В офисе, вплоть до трех часов дня, не было ни души. Уж не знаю, куда все запропастились, но я уже несколько раз пыталась связаться с Оксанкой. И ничего, кроме «Абонент не доступен», о ней не узнала.

Но потом народ стал активно прибывать.

Сначала появилась Чижова, которая ввалилась в дверь с маленькой искусственной елочкой.

– Балагура, ты одна? Давай елку наряжать! Я и игрушек купила, и лампочек. Смотри, какая прелесть!

Она стала вынимать из пакета малюсенькие белые шарики, красную мишуру, желтые колокольчики.

Не успели мы все это развесить на елке, как пришел ЯДА.

– А Огучка? Ее нет?

– Лешка, иди сюда! – позвала его Ирина. – Для тебя тоже работа имеется. Бери стул! Вон там, в пакете, есть дождик и толстая крученая гирлянда. Начинай развешивать!.. Сейчас мы еще и снежинки на окнах рисовать будем. Балагура, ты умеешь вырезать снежинки?..

Через полчаса наш офис выглядел, как староустюгская резиденция Деда Мороза. Не хватало только для остроты ощущений запустить сюда говорящих бельчат.

– А-а-а!!! – расставив руки, визжала счастливая Ирка. – Посмотрите! Посмотрите вы, чудища в перьях, какая у нас теперь лепота!

– Лешка! Врубай музыку! – сорвав наконец голос, распорядилась она. – Будет у нас сегодня праздничный-препраздничный праздник!

– Это вы так решили? – услышали мы вдруг неприязненный женский голос.

Вздрогнув от неожиданности, я обернулась. В дверях стояли Михаил с Вероникой. И, видимо, уже не первую минуту наблюдали за сумасбродством Ирины. Начальница, как всегда, пришла в негодование.

– Что вы сделали с окнами? Чем теперь этот ужас оттирать?

А Миша просто стоял, прислонившись плечом к косяку. Смотрел на Ирку и улыбался.

Как он выносит Веронику? Как? Как можно жить с такой женщиной?

Худо-бедно истеричку все же удалось успокоить. Для этого, правда, пришлось потрудиться каждому из присутствующих, в том числе ДДА. Его вклад в историю был особенно ценен. Он сказал:

– Вероника, когда вы сердитесь, у вас сразу такое лицо неприятное.

И на фоне этого сакрамента все наши прежние шалости моментально утратили смысл.

Хорошо еще, что Вероника понимала, что в штате должен оставаться хоть кто-то более сумасшедший, чем она сама. Поэтому закончилось только тем, что шефиня высказала ДДА все, что она думает по поводу его собственной (по ее выражению) «бесконечно тупой рожи».

На этом скандальный эпизод был исчерпан.

А дальше решили на радостях и впрямь устроить что-то вроде новогодней пирушки.

– А то как-то не по-людски получается, – говорил Миша, отсчитывая дизайнеру деньги. – С фармацевтами вчера пили, пили, а в своей собственной фирме не можем праздник организовать. Держи! Купишь все, что сочтешь нужным. Только водку хорошую бери – «Русский стандарт» или что-нибудь из той же ценовой категории. Ну, дамам вина, наверное… Дамы, что вы будете пить?

Посовещавшись, мы остановились на красном вине.

– Шампанского не забудьте! – сухо крикнула Вероника в следДДА.

– Нда, – озадачился Миша. – А как же он это все донесет? Пойду, помогу.

– Еще чего! – взбеленилась его склочная пассия. – Донесет как-нибудь!

Но Миша, погладив ее по плечу, вышел вслед за дизайнером.

– По крайней мере, теперь я уверена, что на все деньги не будет накуплен «Доширак» и лимонад «Колокольчик», – сказала Ирина.

То, что было накуплено, не смогли бы донести даже пятеро мужчин. Благо, что Миша догадался воспользоваться машиной. Разгружать ее пришлось всем коллективом, исключая Веронику, конечно.

К тому времени уже каждый из присутствующих успел поинтересоваться у меня, где Оксанка. Мне и самой хотелось бы это знать, но ее телефон по-прежнему не отзывался.

– Ну что ж, раз у нас в строю потери, – сказал Миша, – один боец ранен, другой пропал без вести, будем садиться впятером. Полина, Ирина, вы пока накрывайте, а я принесу из своего кабинета нормальные рюмки.

Он вскоре вернулся, держа одной рукой несколько маленьких стопочек, а другой – прижимая к уху мобильник.

– А я тебя предупреждал, Сева, держись от Клюева подальше!

Боже мой! Он звонит Всеволоду! Хоть бы он позвал его к нам! Ну, пожалуйста!

Я стала с жадностью прислушиваться к продолжению разговора.

– Теперь что делать? Теперь уже однозначно ничего! До праздников даже не рыпайся! Давай, сворачивай дела и приезжай ко мне на Самотеку! Мы здесь тоже решили немного отметить… Давай, давай, без разговоров! Отрывай свою задницу и вали сюда!

Господи, Мишенька! Ты прелесть! Мудрый, щедрый правитель, которого простой люд не только обожает, но боготворит!

– Ну вот, – сказал Миша, убирая телефон в карман пиджака. – Значит, накрывайте на шестерых!

Теперь я уже совсем не хотела, чтобы Оксанка приходила. Но она пришла. Вся запыхавшаяся, куртка нараспашку. Шарф болтался, привязанный к ремню кожаной сумки.

– Ой! А чего это у нас здесь? – оторопела она при входе.

– Где же это вы ходите целый день, Оксана? – задала Вероника мучавший всех вопрос.

– В Дмитров ездила. К мебельщикам на производство. Вы же меня сами туда откомандировали.

– Ах, ну да, – скромно потупилась начальница, – я и забыла совсем.

– Нет, ну ты подумай, а! – воскликнул Миша. – Двадцать седьмое число, Новый год на носу, а людям все неймется! Просто страна трудоголиков какая-то!

– Да уж, – одновременно раздеваясь и осматриваясь по сторонам, поддакнула Оксанка. – Я смотрю, даже офис украсили.

– Ага! Это я все придумала! – оживилась Ирина. – Иду сегодня на работу. Прохожу мимо витрин. А там столько всего! Всяко-разно: игрушки, хлопушки, поющие Санта-Клаусы… Дай, думаю, зайду, куплю что-нибудь для офиса. Вот! – блестя глазами, явно собой гордясь, закончила она. – Теперь у нас так…

– Умничка! – похвалила ее Оксанка.

Я с тяжелым сердцем достала из шкафчика еще один столовый прибор.

– Зайчонок, ты же, наверное, вино будешь? Тебе рюмка не нужна?

– Нет, рюмка мне не нужна. Мне нужно много-много воды.

И только она было направилась к столу, как раздался звонок в домофон.

– Оксана! Откройте, пожалуйста, – попросил ее Миша. Она отворила, слегка посторонившись от двери – и на порог шагнул Всеволод.

Он был без пальто. В одном черном свитере, свободно болтающемся на нем, и в черных же джинсах.

– Всем доброго вечера! – поздоровался он, оглядев прежде всех нас, а потом уже заметив Оксанку.

Они с секунду рассматривали друг друга. Но на этом и все. Он прошел дальше, а она осталась, чтобы закрыть дверь на задвижку.

При его приближении сердце мое учащенно забилось. Вот он – привороженный мною мужчина! Ну что? Когда же? Как это хоть должно выражаться?

Пока это не выражалось никак. Всеволод за руку поздоровался с Мишей. И с ним же рядом сел, вполголоса науськивая его объявить пресловутого Клюева персоной нон-грата.

Мы все тоже заняли свои места. ЯДА, как обычно, организовал музыкальное сопровождение, включив диск медленных композиций: Джо Дассен, Шарль Азнавур, даже «Битлз» с песней «Мишель». Для общения это было как раз то, что нужно.

А общение между тем все не клеилось. Обстановка за столом была такой напряженной, что Миша в какой-то момент не выдержал и сказал:

– Хорошо сидим! Вот, помню, в прошлом году был на похоронах. Так там, надо вам доложить, было значительно веселее!

Я знаю, откуда и куда идет это напряжение! От Оксанки к Лихоборскому и обратно! И проходит как раз по диагонали стола. Зачем она только приперлась? Сидела бы в своем Дмитрове! Не дает ему сосредоточиться на той, без кого он не может обходиться физически!

Постепенно ситуация все же выправилась. Стали произноситься шутки и рассказываться истории. Тостов стало больше. И вообще все это уже весьма походило на тихий семейный праздник.

Я вот только заметила одну вещь: Оксанка исподтишка все время наблюдает за Всеволодом и мной. И, наверное, страшно про себя удивляется нашей с ним выдержке!

Ну и пусть! А я вот сейчас пойду и приглашу его на танец. И посмотрим, сумеет ли он мне при всех отказать!

Конечно, я страшно робела. Успокаивало только одно – что мы не будем единственной танцующей парой. Миша уже топтался невдалеке со своей Вероникой. И даже почему-то ей улыбался.

– Всеволод, можно тебя пригласить? – выдавила я из себя, и голос мой в самом конце съехал на визгливую нотку.

– Что? – обернулся он, а до этого о чем-то весьма оживленно беседовал с Ириной.

– На танец…

– Ты со мной потанцевать хочешь? – И тут он, как ни странно, улыбнулся, что меня приободрило. Хотя это была улыбка мультяшного персонажа, который, потирая ладони, затевает какую-то мерзость. – Ладно, пойдем!

Он встал. Взял меня за руку, вывел на середину комнаты. Туда, где в двух шагах миловалась начальственная чета. Притянул к себе жестко и уверенно, как Остап Бендер. Я уже было подумала, что сейчас мы будем исполнять с ним жгучее танго, с перехватом розы из уст в уста. Но нет. Он всего лишь сжал меня до хруста и продолжал двигаться в такт.

Я не способна была постичь, что творится в его душе. Он снял одну мою руку со своего плеча, взял в ладонь, принялся ласкать пальцы губами один за другим. И все время пристально глядел только в мои глаза. Но взгляд его был темным и злым. Нет, я не верила ему из-за этого взгляда!

Лишь позже, когда все снова сидели за общим столом, меня осенило. Конечно! Как я могу понять его душу, если он сам теперь не может ее понять! Семь его энергетических центров зомбированы. Его всего ломает сейчас изнутри!

Когда вино и «Русский стандарт» возымели определенный эффект на окружающих, все стали стремиться развлечься как-то еще. Кто-то, кажется Миша, дабы внести в коллектив некую целостность, предложил сыграть в «мафию». Для непосвященных подробно объяснил правила.

Тянем бумажки. Кому достается черная метка, тот, значит, плохой. Остальные – хорошие. Цель хороших – выявить подонка путем обсуждения. Цель плохого – перебить как можно больше добропорядочных граждан.

Я ничего не поняла, но меня заверили, что в процессе игры все будет понятно.

– Итак! – воскликнул Миша. – Все разверните свои бумажки! У кого нарисован крест, тот – мафия! Полина! Не особо светите своей бумажкой! Никто не должен знать, хорошая вы или нет!

Я закрыла ладонью и осторожно распрямила листок. Он был пуст.

И что? Что мне теперь с ним делать?

– Так, господа и дамы! – продолжал Миша. – Теперь вы знаете, что среди нас завелась крыса. Но вы не знаете, кто она! Давайте попытаемся это выяснить. Внимательно посмотрите друг на друга. А потом пусть каждый выскажет свои предположения… Господин мафиози! Обращаюсь непосредственно к вам! Вы должны вести себя точно так же, как и все, чтобы ничем себя не выдать!

Все стали вертеться, подозрительно щуриться друг на друга. Вероника потянулась к бумажке Талова, за что получила по рукам. ДДА для большей проницательности хлопнул еще рюмашку. И только Всеволод…

Он смотрел на нее. И глаза его говорили: «Это ты!» И она на него смотрела. И ее глаза говорили: «Я знаю, это ты!»

– Итак! – ожил голос ведущего. – Начнем по часовой стрелке! Вероника! Твое мнение.

– Талов, ну ты же знаешь, я могу считать подлецом только тебя.

– Спасибо… Следующий!.. Алексей! ДЦА хмельно улыбался.

– Ну я даже не знаю… Все хорошие.

– Нет, так не пойдет! Вы должны высказать свое мнение.

– Ну тогда я думаю на Ирину.

– А-а! – захлебнулась возмущением Чижова. – Вот негодяй! Я им тут офис наряжаю! А они думают обо мне… бог знает какие гадости!

Миша, поглядев на нее, сделал из стакана большой глоток сока.

– Ваше мнение принято к сведению, Алексей. Что скажете в свое оправдание, Ирина?

– Я уже все сказала. Я честная! Я хорошая! – Ирка вскочила на ноги. – Посмотрите на меня! Разве я могла?

У Миши дрогнули уголки губ. Казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не утратить серьезный вид.

– Спасибо, Ирина. Все всё поняли. Кого вы считаете мафией?

– Я? – Ирка приложила руки к груди. – Помилуйте, Михаил!.. Хорошо, хорошо. Я считаю, что мафия, э-э-э. – Она обвела присутствующих цепким взглядом. И вдруг указала пальцем на меня. – Балагура!

Тут уже я вспыхнула (у меня же чистый листочек!).

– Это почему еще?

– А у тебя вид подозрительный. И ты все время краснеешь.

Приехали! Я же не из-за этого краснею. А из-за того, что нет-нет да сталкиваюсь взглядом с Всеволодом!

– Хорошо, – сказал Миша. – Пока у нас три кандидатуры: я, Ирина и Полина. Оксана! Что вы скажете?

– Это Всеволод!

Нет, это не он! Сама ты – мафия! Привязалась к моему Лихоборчику!

У него было странное выражение лица. Он смотрел на Оксанку с таким видом, будто бы говорил: «Ну, хочешь… без проблем! Пусть это буду я».

– Полина! На кого вы думаете?

– Я думаю на Ирину, – сказала я в отместку.