Виктория Летто - Этот безумный мир

— Не знаю, — пожимая плечами, ответил Даниил. — При желании до двенадцати часов мидгардного времени.

— Ничего себе, — удивилась я. — Мы можем просидеть с тобой вот так до вечера, а потом вернуться в реальность, потеряв всего несколько минут?

— Да, — кивнул Даниил.

— Как в избушке, — вспомнила я.

Даниил улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов.

Чёрт, все эти игры… его колдовской взгляд. А ещё мне неуютно из-за остановки времени. Я теперь, как будто выпала из жизни, и не знаю, чем мне обернутся эти манипуляции со временем.

— Мне не нравится находиться в «состоянии стоп», — смущённо пробормотала я.

— В «состоянии стоп»? Нет же, ты продолжаешь жить. Неужели, правда, не понимаешь, что происходит?

Я пожала плечами.

— С точки зрения философии человеку свойственно чувствовать изменения окружающего мира. Время, как мера произошедших изменений, — стала рассуждать я. — А сейчас… даже не знаю.

— Теория изменчивости мира? Неплохо. Жизнь не остановилась, мир продолжает меняться каждую секунду, неизменным остаётся только твоё личное время и ты сама.

— Прости, но мне это без надобности. Вот если бы я опаздывала, а так…

— Ты не ценишь время и в это главная ошибка.

— Пусть так. Я склонна считать, что время это некая иллюзия, — призналась я. Да, я так думаю.

— Управляемая иллюзия? — задумался Даниил. — Может быть.

— Вообще-то, мне не очень нравится находиться в «неуправляемой иллюзии».

Даниил резко вздохнул, а я съёжилась. Зачем только высказала своё мнение. Он в раздумье трёт подбородок, его потемневшие глаза смотрят на меня оценивающе.

— Чего ты боишься?

Я не могу объяснить ему. Я не уверена, что Даниил не играет со мной. Не просто так бабушка предупреждала меня о коварности «сторонних», все эти истории не рождались на пустом месте. Не игры ли со временем привели девушку из бабушкиного рассказа к старости, а ведь она тоже доверилась «стороннему». Что если я жертва в руках нежити, которой вздумалось пошалить немножко?

— Послушай, «жертва», — произнёс Даниил, — я не собираюсь «шалить» с тобой.

Так и есть! Откуда он знает, о чём я теперь думаю?

— Слово «жертва» я не произносила вслух, — разозлилась я.

— И про «шалости» ты ничего не говорила, — ухмыльнувшись, заметил он. — Череда эмоций открыла мне твои мысли. Очень легко понять, о чём ты думаешь.

Вот как? Они умеют читать мысли посредством эмоций.

— Ты, правда, Даниил?

Глупый вопрос. Как будто если он не Даниил, то признается мне в этом.

— Неужели, сомневаешься? — В его глазах блеснул огонёк любопытства.

— Откуда мне знать? Вы такие совершенные.

— Доверься чувствам, — посоветовал он и накрыл своей ладонью мою руку.

Чувствам? Он сказал, доверься чувствам?

— Эй, ты же сказал, что чувства это блажь.

Осторожно высвобождаю руку. Как-то мне не по себе.

— Лишние часы — это подарок. Бонус к твоему личному времени. Ты сама сказала, что не хочешь, чтобы всё быстро закончилось. И ты больше всего на свете боишься старости, — посмеиваясь, заметил Даниил.

— Я не боюсь старости. Просто… она такая безобразная. — Я поморщилась, а Даниил рассмеялся.

— Зачем так говоришь? Старость — это мудрость.

— Какая мудрость? — вспылила я. — Это ужасное состояние беззащитности, глупости, никчёмности и безысходности. И ещё эти морщины…

— Я дарую тебе время, когда ты ещё красива и не глупа.

— Всё равно неизбежно всё кончится. Как говорится «и это пройдёт». Минутой раньше или позже…

Даниил не стал больше вступать со мной в дискуссию, он только улыбнулся и покачал головой.

— Ты поела? А то могу ещё что-нибудь предложить.

«Себя, к примеру, и я бы не отказалась получить такой бонус».

— Всё, кроме сладкого? — улыбнувшись, произнесла я вслух.

— Ну, у меня есть чем удивить тебя.

— Отправимся путешествовать?

— Только если согласишься заглянуть в будущее.

— Только не в будущее, — попросила я.

— Шучу, — успокоил меня Даниил и поднялся из-за стола.

— Ты уходишь?

— У тебя важная встреча. Кстати, поторопись, время пошло.

— Вечером мы продолжим разговор?

— Конечно, — пообещал Даниил. — Не опаздывай. Сегодня у тебя судьбоносная встреча.

— Шутишь? — удивилась я.

— Нет, Ника. Твоё время пришло.

Я не люблю людей. Я чем-то отличаюсь от остальных, или я особенная или выгляжу иначе? Нет, но я не люблю людей, как у Бродского: «Что-то в их лицах есть, что противно уму, что выражает лесть, неизвестно никому». Лучше не скажешь. Я шла домой пешком и прохожие меня раздражали. Тучные лица, без эмоций, без мысли, без цели. Хотя нет, цель есть — поскорей вернуться домой, закрыть дверь на засов и наслаждаться собой, своей семьёй и нажитым добром. Печально. Да, я мизантроп, а мизантропам, как известно, живётся сложнее, чем обычным людям. Я не способна находить общий язык с окружающими, потому мне сложно добиться успеха. Но я не думаю, что «нелюбовь» к людям заключается в моих «неуспехах» — это нечто другое. Возможно, я смогла бы оставить Мидгард и перебраться в соседнюю параллель. Эта мысль насмешила меня, и я рассмеялась в голос. Женщина, проходившая мимо, отшатнулась от меня, а потом продолжила путь, назвав меня в полголоса ненормальной. Пусть так. Хотя, кто знает, что есть норма — у каждого она своя.

— Как прошла встреча? — поинтересовался Даниил вечером. Он пришёл, как и обещал, а я думала, мне снова придётся ждать его, проводя в одиночестве неделю за неделей.

— Иван Павлович хвалил меня, Глеб Илларионов доволен. Только вот не пойму, о какой судьбоносной встрече ты упомянул утром?

— Скоро всё прояснится, — улыбнувшись, пообещал Даниил.

Хорошо бы если так. Надоело однообразие, хочу перемен. Шла на встречу с надеждой, а в результате ничего интересного, ну, кроме похвал.

— Я тут хотела кое-что уточнить, — осторожно начала я. — Нави не пытался остановить Катерину, когда она решила вернуться к людям?

— Нет, конечно, — не задумываясь, ответил Даниил.

Неприятное открытие. Ни сострадания, ни жалости. Хочешь, живи, а не хочешь, уходи. То есть, чувства для них ничего не значат, и это ужасная правда.

— Вы используете людей, а это скверно.

Даниил ничего не ответил и только пожал плечами. Значит, я правильно мыслю, и жизнь человека для мирян ничего не стоит. А я? Как Даниил относится ко мне?

— Почему Нави выбрал Катерину? Ну, если вам не важно, с кем строить отношения.

— Это она выбрала его, — ответил Даниил. — Человек умеет добиться своего, если поставит перед собой цель.

Вот как? То есть, у меня есть реальный шанс расположить Даниила к себе? Конечно, при условии, что Даниил согласится принять мои ухаживания. Бред.

— Значит, любила только Катерина? — предположила я.

— Я не знаю, — неохотно ответил Даниил.

Ему не нравится обсуждать со мной отношения близких ему людей, а я пристала с расспросами. Наверное, я веду себя бесцеремонно. Трудно сказать, что удерживает Даниила рядом со мной и от этого часто у нас с ним не клеится разговор. Я пристаю с расспросами, а он увиливает от ответа или меняет тему. Но я однозначно хочу знать, что нужно от меня этому мирянину.

— Нави говорил, что ты мой проводник. — Даниил кивнул, согласился, что так оно и есть. — Ты теперь будешь ходить за мной по пятам?

— Я слишком надоедлив? — вскинув в удивлении одну бровь, спросил Даниил.

— Конечно, нет, — возразила я. — Просто мне многое непонятно. Ты и я…

— На сегодня хватит разговоров, а то ты уже сама не своя.

— Может, ответишь, почему Катерина выбрала меня?

А я не готова закончить разговор, меня ещё много вопросов осталось.

— Я не знаю, — пожал плечами Даниил.

— Она любила тебя. Уйти ей было нелегко, ведь ты остался в Мирне. Может, я как связующая нить между её памятью и тобой? — стала рассуждать я.

— Возможно. — Даниил тяжело вздохнул.

— Может, Катерине видение было про меня? Ну, типа, я твоя судьба, — осмелилась предположить я на свой страх и риск.

— А ты не думала, что и сама имеешь отношение к Мирне? — неожиданно спросил Даниил. — Кто твой отец?

— Мой папа? — опешила я. — Мой папа инженер.

— Это всё? Что ещё ты знаешь о нём? — не отстаёт Даниил.

— Я… ну, мой папа родился… — Никак не могу собраться с мыслями. Нет, не может быть. — Мой папа обычный человек, я точно знаю.

— Не напрягайся, я ведь в шутку предположил.

Он в шутку предположил, а меня чуть удар не хватил, только этого мне не хватало.

— Так мы идём гулять? — спросил Даниил.

— Гулять? А разве мы собирались? — удивилась я.

На часах шесть часов. Значит, мы находимся в «состояние стоп» уже часа два, потому что Даниил пришёл ко мне в шесть часов.

— Почему бы нам не вернуться в реальность? — предложила я.

— Зачем? Мы и теперь в реальности. В искажённой реальности, правда, но ведь это неважно.

— Мне, как-то не по себе, — стала я бормотать себе под нос. — Как будто я оказалась «за гранью» и время для меня остановилось. А потом ты выпустишь меня в реальность, а я уже древняя старуха.

Даниил рассмеялся, а я надула губы. Откуда мне знать, чем для меня обернётся «остановка времени». Столько историй бабуля рассказывала и везде один конец «и вернулась она из леса старой». Я, конечно, в лес не хожу, но кто его знает.

— Чего ты боишься? — устало вздохнув, спросил Даниил.

— Ты же знаешь моё отношение к слову «боишься»? — напомнила я.

— Точно. «Бояться глупо», — вспомнил Даниил. — Значит, ты хочешь, чтобы я «завёл» часы?

— Да. А тебя это злит?

— Мне неведомо чувство злости, как и прочие пороки, — спокойно ответил он. — Так мы идём на прогулку? Если, да, то пора тебе переодеться.

Ох, как же нам непросто общаться. Тяжело вздохнув, я отправилась в свою комнату, чтобы переодеться для прогулки. Даже не знаю, хочу ли выходить из дома?

— Я хочу понять, что не так? — остановил меня Даниил. В его голосе проскользнула нотка тепла. — На твоём месте…

— Я на своём месте, — строго произнесла я. — И ты должен считаться со мной. Бонус в виде «дополнительного времени» это глупость. Человек не в состоянии оценить время. Конечно, если ты торопишься куда-то, плюс полчаса сыграют свою роль, но так просто… нет, время не осязаемо, иллюзорно. Его всегда будет мало.

— Ты рассуждаешь неправильно. Каждая минута заслуживает внимания и уважения.

— Может и так, — неохотно согласилась я. — Я согласна, что дополнительное время нужно учёным, чтобы завершить исследования, или политикам. Простой человек не нуждается в нём. Рано или поздно всё неизбежно кончится, а часом раньше или позже, не имеет значения.

— Ты сама не знаешь, что говоришь, — продолжил гнуть свою линию Даниил. — Чтобы достичь совершенства, необходимо время. Миряне не тратят его попусту, поэтому в нашем мире не осталось «тёмных пятен». Совершенство Мирны заслуга самих мирян. Болезни, катаклизмы и прочие неприятности остались в далёком прошлом.

— А мы не стремимся к совершенству. Будем ли мы лучше или хуже…

— Какое немыслимое заблуждение, — произнёс Даниил и с сожалением взглянул на меня.

— Жизнь такая короткая. Всё бессмысленно. Мидгард — большая земля. Трудно контролировать болезни и катаклизмы в таких масштабах. Судя по твоим рассказам Мирна небольшая параллель. Для сравнения — пять океанов, шесть материков, немыслимое количество островов и шесть миллиардов населения — это Мидгард. Согласись, трудно контролировать такое пространство.

— Может и так, — задумался Даниил. — Я это делаю…

Даниил замолчал, так и не закончив мысль. А я ощутила такое напряжение, что у меня разболелась голова. Все эти разговоры не к чему нас не приведут.

— Может, потом как-нибудь поговорим об этом? — предложила я.

— Хорошо, — согласился Даниил и добродушно улыбнулся. — Буду ждать с нетерпением, когда ты «созреешь» для разговора.

— Это «когда-нибудь» случится очень скоро, — пообещала я.

— Собирайся, я не привык ждать.

Я ушла в комнату, чтобы переодеться. Облачилась в джинсы и футболку, но на всякий случай взяла с собой тёплую кофточку. Даниил устраивает экстремальные прогулки, поэтому выбор одежды очевиден — свободно, удобно и тепло.

— У тебя отличная фигура, — причмокнув, заметил Даниил, когда я появилась в гостиной.