Она берет меня за ту руку, которой я обнимаю ее за талию, перекладывает ее на свой живот и ведет вверх, пока мои пальцы не утыкаются в чашки ее бюстгальтера.

Святые небеса!

– Уилл, я хочу, чтобы ты лег со мной на диван, – говорит она, и я тут же убираю руку, но только затем, чтобы снять с нее рубашку.

Точнее, сорвать с нее рубашку!

А потом ложусь рядом с ней. Как только я накрываю Лейк своим телом и чувствую, как она прижимается к моей груди, мы снова начинаем целоваться и рука моя возвращается в указанное ею место. Она улыбается, закидывает ногу мне на бедро, а я целую ее в шею.

– Я чувствую, как у тебя сердце бьется, вот тут! – Я целую ее в ямку между ключицами. – Так приятно!

– А еще оно бьется вот здесь! – отзывается она и на этот раз кладет мою руку под бюстгальтер.

– Господи, Лейк! – со стоном утыкаюсь я лицом в диван. – Что ты со мной творишь?!

Я хочу трогать ее. Везде! Не знаю, что меня останавливает… Какого черта я так разволновался?!

– Уилл?

Я поворачиваюсь к ней, помня, что моя ладонь все еще лежит на ее груди. Господи, да моя ладонь еще никогда не испытывала такого счастья!

– Нужно немного помедленнее? Лейк, ты только скажи!

– Нет, – качает головой она, гладя меня по спине. – Побыстрее!

Эти слова окончательно рассеивают все мои сомнения. Я нащупываю застежку ее бюстгальтера и спускаю бретели с плеч. Прижимаясь губами к ее нежной коже, я жду, пока она тихо не застонет, и начинаю ласкать ее грудь, но потом на мгновение замираю. В замке поворачивается ключ!

– Ш-ш-ш! – шепчу я.

Входная дверь распахивается, в гостиной зажигается свет. Выглянув из-за спинки дивана, я вижу, что по коридору идет Джулия. Уткнувшись в шею Лейк, я в ужасе шепчу:

– Черт! Это твоя мама!

– Нет-нет-нет, только не это! – шепотом восклицает Лейк, в панике пытаясь застегнуть бюстгальтер.

– Тихо! – Я зажимаю ей рот. – Может, она нас не заметит!

У нас обоих сердца чуть из груди не выскакивают. Я точно это знаю, потому что руку с груди Лейк так и не убрал. Она понимает, в какое неловкое положение мы попали.

– Уилл, убери руку! Жуть какая!

– Что она тут делает? – спрашиваю я, убирая руку.

– Понятия не имею, – качает головой Лейк.

И тут-то все и случается!

Говорят, что перед смертью вся жизнь проносится у человека перед глазами.

Так это правда!

Джулия входит в комнату и вскрикивает.

Я отскакиваю от Лейк.

Лейк буквально слетает с дивана. И вот оно! Когда Джулия видит, что Лейк стоит у меня в гостиной и застегивает бюстгальтер, вся моя жизнь проносится у меня перед глазами за считаные доли секунды!

– А это мы! – глупо говорю я.

Что я несу?! И это мои последние слова?! Джулия зажимает рукой рот и смотрит на нас широко открытыми глазами.

– Это мы, – повторяю я, на случай если она еще не поняла.

– Я просто… Колдер попросил меня принести его подушку, – объясняет Джулия, сжимая в руках подушку моего брата.

Переводя взгляд с Лейк на меня и обратно, она наконец-то все понимает, и испуг на ее лице сменяется гневом! Я наклоняюсь, быстро поднимаю с пола и протягиваю Лейк рубашку.

– Мам, – умоляющим голосом начинает Лейк, но не знает, что говорить дальше.

– Иди домой! – велит ей Джулия.

– Джулия, дело в том… – пытаюсь встрять я.

Джулия не дает мне договорить.

– Уилл! – разъяренно кричит она. – С тобой мы попозже поговорим!

Услышав эти слова, Лейк приходит в ярость и напрочь забывает о смущении:

– Мам, мы, вообще-то, взрослые люди! Не смей так с ним разговаривать! И ты не можешь запрещать нам заниматься этим! Это смешно!

– Детка, не надо! – тихо говорю я Лейк, беря ее за локоть.

– Ну уж нет, Уилл! – огрызается она. – Я взрослый человек, и она не будет мне указывать, что делать!

– Лейк, ты еще школьница! – Я кладу руку ей на плечо, стараясь успокоить. – Ты живешь в ее доме. Мне не следовало приводить тебя сюда. Прости… Мама права. – Я целую ее в лоб и помогаю надеть рубашку.

– Господи! – орет на меня Джулия. – Уилл, ты что, сбрендил?! Не смей помогать ей одеваться у меня на глазах!!!

Черт, да о чем я только думаю?!

Отпустив край рубашки, я поднимаю руки вверх и отхожу от Лейк.

– Прости, – прежде чем уйти, шепчет она и умоляюще смотрит на меня.

Не успевает дверь за ними закрыться, как до меня доносятся крики Джулии:

– Лейк, да ты же с ним всего две недели встречаешься! Ты что творишь?!

Голоса стихают, я опускаюсь на диван и чувствую себя невероятным идиотом. Невероятно виноватым идиотом. Невероятно жалким виноватым идиотом. И тем не менее… невероятно счастливым!

Едва я успел поднять с пола свою рубашку, как дверь снова распахивается. На пороге появляется Джулия. Держа Лейк за локоть, она твердым шагом ведет ее обратно в гостиную и сажает на диван напротив меня.

– Дело не терпит отлагательства! – заявляет Джулия. – Я вам не доверяю. Стоит мне лечь спать, вы начнете сначала!

Мы с Лейк растерянно смотрим друг на друга.

– Вы уже занимались этим? – спрашивает Джулия у Лейк, и та в ответ со стоном закрывает лицо руками. – Занимались или нет?

– Нет! – сердито отвечает Лейк. – Нет, мы еще не занимались сексом! Довольна?

Я слушаю их разговор, надеясь, что меня в него не втянут.

– Еще? Значит, собираетесь?

– Мам, а что ты хочешь услышать в ответ? – всплеснув руками, вскакивает с дивана Лейк. – Мне, вообще-то, восемнадцать! Думаешь, я скажу тебе, что собираюсь хранить обет безбрачия?! Так это вранье!

Джулия откидывается на спинку дивана и несколько секунд смотрит в потолок. Потом поворачивается ко мне, и я опускаю взгляд. Я так смущен, что не могу смотреть ей в глаза.

– Где твоя машина? – спокойно спрашивает она.

Я бросаю взгляд на Лейк, потом снова поворачиваюсь к Джулии и неохотно признаюсь:

– В конце улицы.

– Почему? – резким тоном интересуется она, и, надо признать, имеет на это полное право.

– Мам, перестань! Это смешно!

– Смешно? – Джулия возмущена до глубины души. – Тебе смешно, Лейк? А мне нет! Смешно, что вы припарковались в другом конце улицы, чтобы тайком от твоей матери заняться сексом! А еще смешно, что ты делаешь вид, будто все в порядке, хотя вы почему-то пытались сделать так, чтобы я ни о чем не догадалась!

Некоторое время мы молчим. Лейк облокачивается на спинку дивана и прикрывает глаза.

– Ну и что теперь? – интересуется она. – Если ты собираешься запретить мне выходить из дома, так давай уже, а то уж больно неловкая ситуация! Ты ставишь меня в идиотское положение!

Джулия разъяренно вздыхает, подходит к дивану и садится рядом с Лейк:

– Не ставлю я тебя в идиотское положение, Лейк. Просто я… – Она не договаривает и закрывает лицо руками.

Лейк снова закатывает глаза.

Я издаю тихий стон.

– Лейк? – окликает ее Джулия, сделав глубокий вдох. – Я просто…

Она пытается все объяснить, но в глазах стоят слезы. Увидев, что Джулия плачет, Лейк мгновенно выпрямляется и придвигается к ней поближе.

– Ну, мам… – обнимает она Джулию.

Я вижу, что, несмотря на весь свой гнев, Лейк тревожится о маме, и у меня просто сердце тает: я начинаю любить ее еще сильнее!

– Ох, – вздыхает Джулия, вытирая глаза и отстраняясь от Лейк. – Просто это так тяжело… Пойми меня, – просит она, беря Лейк за руку. – Мне не хочется сваливать все на болезнь, но по-другому не получается. Скоро в нашей жизни произойдет событие, после которого ты очень резко повзрослеешь. Это случится уже в этом году, как бы мы ни делали вид, что все в порядке, и ты станешь растить моего мальчика. Мысль о том, что из-за меня тебе придется рано повзрослеть, разрывает мне сердце. Из-за меня тебе придется стать его опекуном. Из-за меня тебе в восемнадцать лет придется стать главой семьи. Вся остальная жизнь: влюбленности, колледж, мальчики… секс… Просто мне кажется, что это все, что у тебя осталось, прежде чем тебе придется повзрослеть окончательно. Я знаю, что не смогу предотвратить неизбежное. Взваливая на тебя такой груз ответственности, я лишаю тебя юности! Наверное, мне просто хочется, чтобы ты перестала взрослеть, хоть ненадолго! Ради меня! Просто перестань взрослеть так быстро!

– Прости, мам, я понимаю… прости, пожалуйста! – сквозь слезы просит Лейк.

– И меня тоже, – присоединяюсь к ее просьбе я, чувствуя себя последней сволочью.

– А на тебя, Уилл, – улыбается Джулия, вытирая слезы, – я все еще сердита! Ладно. – Она встает и по очереди смотрит на нас обоих. – Будем считать, что мы поняли друг друга. Завтра, Лейк, мы с тобой идем к гинекологу. Пусть подберет тебе таблетки! И пожалуйста, – поворачивается она ко мне, – думайте головой. Куда вам спешить? Вам всю жизнь придется куда-то торопиться! Вам нужно быть хорошим примером для мальчиков, ведь они вас обожают! А вы их чему учите? Безобразничать за спиной у мамы? Думаете, они ничего не понимают? Все они понимают! А когда они станут подростками, поверьте, придется нелегко. Меньше всего на свете вам захочется, чтобы они припомнили, как вы себя вели в их возрасте! И теперь я хочу, чтобы вы мне кое-что пообещали.

Я не могу не согласиться с ее словами.

– Что угодно, – с готовностью киваю я.

– Подождите год. Куда вам спешить? Вы оба так молоды, так молоды! Вы встречаетесь всего две недели. Поверьте, чем лучше вы узнаете друг друга, чем сильнее полюбите, тем лучше вам будет!

Я изо всех сил пытаюсь забыть, что слышу это от матери моей девушки, но все равно чувствую себя не в своей тарелке.

– Ну, ма-а-а-ам! – стонет Лейк, падая на диван.

– Обещаем! – говорю я, вставая с дивана, и тут же жалею о сказанном. Я-то знаю, что будет дальше. Теперь мне придется целый год сдерживать себя рядом с Лейк. Это же целая вечность! Особенно после того, что произошло между нами сегодня вечером.

– Простите меня, Джулия. Мне очень жаль. Я с большим уважением отношусь и к Лейк, и к вам, и… Простите. Мы подождем. Я люблю Лейк, и сейчас мне этого достаточно. Достаточно того, что я могу просто любить ее.

Лейк вздыхает, и я оглядываюсь на нее. Она улыбается и обнимает меня за шею.

– Господи, я тебя просто обожаю! – шепчет она и целует меня.

– Лейк, ты уж поцелуй его как следует! Потому что ближайшие две недели ты сидишь дома!

– Дома?! – недоверчиво переспрашивает Лейк, и мы с ней пораженно смотрим на Джулию.

– Да, – кивает она. – Как бы ни нравился мне твой парень, правда в том, что ты тайком пробралась в его дом, прекрасно зная, что я против того, чтобы вы находились здесь наедине. Поэтому – да, две недели дома! У тебя пять минут, чтобы попрощаться и вернуться домой, – заканчивает Джулия и уходит, прикрыв за собой дверь.

– Две недели? – спрашиваю я Лейк, но не дожидаюсь ответа и без передышки целую ее в течение всех отпущенных нам пяти минут.

* * *

Я как-то прожил без нее двадцать один год. Потом, после того как мы познакомились, я каким-то чудом выдержал без нее целых три месяца. Теперь, когда мы наконец-то можем встречаться, мне придется провести без нее еще две недели! И они показались мне самыми долгими в моей жизни.

Я знаю, что еще нет и восьми утра, и конечно, если я заявлюсь к ней в такую рань, то она решит, что я совсем сошел с ума. Но две недели ожидания показались нам вечностью, поэтому я, не раздумывая, перебегаю через улицу и уже заношу руку, чтобы постучать, как дверь вдруг распахивается и она бросается мне на шею, покрывая мое лицо бесчисленными поцелуями.

– Прекрасное поведение для скромной девушки, – раздается из-за спины Лейк голос Джулии.

Я ставлю Лейк на землю, тихонько кивая ей в знак того, что нам лучше держать себя в руках. Лейк закатывает глаза, хватает меня за руку и тащит в дом.

– Что будем делать? – спрашивает она.

– Что хочешь, – отзываюсь я. – Может, мальчиков куда-нибудь сводим?

– Правда? – кричит из кухни Джулия. – Было бы здорово! Мне не помешает немного отдохнуть, а то две недели я была вынуждена любоваться на кислую физиономию твоей девушки!

– Пойдем ко мне, – смеется Лейк и тащит меня по коридору. – Мне собраться надо!

Как только мы входим к ней в комнату, она закрывает дверь и тянет меня к постели. Падает на спину, я падаю сверху, и наши губы наконец-то воссоединяются после долгой, мучительной разлуки.

– Я так по тебе скучал! – шепчу я.

– Не так сильно, как я!