— Чем могу быть полезной? — смущённая его заинтересованным взглядом поинтересовалась я.

Молодой человек грустно улыбнулся и покачал головой. Что его так огорчило? Я — сама вежливость. Может, он писатель? Присылал свои работы, а я их забраковала?

Он молчит, а я жду, когда он поведает о цели своего визита.

— Вы писатель? — не выдержав неловкой паузы, спросила я.

— Да, пожалуй, — неохотно ответил он.

— Вы уже печатались в нашем альманахе? Что-то я вас не припоминаю.

Ох, этот взгляд — тёмно-синий омут. Конечно, я безнадёжно краснею. Когда же это кончится? Мне тридцать лет, а я словно девочка-подросток всё ещё смущаюсь и краснею. Особенно меня смущают особи мужского пола. Особи? Да, я так и подумала «особи». Серьёзно?

— Можно задать вам вопрос? — спросил молодой человек.

— Да, конечно, — с готовностью откликнулась я.

— Вы любите шоколад?

— У меня на него аллергия.

Чёрт, я ведь недавно ела шоколад. Точно. Съела ломтик и куда-то ушла. Только не помню куда. И, кстати, никакой аллергии не было.

— Жаль, — ответил молодой человек.

— Мы знакомы? — поинтересовалась я. В последнее время у меня с памятью как-то неважно. Вспоминаю события, которые со мной никогда не происходили — не ясно, отрывками, но я точно знаю, что ничего подобного со мной не случалось. Я никогда не была в пустыни и в лесу чувствую себя, как рыба в воде, а тут недавно мне привиделось, что я заблудилась в берёзовой роще.

— Это как сказать, — ответил молодой человек, пожимая плечами.

— А вы говорите, как есть, — попросила я. — Вы писатель? — повторила я вопрос. Странная у нас беседа получается. Может, он присылал свою работу, а я не придала ей должного внимания?

— Нет, Ника, я не писатель.

Ника? Наверное, я должна была возмутиться, но почему-то промолчала.

— «Счастье краткий миг. Мимолётное видение. Счастья не бывает много».

Он цитирует меня? Это, конечно, лестно. Значит, он читал «Повелителя времени».

— И всё же, я должна знать, чем могу быть полезна вам?

— Хотел ещё раз увидеть тебя. Не мог уйти, не попрощавшись.

— Куда уйти? — поднявшись с кресла, спросила я. Не хочу, чтобы он уходил, но никак не могу придумать причину, по которой он мог бы остаться.

— Пока, — сказал он и вышел из кабинета.

Вот это, да! Я опустилась в кресло и обхватила голову руками. Просидела так несколько минут. Где я могла видеть этого человека? Что-то неуловимо знакомое и далёкое. Как будто он пришёл из прошлой жизни.

Вот опять. Мелькают картинки, но я точно знаю, что этого не было. Жаль, что он ушёл. Если мы знакомились, мог бы напомнить мне, когда и при каких обстоятельствах это произошло. Я бы вспомнила его.

Чёрт возьми, почему я не задержала его?

День прошёл так себе — рутинная работа. Впереди выходные. Дома занялась уборкой. Не понимаю, откуда столько пыли? Я люблю во всём порядок — в доме, в мыслях, в душе. А тут и в доме сор накопился и в душе творится что-то неладное. Молодой человек, что приходил в редакцию оставил много вопросов после своего визита. Он сказал, что хотел проститься со мной, а мы даже не были знакомы.

Нет, лучше не забивать голову пустыми хлопотами. Он простился и ушёл. Странный какой-то. Может, больной?

Когда закончила с наведением порядка, заварила себе чай и вышла на балкон. Люблю вечер. Небо чистое и звёздное. Мириады звёзд. И луна. Божественно величественная хозяйка ночи, обходит свои владения, освещая путь заблудшим душам и счастливым влюблённым. Глядя на сияющий диск я подумала, что теперь неплохо было бы влюбиться. Хотя… нет, не теперь. Осенью нельзя ничего начинать, зимняя стужа не в помощь отношениям. И бабушка говорила: «Осень — пустые надежды». Да что там говорить — вся моя жизнь «пустые надежды». Я вроде бы живу и в тоже время ничего не помню. Кто я? Чего хочу от жизни? Всё проходит мимо. Скучно я живу — скучно, пресно и неинтересно. Пожалуй, в следующие выходные съезжу к родителям. Пойдём с мамой в лес по грибы. Папа, конечно, останется дома, он не любитель «собирательства». Можно Ксению с Пашкой взять с собой, они с удовольствием примут приглашение. Места у нас красивые. Озеро неподалёку. Лес густой, можно сказать, колдовской.

Зачем ждать целую неделю, поеду завтра с утра. И друзей приглашу. Дом у родителей большой — четыре комнаты, думаю, мы не стесним их.

Я вернулась в гостиную и сразу позвонила Ксении. Как я и предполагала мои друзья с радостью приняли приглашение, а Пашка спросил, брать ему удочки или нет. Конечно, брать — у нас там великолепное озеро и рыбы видимо-невидимо.

За окошком мелькают деревья, а за ними открывается чудесный вид на поля.

— Значит, Глеб Илларионов исчез? — поинтересовалась Ксения.

Мы сидим на заднем сидении новенького автомобиля. Ксения задаёт провокационные вопросы, на которые я не могу ответить однозначно.

— А Данила? Он тоже бросил тебя?

— Не будем говорить о нём, а то у меня сразу голова болеть начинает, — пожаловалась я. — Я плохо помню его.

Если честно, я не понимаю, о ком говорит Ксюша и меня это злит.

— Всё, всё, я молчу.

Ксения пожала плечами и стала глядеть в окно, но уже через минуту снова пристала ко мне с расспросами.

— А Глеб?

— Многие склоны считать, что он уехал за границу. Глеб состоятельный человек и может себе позволить нечто оригинальное. Наверное, сидит на Лазурном берегу и попивает коктейли, а мы думаем, гадаем, куда исчез Глеб Илларионов? Журнал сильно пострадал и это факт. Глеб являлся нашим основным спонсором, да и читателей привлекал своим именем, а теперь мы «в пролёте». Поговаривают, что альманах придётся закрыть.

— Уходи из редакции, чего зря время терять?

— Не могу. Я душой прикипела к «Губернским байкам». Останусь с ним до конца, а там видно будет.

— Ну, смотри. В нашу компанию требуется рекламный агент, я бы могла замолвить словечко.

— Спасибо, Ксюша, я справлюсь.

Остаток пути ехали молча. Я соскучилась без родителей и теперь предвкушаю встречу. Дорога утомительная, если ехать на автобусе, а на машине и быстро, и удобно. Почему раньше не сообразила друзей пригласить в наш городок? И мне хорошо и ребята отдохнут.

Пашка с моим отцом ушли на озеро удить рыбу: они быстро поладили. Что называется, «рыбак рыбака видит издалека». А мы отправилась в лес. Мама знает места, где можно набрать грибов и, конечно, Ксюша обрадовалась несказанно. Она любит грибы и готовит их превосходно — маринует, солит и жарит в сметане.

В лесу договорились держаться вместе. Мама предупредила, чтобы мы не расходились, а то заблудиться можно. Я могла бы побродить одна, но не хотела оставлять Ксению — она наша гостья.

Я не боюсь, а напротив, очень люблю лес. Особенно осенью. Воздух чистый, влажный и не вязкий, как в летнюю жару.

Иду, ворошу ногами прошлогоднюю хвою. Мама с Ксюшей собирают лисички, а мне хватает немого общения с природой. Так тихо и спокойно. Звуки глухие, отрывистые, словом, сказочные. Так и, кажется, что сейчас из-за кустика появится леший или ещё какая нежить лесная. Бабушка столько историй рассказывала об исчезновении людей в лесных чащах. А ещё предупреждала, что лесная нежить любит «поиграть» с заблудшими душами.

Лучше вернусь к маме с Ксюшей и помогу им искать грибы.

Иду по тропинке и вот, как будто земля пошатнулась под ногами. Ничего себе. Голова закружилась, и дышать трудно стало, как будто грудь сжали в тиски. Через минуту все прекратилось, но теперь я не вижу ни маму, ни Ксюшу, хоть только что видела их на полянке.

Нарастающую панику прервал голос.

— Заблудилась?

О, я знаю этого парня — это он приходил ко мне в редакцию.

— Нет, не заблудилась, — ответила я и огляделась по сторонам, в надежде отыскать маму или Ксюшу. Не нравится мне всё это. Парень, как будто следит за мной.

— Хочешь, я помогу найти твоих спутниц? — предложил он.

— Не помешало бы. Мама станет волноваться и Ксюша… моя подруга… — принялась лепетать я.

— Хорошо, — кивнул парень. — Скоро ты их снова увидишь.

— Говоришь, как будто ты волшебник, — стараясь не выдать свой страх, заметила я.

— Вроде того, — улыбнувшись, ответил парень.

— Ты следил за мной?

Вроде бы он не маньяк и улыбается приветливо.

— Нет, не следил. Я прогуливался по окрестностям.

— Ты местный?

— В некотором роде, да.

— «В некотором роде» и я местная, — призналась я. Пусть знает, что я не случайный человек в этих местах.

— Приехала навестить родителей?

Вместо ответа я кивнула. Не нравится мне всё это. Я не дурочка и помню, что мама с Ксюшей стояли на полянке, а теперь их нет. Так не бывает.

— Так ты следил за мной? — снова спросила я. А он молчит и глядит на меня, как будто просит о чём-то. — Я узнала тебя.

— Правда? — обрадовался парень.

— Ты приходил вчера в редакцию.

— Да, так и есть, — разочарованно произнёс он.

— Мы раньше были знакомы? — спросила я.

— Не мучай себя воспоминаниями, — посоветовал парень. — Живи счастливо.

Я готова расплакаться, до того мне стало обидно. Он мне понравился, и я очень хочу вспомнить, что нас связывало, но не могу.

— А вот и твои компаньонки, — сказал незнакомец, и я увидела маму и Ксюшу. Они собирают грибы и, как будто никуда не уходили. Странно, что я не видела их.

Обернулась, а парня и след простыл. Ничего не понимая, я побрела по тропинке и вскоре вышла на полянку.

— Много грибов? — спросила я.

— Два ведра и корзинка, — похвасталась Ксюша.

— Пора домой вернуться, обед надо готовить.

Мама, как всегда в заботах. Сколько себя помню, она всегда спешила домой, чтобы вовремя приготовить обед.

— Пора, так пора, — потянувшись, согласилась Ксения. — Мужчин с рыбалки надо встречать.

Мама шла впереди, а мы с Ксюшей чуть поодаль за ней.

— Ты вернулась из леса сама не своя, я заметила, — стала нашёптывать мне Ксения. — Что там случилось?

— Знакомого встретила.

— В лесу?

— Почему нет? — беззаботно произнесла я. — И в лесу можно встретить свою судьбу. Кстати, у тебя не осталось фотографий Даниила?

— Есть один снимок. Завтра принесу. А зачем тебе? Странный он был какой-то. Дикий, что ли. Хоть и умный. Ладно, забудь. Попрощался, так и пусть катится на все четыре стороны. Тоже мне, кавалер. Вы с ним около года встречались, а толку никакого. Между вами даже секса не было.

— Секс был, — машинально ответила я и испугалась воспоминаний. Память вернула меня в прошлое на краткий миг, и я увидела лицо Даниила — это он и я любила его. Лучше бы ему не знать, что я вспомнила его. Хватит геройствовать, тем более, что мне не повторить подвиг Катерины, а Даниилу нужно от меня одно — жертва. Я просто хочу жить в моём несовершенном мире, хочу чувствовать, любить и выбирать, хочу оставить после себя в продолжении рода. И пусть у нас не так много времени, но счастья на наш короткий век хватает.

Эпилог

Мирна спала спокойным сном и только один её сын не нашёл покоя. Он сидел в кресле качалке у камина, пил красное вино из бокала и ел мясо, приготовленное на вертеле, на открытом огне. Он улыбался, наслаждаясь чудесным сочетанием красного вина и мяса средней прожарки. Он думал о том, что до соседних островков должно быть дошёл аромат жареной плоти, но почему-то этот факт совершенно не беспокоил его. В стерильном мире, где нет места убийствам, где ни одна капля крови не пролилась ради удовлетворения животных инстинктов, впервые была принесена жертва в виде зайца, пойманного в мидгардном лесу. Мирянин улыбался, как ребёнок с больным горлом, наслаждающийся мороженым, тайком от родителей. Он знал, что она вспомнила его, и это придавало ему уверенности в совершении последнего шага. Он не станет жертвовать ею. Отступнические мысли радовали и торопили его покинуть стерильный мир. Нави не оставит их в покое, но Мидгард укроет и защитит — это просто сделать в параллели с многомиллиардным населением. Со временем о них забудут и, возможно, сложат легенду об отступнике и его возлюбленной, которые ради собственных интересов отказались от великой идеи. Но идея уйти туда, где рождаются звёзды, где солнце золотом разливается на рассвете и вспыхивает пожаром на закате, туда, где луна серебрит путь влюблённым, и ты всё это чувствуешь, впитываешь и наслаждаешься совершенством, пусть и не совершенного мира выше предрассудков стерильного мира. Он поднялся с кресла, окинул взглядом дом, в котором прожил несколько томительных лет и поднялся на второй этаж. Осталось сделать один шаг…