— Ты остановился здесь?

— Ненадолго, — его голос стал монотонным. Я могла бы сказать, что ему не нравилось здесь. Я не виню его.

Я продолжала оглядываться вокруг. У него было несколько чемоданов возле стены, один из них был открыт, в нем была куча одежды. В комнате был один комод, на нем был старый телевизор, какая-то игровая приставка. Кроме этого, ничто здесь не указывало, что здесь кто-то есть.

Не знаю, почему я почувствовала необходимость сказать ему это, но я выпалила ему свое имя.

— Я Равин, кстати. Равин Грэхем.

Он опять сфокусировался на мне и снова с той же кривой улыбкой, что и несколько мгновений назад.

— Джерон.

Как только он сказал мне свое имя, я вспомнила, что Кайлер говорил мне его.

— Откуда ты? — спросила я в этот раз.

По странной причине я хотела узнать о нем больше.

— Отсюда, оттуда, отовсюду. Моя мама не была тем человеком, который застревал в одном месте надолго. Совсем недавно я жил в Детройте.

— Мне бы это понравилось. Так путешествовать по стране.

— Нет, это не так, — тут же заключает он. — Это отстой.

— Лучше, чем застрять здесь.

Я не должна была говорить этого. Опять же, не каждый верит в то, что мне нравится в этом городе. Разница лишь в том, что никто не спрашивает меня, почему я так сильно ненавижу быть здесь. Мне не нужно, чтобы он копался в моих делах, так что мне необходимо перестать копаться в его.

Вместо того чтобы спросить меня, как я того ожидала, он убирает тряпку с моего лица.

— Чувствуешь себя лучше? Снова упадешь в обморок?

— Я так не думаю, — говорю ему стыдливо.

Он помог мне медленно сесть, как будто я ребенок. Меня удивило, что он готов так заботиться о ком-то, кого даже не знает. Может, он не так похож на своего брата, как я изначально подумала.

— Хорошо, тогда возвращайся назад к Кайлеру. Он, наверное, весь в догадках, куда же ты подевалась.

Не могу удержать горький смешок.

— Да, представляю.

— Вкус недели?

— Извини? — мое лицо покраснело, я не была уверена, от смущения или от злости. — Я не какая-то шлюха.

— Я не называл тебя так, — стоя у кровати, Джерон взял приставку и включил ее, прежде чем сесть на кровать.

Я тот час встаю с неё, глядя на этого парня, ожидая, что он скажет больше. Объяснит свое поведение. Внезапно, я стала не важна для него.

— Тогда что это значит? — спрашиваю я после нескольких минут тишины, говоря немного громче рядом с его отцом.

Он смотрит на меня равнодушно.

— Я не знаю тебя, я не знаю со сколькими парнями ты была. Я не называл тебя шлюхой, и даже если ты была ею, это не мое дело.

Джерон обернулся назад к телевизору, переключая кнопки на пульте. Я чувствовала себя переполненной безумием, по какой-то одному Богу известной причине. Этот парень... он сумел завладеть мною, а я даже не знаю его.

— Хорошо, я не являюсь таковой, — рявкнула я.

— Хорошо, для тебя.

Он все еще не смотрел на меня. Я нулевое значение в его жизни.

После нескольких минут ступора, я бросила полотенце и направилась к двери, не заботясь о том, шумлю я или нет.

— Ты прав, это не твое дело!

Открыв дверь, я захлопнула ее за собой и направилась к передней части дома.

Когда я шла обратно, Доун находилась рядом с грузовиком вместе с Джеллой, танцуя под какую-то кантри хип-хоп песню.

— Равин! — крикнула она, когда увидела меня.

Ее руки вздымались в воздух, пока она покачивала бедрами вперед и назад.

— Давай, потанцуй со мной.

— Нет, не хочу, — ответила я ей.

Я подошла к тому же грузовику, но вместо того, чтобы присоединиться к ней в танцах, я села на заднее сиденье и стала наблюдать.

Я почувствовала небольшой укол ревности от того, что я не могу позволить себе такую же свободу и веселиться так же как все они. Это не значит, что я никогда не хотела веселья, но я не хочу платить за последствия. Я даже не часто провожу ночь где-то, за исключением у Доун в голубую луну. Это больно, что у меня нет того опыта старшей школы, о котором стыдно будет рассказывать детям и смеяться с друзьями через двадцать лет. Друзей вы заводите в старшей школе, потому что были в одной спортивной секции или каком-то клубе. Единственный клуб, в котором я была, был школьный совет, и то, чтобы занять время и держаться подальше от своей жизни.

Спрыгнув вниз с грузовика, я пошла к машине Доун. Она всегда не заперта, возможно, из-за того, что в ней никогда не было ничего ценного. Я забралась на заднее сиденье и прилегла. Мои глаза наполнились не пролитыми слезами, когда я думала о том, как одинока моя жизнь. Я не часто жалею себя – я и не должна. Я с нетерпением ждала окончания школы в течение последних трех лет, когда он сделал мне больно впервые. Теперь я здесь, готовая расправить крылья и взлететь – причина, по которой мой отец захотел назвать меня Равин – так что последняя вещь, которую я должна чувствовать – это жалость. К сожалению, это то, что я не могу контролировать, и я виню выпивку.

***

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь?

Голос напугал меня, но я не открыла своих глаз. Я не шелохнулась, ничего. Вместо этого я лежала так, как будто он меня не разбудил, так, будто я все еще мирно спала, может, таким образом, он уйдет.

Когда он заговорил снова, я поняла, что это не тот голос, который я ожидала услышать.

— Равин, просыпайся, черт возьми.

Скрипнув открытой дверью, я поняла, что я все еще в машине Доун. Когда я села и осмотрела поле, то увидела, что огонь все еще тлеет, а солнце уже готово взойти на небо. Я, должно быть, пришла сюда несколько часов назад. Оглянувшись, я увидела, как Джерон склонился над задним сиденьем автомобиля, глядя на меня с любопытством.

— Что ты здесь делаешь?

— Я не знаю, думаю, я спала.

— Давай.

— Что? Куда?

Он отступил назад, открыв дверь шире. Он был полностью одет, на этот раз в темно-синие джинсы и белую футболку с карманом. Мне кажется, что у него не такой уж и большой гардероб. Я выскользнула из автомобиля, понимая, что мне нужно пописать, так что хорошо, что я проснулась сейчас.

Я понятия не имела где Доун, наверное, в одной из многочисленных палаток поблизости. Я понятия не имела, как они все пьяные, установили эти палатки, ну что ж, по-видимому, им это удалось. Некоторые, как и я, уснули в машине, а кто-то проснулся и сидел у костра с выпивкой или сигаретами.

— Ты могла спать в моей комнате, — бросил мне Джерон.

— Нет, я точно не могла.

Я достала свой телефон из кармана, было всего пять тридцать утра. Мне нужно было возвращаться домой.

Он поставил под сомнение меня своим взглядом и своими словами.

— Я ухожу на работу, так что я не могу остаться здесь с тобой...

Он растягивал слова, кажется, это и есть причина, почему я не могу спать в его постели.

Потирая свои глаза, я вспомнила, что на мне макияж. Я совершенно забыла об этом. Я точно выглядела как какой-то енот с торчащими волосами. Я снова унизилась перед Джероном.

— Спасибо, мне нужно домой, — сказала я ему. — Хотя сначала, мне необходимо найти Доун.

Я вытащила себя из машины, моя спина хрустнула, когда я вставала. Мое тело болело от заднего автомобильного сиденья.

Джерон уставился на меня с весельем в глазах, в этот раз в них не было раздражения. Я уверена, что он смеялся над моим размазанным макияжем.

— Хватит на меня смотреть, — сказала я ему.

— Это куда сложнее, чем кажется.

— Достаточно.

Мое замечание заставило его захихикать.

— Хорошо, что разбудил меня. Мне нужно отыскать мою подругу.

Как только я начала вертеть головой, высматривая Доун, Джерон остановил меня с предложением.

— Если ты не боишься мотоциклов, то я мог бы подбросить тебя домой, прежде чем с головой уйду в работу.

Я засомневалась на минуту. Я действительно не должна ехать на мотоцикле с ним, но это всего лишь поездка домой, и это также означает, что мне не придется ходить от палатки к палатке в поисках Доун или Кайлера.

— Где ты работаешь?

Я задала свой вопрос, не отвечая на его.

- McDube's.

Я знала, что это одно из наибольших хозяйств в Форте Колхуна, городке в получасе езды от нас. Он ездит на своем мотоцикле каждое утро на ферму, чтобы пробыть там шесть часов. Кажется... странным, по меньшей мере.

Я медленно закивала головой, глядя на его мотоцикл, который был матово-черным и хромированным. На нем было слово "Honda". Он был красивым, что и так понятно, но мне было страшно, смогу ли я поехать на нем. Не потому что у меня есть страх смерти, а потому что я боюсь наказания.

В какой-то странной альтернативной вселенной, идея быть пойманной вызывает трепет во мне. Не потому что, мне нравится то, что делает Кайлер, когда я не слушаюсь его, но чтобы доказать свою точку зрения. Что я могу сделать лучше, чем он, в отличие от тысяч раз, когда он твердил мне, что я не смогу.

Не сомневаясь ни секунды, я выпалила:

— Конечно, поехали.

Схватив свой шлем, он передал его мне.

— Где ты живешь?

— Кристенсен Парк.

Это печально известный трейлер-парк в городе. Я не стыжусь жизни в парке трейлеров, я стыжусь того, что мой дом на колесах. В любом случае, я не позволю ему проводить меня до дома, так что прямо сейчас это не имеет значения.

Я посмотрела на мотоцикл еще раз, когда он садился на него.

— Я могу просто пройтись пешком, — решаю я вслух.

Он выглядит куда больше, когда я совсем рядом с ним, и мое сердце колотится так, как никогда прежде.

Он кивнул мне головой, не позволяя избежать этого.

— Давай же, взбирайся на этот чертов мотоцикл. Я езжу на этом малыше уже три года, и ни разу не было никаких инцидентов.

Сделав глубокий ободряющий вдох, я натянула шлем на свою голову, выдыхая горячий воздух из легких. Закинув ногу, я оседлала мотоцикл за Джероном. После того, как я заблокировала ремень, сказала ему, что готова ехать, в то время, когда мой разум говорил мне, что дороги в ад нет, и я должна ехать на этом.

— Положи свои руки здесь, — Джерон поправил мои руки, убедившись, что я надежно держусь за его талию. От него пахло перцем, свежим воздухом и чистой мужественностью. Это почти сразу расслабило меня. То есть, до тех пор, пока он не завел мотоцикл. Я втиснулась в него сильнее, что заставило его засмеяться.

Прежде чем я поняла это, мы съехали вниз по дороге, деревья проплывали мимо нас. Это чувство освобождения. К сожалению, мы доехали слишком быстро и втянулись в грязь Кристенсен Парка. Он замедлил скорость, чтобы спросить, какой мой. Я крикнула:

— Этот хорошенький, прямо здесь.

Он свернул на обочину, резко глуша двигатель. Опираясь слева, он поставил свою ногу и помог мне слезть с мотоцикла. Я поднялась и, сняв шлем с головы, отдала его ему.

— Спасибо.

— Который твой? — снова спросил он.

— Вон тот, внизу и в конце, — лгу я. Я не хочу, чтобы он знал, который.

— Ну что, ты пристрастилась к езде на мотоцикле? — он расплылся в улыбке при этих словах. Он заигрывает, я уже могу сказать это. Он также немного удивлен, я не уверена, из-за меня или в целом.

Сузив глаза, я решила развлечь его.

— Что-то вроде того. Спасибо за поездку. Я ценю это.

Прежде чем разговор может перейти во что-то большее, я разворачиваюсь на пятках и начинаю уходить. Я слышу, как он заводит двигатель, и через мгновение до меня доносится шум камней, звук все больше отдаляется и исчезает на расстоянии. Я не могу перестать улыбаться от уха до уха, пока иду вниз по дороге, думая о встрече с кем-то как Джерон, с кем-то кто не оттолкнул меня сразу же, с кем-то кто был дерзким, но не был мудаком.

Эта улыбка сразу же исчезает, когда я замечаю старый, поржавевший грузовик на моем пути.

Глава 3

Я должна бежать, но я не делаю этого. В этом нет смысла. Он не в грузовике, так что он должен быть на улице. Подойдя к двери, я делаю глубокий вдох, прежде чем войти. Он один из самых хороших питбулей, которого я когда-либо видела. Ему не нравятся незнакомцы, Брюс научил его этому. Кажется, что он на самом деле думает, будто у нас есть драгоценности, и люди хотят ворваться в дом, когда это абсолютно не правда. Я вижу, как люди смотрят на этот дом и проходят мимо. Люди хотят избегать подобных мест, а не вламываться в них.

Он не лает, но и не ведет себя тихо. Я не хочу, чтобы он разбудил кого-то, так что я наклоняюсь и чешу его за ухом.

— Я иду в свою комнату, приятель. Ты пойдешь со мной?

Он ответил мне, помахав хвостом, тогда он пошел со мной в мою комнату, где Декстер сразу прыгнул на кровать, занимая ее нижнюю часть. Мне предстояло занять другую часть на матрасе. Я смотрела, решая, хочу спать здесь или нет. Но если меня найдут спящей на диване, то будет не лучше. Прежде чем залезть в постель, я спрятала одежду, в которой была, и надела шорты и свободную майку.