Две недели. Прошло две недели с момента совместной поездки на рынок, и мы с Джаксом поддерживали контакт практически каждый день. Иногда это были простые сообщения, иногда — телефонные звонки, наполненные смешными пересказами попыток заигрываний Дилана с очаровательными новыми клиентками. И были такие дни, как этот, которые я с нетерпением жду. Дни, которые мы действительно встречаем с радостью. Мы с Джаксом бегаем вместе.

Он определенно в лучшей форме и может бегать быстрее и дольше, чем я, но это не останавливает нас. Джакс отлично подстраивается под мой темп, иногда замедляясь, мотивируя меня бежать все быстрее. Проблема с этим типом мотивации заключается в том, что я часто отвлекаюсь на Джакса, когда он находится впереди, и теряю концентрацию.

Джакс поворачивается лицом ко мне, бежит на месте и ждет, пока я догоню. Его волосы влажные, челка спадает на лоб. Спереди его футболка тоже влажная от пота.

— Давай! — кричит он, прежде чем повернуться и снова рвануть вперед.

Его подбадриваний достаточно, чтобы мои ноги двигались быстрее. С каждым шагом расстояние между нами сокращается, и я оказываюсь рядом с ним. Джакс чуть поворачивает голову, наблюдает за мной и усмехается.

Ох уж эта усмешка.

Я знаю, что никогда не устану видеть ее, но иногда мне жаль, что не видела ее раньше.

Я начинаю бежать быстрее, чуть опережая Джакса, мой хвост бьет по спине, пряди прилипли к шее. Слышу, как он смеется, прерывисто дыша. Ускорившись, он снова оказывается рядом со мной, а после и обгоняет, вновь подталкивая меня двигаться быстрее. Пытаюсь обогнать, но он оставляет меня позади, и я позволяю ему это. Я успокаиваюсь, бегу в своем медленном темпе, пока Джакс не поворачивается и не смотрит на меня. Тогда я не могу не начать догонять, будто он мой финиш, к которому я стремлюсь в течение всего этого времени.

Ускоряясь, я напрягаюсь и догоняю его, готовая пересечь финишную черту бок о бок.

— О, нет-нет! — Голос Джакса полон смеха, и это все, что я слышу, прежде чем он обгоняет меня и финиширует первым, на несколько хороших метров впереди.

Он наклоняется, упираясь руками в колени, и глубоко вздыхает. Я, наконец, присоединяюсь к нему.

— Ты мог бы позволить мне выиграть один раз, — говорю я между судорожными вдохами. Кладу руки на бедра и смотрю в небо, глубоко вздыхая.

— Никогда, — отвечает он.

Перевожу взгляд на Джакса и вижу, что он уже выпрямился и наблюдает за мной. Его взгляд сосредоточен на моем оголенном животе — обрезанный топ, который я надела, задрался во время моего предыдущего движения. Джакса переводит взгляд к моей груди, замирая на долю секунды. Его глаза сегодня скорее серые, чем синие, взгляд напряжен и задумчив. Джакс приближается ко мне.

— Я всегда побеждаю, — спокойно говорит он.

Мурашки появляются на коже, дрожь пробегает по моему позвоночнику.

— Я начинаю это понимать.

За последние две недели я стала лучше понимать реакцию, которую испытывает мое тело, когда рядом Джакс. Хотелось бы мне контролировать это, игнорировать его, притвориться, что это не влияет на меня. Мне жаль, что это не стало причиной, по которой моя потребность оставаться на связи с Беном станет неважной.

Я потираю ладони друг о друга, пытаясь стереть физическую реакцию. Сделав шаг назад, сцепляю пальцы и закидываю руки за голову, потягиваясь. Джакс делает то же самое. Мы стоим в напряженной тишине, позволяя теплому воздуху охлаждать наши перегретые тела.

— Ты должна пойти ко мне. У меня кое-что есть для тебя, — нарушает тишину Джакс.

Я замираю, вытянув руки перед собой. Джакс округляет глаза, понимая, как это звучит.

— Ох, это прозвучало... — Я смотрю на него, пытаясь найти слова.

Его рот открыт, в глазах смущение. Думаю, это первый раз, когда я вижу Джакса смущенным. Это весело и отчасти я хочу продолжать играть. Это справедливо, учитывая, сколько раз я краснела перед ним.

— Не волнуйся. Я поняла, что ты имел в виду, — Я пожимаю плечами и машу рукой, чтобы он расслабился.

Через секунду он улыбается, но улыбка не затрагивает его глаз.

— Ты готова?

— Сейчас?

— Конечно. Если только у тебя нет других планов? — спрашивает он.

Я смотрю на свою пропитанную потом одежду.

— Нет, никаких планов. Но, может быть, мне переодеться? Я немного влажная.

Теперь я понимаю, как это двусмысленно прозвучало, и Джакс тоже. Он так смотрит на меня, что дрожь вновь пронзает мой позвоночник.

— Я не против. — Джакс улыбается и кивает головой в сторону своего кондоминиума, безмолвно спрашивая.

Через мгновение я киваю и иду с ним в сторону его дома.

* * *

Здание кондоминиума Джакса — одно из самых новых, построенных в городе вдоль берега озера. Снаружи здание в стекле, с широкими серебряного цвета пластинами, которые установлены вдоль всех окон. Перед входными дверями стоят огромные урны, с посаженными в них большими зелеными кустами, которые идеально пострижены в виде спиралей. Вращающиеся стеклянные двери настолько большие, что вместят, по крайней мере, четырех людей в каждой своей четверти. Швейцар приветствует нас, как только мы приближаемся:

— Добрый вечер, мистер Перри, — говорит он, открывая дверь. — Мисс, — приветствует он меня, приподнимая фуражку.

Внутри вестибюля полы выложены красивым кремовым и золотым мрамором, стены выкрашены в тон. Также туту кремовый кожаный диван и несколько кресел, расположенных вокруг темного журнального столика. За стойкой консьержа работает пожилой джентльмен, внимание которого сосредоточено на небольшом телевизоре.

— Джимми! Какой счет? — интересуется Джакс, проходя мимо него к лифтам.

— Им нужно больше тренироваться, — отвечает он, качая головой.

— Может быть, в следующий раз, — смеясь, говорит Джакс и наклоняется ко мне. — Фанат «Кабс».

Я киваю, как будто понимаю, о чем говорит Джакс, наблюдая, как он нажимает кнопку вызова лифта.

— Ты не переживаешь, что кто-нибудь может войти сюда, когда консьерж так погружен в игру? — спрашиваю я с любопытством.

— С Джимми? Не получится. У него глаза на затылке. Никто не пройдет мимо него. К тому же, если я опаздываю с утра, всегда могу положиться на него в плане спорта.

Подъезжает лифт, и Джакс взмахивает рукой, приглашает меня войти первой. Стены лифта зеркальные, включая внутренние двери. Как только они закрываются, я вижу свое отражение. Волосы в беспорядке, на одежде все еще присутствуют пятна пота, и макияж выглядит так, как будто ему три дня.

Боже.

Я пытаюсь незаметно подтереть «глаза енота», пока Джакс нажимает кнопку этажа. Я смотрю на кнопки и вижу, какая кнопка горит, и приподнимаю бровь.

— Пентхаус?

Глядя на меня, Джакс пожимает плечами.

— Просто лучший способ назвать двадцать седьмой этаж.

— Забавно, но я не вижу, чтобы у других этажей были названия, — дразню я.

— Туше́.

Джакс делает шаг назад, упираясь руками в перила, и скрещивает ноги. Я снова поворачиваюсь лицом к двери, наблюдая, как медленно загораются цифры. Каждые несколько секунд я бросаю взгляд на отражение Джакса. Слышу, как он стучит пальцами по перилам, медленно и ритмично. Находиться в таком замкнутом пространстве, где так мало отвлечений, нервирует.

Когда мы достигаем нужного этажа и двери открываются, я вздыхаю с облегчением. Следую за Джаксом к двери в конце холла, «ПХ-3» — написано чуть ниже глазка.

Джакс отпирает дверь, позволяя мне войти первой. Я чувствую, как его рука касается меня, когда он тянется к выключателю. Свет освещает квартиру, и я озадачена пространством передо мной. Небольшая прихожая ведет в открытое жилое пространство, где окна от пола до потолка занимают всю стену, открывая прекрасный вид на городской пейзаж.

— Поразительно.

— То же самое я сказал, когда впервые пришел посмотреть на эту квартиру. После этого вида, как я мог сказать «нет»?

— Ты не мог! Точно! — говорю я, подходя к окну, чтобы насладиться видом. Солнце еще не полностью село и между зданиями сияют красивые лучи света. Внизу под нами вижу маленькие точки людей, идущих по тротуару. Насколько маленькими они кажутся, напоминает о том, как высоко мы на самом деле.

Обернувшись, я осматриваю оставшуюся часть квартиры Джакса. Гостиная еще совсем не обставлена, стены светло-кремового цвета, приятный контраст с темными дубовыми полами. Представляю, как он отдыхает на шоколадно-коричневом кожаном диване, сложив ноги на деревянном журнальном столике, глядя телевизор с плоским экраном — единственное, что в настоящее время висит на его стенах. Я прохожу мимо красивого газового камина с деревянной отделкой. Только одна фотография стоит сверху, с изображением его родителей. Просто стоя в гостиной, я понимаю, что это место огромное.

— Я только переоденусь. Чувствуй себя как дома. Хочешь свежую футболку или еще что-нибудь?

Джакс останавливается у коридора, который, как полагаю, ведет в спальню или спальни.

— Нет, я в порядке, но, могу воспользоваться твоей уборной? — спрашиваю я. Хотя и не прочь немного освежиться, носить одежду Джакса — это слишком интимно.

— Конечно, я проведу для тебя небольшую экскурсию. — Он машет мне, призывая следовать за ним.

Первая дверь, к которой он нас приводит, это кабинет. Перед окнами от пола до потолка стоит стол из красного дерева и черное кресло. Плоский экран висит на стене лицом к столу. Встроенные полки с рядами книг аккуратно и организованно расположены на противоположной стене.

— Очень мило, — говорю я одобрительно.

— Благодарю. Когда находишься в удобном месте, хорошо работается, — улыбается Джакс.

Следующая дверь — пустая спальня. В ней нет ничего, кроме открытых коробок.

— Здесь еще предстоит работа, — поясняет Джакс, двигаясь к следующей двери. — Моя спальня, — тихо говорит он, открывая дверь.

Не знаю почему, но это единственная комната, в которую я захожу. Джакс щелкает выключателем, и две прикроватные лампы загораются.

Его спальня именно такая, какой я ее себе представляла. Как и остальная часть квартиры, мебель из темного дерева и кремовые стены. Кровать огромного размера аккуратно застелена темно-синим стеганым покрывалом. Кроме комода и еще одного плоского экрана, в комнате больше ничего нет. Я вижу две двери — одна закрыта, предполагаю, что это ванная комната, а другая ведет в гардеробную. Склонность Джакса к опрятности распространяется и на его гардеробную, так как все его пиджаки и рубашки весят ровно и организованы по цвету.

— ОКР? — спрашиваю я, приподнимая брови и указывая в сторону гардеробной. (Примеч.: ОКР — обсессивно-компульсивное расстройство).

— Мне нравится, когда все организовано, — отвечает Джакс.

Еще раз оглядев спальню, я киваю. Хотя большая часть квартиры Джакса все еще пуста, она производит приятное впечатление чисто мужского пространства. Единственное, что кажется неуместным, это джинсы, оставленные лежать на кровати.

Чувствую, что Джакс подходит ко мне ближе, и понимаю, что слишком долго смотрю на его кровать. Моргаю и поигрываю прядями волос, заправляя их за ухо.

— Дам тебе переодеться, — говорю я, быстро направляясь к двери и выходя из спальни.

— Уборная слева, — кричит вдогонку Джакс.

Прежде чем дохожу до двери ванной, поворачиваю голову обратно в сторону спальни и смотрю, как Джакс стягивает футболку через голову. Он стоит спиной ко мне, и я наблюдаю, как мышцы вдоль его плеч двигаются, пока он раздевается. Торс Джакса сужается к бедрам, и я замечаю полоску его боксеров, выглядывающую из-под пояса беговых шорт. Мой взгляд словно приклеивается к области прямо над этой полоской, где две ямочки. Я помню, Тесс однажды читала статью о самых сексуальных частях тела мужчин, и в этом списке были ямочки на пояснице. Я никогда не понимала почему. До сих пор. Они выглядят как идеальные маленькие углубления, в которые могут поместиться ладони рук или пятки ног.

Джакс поворачивается, и я вижу его пресс. Не слишком накачанный, но достаточно выраженный. Тонкая линия волос теряется за поясом шорт. Недолго думая, я следую взглядом за этой линией вниз... пока голос Джакса не возвращает мое внимание к его лицу.

— Все в порядке? — Сейчас его голос другой, слегка с придыханием и хриплый. Он смотрит на меня с такой интенсивностью, какой я никогда раньше не видела, и делает шаг вперед. — Рэйчел?

Смутившись, я быстро киваю и указываю на дверь передо мной.

— Эта дверь, правильно?

Я открываю дверь и быстро закрываю ее за собой, прежде чем Джакс успевает что-либо ответить. Прислоняюсь к двери и закрываю глаза. Я одновременно унижена тем, что меня застукали откровенно наблюдающей за тем, как он раздевается, и чувствую себя ужасно за то, как мне... понравилось.