Кэролайн Нолан - Это любовь

— Иногда мне кажется, что не могу дышать, — признаюсь я. — Будто сейчас сердце взорвется. Ходить туда-сюда и выбирать между Беном и Джаксом, это слишком.

— Почему вы думаете, что нужно выбирать? Разве не может быть места для обоих?

— Я даже не знаю, как это сделать.

— Рэйчел, сам факт признания, что вы снова влюбились, доказывает, что сможете.

От ее слов в горле появляется ком, который трудно проглотить.

— Он сделал это так легко, — шепчу я.

Мне даже не нужно разъяснять, о ком я говорю.

— Он, должно быть, особенный.

Я думаю о Джаксе. Думаю о чувствах, которые испытываю к нему, чувствах, которые казались абсолютно невозможными еще так недавно.

— Я думаю, что в нашей жизни есть события, которые помогают нам. Формируют нас. Помогают нам стать людьми, которыми мы должны быть. Уроки, которые мы извлекаем, шансы, которые используем. Они приходят в нашу жизнь, чтобы научить нас. И иногда урок не ясен до самого конца.

— Вы имеете в виду Джакса? — спрашиваю я тихим и дрожащим голосом.

— Возможно, Джакса. Может, Бена. Это непросто, — сочувственно говорит доктор Эмбри, — двигаться вперед, восстанавливаться. — Она наклоняется, и впервые за время всех наших сеансов накрывает мои руки своими, легонько сжимая. — Впустить кого-то в свое сердце — не означает, что нужно отпустить другого. Это значит, что ваше сердце просто увеличится. Появится больше места.

* * *

Какими бы ужасными ни были для меня прошедшие две недели, наблюдать за тем, как Тесс переживает собственное горе, было так же сложно. Хоть она и намного лучше скрывала свои чувства и нацепила маску смелости, я видела печаль в ее глазах. С момента ссоры они с Полом толком не разговаривали. Знаю, что она шла на контакт, звонила и отправляла сообщения, но получала короткие односложные ответы. Я снова предложила Тесс поговорить с Полом, но получила тот же ответ:

— Черт возьми! Пусть он отрастит яйца и расстанется со мной, глядя в лицо! Гребаный мудак.

Ненавижу видеть ее такой. А еще больше раздражает, что я ничем не могу помочь ей. Даже постепенно начала бояться потерять самого Пола. У нас была своего рода связь, узы. Дружба. Мне трудно представить, что могу потерять еще кого-то.

В довершении всего, мама, узнав, что мы с Джаксом больше не «друзья», постоянно названивает. Интересуется, что случилось, почему мы больше не общаемся. И каждый раз мне приходится сдерживаться и не спрашивать, видела ли она мать Джакса, и не упоминал ли он меня при ней в любом контексте. Не знать, как он, очень болезненно.

* * *

Я стучу в дверь, и с облегчением слышу шаги Пола. Как только дверь открывается, я вижу на его лице выражение удивления.

— Привет, Рэйч. Что случилось?

Пол отходит в сторону, приглашая меня внутрь. Его дом выглядит так, как и можно ожидать от холостяка. Голые стены, только пара картин в рамках. Мишень дартса в одном углу. Маленький диван и кресло перед плоским экраном, на котором идет фильм с Сильвестром Сталлоне. Все напоминает мне квартиру Бена до того, как мы съехались.

Взглядом пробегаюсь по комнате, выискивая подсказки того, как Пол справлялся эти две недели. Помимо пустой коробки из-под пиццы и нескольких бутылок с пивом, разбросанных по помещению, в комнате довольно чисто и аккуратно. Какая-то часть меня надеялась, что я найду ее в руинах, в свидетельствах, может быть, разбитого сердца? Но озираясь, я не нахожу признаков сломанного человека.

— Присаживайся. Хочешь пива или что-нибудь еще? — предлагает Пол, направляясь в кухню. Я слышу звук открытия двери холодильника. — Извини, но у меня ничего нет, не ожидал никого.

— Наверное, у нас это общее, — говорю я, вспоминая, что в последний его визит ко мне могла предложить ему только диетическую газировку. — Пиво будет отлично.

Я сажусь на диван, положив сумку на пол. За все годы, что знакома с Полом, я была в его доме несколько раз. В основном у входной двери, что-то отдавая или что-то забирая. Они с Беном обычно всегда тусовались у нас.

Наблюдаю, как Пол возвращается в гостиную. Подает мне пиво и садится на другом конце дивана. Звук взрыва из телевизора захватывает наше внимание, и я смотрю, как Сталлоне убегает от группы людей, пока Пол выставляет беззвучный режим.

— Так совсем другое дело. Ты здесь, — говорит он с улыбкой.

Я возвращаю улыбку, откидываясь на спинку дивана.

— Да, давно тебя не видела. Подумала, а заеду-ка я в гости.

Пол удивленно приподнимает бровь.

— Ну, это мило с твоей стороны, — говорит он, отпивая пиво. Ставит бутылку на журнальный столик и смотрит на меня. — Извини, что пропадал в последнее время.

Я небрежно машу рукой, давая понять, чтобы Пол не беспокоился об этом.

— Не надо, — начинаю я, — у тебя есть своя жизнь.

— Я знаю, но все же, — говорит он. — И это не потому, что я думаю, что должен, а потому, что хочу.

Я улыбаюсь, молча благодаря его.

— Итак, что случилось? — спрашивает Пол, слегка расслабляясь.

— Я собиралась спросить тебя о том же, — отвечаю я.

Пол поднимает взгляд от бутылки в руках, и на его лице отражается понимание.

— Вот почему ты зашла.

Я знаю, что нет смысла лгать, потому что, да, это одна из причин, по которой я зашла.

— Да. Но не единственная причина. Я немного скучала по тебе, — улыбаюсь я.

Пол откидывается на спинку дивана, зажимая бутылку в руках напротив груди, я же, наоборот, наклоняюсь вперед.

— Тесс думает, что ты расстаешься с ней.

— Она сказала это? — Пол слегка приподнимает брови.

Я киваю.

Пол ерзает, сглатывает и говорит:

— Может быть, это к лучшему.

Я вижу, что он на самом деле так не думает, не хочет, чтобы это было правдой.

— Ладно, что происходит? В одну минуту вы оба счастливы и отлично справляетесь, а затем... — Я знаю, что нарушу правила лучших подруг, сказав все Полу, тем более, что Тесс попросила меня не вмешиваться, но если хоть так могу помочь, мне нужно попробовать. — Она убита горем. А Тесс обычно не убивается.

Я наблюдаю, как Пол крутит бутылку в руках, сжав челюсть.

— Мы слишком разные, — наконец говорит он.

— С каких пор это проблема? Вы всегда были полярными противоположностями.

— С тех пор как я увидел, что она на самом деле… — он вздыхает, затем тихо продолжает, — …удивительная.

Я смущенно качаю головой. Ничего не понимаю.

— Эта девушка, — многозначительно говорит Пол. — Эта девушка не похожа ни на одну другую, с которой я когда-либо встречался. Похожа на чертову модель, личность-фейерверк. Черт, кое-что из того, что вылетает из ее рта, я даже не слышал в раздевалке. — Пол вздыхает. — И она чертовски восхитительная.

Впервые я вижу, как чувства Пола к Тесс написаны на его лице. Он в нее влюблен. И это смущает меня еще больше.

— Теперь я и вправду не понимаю. Если она такая совершенная, зачем ты все рушишь?

Он качает головой.

— Потому что она предназначена для лучшего.

— Это неправда, — настаиваю я.

— Это так, — грубо смеется он. — Несколько недель назад я заехал за ней на работу. Наблюдал, какой она босс. Видел, как люди тянутся к ней, ищут ее одобрение. Стажеры хотят быть ею. Тесс только отдает приказ, а люди уже бегут выполнять его. Я услышал, как несколько солидных мужчин в костюмах обсуждали, что ей бы работать в Нью-Йорке и в Лос-Анджелесе. И они правы. — Пол прерывается и делает глоток пива из бутылки. — А я останусь здесь навсегда, и не хочу быть причиной, по которой Тесс не получит все, что заслуживает, все, ради чего она работала.

Я вспоминаю наш с Тесс разговор, после того как Пол заехал за ней на работу. У нее тогда сложилось впечатление, что реакция Пола касалась Кунни Калеба и ревности. Теперь я понимаю, что это не так.

— Я делаю ей одолжение.

Я немного шокирована, услышав все это, и мне необходимо время, чтобы сформировать мысль. Я и не подозревала, что Пол так много об этом думал. Это показывает, насколько он заботится о Тесс, насколько сильно хочет для нее лучшего. Не могу поверить, что он не включил себя в этот план.

— Все, что ты сказал о Тесс, верно. Она красивая и умная, и да, иногда то, что выходит из ее рта, беспокоит меня, — говорю я. — За эти два года всякий раз, когда я нуждалась в ней, она поддерживала меня. Независимо от того, в какое время или куда она должна была прийти, она была рядом. Но в последние две недели она нуждалась во мне.

Пол пытается прервать, но я продолжаю:

— Я говорю об этом не для того, чтобы ты чувствовал себя плохо или виноватым, или что-то в этом роде. Я говорю тебе это, чтобы ты понял. Эти две недели Тесс нуждается во мне, потому что боится потерять тебя. Ты ошибаешься, Пол. Ты ошибаешься, если считаешь, что она не нуждается в тебе, или что многое отдаст, ради того, чтобы быть с тобой. Она любит тебя, — говорю я ему. — Она влюблена в тебя. И ты явно в нее влюблен. И, если думаешь, что Тесс больше заботится о шикарной жизни, чем о счастливой, то ты ее вообще не знаешь. Те чувства, которые ты испытываешь к ней, не исчезнут, если ты их будешь игнорировать. И ее чувства не пройдут. Независимо от того, какой ты осел.

Пол обиженно смотрит на меня.

— Они останутся, и будут давить на тебя до тех пор, пока ты не сможешь больше стоять, — грустно говорю я. — Поверь мне, глупо тратить свое время на размышления о любви, чем жить в любви.

— Разве ты не делаешь то же самое? — бросает вызов Пол. — Думаешь о том, что влюблена в того парня, а не просто «любишь»?

Я качаю головой.

— Моя ситуация совершенно другая.

Пол смеется.

— Нет, это не так. Это то же самое. Вместо того чтобы беспокоиться о том, как эти отношения повлияют на твое будущее, ты слишком беспокоишься о том, как это повлияет на твое прошлое.

Я замираю, не зная, как оспорить его точку зрения. А возможно ли?

Пол внимательно осматривает мое лицо и становится серьезным.

— Я понимаю, что, возможно, показал, будто... — он, пытается подобрать правильные слова, — неодобрительно отношусь к твоим отношениям с... — Пол машет рукой, глядя на меня, чтобы вспомнить имя.

— Джаксом, — говорю я, хотя знаю, что Пол знает его имя.

— Да. — Он смотрит на меня, и его щеки краснеют. — Я был придурком. Это было несправедливо.

Я сдвигаюсь со своего конца дивана и сажусь рядом с Полом. Беру его за руку, благодаря, но понимаю, что это на самом деле не имеет значения.

— Ты была счастлива с ним, — утверждает он.

— Очень. Бен делал меня очень счастливой.

Пол улыбается.

— Я знаю, но я говорю не о нем.

Я удивленно смотрю на Пола, и через мгновение кратко киваю. Он сжимает мою руку, поджав губы.

— Я закончила это.

Пол медленно кивает.

— Любовь — отстой, — печально говорю я.

Пол смеется.

— Наверное.

Надеюсь, я сказала достаточно, чтобы заставить его переосмыслить ситуацию. Пройти мимо того, что он считает правильным, и делать то, что правильно.

Мы молчим, зная, что сказали все, что могли.

— Хочешь еще пива? — спрашивает Пол вставая.

Я киваю.

— Конечно.

Пол возвращается с двумя бутылками, включает звук телевизора, и взрывы снова заполняют пространство комнаты.

— Отлично. Это лучшая часть. Рэмбо серьезно собирается надрать кое-кому задницу, — говорит он.

И в течение следующих двадцати пяти минут мы смотрим в тишине, как Рэмбо делает именно это.

Я перекладываю все, что несу, из одной руки в другую, пытаясь найти удобное положение. Тротуар заполнен людьми, выполняющими поручения и направляющимися на обед. Большинство из них говорят по телефону, не обращая внимания на то, где или с кем они могут столкнуться. Я совершаю глупость, решив вернуться в магазин со встречи с новым клиентом пешком. Не учла, насколько неудобно идти шесть кварталов с ноутбуком, папками и каталогами в руках.

Пытаясь удержать все съезжающие с рук предметы для презентации, поворачиваю за угол, и меня за плечо задевает мужчина, разговаривающий по телефону. Часть папок падает. Я провожаю взглядом мужчину, который удаляется, даже не потрудившись оглянуться.

— Придурок, — ругаюсь себе под нос.

Наклоняюсь, чтобы подобрать упавшие папки, мимо множества пар ног, которые спешно идут мимо. Когда я складываю все вместе, поднимаю голову, глядя в большие уличные окна оживленного ресторана в центре города. Все столики заняты. Везде люди, говорят, смеются и едят. Стены белые, как и скатерти со стульями. Поэтому, когда в глубине ресторана появляется всплеск яркого красного цвета, не могу не обратить на него внимание. И тут же понимаю, что больше всего на свете хочу не видеть этого.