— Ты застал меня врасплох, — начинаю я. Джакс слегка приподнимает брови, но глаза остаются сосредоточенными на моем лице. — Я не ждала тебя и даже не искала. Не думала, что у меня еще будет возможность влюбиться. Я даже не хотела этого. — Замолкаю, глядя вниз и глотая комок в горле. — Но это случилось. И я почувствовала себя... ужасно.

Джакс делает шаг ближе. Смотрю на него и вижу, что ему трудно слышать такое от меня.

— Мне казалось, что я предаю Бена. Его память. Нашу жизнь вместе. Каждый миг, что я провела с тобой, я не думала о нем. И я не имею в виду, что ты был просто отвлечением. Ты был больше этого. Больше, на что я была готова в то время.

Джакс смотрит вниз и чешет затылок, обдумывая все, что я сказала. Когда он, наконец, поднимает взгляд, в его глазах доброта, но и отстраненность. Тогда я понимаю, что он не простит меня. Он не отпустит эту ситуацию.

— Рэйчел... — начинает он.

— Пожалуйста, не сдавайся, — умоляю я. — Мне все еще так много нужно рассказать тебе. — Чувствую, что благоприятный момент исчезает с каждой секундой. Мне нужно рассказать Джаксу все, я за этим и пришла. Он должен услышать это хотя бы до того, как откажет мне.

Он смотрит на меня с выражением покорности и говорит:

— Эти несколько недель были... тяжелыми. Сложнее, чем я ожидал. Но это дало мне время подумать.

Надежда начинает рассеиваться, и страх быть отвергнутой появляется снова.

Он продолжает:

— Я знаю, это может показаться грубым, но не знаю другого способа сказать это.

Мое сердце разбивается. Я хочу остановить Джакса, прежде чем он скажет то, что может положить конец нашим отношениям. Собираю всю оставшуюся решимость, приближаюсь к нему и беру его за руки.

— Джакс... — умоляю я.

— Я не могу конкурировать с призраком, Рэйчел. Я никогда не смогу победить.

Он медленно отпускает мои руки и делает шаг назад. Боль невыносима. Мне нужно сделать что-нибудь. Сказать что-нибудь, чтобы он понял. Пусть Джакс знает, что нет никакой конкуренции. Я взглядом умоляю его остановиться. Простить. Дать мне еще один шанс.

— Наушники, — выпаливаю я.

Джакс в недоумении смотрит на меня.

— Этот первый день в парке. Ты подошел и вытащил мои наушники. Я впервые это почувствовала, — говорю я.

Джакс прищуривает глаза и качает головой, все еще не понимая.

— Это был первый раз, когда я почувствовала, как мое сердце дрогнуло из-за тебя. Совсем слегка. Но это было, и я это почувствовала. Как и чувствовала это каждый день после этого. Это чувство становилось все сильнее и сильнее. Когда я впервые села на твой мотоцикл, мое сердце быстро билось не от страха. А от того, насколько мы были близки. Когда мы стояли на этом месте и вешали эту картину, началась тяга. Я знаю, ты тоже это почувствовал. Я могу продолжать и продолжать. Рассказать, как это было, когда ты, наконец, поцеловал меня на пороге? Что для меня в тот момент ничего больше не существовало, кроме тебя? И что мы здесь разделили? Ты ведь поверил мне, когда я сказала, насколько этого хотела. Я знаю, что ты это видел. И я это сделала! — Я перевожу дыхание. — Ты видел, что делаешь с моим сердцем. И ты был так ласков с ним. Ты догадался, что происходит до того, как я сама поняла, и ты был так терпелив. Ты ждал, когда я пойму.

Я делаю еще один шаг ближе и даю понять, что еще не закончила сражаться за нас.

— Теперь я знаю, что мое сердце говорило мне все эти недели. Я, наконец, поняла. И очень боюсь, что уже слишком поздно, что твои чувства изменились. Пожалуйста, скажи мне, что еще не слишком поздно.

Джакс пожимает плечами, качая головой.

— Влюбиться легко, а разлюбить...

Я делаю еще один шаг, оставляя между нами лишь с десяток сантиметров. Чувствую, что его тело напряжено. Как бы я ни нервничала, придя сюда и раскрыв Джаксу свои чувства, понимаю, что он так же взволнован.

— Я рассказала ему о тебе, — говорю я. Взгляд Джакса встречается с моим, и я вижу проблеск... чего-то… Это лучше, чем отторжение, которое я видела раньше. — Знаю, что это может показаться не главным, но для меня это все. Рассказать Бену о тебе. О моих чувствах к тебе. — Я молюсь, чтобы Джексон увидел, насколько искренни и правдивы мои слова. — Нет никакого соперника. Мне очень жаль, что заставила тебя почувствовать так. Мне жаль, что не была более честной с тобой, что не сказала, как напугана. Как испугалась чувств к тебе. Они росли так быстро, что я не знала, что делать. Как себя вести.

Лицо Джакса смягчается, и это побуждает меня продолжать:

— Мое сердце хотело тебя. Этого. Нас. — Я указываю на себя и на него. — Все развивалось быстрее, чем мой разум мог понять. Пожалуйста, поверь мне, теперь мое сердце и разум в одной точке.

— И где это? — тихо спрашивает он.

— Они оба кричат, как сильно я люблю тебя, и умоляют, чтобы ты поверил мне, чтобы дал второй шанс.

Как только слова покидают мой рот, чувствую, что вся тяжесть уходит. Независимо от того, что сделает Джакс или как он отреагирует, я знаю: то, что сказала ему — истинная правда.

Джакс напрягается и приближается — так близко, что наши тела касаются друг друга.

— Скажи это снова, — требует он.

С облегчением, зная, что у меня не осталось никаких сомнений, я повторяю это:

— Джексон Перри, я люблю тебя. Я влюблена в тебя. И надеюсь, ты все еще любишь меня, и дашь мне шанс показать это тебе.

Его ноздри раздуваются, и спустя мгновение он отвечает словами, которые я ждала и надеялась услышать:

— Я собираюсь тебя поцеловать.

Мое сердце радостно бьется.

— Хорошо, потому что я ждала... — Прежде чем успеваю закончить, Джакс прижимается к моим губам своими.

Он обхватывает мою голову ладонями и проталкивает свой язык ко мне в рот. Он решителен, но я с нетерпением отвечаю ему. Этот поцелуй отличается от любого другого поцелуя, который мы разделили. Это не пробующий, нежный или эмоциональный. Этот поцелуй первобытный, собственнический. Джакс помечает меня, как свою, а я помечаю его, как своего.

Неожиданно он кусает мою губу достаточно сильно, и я вздрагиваю, но в следующую секунду, когда он пробегает языком по чувствительной области, стону. Джакс одной рукой сжимает мое бедро, а другой касается талии. Я пробегаюсь пальцами по его влажным волосам. Они гладкие, как шелк, и я тяну за них, когда он кусает мою шею. На этот раз стонет Джакс. Он сжимает мою талию и приподнимает меня, призывая обхватить ногами его бедра. Я закидываю руки за его шею, держась, когда Джакс несет меня по коридору к спальне.

Оказавшись на месте, Джакс прижимает меня к стене, и ногами я сильнее сжимаю его бедра. Наши губы на мгновение отрываются друг от друга, когда Джакс снимает с меня футболку через голову. Бросает ее через плечо и опускает взгляд на мою грудь. Кажется, простой белый кружевной бюстгальтер вводит его в транс. Джакс оглядывается назад, на кровать, и улыбается уголком рта.

— В прошлый раз я сделал это медленно. Не думаю, что сейчас получится так же.

От этих слов я извиваюсь и потираюсь о его твердость, которую чувствую сквозь джинсы. Джакс издает хриплый смешок, его плечи трясутся. Он отодвигается, становясь вне моей досягаемости.

— Продолжай делать так и увидишь, что случится, — грозит он с усмешкой.

— В этом смысл, не так ли? — дразню я, и он удивлен моим ответом.

В тот раз он был не единственным, кто не торопился. Я была тогда робкой и нервничала, даже боялась. В этот раз мое желание и потребность в нем — это единственные чувства, которые у меня есть.

Тянусь к его футболке и стягиваю ее через голову, вздыхаю с облегчением, когда наша кожа соприкасается. Джакс прижимает меня к стене бедрами, чтобы использовать руки и расстегнуть застежку моего лифчика. Как только он исчезает, чувствую руки Джакса на мне.

— Я думал об этом так много за последние несколько недель, — говорит он между поцелуями и ласками моей груди. Руками приподнимает мою грудь, чтобы поцеловать каждую и пососать каждый сосок. — Расскажи мне. Скажи, что ты тоже об этом думала.

Я поднимаю голову и смотрю ему в глаза. Ладонями обхватываю лицо Джакса, убедившись, что он видит меня, и говорю:

— Я думала.

Кажется, Джакс доволен, потому что снова обрушивается на мои губы и начинает двигаться к кровати. Он не кладет меня мягко на матрас, а бросает в центр. Я поднимаюсь выше и наблюдаю, как он становится коленями на матрас, начинает расстегивать ремень, за которым следуют пуговица и молния джинсов. Он смотрит на меня и кивает на мои штаны.

— Это. Прочь.

Я хихикаю и начинаю снимать штаны, но отвлекаюсь на Джакса, снимающего с себя боксеры вместе с джинсами. Пальцами начинаю водить по его обнажающейся от джинсов коже. Джакс на это усмехается, заканчивает расстегивать мои штаны и стаскивает их по моим ногам, снимая вместе с трусиками. Оставшись без одежды, мы оба не можем удержать наши глаза и пальцы от желания изучения.

Убираю руки от его тела, когда Джакс сжимает мою задницу и поднимает ее в воздух, забрасывая мои ноги на свои плечи, а сам ложится на кровать. В прошлый раз я нервничала, когда он хотел попробовать меня. В этот раз руками зарываюсь в его волосы и прижимаю лицо ближе. С каждым облизыванием, поцелуем, даже укусом, я стону. Несколько раз очень громко, но Джакса, похоже, это заводит еще больше.

— Мне нравится этот звук, — бормочет он между моих ног.

Потом поднимает руки, чтобы заняться моей грудью. Я не могу не потереться об него, когда чувствую, что подхожу к краю. Когда кончаю, выгибаю спину над кроватью, хватая ртом воздух. Чувствую кожей улыбку Джакса, когда он снимает мои ноги с плеч, целуя внутреннюю часть бедра.

Он смотрит мне в глаза, прокладывая дорожку из поцелуев вверх.

— Мне нравится, как ты выглядишь сейчас. Смущенная и удовлетворенная.

— Мне нравится то, что я чувствую, — говорю я, надеясь, что моя улыбка передает, насколько мне хорошо. И когда Джакс собирается лечь на меня, я толкаю его в грудь и выбираюсь из-под него, меняясь ролями.

— Моя очередь, — говорю я.

Джакс слегка приподнимается, опираясь на локти, и наблюдает за мной, пока я целую его грудь, живот, ниже пупка. Пальцами прослеживаю линию его таза и вижу, как его живот напрягается. Я облизываю губы, чтобы убедиться, что они влажные и скользкие, прежде чем возьму его в рот. Слышу, как Джакс громко выдыхает, когда беру его член в рот. Как бы он ни был тверд, кожа невероятно мягкая. Мне нравится слышать звуки, которые он издает каждый раз, когда я двигаюсь вверх и вниз, сосу его сильнее. Смотрю вверх и вижу, как Джакс наблюдает за мной. Он убирает волосы от моего лица для лучшего обзора. Выражение его лица дает понять, что ему очень нравится то, что я делаю. Спустя некоторое время, он ерзает и пальцами приподнимает мой подбородок, отстраняя меня.

— Хватит, иначе это закончится прежде, чем я смогу тебя трахнуть.

Я нежно целую головку, медленно поднимаюсь по его телу, и наши губы встречаются. Садясь полностью, Джакс переворачивает меня, и я оказываюсь на коленях. Он целует мою спину вдоль позвоночника, по плечам, щеке; берет мою руку и кладет ее на спинку кровати. Делает то же самое с другой рукой. Пробегает пальцами вдоль моих рук и по бокам. Достает из тумбочки презерватив и устраивается позади меня. Я слышу, как он разрывает обертку и дрожу от предвкушения.

— Мне нужно, чтобы ты держалась, — рычит он.

Я сжимаю изголовье, готовая к тому, что он хочет мне дать.

Джакс врезается в меня, наполняя, и я вскрикиваю от неожиданности и напора, но, когда он начинает двигаться, начинаю стонать. Джакс медленно растягивает движение на выходе, и резко толкается вперед. Руками крепко удерживает мою талию, регулируя силу и быстроту движения, подчиняясь своему желанию.

Хотя мы наслаждаемся этим, но то, что происходит, это не просто похоть. Джакс вымещает свое разочарование на меня за то, через что я нас провела. И все в порядке. Ему это нужно. Мне нужно это. Необходимо, чтобы двигаться вперед.

— Скажи это снова, — говорит Джакс между толчками.

Я смотрю назад, не зная, что он имеет в виду. Его взгляд встречается с моим. Его глаза наполнены тем, что я никогда не видела от него. Жадностью.

— Скажи это снова, — повторяет он, на этот раз мягко. Тогда я понимаю.

— Я твоя, — говорю я. Джакс не улыбается, но я вижу улыбку в его глазах. — И ты мой, — добавляю я.

И тут вижу, как его губы изгибаются.

— Да, я твой.

* * *

Истощенность и пресыщенность — лучшие слова, чтобы описать мое состояние прямо сейчас. Джакс не лгал, когда сказал, что не будет двигаться медленно, но во второй раз он был мягче, нежнее. И теперь у нас время для разговора.