Джоанна Линдсей - Это дикое сердце

После обеда они предавались оживленным, теплым воспоминаниям. Мэгги рассказала, как Флетчер нашел ее в Галвестоне. Он долго искал домработницу и понял, что она именно то, что ему нужно. Но она не собиралась оставаться в Техасе и хотела ехать в Нью-Гемпшир к сестре.

Однако Флетчер пообещал отдать управление домом полностью в ее руки. Мэгги поняла, что у сестры такой возможности не будет, и согласилась. Флетчер утверждал, что она не соглашалась на работу, пока он не пообещал ей собственный дом, точно такой же, какой она оставила в Англии. И сдержал слово: она получила свой коттедж – тот самый, который оставила на родине. Его перевезли сюда из самой Англии со всем содержимым!

Под всеобщий хохот Зуб Пилы рассказал историю их знакомства с Флетчером пятнадцать лет назад. Это случилось ночью на равнине. Каждый решил, услышав шум, что наткнулся на индейца. Ночь была темной, слишком темной для разведки и уточнения причины шума. Оба провели бессонную ночь, затаившись в скатках в двадцати футах друг от друга! Утром же, оглядевшись, они от души рассмеялись.

Кортни легла спать, чувствуя себя намного лучше, чем в последние дни. Ей нужно было находиться рядом с людьми, которые были близки с Чандосом. Ну, может, не так уж и близки. Он не допускал этого. Но всем им он был не безразличен. И никто из них не сказал бы Кортни, что он не ее тип мужчины, как наверняка сказал бы ее отец, если бы узнал, в кого она влюблена.

Легкий ветерок шевелил занавески на открытом окне. Кортни перевернулась в постели, сонно потянулась, и ахнула, когда кто-то зажал рукой ее рот. Тяжелое тело опустилось на нее, прижав к кровати и сковав ее движения. И на этот раз у нее не было пистолета под подушкой. Кортни думала, что на ранчо она в безопасности.

– Какого черта ты здесь делаешь?

Его голос был грубым и яростным, но это был самый желанный звук, который она когда-либо слышала. Она попыталась ответить, но он не убирал руку с ее рта.

– Я чуть не загнал лошадь, когда ехал сюда. Напугал старушку несколько минут назад, явившись к ней. Я же думал, ты живешь у нее. И что я вижу? Ты совсем не там, где должна быть. Ты здесь, в этом чертовом главном доме, куда я поклялся никогда не входить. Я, наверное, сошел с ума! Какого черта ты здесь делаешь?

Кортни покрутила головой, пытаясь сбить его руку. Почему он не забрал руку? Наверняка он понимает, что она не будет кричать, что она вне себя от радости. Но нет, он этого не понимал. Она убежала от него. Он пытался настроить ее против себя, и, вероятно, подумал, что ему это удалось. Тогда что он здесь делает?

Он прижался лбом к ее голове и вздохнул. Его гнев утих. «Что он здесь делает?» – снова спросила себя она.

Как будто, прочитав ее мысли, он сказал:

– Я беспокоился. Я должен был убедиться, что с тобой все в порядке, что все получилось так, как ты хотела. Все хорошо? Нет, конечно нет, иначе ты была бы не здесь, в «Бар М», а в городе со своим отцом. Я знаю, что он там. Я видел его, дом, жену. Что случилось? Ты расстроилась, потому что у него есть жена? Слушай, ты можешь покачать головой или кивнуть.

Она не стала ни качать головой, ни кивать. Она не позволит так с собой обращаться. Она оскалила зубы и сильно укусила его.

– Ай! – прорычал он, отдернув руку.

– Так тебе и надо, Чандос! – огрызнулась Кортни. – Прижал меня, не даешь говорить и при этом ждешь ответов на все свои вопросы? – Она села и сказала: – Если ты приехал только для того, чтобы узнать, что со мной все в порядке, можешь с чистой совестью уходить. – Он встал с кровати. – Не смей уходить! – выдохнула она, схватив его руку.

Он не ушел. Вспыхнула спичка, и он поставил лампу у ее кровати. В те секунды, пока он зажигал лампу, она любовалась им. Но выглядел он ужасно: темная одежда в пыли, под глазами темные круги, не бритый. Все в нем – от макушки до пяток – напоминало о том, как он может быть опасен. Но для нее это было великолепное зрелище.

Он посмотрел на нее сверху вниз. Кортни почувствовала напряжение внизу живота, когда бледно-голубые глаза скользнули по ней. Она была одета в скромную ночную рубашку из белого хлопка, которую купила, когда Элла взяла ее с собой за покупками. Насыщенный золотистый загар ярко выделялся на белом фоне, ее глаза были лишь немного темнее кожи. Каштановые волосы с выбеленными солнцем прядями разметались по плечам.

– Почему ты стала… еще красивее?

Она попыталась скрыть, как взволновал ее этот вопрос.

– Может, просто ты меня слишком давно не видел?

– Возможно.

Ни одному из них не пришло в голову, что десять дней не такой уж большой срок. Он прошел через ад, как и она. Десять дней были для них вечностью.

– Я думала, что больше никогда тебя не увижу, Чандос, – тихо сказала она.

– Да, и я так думал.

Он присел на край кровати, заставив ее подвинуться и освободить место для него.

– Я собирался отправиться в Мексику после того, как уехал из Сан-Антонио, – рассказал он. – И один день, один чертов день езды – это все, на что меня хватило, прежде чем я развернул лошадь и поскакал обратно.

Она надеялась на признание, но он просто злился, оттого что пришлось возвращаться против воли. От разочарования она вспыхнула.

– Почему ты вернулся? – потребовала она ответа. – И если ты скажешь мне еще раз, что просто для того, чтобы увидеть меня живой и здоровой, клянусь, я ударю тебя!

Он почти улыбнулся.

– После того, как мы расстались, я не думал, что ты примешь какую-нибудь другую причину.

– А ты попробуй.

– Я не мог все просто так взять и оставить, кошачьи глаза, – сказал он, глядя ей в глаза. – Думал, что смогу. Думал, если ты возненавидишь меня, мне будет проще держаться подальше. Но не сработало. Все, что могло бы удержать меня вдали от тебя, никогда не срабатывает.

Надежда вернулась.

– Это так плохо? – тихо спросила она.

– Разве нет? Ты же не хотела меня снова видеть.

Она знала, что он надеялся на отрицательный ответ, но после того, через что он заставил ее пройти, она бы не отпустила его так просто.

– Если ты веришь в это, я удивлена, что у тебя хватило наглости прийти.

Он нахмурился.

– Я тоже. Но я уже сказал, что, наверное, сошел с ума. Особенно, раз приехал к тебе сюда. Сюда! – Он жестом обвел весь «Бар М».

– Боже правый, ты говоришь так, будто это тюрьма, – возразила она. – Никто не заставит тебя остаться здесь, и меньше всего твой отец.

Он замер. Затем его хмурый взгляд сделался еще мрачнее.

– Ты знаешь?

– Да. Не знаю только, почему ты не мог мне сам рассказать. Наверняка ты понимал, что рано или поздно я услышу о мятежном Кейне Стрэтоне.

– Ты слышала только версию старика.

– Так расскажи мне свою.

Он пожал плечами.

– Он решил, что заполучил меня, что я хочу владеть всем этим, и сделаю все, лишь бы остаться. Поэтому он наказывал меня за грехи моей матери, наказывал меня, потому что она предпочла жить с команчами, а не с ним. Он вымещал всю свою ненависть и горечь на мне, а потом удивлялся, почему получает в ответ только презрение. – Он покачал головой от такой глупости.

– Ты уверен, что все было именно так, Чандос? Разве ты не относился к нему предвзято еще до того, как попал сюда? Твоя мать, наверное, злилась на Флетчера за то, что он не оставил ей иного выбора, кроме как уйти отсюда, и какая-то часть ее отношения к этому человеку могла передаться тебе. В конце концов, ты был всего лишь ребенком. Что если поведение твоего отца было просто ответом на то, как ты вел себя по отношению к нему?

– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – раздраженно сказал он.

– Я знаю, что он любит тебя, – категорически заявила Кортни. – И он сожалеет обо всех своих ошибках. И я точно знаю, что он бы все отдал за еще один шанс поладить с тобой.

– Ты имеешь в виду еще один шанс превратить меня в того, кем он хочет меня видеть? – с иронией сказал он.

– Нет. Он усвоил урок. Боже, Чандос, это твой дом, – сказала она, начиная злиться. – Неужели это ничего не значит для тебя? Для меня значит. Именно поэтому я здесь.

– Почему? Потому что ты решила, что это единственное место, где ты можешь спрятаться от меня? Что я не рискну приехать сюда?

Это неприятно укололо Кортни.

– Нет! – воскликнула она. – Потому что здесь ты оставил меня, и только здесь я чувствовала себя ближе к тебе.

Он точно не ожидал такого. Это признание разрушило непробиваемую стену, которую он уже начал возводить вокруг себя, и сделало его беззащитным. Но, как ни странно, при этом у него потеплело на душе.

– Золотоглазая, – произнес Чандос хрипловатым голосом.

Его рука коснулась ее щеки, пальцы скользнули по мягким волосам вокруг уха. Он наклонился ближе. Его губы припали к ее губам. Это было похоже на прорыв плотины. Страсть затопила их, заглушая все остальные чувства.

В одно мгновение они сбросили одежду, и их тела переплелись так же крепко, как соединились губы. Их сжигал огонь желания. Чандос занимался любовью так яростно и властно, как никогда раньше, и Кортни принимала этот напор с обостренной чувственностью, подобной которой не испытывала прежде.

Их тела сказали все, что они не смогли сказать словами: признаваясь друг другу в любви и желании, говоря о том, как сильно нуждались друг в друге все это время.

Завтра их любовь может стать лишь очередным воспоминанием. Но сегодня ночью Кортни была женщиной Чандоса.

Очень осторожно Кортни приоткрыла дверь своей спальни и заглянула внутрь. Чандос все еще спал, и неудивительно. С тех пор, как они расстались, Чандос спал всего тридцать часов: этого было слишком мало и для пяти дней, не говоря уже о десяти.

Она тихонько прикрыла дверь и замерла, глядя на Чандоса. Девушка хотела дать ему выспаться. Она не собиралась никому рассказывать о том, что он здесь. Мэгги знала все, но обещала не говорить Флетчеру. Хотя, по ее мнению, такой сюрприз пойдет на пользу старому простофиле. Мэгги была уверена, что Чандос просто так не уйдет.

Кортни надеялась, что та права, но сама была далеко не так уверена. О, бесспорно, Чандос все еще хотел ее. Этой ночью он долго доказывал это всеми возможными способами. Но это не означает, что он хотел быть с ней всегда. Что мешало ему уйти и оставить ее снова?

Однако теперь у нее появилась настоящая надежда. Он вернулся. Чандос признался, что не может без нее. Этого было достаточно, чтобы душа Кортни воспарила.

Девушка положила его седельные сумки, которые Мэгги принесла раньше, в угол. Затем подошла к зеркалу, чтобы еще раз взглянуть на себя. Ее поразило, какой сияющей вид у нее сегодня утром. Это любовь зажгла искры в ее глазах? Да, у любви свои взлеты и падения, это она уже поняла! Счастье переполняло ее, именно от счастья ей хотелось смеяться, петь, кричать. И это чувство было нелегко сдерживать.

Некоторое время она сидела у окна, наблюдая, как Чандос спит. Этого было недостаточно. Она знала, что должна выйти из комнаты, найти какое-нибудь занятие. Только никак не могла избавиться от страха, что когда вернется, Чандос исчезнет. Это, конечно, было глупо. На этот раз он не мог исчезнуть, не сказав ей, когда они вновь увидятся. Уж это он сделал бы для нее. Однако это было единственное, в чем она была уверена, поэтому и не хотела выпускать его из виду.

Кортни медленно подошла к кровати, стараясь не потревожить Чандоса. Ей просто хотелось быть поближе к нему. Постояв несколько минут у кровати, она очень осторожно легла. Он не пошевелился. Он спал очень крепко. Для Чандоса это было несвойственно и показывало, как сильно он устал. Он так устал, что не проснется, даже если…

Она прикоснулась к нему, ее пальцы легонько пробежали по жестким мышцам на груди. Его тело покрывала лишь тонкая простыня, и Кортни было нетрудно представить его всего. Он не издал ни звука, когда она прикоснулась к нему. Он продолжал крепко спать, и Кортни, осмелев, позволила пальцам скользить по простыне, вдоль его боков, вдоль твердых бедер.

А потом она ахнула от неожиданности, когда одна часть его тела пошевелилась, и он усмехнулся.

– Не останавливайся, котенок.

На ее шее и щеках проступили красные пятна, яркие на фоне желтого платья в цветочек.

– Значит, ты не спал, да? – укоризненно произнесла она.

– Дорожные привычки дают о себе знать.

Он смотрел на нее еще сонными глазами и выглядел невероятно соблазнительно, но, охваченная смущением, Кортни быстро встала с кровати.

– Твои вещи здесь, если захочешь побриться. Или, может, ты хочешь еще поспать… Я не хотела тебя беспокоить. Никто не знает, что ты здесь.

– Пока не знает. – Он сел. – Скоро кто-нибудь заметит Верного за домом Мэгги.

– Мэгги позаботилась об этом. – Кортни улыбнулась. – Она завела его в свою гостиную.

– Что?

Кортни хихикнула.

– Я сама не поверила, когда увидела его там, но он так спокойно стоит. Мегги готовится сообщить Флетчеру, что это ты привез меня сюда. Она сказала, если что-то случится на сей раз, это будет только твоя вина.