Выходит, они говорили обо мне после того, как я ушла и решили, что я медиум.

— Я не верю в существование «иной» реальности, — беззаботно глядя в окно сказала я.

— А твои истории? — удивился Глеб.

— Читателям нравится, а мне за мои мысли неплохо платят.

— Понятно, — недоверчиво кивнул Глеб.

Его не устроил мой ответ на счёт «иной» реальности. Но я не собираюсь откровенничать с ним, пока я не уверена в благих намерениях Глеба в отношении меня.

— Так куда мы едем?

— Сюрприз, — ответил Глеб и улыбнулся загадочно.

Он везёт меня к своим друзьям. Я помню эту дорогу. А вот и посёлок. Ухоженные дома, дети играют в волейбол на специально оборудованной площадке, другие катаются на велосипедах. В стороне кучка женщин: няни и это очевидно. Местные женщины несколько иного «сорта», ухоженные и избалованные, вряд ли будут стоять, и судачить на улице, выгуливая своих детишек.

Мы едем по достаточно широкой дороге, чтобы могли разъехаться две машины. С одной стороны густо растут деревья, перекрывая вид на дома, а с другой низкие кустарники. Всё мило и навевает покой. Идиллическую картину дополняет спустившееся к горизонту солнце.

После поворота мы оказались перед тёмными узорчатыми створками ворот. Глеб нажал на кнопку маленького пульта из автомобиля и ворота приветливо расползлись в стороны, обнажив дворовую часть участка.

— Я имел наглость пригласить тебя к себе в гости, — виноватым голосом признался Глеб, паркуя машину у гаража.

— Разве ты живёшь не в городе? — удивилась я.

— Я переехал в новый дом. На прошлой неделе.

Ничего себе. Выходит, писателем быть круто. Неужели, продажа книг принесла ему миллионы. Эх, мне бы его талант и работоспособность. Глеб издаёт две книги в год, когда только успевает. А ещё мелкие рассказы пишет для «Губернских баек». Что же я не могу себя заставить работать? Глеб говорил, что у меня есть талант, но я не развиваю его, и если так будет и дальше продолжаться, то никогда из меня писатель не получится. Я обещала ему, что непременно попробую написать, что-нибудь интересненькое, а Глеб мне поможет с изданием книги.

— Здесь вдали от городской суеты и пишется и дышится легко.

— Да, наверное, — растерянно пробормотала я.

— Я поспешил? — заботливо поинтересовался Глеб.

— Всё хорошо, — ответила я.

Так и есть, хорошо и спокойно. И ещё тихо. И солнышко у горизонта. Чёрт, я люблю этот мир. Безобразный, шумный, порой невыносимый, но в этом его прелесть. Жизнь, как есть, что может быть лучше. Глеб и я — это так естественно. Между нами нет неясностей — мы оба знаем, чего хотим. Нам не нужно стесняться своих чувств или обсуждать, есть ли у нас будущее. Мы люди и в этом истина.

— Красивый дом, — оглядевшись, сказала я. Большая часть фасада выполнена из стекла. — Современно, изыскано и роскошно. «Хрустальный домик»? Впечатляет.

Тем временем Глеб предложил мне войти в дом.

— Милости прошу, — с гордостью произнёс он и распахнул передо мной дверь из светлого дерева со стальным вензелем, изображающим литеры «GNI». Я поняла, это означает Глеб Неформат Илларионов. Странно, что Глеб включил начальную букву из псевдонима, но это его дело.

Уже с порога я поняла, что хочу жить в этом доме. Мы вошли в просторный вестибюль. Стены и весь интерьер в тёплых пастельных тонах располагают к отдыху. Справа дверь. Слева кухонная зона и длинный обеденный стол из светлого дерева. Стулья к нему с высокими узорчатыми спинками. Всё сияет новизной. В холле доминирует лестница с затейливой балюстрадой.

— Пойдём, я покажу тебе весь дом, — предложил хозяин.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж, и вышли на каменную террасу, с которой открывается чудесный вид. Внизу — ухоженный задний двор устроен по-современному — небольшое строение под навесом для барбекю, вымощенные камнем дорожки, лужайка, фигурки из кустарников. А дальше потрясающий вид на поля. От панорамы захватывает дух. Багряные полосы перечёркивают небосвод. Им вторит лёгкий пурпур тонких пёристых облаков и темнеющая полоса леса у самого горизонта. Всё продумано — потрясающий вид!

— Ты привёз меня сюда полюбоваться закатом? — спросила я.

Глеб кивнул с серьёзным видом.

— Ты меня впечатлил, — сказала я, наслаждаясь сказочным пейзажем. Да, я хотела бы жить в таком доме и с таким потрясающим видом с террасы.

— Я с детства мечтал жить в большом доме, — признался Глеб.

— У тебя есть браться? Или сёстры? — поспешила спросить я.

— Нет, я один рос в семье. У нас была просторная пятикомнатная квартира. Места всем хватало, но я мечтал жить в просторном доме, когда вырасту.

— Я тоже одна в семье и мечтала о старшем брате.

— Обижали в школе?

— Нет. Мне было тоскливо одной в нашей семье.

— Тебе не повезло, наверное, — хмыкнул Глеб. — А со мной все возились, и я мечтал хоть минутку побыть одному.

— Чудесный закат, — заметила я. — Рано или поздно всё закончится, как и этот прожитый день.

— Жалеешь, что у тебя нет волшебной палочки? — спросил Глеб, посмеиваясь.

— Нет, не жалею — улыбнувшись, ответила я. Я ведь знаю, что «волшебная палочка» у меня есть и это Даниил.

— Пойдём смотреть дальше? — предложил Глеб.

Длинный коридор. По правую сторону три комнаты, стена слева увешана картинами, пол устлан мягким ковром. Изысканно, уютно, располагает — вот, что я бы сказала о доме Глеба.

Глеб открыл одну из комнат — это спальная.

— Содержательно, — произнесла я, осматривая небольшую комнату. Она абсолютно белая. Кровать из светлого дерева с округлым изножьем, а на ней белоснежное покрывало. Стены, шторы, мебель — всё белое. Если бы не два ярких пятна на стене — это картины Сальвадора Дали «Стекающее время» и «Мелкие останки», я бы потерялась в этой комнате, не знаешь, за что ухватиться взглядом. Мне понравилось символичное соседство картин — время неизбежно уходит, превращая нас в пылинки. Я очень люблю Дали и его работы мне очень дороги: в них отражаются все мои мысли и чувства. И ещё я заметила, что картины любимого художника неотъемлемый атрибут людей интересующихся магией. Выходит, что Дали кумир «искателей».

— Впечатляет, — с трудом оторвавшись взглядом от картин, произнесла я. — Мне тоже нравится Дали.

— Не сомневаюсь, — улыбнувшись, заметил Глеб. — Взглянешь на мой кабинет?

— Да, конечно, — согласилась я. — Творческая мастерская писателя — это интересно.

Кабинет устроен в духе прошлого столетия. Тяжёлый стол, а к нему внушительных размеров кресло, жёлтый абажур над рабочим местом. Книжные полки от пола до потолка вдоль стены, массивный диван обтянутый коричневой кожей у другой стены. На столе разбросаны в беспорядке листы рукописи. Глеб любит бумагу и чернила, и только когда новая глава готова, вносит её в электронную версию.

— Столько книг, — восхищённо произнесла я. — Здесь, а ещё, в городской квартире.

— Наследие предков, а ещё сам немного прикупил, но мой вклад минимальный.

— Сколько книг ты издал? — поинтересовалась я.

— Пока восемь. Восьмая — наша совместная работа, — улыбнувшись, ответил Глеб. — Надеюсь, мы продолжим творческий союз.

— Ты пишешь только мистические книги?

— Нет, — улыбнувшись, ответил Глеб. — Мой первый роман о любви. О несчастной любви молодого человека.

— Ты о себе писал? — догадалась я.

— Отчасти, — рассеянно ответил Глеб. — Выпьешь вина? — вместо ответа предложил он.

— Да, если можно.

Да, я хочу выпить хорошего вина. Я настолько впечатлена, что не могу скрыть своё волнение. Глеб на это и рассчитывал. Знал, что мне понравится его дом. Только я не могу понять, зачем я ему? Состоятельный человек, известный писатель, чем я заслужила его расположение? Кто я, по сути, — серая мышка. Не красавица и даже не блондинка, и ноги у меня не из-под мышек, а росту едва наберётся метр шестьдесят пять. Зелёные глаза единственное достоинство: нас на планете всего два процента. Волосы непослушные русые, нос прямой, кожа бледная — вот и все мои неприметные приметы.

Мы вернулись в холл и прошли в кухонную зону. Я села на высокий табурет у длинной стойки для завтраков. Глеб достал из серебристого холодильника вино и наполнил наши бокалы.

— Почему ты выбрал меня? — принимая бокал, спросила я и попробовала вино. Моё любимое — красное полусладкое. Он знал? Нет, наверное, угадал. Моя первая группа крови сама распорядилась, какому вину отдать предпочтение. Как-то я попробовала белое и чуть не погибла, как оказалось, белые вина отравляют кровь группы «А».

— Это необъяснимо, — запоздало ответил Глеб на мой вопрос. — Ты чувствуешь, что человек тебе близок. Как будто невидимые нити связывают вас. Это торжество душ. Вы вместе и вам хорошо так, что лучше и быть не может.

Так и есть. Проще говоря, мы выбираем пару себе под стать. Конечно, внешность имеет значения, но есть и другие качества, которые определяют силу притяжения.

— Пойдём, приготовим ужин? — предложил Глеб. — А вино возьмём с собой.

Ужин нужно ещё приготовить? Вот не ожидала. Не люблю возиться у плиты. Я надеялась, что Глеб закажет ужин в ресторане и его доставят в определённое время по указанному адресу, но, увы, мой кавалер решил обойтись собственными силами.

Мы вышли на террасу, а оттуда во двор. Как мило, здесь под навесом и стол есть и диванчики удобные и «барбекюшница».

— Сейчас я принесу продукты, — сказал Глеб, усадив меня за стол. Поставил передо мной вино, бокалы и тарелочку с сыром, а сам вернулся в дом.

Сижу, жду хозяина и пью восхитительное вино. Скоро стемнеет, но я думаю это не проблема — включатся фонари, которых во дворе предостаточно. Чугунные столбики с округлыми матово-белыми плафонами, выполненные под старину. А ещё над лужайкой развешены разноцветные фонарики, представляю, как сказочно выглядит эта лужайка, когда их включают.

Вроде бы всё хорошо, но вот, в одно мгновение в моей душе образовался вакуум. Пустота. Так некстати. Появилось чувство, как будто я совершаю ошибку и мне сразу захотелось домой. Вечер испорчен. Я с тоской смотрю на всю эту роскошь. Конечно, я поняла причину возникшей невесть откуда тоски. Даниил не оставляет меня даже на расстоянии. Я привязана к нему и душой, и телом. Понимаю, что это глупо, но ничего не могу с эти сделать.

— Скучаешь?

Вернулся Глеб с двумя пластиковыми контейнерами в руках.

— Приготовим здесь, а потом вернёмся в дом, — предложил Глеб. Я кивнула. Слово хозяина для меня закон. Я не капризная гостья.

— Я буду готовить, а ты будешь наблюдать за процессом.

— Да, конечно, — с готовностью согласилась я.

— Напрасно я тебя оставил одну, теперь у тебя испортилось настроение, — сетует хозяин.

Конечно, Глеб не виноват, что я ненормальная. Собираюсь с духом и вымученно улыбаюсь.

— Налей мне ещё вина, — попросила я.

— О, это я сделаю с удовольствием.

Глеб взял бутылку «Рене Мюре», и наполнил мой пустой бокал.

Вот, с Глебом молчание получается неуютным, а с Даниилом мы можем подолгу сидеть, не произнося ни слова, и при этом не испытываем чувство неловкости. По всему перевес на стороне Даниила.

Чёрт, мне нужно прекратить думать о Данииле. Немедленно.

— Расскажи мне о встрече, — попросил Глеб.

Что? О чём рассказать?

— Ты же не станешь отрицать, что это ты заблудилась в лесу, то есть в «танцующей роще», как сказано в рассказе, а кто-то неведомый помог тебе выбраться.

— Я? С чего ты взял? Я не знаю… — растерянно пробормотала я и не нашлась, что сказать.

Вот оно, началось. Даниил, как всегда оказался прав — Глеб использует меня в своих интересах. Неужели писатель «разочарованный»? Как жаль. Правда, очень жаль.

— Да, я заблудилась в лесу, и меня нашёл охотник, Пётр Иванович. Он живёт в Смолкино, в деревне близ той самой злополучной рощи.

— А твой рассказ? Неужели, всё выдумала? — недоверчиво поинтересовался Глеб.

— Народ придумал, а я пересказала. Историю эту мне моя бабушка поведала. Вот, пригодилась. К месту.

— Это её дух ты вызвала у Стаса на вечеринке? Заручилась поддержкой, так сказать, оказавшись в незнакомой компании.

Ничего себе! Это уже слишком.

— Я никого не вызывала. — И это правда.

— Ладно тебе, — недоверчиво произнёс Глеб. — Между прочим, дух шумный оказался, разбил две вазы в гостиной и сбросил книги с полок в библиотеке.

Даниил? Зачем он это сделал? Ну, вот только явится, я ему задам по первое число. Зачем так подставил меня?

— О, теперь я к твоим друзьям точно не ходок, — попыталась я обернуть всё в шутку.