имеешь в виду остаться на неделю или пару дней? – спрашивает Кэл. Он всё обдумывает. Это хороший знак.

– Настолько, насколько потребуется, – говорю я ему, стараясь сохранять твердость в голосе. Он выдыхает и закрывает лицо руками.

– А как же с моей работой? Я как раз собирался...

Я кладу голову ему на плечо.

– Ой, ну перестань. Ты же Мистер Большой и Плохой Кэл, просто скажи им, что вернешься когда угодно, – улыбаюсь я ему.

Я касаюсь его лица и поворачиваю ко мне так, что я могу смотреть ему в глаза и видеть в них отражение своих.

– Если ты любишь меня, ты сделаешь так, – шепчу я ему. – Я знаю, ты говоришь, будто любишь. Мне просто надо это чувствовать, – умоляю я. Если он скажет, нет, я не знаю, что буду делать.

Он думает, а это всегда хороший знак. Я прекращаю на него смотреть и кладу голову ему на грудь.

– У меня ведь нет выбора, да? – вздыхает Кэл.

– Не совсем, – честно говорю я.

Если он уйдёт, с меня хватит. Я не могу больше с ним так жить. Я найду способ забыть его, неважно насколько это будет тяжело. Я не могу больше так себя чувствовать. Но если он останется...

Глава 10

10 мая 2008 года

– На Лорен Брукс надето одно из последних платьев Дома Хилари. Стильный чёрный самоцвет идеально подходит для свидания, деловой сделки или, даже изысканного торжественного вечера. Верх платья отделан блестящей тканью, что придаёт немного современности этому винтажному силуэту, в тоже время, сохраняя классический покрой. Декольте в форме сердца, также усыпанное блёстками, дополняет её платье, как и глубокий вырез на спине, потайная застежка на молнии и разрез внизу платья, выставляющий ножки в выгодном свете заставляют любого храброго мужчину истекать слюной, – объявляет Хилари голосом Джоан Риверз (Прим.: американская телеведущая и стендап-комик).

Мы с Энджелой умираем от смеха.

Хилари тепло прерывает меня:

– Перестань, а то у тебя появятся морщины, – отчитывает меня подруга, всё ещё ложным, исключительно модным, голосом. – Покружись для нас, дорогая, – говорит она.

– Давай, девочка, – воет Энджела, поддерживая глупую игру. Я неохотно им подчиняюсь и закатываю глаза под их свист.

– Лорен Брукс, ты выглядишь такой сексуальной сейчас! – восклицает Хилари, возвращаясь к нормальному голосу.

– Я иду на вечер, посвящённый юбилею музея искусств. Выглядеть сексуально – не совсем то, чего я хочу, – говорю я в шутку, рассматривая себя в зеркале.

Должна сказать, платье просто изысканное. Энджела заскочила ко мне сделать что-то волшебное с моими волосами, поэтому она сделала мне красивые романтичные кудри. И после всего ворчания и ругани, я смогла переубедить Хилари нанести удобные светлые тени вместо драматических «смоки-айз».

– Она имеет в виду, что ты выглядишь просто потрясающе, – смеётся Энджела.

Я оборачиваюсь и вижу, как Хилари роется в моей сумочке.

– Хилари, что ты делаешь? – спрашиваю я.

– Хочу убедиться, что у тебя есть всё необходимое, – говорит она сухим тоном. – Косметика, жвачка, кошелек, ключи... Лорен. Ты знаешь, что забыла кое-что очень важное? – спрашивает она. Энджела и я с любопытством смотрим на неё. – Где презервативы?

– Оу... У меня нет презервативов, – просто отвечаю я.

– Именно! – констатирует подруга.

Я закатываю глаза.

– Не думаю, что они мне понадобятся, – убеждаю я её.

– Ой, ну перестань. Я его видела. Они тебе понадобятся, – подмигивает Хилари. Я игриво вырываю свою сумочку из её рук,

–... и ты же помнишь, что почти случилось в прошлый раз, – говорит Энджела поющим голосом, падая на мою кровать.

Я игнорирую их обеих, безуспешно пытаясь оттянуть маленькое чёрное платье вниз на пару сантиметров.

– Эй, перестань, – Хилари шлёпает меня по руке.

– Так чем он занимается? Учится где-нибудь? – спрашивает Энджела.

– Она не знает, – издевательски смеётся Хилари.

– Ты не знаешь? Чёрт возьми, что это должно значить? – озадаченно спрашивает Энджела.

Я открываю рот и хочу сказать что-то в своё оправдание, но Хилари меня перебивает.

– Вот что похоть делает с тобой, – дразнит она, а Энджела начинает смеяться.

Звонит телефон и моё сердце начинает быстро биться. Энджела ближе всех, поэтому отвечает на звонок:

– Алло? Она сейчас спустится, – и широко мне улыбается.

– Лимузин уже здееесь, – говорит она нараспев. Я делаю глубокий вдох и ещё раз смотрю на себя в зеркало.

– Всё в порядке! – кричат они в унисон.

Я беру свою сумочку, и мы все направляемся к двери. Спускаемся по лестнице, и я вижу прекрасный чёрный автомобиль и водителя, ожидающего у двери.

– Чёрт! – говорит Энджела под впечатлением от машины.

– Кто из вас, милые дамы, Лорен Брукс? – дружелюбно спрашивает водитель.

– Она, – обе указывают на меня.

– Добрый вечер, мисс Брукс. Я – Брайан и я буду вашим водителем сегодня, – улыбается он.

Я обнимаю их обеих и направляюсь к машине.

– Желаю хорошо провести время, – кричит Энджела.

– Слишком хорошо, – кричит Хилари и подмигивает, когда я забираюсь в лимузин.

Я машу им рукой, и Брайан закрывает дверь. Я осматриваюсь вокруг и замечаю, как меня окружает салон, отделанный мягкой кожей. Здесь есть телевизор и шампанское в ведёрке со льдом.

– Вау, – единственное, что я могу произносить.

Я слышу, как рядом со мной звонит телефон. Оглядываюсь, как будто сейчас увижу ещё кого-то, сидящего здесь, и неохотно поднимаю трубку.

– Алло, – говорю я нерешительно.

– Привет, красотка. Мне не терпится увидеть тебя. Всё прошло хорошо?

Я позволяю себе выдохнуть с облегчением – это Кэл, а не кто-то ещё, кто мог бы меня смущать.

– Да, всё в порядке, – я погружаюсь в сон, всё ещё пораженная салоном лимузина.

– Если тебе что-нибудь понадобится, просто скажи Брайану, и он позаботится об этом.

Я хочу спросить, взял ли он лимузин напрокат, но вопрос был бы грубым, правда?

– Хорошо, но я, правда, не думаю, будто мне может что-нибудь понадобиться. Кажется, здесь есть всё... – говорю я потрясённо.

Кэл слегка смеётся:

– Ну, хорошо, увидимся примерно через час.

– Жду с нетерпением, – я улыбаюсь и кладу трубку.

Я позволяю широкой улыбке, которую сдерживаю, расплываться по лицу. Это должно быть весело. Напеваю свою любимую песню. Думаю, я чувствую, как останавливается машина, хотя мне очень сложно говорить, ведь машина едет так плавно. В моём животе начинают играть бабочки. Телефон звонит снова, и я отвечаю.

– Мисс Брук, мы прибыли к дому мистера Скота, – говорит мне Брайан.

– Спасибо, Брайан, – отвечаю я и кладу трубку.

Я выхожу из машины, и меня пробирает холодный ветер, развивая моё платье и шаль. Я поднимаю глаза и вижу большой самолёт (или его личный реактивный самолет?) в пятидесяти шагах от меня. Нет, ну правда, а чего я ожидала? Не такого. Кэл выходит с телефоном в руках. Он подходит ближе, и я изучаю его внешний вид. На нём чёрный костюм с серебристой рубашкой, без галстука. Он носит очки, вот что меня, действительно, поражает, я не замечала раньше, и это крайне заводит. Когда он подходит ко мне, то отключает телефон.

– Ты выглядишь... – говорит он с ослепительной улыбкой на лице и пробегает по мне взглядом снизу-вверх, начиная с моих туфель на 12-сантиметровых каблуках.

– Ладно, запомни эту мысль, – говорит Кэл, кусая губу, и начинает обходить меня с взглядом хищника. Как только он полностью заходит мне за спину, его руки обвивают мою талию, и парень нежно целует меня в шею. Я покрываюсь мурашками.

– Я рад, что ты добралась, – шепчет он мне в ухо, и я надеюсь вернуть спокойствие, прежде чем он увидит моё лицо.

К счастью, он берёт меня за руку и, через секунду, уже ведёт в противоположную сторону от лимузина. Я в замешательстве, но стараюсь поспевать за ним на этих каблуках и мысленно призываю свои гормоны контролировать себя.

– Куда мы идём? – наконец-то я снова могу говорить.

– Я подумал, что сегодня нам лучше воспользоваться более личным транспортом, – улыбается Кэл в ответ.

Он достаёт из кармана ключи, и когда мы останавливаемся перед машиной, припаркованной сразу за складом, моя челюсть падает на пол. Передо мной стоит великолепный, полностью чёрный «Астон Мартин».

– Это…это ведь не твоя машина? – говорю я с большим удивлением. Я никогда не сходила с ума от автомобилей и никогда не сталкивалась с дорогими вещами, но «Астон Мартин», чёрт возьми! Я помню, какое впечатление произвело на Стивена и Энджелу автомобильное шоу, на которое они меня притащили, а я как раз собираюсь забраться в такую машину.

– Нет, не моя. Машина – имущество компании, – объясняет он, открывая передо мной дверь с игривым блеском в глазах.

* * *

Я не могу не оценивать тепло машины после холодного ветра снаружи и, конечно, ощутимый вкус безупречной роскоши. «Астон Мартин» напоминает мне самолет, он такой футуристический. У меня такое чувство, что я вышла из этого года и попала куда-то в другое десятилетие. Кэл улыбается, наблюдая за мной.

– Должно быть, ты очень ценный сотрудник, – смеюсь я, всё ещё под впечатлением.

– Я усердный работник. Во всех смыслах, – говорит он, и я мысленно спрашиваю себя, намек ли это или мой мозг достиг дна. Мозг, прекрати!

– Ещё раз, чем ты занимаешься? – я говорю «еще раз», хотя он так и не ответил мне в прошлый. Теперь, когда я еду в этой машине, я стала ещё более любопытной, чем раньше.

– Я работаю в корпорации «Crest Field», – отвечает Кэл и включает радио.

Ладно. Не совсем то, о чём я спрашивала, но я принимаю ответ на вопрос «где ты работаешь?» вместо «чем ты занимаешься?».

– Сколько тебе лет? – спрашиваю я, пытаясь выяснить, намного ли он старше того, насколько выглядит. Кэл должен занимать какую-то неоценимую должность, чтобы пользоваться такими преимуществами работы, как такая машина.

– Двадцать с чем-то, – остроумно отвечает Кэл.

– А почему ты носишь очки? – любопытствую я.

Он похож на человека, который носил бы линзы, если бы у него был выбор.

– Так люди будут думать, что я умный, – лукаво улыбается Кэл и снимает их, к моей радости. Он выглядит в них сексуально, но теперь я могу видеть его завораживающие глаза.

– Ты волнуешься по поводу вечера? – спрашивает он, меняя тему разговора.

– Очень, если честно. Я всё ещё не могу поверить, что иду.

– Ну, хоть кто-то из нас, – вздыхает он.

– Я так понимаю, тебя не интересует искусство?

– Кое-кто однажды сказал мне, что всё вокруг – это искусство, поэтому я не пошёл бы в музей, чтобы увидеть его.

Я немного хмурюсь, здорово пойти с кем-то, кто разделяет мой интерес к искусству, но я слишком возбуждена, чтобы расстраиваться.

– В общем, я решил, что мне надо, по крайней мере, смотреть на что-нибудь красивое, – говорит он, улыбаясь мне флиртующей улыбкой.

Я не могу не улыбаться, вечер начинается очень хорошо. Я не могу дождаться, когда увижу другие сюрпризы, которые могут оказаться у Кэла в запасе.

Глава 11

9 мая 2011 года

Люблю весенний бриз в Сагино. Я закрываю глаза, и прохладный ветерок обдувает меня, оставляя на теле мурашки от смены температуры. Смотря на часы, я вижу, что время три утра. Уже четыре дня мы живем в Сагино. Эти дни пролетели как одно мгновенье.

Кэл остался – скромный жест, но он так много значит. Вот так мы уже давно не были вдвоем, без претензий или расписаний – просто быть с ним целый день и не бояться, что его оттолкнет мой телефонный звонок.

Мне удалось растопить лед, и Кэл показал мне ту часть себя, которую я не видела уже давно. Я знаю, у нас впереди долгий путь, но тот факт, что он остался здесь – это шаг в правильном направлении. Конечно, есть моменты, когда он выглядит потерянным в своих мыслях, куда он уходит, чтобы побыть в одиночестве, оставляя Рейвен и меня одних.

В такие моменты моё сердце тянется к нему. Я чувствую, как он борется с чем-то, что мне никогда не покажет. Я не донимаю его из-за этого, хотя надеюсь, что, в конце концов, он научится полагаться на меня точно так же, как и я на него.

С часу ночи я сижу на балконе. Мне действительно следует постараться немного поспать. Я возвращаюсь в комнату, где Кэл растянулся на кровати, и не могу сдержать улыбку: он похож на маленького мальчика, когда спит, такой невинный и умиротворенный. Я иду на цыпочках к другому краю кровати, снимаю халат и ложусь.