Я кружусь с ним по комнате, делая вид, что у меня легкая жизнь. Это счастье. Такие вещи тоже случаются в моей жизни, однако я не делаю из мухи слона.

Зажав меня в своих руках, мы раскачиваемся, замедляясь, так как песня заканчивается. Он опускает свои руки по моему телу и прочно хватает меня за зад, прижимая меня к себе настолько близко, насколько может. Я чувствую счастье внутри себя. Я не думала, что танцы так могут переменить парня, но это произошло.

— Мы можем пожениться этим летом? — он шепчет мне на ухо.

— Этим... этим летом? Почему? — я знаю почему, это глупый вопрос. Мы оба это знаем, но я все равно спрашиваю.

Он немного теряется.

— Почему нет? Что нас останавливает?

Я надеялась на что-то большее, чем это. Что-то вроде, я так сильно люблю тебя, или я не могу дождаться того, чтобы ты стала моей женой. Это было бы ложью, я знаю, но это лучше, чем сказать, почему нет.

Я должна найти способ, чтобы предотвратить это. Любого предлога будет достаточно, если я смогу сдерживать его все это время. Поэтому я говорю ему только разумное оправдание, надеясь, что не рассержу его.

— Я просто не думаю, что нам хватит времени спланировать свадьбу, которую мы заслуживаем.

Он поднимает пальцем мой подбородок, заставляя смотреть на него. Он изучает меня в течение нескольких минут, прежде чем медленно кивнуть головой.

— Сколько, ты думаешь, нам нужно?

— Несколько месяцев, по крайней мере. Может быть, осенняя свадьба. Было бы красиво?

— И холодно, — добавляет он с горечью.

— Нет, если это будет в помещении. Мы могли бы не заботиться о погоде.

— Я поговорю об этом с отцом.

Я победно улыбаюсь, прикидывая, насколько мы ушли от того, как нам предстоит идти к алтарю. Моя единственная вина в том, что, вероятнее всего, его отец будет платить за все.

Глава 6

— Могу ли я украсть ее ненадолго? — спрашивает Доун у Кайлера, когда мы приходим. Она тянет меня за руку, прежде чем кто-то из нас ответит.

Он подмигивает ей и говорит:

— Пожалуйста, только верни её до конца ночи.

Он уходит, даже не попрощавшись, он и не попытался этого сделать. Доун тянет меня от толпы, чтобы никто не смог нас услышать.

— О, Господи, Равин, ты даже не представляешь, что я узнала о Джероне?

— Что же?

— Он убил кого-то.

Ее глаза расширились, но я не могу сказать от веселья или испуга.

То, что она верит кому-то, очень веселит меня.

— Да, конечно, — отвечаю я с сарказмом.

— Нет, серьезно. Джеймисон сказал Катерине, а она сказала Серенити, и она сказала мне. Вот почему он дома, он должен посещать какие-то общественные работы или что-то типа того. Перестань таскаться с ним.

Я не могу сдержаться, чтобы не закатить глаза.

— Ты думаешь, что если он убил кого-то, то он станет посещать общественные работы?

Ее рот захлопывается, но потом она продолжает.

— Хорошо. Нет. Я... Я не знаю.

— Это все слухи. Если Джеймисон сказал об этом Катерине, то вероятно, чтобы задержать ее, как-то заинтересовать или что-то вроде того.

Медленно губы Доун растягиваются в улыбке, но я знаю, где ее мысли.

— Хорошо. Я рада, что он никого не убивал. Он слишком горяч. Ты действительно должна упомянуть меня, когда вы будете говорить в следующий раз.

— Следующего раза не будет, Доун, — говорю ей снова. — Мы с ним не друзья. Если он тебе так нравится, то иди и повторно представься.

Я смотрю, как она думает над этим. Я знаю, что она не стесняется, когда дело доходит до парней, но она не пойдет первой. Безусловно, у нее много уверенности в себе, и я завидую ей. Я не могу помочь ей, но чувствую себя обиженной. Возможно, я не хочу его, но я не хочу, чтобы она была с ним. Он моя личная тайная жемчужина, и я хочу сохранить ее для себя.

— Если он выйдет, то думаю, что я подойду.

Она окидывает взглядом дом. Свет в его спальне горит, так что он должен быть там. Я не заметила, здесь ли его мотоцикл.

— Я думаю это его спальня.

Когда Доун закусывает губу, я выпаливаю:

— Нет, я думаю, это спальня их отца.

Я не уверена, почему я лгу. Я должна была держать свои эмоции под контролем. Я не должна ревновать кого-то, кто не является моим и никогда таковым не будет.

Она теряет надежду.

— Облом. Хорошо, давай выпьем.

— Звучит отлично.

На этот раз я чувствую, что мне необходимо выпить. Я разрываюсь между Кайлером, который пытается разрушить мои мечты и планирует свадьбу, Джероном, вошедшим в мою жизнь неожиданно, и Доун, пытающейся увести его, поэтому мне нужно отпустить все это этой ночью. Жаль, что я слишком боюсь действительно напиться. Особенно здесь, рядом с Кайлером.

Доун и я заполняем по очереди стаканы пивом из бочонка и подходим к толпе. Серенити болтает о своей новой машине, которую родители купили ей на выпускной – красный кабриолет. Все разговоры проходят мимо меня, я слушаю их в одно ухо, думая совершенно о других вещах.

— Я слышала, что ты больше не собираешься в A&M, Равин?

Я смотрю на Джеллу по меньшей мере подозрительно.

— Кто сказал?

Вся толпа замолкает, они пристально смотрят на меня, только Доун смотрит на меня так же озадаченно, как я себя чувствую. Я уверена, что Кайлер сказал об этом некоторым из них, но мой вопрос в том, как Джелла из всех людей так быстро узнала.

— Ох, эм, Кайлер сказал мне. Он сказал, что вы поженитесь.

Она поднимает руки, как будто убирает с себя путаницу.

Я даже не знаю, как реагировать. Я скажу да, и это будет значить, что я следую планам Кайлера и выгляжу как какая-то девка? Я скажу нет, и это будет значить, что я не хочу ничего из этого? Должна ли я ей отвечать, потому что от этого зависит мое будущее? В любом случае, я получу негативную реакцию, или от Кайлера, которому неловко из-за меня, или от этой толпы, которая думает, что я пустышка и вешаюсь на своего парня, который может позаботиться обо мне.

Я и так получаю достаточно взглядов и перешептываний из-за своей семьи. Я не хочу еще больше боли, особенно если это не моральная боль.

— Я не знала, что он говорил это кому-то, — отвечаю я, пытаясь убрать ее смущение.

Доун выталкивает меня за плечо из толпы.

— Пройдемся, — приказывает она.

Повернувшись на своих каблуках, я иду подальше от толпы. Я слышу несколько шокированных и множество приглушенных голосов. Новости распространяются быстро в этом городе.

— Что? — спрашиваю я, когда мы отходим достаточно далеко.

— Ты больше не собираешься в Техас?

— Я не знаю, что я вообще буду делать.

— Я люблю тебя, я люблю тебя и Кайлера, но не пойми меня неправильно, я думаю, что ты невероятно умна, но серьезно? Это глупое решение. Ты все еще можешь посещать колледж, затем вернешься домой и будешь с ним. Ты не должна бросать все это из-за него.

Как мне объяснить, что у меня нет выбора? Она бы не поняла. Совершенно ясно.

— Я сказала, что не знаю, что я делаю.

Медленно вздыхая, Доун кладет свою руку мне на плечо и кивает головой вперед и назад. Ее глаза умоляли меня, как и много раз прежде.

— Не позволяй ему принимать решения за тебя, Равин. Я знаю, что ты привыкла позволять людям использовать тебя и брать опеку над тобой, но не опускайся. Делай то, что ты хочешь, а не то, что хочет он. Все пойдет так как нужно.

— Это поэтому мы с тобой лучшие друзья, потому что ты взяла опеку надо мной? — добавляю я.

После того, как Кайлер сказал мне, что Доун не настоящий друг, это заставило меня задуматься. Теперь, когда она говорит эти обидные слова, это как подтверждение его слов.

— Что, нет. Равин, все, что я сказала это...

— Неважно, — заключаю я. — Ты высказала свою точку зрения. Я делаю то, что я хочу, так что просто... не твое дело.

Лицо Доун краснеет от гнева.

— Равин.

— Просто остановись, — говорю я громким голосом. — Прекрати говорить ему, чтобы он не опекал меня, когда ты сама это делаешь!

— Ты смешна.

— Спасибо. Ценю это.

Мой сарказм выходит с небольшой долей эмоций. Я никогда не спорила с Доун, но я и никогда не заступалась за себя. Без единого слова я ухожу, готовая найти Кайлера и спросить, можем ли мы уехать отсюда. Хотя, я даже не хочу уезжать с ним. Я просто хочу домой.

После десяти минут хождения вокруг, я нигде не вижу Кайлера, и моя злость только нарастает. Я готова закончить этот день, поэтому иду в сторону дороги, настраиваясь на ночную прогулку. Проходя мимо гаража, я слышу робкий голос Кайлера и девичье хихиканье.

Зайдя за угол гаража, я застаю Робин напротив стройки, ее юбка задрана на бедрах. Тело Кайлера размещено между ее ног, одной рукой он держит ее ногу. Он еще говорит ей что-то, стон срывается с ее губ.

Я не чувствую ревности или злости глядя на них прямо перед собой, вместо этого я чувствую победу. Я отдала ему так много, я думаю, что сказать или сделать, чтобы обломать его, и после всех тех лет психического и эмоционального насилия, я успокаиваюсь. Они говорят следовать своим инстинктам, так что я должна знать, что он врет. Думая об этом и зная другие вещи, я чувствую тотальное отвращение.

Я думала, что после окончания школы все будет лучше, не хуже. Я знала, что будет проблематично пройти через это лето, но я не ожидала, что все будет так. Подруга, которая видимо и не друг вовсе, и парень, который говорит мне, что собирается жениться и в то же время готов трахать шлюху.

— Пошел ты, — прошипела я.

Спустя столько времени я могу сказать это, и это прекрасно…

Кайлер замирает на секунду, прежде чем обернуться ко мне. Нога Робин падет, и она выглядит шокированной, тем, что оказалось пойманной, она выглядит еще большей идиоткой. Но я не думаю о ней, все мое внимание обращено на эту клизму для влагалищ передо мной.

Контуры лица показывали его возбуждение, счастливый подросток, но он просто мудак, каким всегда и был.

— Что ты сказала мне?

— Пошел. Ты.

Эйфория охватила меня, когда я повторила эти слова. Я бы хотела повторить их ему чертово количество раз.

Он зло, насмешливо фыркнул. Наклонив Робин в сторону, он поправляет свои штаны, прежде чем подойти ко мне. Мои ноги словно вросли в землю. Его, кажется, не волнует, что она видит, как он хватает и стискивает мою руку, крепко сжимает мою кожу. Я знаю, что будет синяк. Его голос кипит от возмущения.

— Не говори так со мной. Поняла, сука? Я твой проклятый жених, ты должна уважать меня. Ясно?

Когда я ничего не говорю, он сжимает мою руку сильнее, вызывая хныканье, когда я пытаюсь вырваться.

— Что это было? — он дышит мне в ухо. — Я чертовски плохо тебя слышу.

— Пошел ты, Кайлер. Пошел. Ты.

Мои глаза плотно закрыты, готовясь к тому, что ждет меня дальше. Я точно уверена, что довела его, и его не заботит, есть ли кто-то рядом.

Удар по моему лицу обжигает. Боль распространяется от моей щеки до шеи. Я бы упала назад, если бы он не держал меня за руку изо всех сил. Прежде чем я успеваю среагировать, его рука ударяет меня в челюсть, запрокидывая мое лицо. Ощущаю во рту вкус крови, и сильно сжимаю зубы. У меня нет никакого выбора, кроме как смотреть на это существо передо мной.

— Я не знаю, кем ты себя возомнила…, — он начинает громко говорить мне в ухо, прежде чем его прервал голос, который мгновенно вызывает волнение внутри.

— Да кем ты себя возомнил!!! — Джерон повторяет слова Кайлера, но теперь они предназначены не для меня. — Сейчас же дай ей уйти и отвали.

Кайлер не унимается, по крайней мере, пока. На его лице заходили желваки. Он смотрит мимо меня, но его лицо все еще близко. Я чувствую запах несвежего пива, когда он говорит Джерону:

— Это тебя не касается.

— Ох, но все же касается. Ты на моей собственности. Отпусти ее... сейчас же.

— Или что? — спрашивает Кайлер.

— Или я на хрен убью тебя, — Джерон сердито плюет в Кайлера.

Я прилагаю все свои усилия, чтобы сглотнуть, но Епйлер с силой сжимает мою шею и начинает душить меня. Он хватает сильнее, и мне становится трудно дышать. Он что-то говорит Джерону, но я сконцентрирована только на том, чтобы освободить свою шею от его рук. Я цепляюсь ногтями в его руку, но его хватка слишком сильна. Мой взгляд начинает темнеть.

Его рука отпускает меня, и я наконец-то падаю на землю, отчаянно пытаясь дышать. Я даже не заметила острой боли в коленях, пока не отдышалась. Руки обхватывают меня, отчаянные и слабые. Я понимаю, что это Робин, она продолжает шептать извинения за себя.

Я смотрю вверх, чтобы увидеть Кайлера возле гаража рядом с Джероном. Его кулак вздымается, как будто он собирается ударить Кайлера, но не делает этого. Они смотрят друг на друга говоря так много слов, но не произнося ни единого. Наконец, Кайлер толкает Джерона назад от себя, хотя он и не сдвигается.