Джоанна Линдсей - Это дикое сердце

Марио так и не вернулся, поэтому она предположила, что он все-таки соблазнил gringa и пробыл с ней всю ночь. На случай, если это действительно было так, она стала обдумывать, как бы поэффектнее сообщить эту новость Чандосу. Улыбаясь, она вышла из салуна.

Марио наблюдал за тем, как она плавно скользила по улице. Он любил эту puta и одновременно ненавидел ее. Это был последний раз, когда она обвела его вокруг пальца. Он специально не стал возвращаться домой, чтобы она подумала, что он остался у gringa. Зная, что она будет ждать его, чтобы выяснить, как все прошло, он пошел к Берте и напился. В ту ночь он вообще не спал.

У него слипались глаза. С рассвета он стоял у окна дома Берты, ожидая появления Калиды. Дом Берты располагался в конце улицы, которая, благодаря этому, была как на ладони.

Пятнадцать минут назад он видел, как отворилось окно в спальне gringa в доме его кузины – стало быть, она проснулась. А пять минут назад Мама ушла в церковь.

Марио пожалел, что не мог быть в доме. Он был не прочь своими глазами увидеть, что там сейчас произойдет, но довольствовался осознанием того, что хитроумный план Калиды хотя бы в этот раз не сработал так, как ей хотелось. Пусть сама почувствует, каково это – попасться на мушку разозленной бабе! Наконец, он отошел от окна и заснул рядом со шлюхой, храпевшей в постели позади него.

Кортни стояла у кухонной плиты, наливая в чашку кофе, который приготовила ей Мама, прежде чем отправиться в церковь. Ее гнев был не менее горяч, чем кофе. При мысли о том, что могло случиться прошлой ночью, в ней вскипало бешенство.

Войдя на кухню, Калида застала там Кортни. Она удивилась, что та встала с постели, и ее взгляд выдал удивление. Кортни была одна.

Калида медленно двинулась вперед, покачивая бедрами. Она ухмыльнулась, заметив изможденное лицо Кортни.

– Как прошла ночка, puta? – спросила она, хихикая. – Марио еще здесь?

– Марио ушел, – медленно и тихо произнесла Кортни. – Он испугался, что я его застрелю.

Улыбка сошла с лица Калиды.

– Лжешь. И где же он, если не здесь? Домой он не пришел, это я точно знаю.

– Наверное, в постели у какой-нибудь другой бабы, потому что не получил того, за чем пришел в этот дом.

– Это ты так говоришь, но мне интересно, поверит ли этому Чандос, – злобно сказала Калида.

И тут Кортни поняла. Значит, все это было рассчитано на Чандоса. Ей следовало догадаться раньше.

Она застала Калиду врасплох, изо всех сил дав ей пощечину и уронив при этом кофейную чашку. Калида зарычала, и обе девушки бросились друг на друга, вцепившись друг в друга ногтями. Через несколько мгновений обе катались по полу. Калиде было не привыкать к потасовкам. Она дралась грязно. Кортни, со своей стороны, вообще не представляла, что такое драка. Но схватка дала выход ее ярости: она никогда еще так не злилась. Обманутая, оскорбленная, она дралась с исступлением тигрицы.

Кортни нанесла еще два сильных удара, вторым разбив Калиде нос до крови. Впрочем, она утратила инициативу, когда Калида пнула ее коленом в живот, вложив в удар весь свой вес. Затем Калида вскочила на ноги и побежала к кухонному шкафу. Пока Кортни поднималась с пола, Калида развернулась – с диким ликованием на лице и ножом в руке.

Кортни замерла. По затылку у нее пробежали мурашки.

– Чего ждешь? – подразнила ее Калида. – Хотела моей крови – иди и возьми!

Кортни смотрела, как нож медленно, будто во сне, раскачивается туда-сюда. Она подумала было отступить, но тогда Калида победила бы и избежала кары за всю свою подлость, расплатившись только окровавленным носом. Этого было недостаточно. Гордость Кортни требовала победы в этом бою.

Калида приняла колебания Кортни за капитуляцию. Ей показалось, что она уже победила. Последним, что она ожидала, было то, что Кортни бросится прямо на нож, схватив ее за запястье.

В голове у Калиды все смешалось. Она не решилась убить gringa, хотя Кортни первой на нее набросилась. Ее повесили бы просто за то, что она мексиканка. А gringa, наоборот, вполне могла убить Калиду. По глазам Кортни было видно, что она без колебаний воспользовалась бы ножом, если бы заполучила его.

Теперь Калида испугалась по-настоящему. Эта девка была сумасшедшей.

Кортни, еще сильнее охватив ее запястье, приблизилась на шаг к Калиде.

– Брось!

От испуга они обе отпрыгнули в разные стороны. В дверях стоял Чандос – его вид не предвещал ничего хорошего.

– Я сказал, брось чертов нож!

Нож со стуком упал на пол, и девушки отступили еще дальше друг от друга. Калида принялась поправлять одежду и вытирать кровь с лица. Не зная, чем еще заняться, Кортни наклонилась за брошенной ею на пол кофейной чашкой. Она не могла смотреть на Чандоса. Она словно оцепенела из-за того, что он застал ее дерущейся.

– Я жду, – сказал Чандос.

Кортни впилась взглядом в Калиду, но Калида вскинула голову, ответив столь же решительным взглядом. Она всегда умело использовала ложь, чтобы вывернуться из любой ситуации.

– Эта gringa, что ты сюда привез, напала на меня, – горячо сказала Калида.

– Это правда, Кортни?

Кортни мгновенно обернулась, широко раскрыв глаза от изумления.

– Кортни? – повторила она с недоверием. – Теперь ты называешь меня Кортни? Почему? Почему сейчас?

Он вздохнул и опустил седельные сумки на пол, затем медленно пошел к ней.

– Из-за чего, черт бы вас побрал, вы сцепились?

– Она ревнует, querido, – промурлыкала Калида.

Кортни задохнулась от злости.

– Ложь! Если ты, сука, вздумаешь лгать, мне, пожалуй, придется рассказать ему правду!

– Тогда расскажи ему, как ты выгнала меня из своей комнаты, когда мы только познакомились, – поспешно запротестовала Калида и тут же продолжила свой рассказ, явно приукрашивая. – Она вела себя со мной просто ужасно, Чандос. Я всего-то спросила, зачем она здесь, а она заорала, что это не мое дело.

– Насколько я помню, орала в тот день только ты, – разозлилась Кортни.

– Я? – удивленно взглянула на нее Калида. – Я зашла, чтобы тебя поприветствовать и…

– Заткнись, Калида, – прорычал Чандос: запас его терпения, и так небольшой, был на исходе. Он схватил Кортни за руки и притянул к себе. – Леди, тебе лучше рассказать все побыстрее. Я всю ночь скакал, чтобы вернуться сюда. Я до смерти устал и не желаю просеивать ложь, чтобы докопаться до правды. Теперь рассказывай, что случилось.

Чувствуя себя загнанным зверем, Кортни решила атаковать.

– Хочешь знать, что случилось? Хорошо. Вчера ночью я проснулась, а в моей постели был мужчина – такой же голый, как я, а подослала его ко мне твоя… твоя любовница!

Его кулаки сжались. Но голос был очень мягкий.

– Он сделал тебе больно?

Его слова отрезвили ее. Кортни знала, что сейчас он в ярости.

– Нет.

– Как далеко он?..

– Чандос!

Ей было невыносимо говорить об этом при Калиде, но Чандос терял терпение.

– Наверное, ты спала как покойник, если он ухитрился снять с тебя одежду, не разбудив, – сказал он. – Как далеко?..

– Ради бога, – отрезала она, – я сама разделась перед тем, как лечь спать. Из-за шума я затворила окно, поэтому в комнате было жарко. Я спала, когда он проник в мою комнату. Думаю, сначала он был одет, а потом разделся – перед тем, как залезть на меня.

– Как далеко он?..

– Он всего лишь поцеловал меня, Чандос, – снова перебила его она. – Как только я почувствовала его усы, я поняла, что он не… – Она запнулась, к концу фразы понизив голос до шепота. – Не ты.

– А дальше? – спросил он, помолчав.

– Само собой, я… начала сопротивляться. Он этого не ожидал. Он встал, чтобы зажечь лампу, и как только он отошел от меня, я схватила револьвер. Он испугался – как раз настолько, чтобы рассказать мне всю правду.

Они оба обернулись и посмотрели на Калиду.

– Очень красивая история, gringa, – сказала Калида, – но Марио вчера не вернулся домой. Если он провел ночь не с тобой, куда он пошел?

Чандос отстранил от себя Кортни и повернулся к Калиде, буравя ее взглядом. Калида никогда прежде не видела его таким. Ей впервые пришло в голову, что он может не поверить ей, как верил прежде, и она принялась нервно сжимать и разжимать кулаки.

– Марио? – спросил он, пылая от гнева. – Ты послала к ней Марио?

Калида попятилась.

– Послала? Нет, – поспешно запротестовала она. – Я сказал ему, что она здесь. Я всего лишь предложила ему прийти и познакомиться с ней, может, подбодрить ее, раз она здесь одна. Если gringa пригласила его к себе в постель, я тут ни при чем.

– Врешь, сука! – захлебнулась от возмущения Кортни.

Чандос тоже не поверил Калиде. Его рука мгновенно вытянулась, и пальцы обхватили ее горло.

– Мне бы шею тебе свернуть, подлая тварь! – прорычал он ей прямо в испуганное лицо. – Женщина, на которую ты посмела напасть, находится под моей защитой. Я думал, что это единственное место, где я могу оставить ее в безопасности. Но тебе вздумалось сыграть в свою дьявольскую игру. И теперь мне придется убить человека, против которого я ничего не имею, потому что он попал в твои гнусные сети.

Калида побледнела.

– Убить? – воскликнула она. – За что? Он ничего не сделал! Она говорит, что он ничего не сделала!

Чандос оттолкнул ее.

– Он ворвался в комнату и испугал ее. Он коснулся ее своими лапами. Этого довольно.

Он направился к двери; Кортни побежала за ним следом, схватила его за руку и остановила. Она была испугана, рассержена и взволнована одновременно.

– Иногда ты относишься к своей работе слишком серьезно, Чандос. Не то чтобы я этого не ценила… Но, Боже правый, если бы я хотела, чтобы он умер, я сама могла бы его пристрелить.

– Ты не сделала бы этого, Кошачьи Глаза, – пробормотал он, чуть усмехнувшись.

– Я бы не была так в этом уверена, – возразила она. – Но ты не можешь убить Марио, Чандос. Это не его вина. Она солгала ему, будто я приехала сюда, чтобы устроиться к Берте. – Кортни предположила, что Чандос знал, кто такая Берта. – Она сказала ему, что я… что я шлюха, и что мне нужен мужчина, что я… что я… – ее снова охватил гнев. – В отчаянии! – Чандос поперхнулся. – Не смей смеяться! – воскликнула она.

– И в мыслях не было.

Она с подозрением посмотрела на него. Что ж, по крайней мере, глаза его больше не горели жаждой убийства.

– В общем, вот что она рассказала ему обо мне. Так что на самом деле он пришел сюда, чтобы оказать мне услугу. Ну, вроде того.

– О, черт. Ладно, будем считать, что все было, как ты говоришь.

– Не издевайся, Чандос. Все могло быть куда хуже. Когда он понял, что я его не хочу, он мог взять меня насильно. Но он этого не сделал.

– Хорошо, – вздохнул Чандос. – Я не стану его убивать. Но кое-что мне таки придется сделать. Подожди меня в своей комнате, – сказал он Кортни. Она замерла в напряженном недоумении, и он мягко коснулся ее щеки. – Я не стану делать ничего, что тебе не понравится. А теперь ступай, поспи. Судя по твоему виду, сон тебе точно не помешает. Я ненадолго.

Его голос успокоил ее, а прикосновение сказало, что ей больше не о чем беспокоиться. Она сделала все, как он велел, оставив его на кухне с Калидой.

Как только Кортни вошла в свою комнату, боль в теле после борьбы с Калидой начала пульсировать. Лодыжка после травмы болела сильнее, чем когда-либо. Она проковыляла к маленькому овальному зеркалу над бюро, и внимательно осмотрев себя, простонала. Господи, Чандос видел ее такой. Такой! О, Боже.

Волосы спутались. Юбка была в темных пятнах от кофе. Платье порвалось в нескольких местах. Через разрыв на плече виднелись три серповидных царапины с запекшейся кровью. Несколько капель крови засохли на шее, царапина около глаза, за ухом еще одна, и полдюжины на руках.

Она знала, что позже появятся и синяки. Проклятая Калида. Но, по крайней мере, Чандос поверил ей и увидел Калиду такой, какой она была на самом деле. Кортни сомневалась, что он снова будет спать с ней, и это радовало ее.

Сначала нужно было принять ванну. Девушка спустилась вниз, чтобы убедиться, что Чандос и Калида ушли. Она вытерла разлитый кофе, пока грела воду для ванны. Мама вернулась из церкви как раз вовремя, чтобы помочь ей занести воду наверх. Кортни ничего не сказала ей о том, что произошло, упомянув только, что Чандос вернулся.

Она уже вымылась и собиралась спускать воду из ванной, когда без стука вошел Чандос. Она была не против, привыкнув к тому, что не могла уединиться, когда у него возникало желание побыть рядом.

Его состояние насторожило ее. Он выглядел не лучше, чем она, и держался за правый бок.

– Как раз то, что мне нужно, – сказал он, посмотрев на воду в ванне.