больше не понадобишься.

- Да, сэр, - послушно кивнул он, а затем ненадолго задержал свой взгляд на ней. - Надеюсь, мы скоро

встретимся. Ведь я еще не поделился своим мнением насчет несчастной любви Наташи и Андрея.

- Мне доставит удовольствие услышать мнение того, кто находился к этому роману ближе, чем все мы.

- А мне доставит удовольствие им поделиться, - с улыбкой ответил он, а затем наклонился и коснулся

своими губами её руки. Эбби слегка вздрогнула от неожиданности, но руки не убрала. Краем глаза она

заметила разъяренные глаза Дарена и его напрягшиеся скулы, словно все это по какой-то причине

выводило его из себя. С чего бы это?

- Ты отвлекаешь его от работы, - резко бросил он, когда Владимир сел в машину. – Не забивай его

голову всякими любовными глупостями.

Эбигейл часто заморгала.

- Мы просто обсуждали «Войну и мир», - заметив в его глазах недоумение, она уточнила, - это роман

Льва Толстого, одного из величайших писателей мира, - недоумение с его лица никуда не исчезло, зато

передалось Эбби, - вы, что, не читали?!

- Я не трачу свое время на подобную ерунду, - своим привычным тоном ответил он.

- Это не ерунда, - заступилась она, - а классическая литература.

- Литература пишется для людей, которые предпочитают сидеть дома и читать о жизни других, вместо

того, чтобы строить собственную, - громко сказал Дарен. - И пока один покоряет мир, остальные

покоряются ему. – Он внимательно посмотрел ей в глаза. – Поэтому я не нахожу выгоды в литературе.

- В ней и не должно быть выгоды, - тихо сказала Эбигейл. - Она просто учит нас чувствовать.

- Но не учит, как сколотить состояние.

- Деньги – не все в этом мире.

- Все, мисс Дэвис, - спокойно ответил он, - просто нужно знать, как ими пользоваться.

Сказав это, Дарен развернулся и направился к высокому стеклянному зданию, на которое Эбби только

сейчас обратила свое внимание. Она сказала «к высокому?» Поправочка: к нереально высокому. К

ТакомуВысокомуЧтоНевозможноБылоОписатьЕгоСловами. Оно возвышалось над остальными

строениями, теперь казавшимися Эбигейл настолько маленькими, что сравнить их можно было разве

что с лилипутами, в страну которых пробрался огромный зеркальный великан. Конечно, она уже видела

небоскребы и ни раз, но этот определенно был самым высоким. И выглядел так же величественно, как и

человек, который в нем жил. Эбби заставила себя оторвать взгляд от стеклянного дворца, а затем вошла

внутрь. Они молча шли по длинному коридору, а затем в такой же тишине ехали в широком зеркальном

лифте, по своей грандиозности ничуть не уступающему самому зданию. Эбигейл взглянула на

экранчик, и её глаза тут же расширились – они поднимались на 123 этаж! Она ехала со своим вечно

разъяренным боссом на 400 метров в высоту! Боже, она просто надеялась, что сильно преувеличила эту

цифру.

Когда двери лифта открылись, Эбигейл осторожно вышла и практически моментально замерла. Она

почувствовала себя Алисой, которая по волю случая попала в Страну Чудес, хоть этот Гордец совсем и

не был похож на того милого белого кролика. Все в холле, начиная от стен и заканчивая мебелью, было

выполнено в чисто белых тонах, изредка допускающих оттенки нежно-бежевого цвета, слегка

перемешанного с шоколадным. Вокруг висели картины, а на полочках и некоторых тумбах стояли

фотографии. Это место было таким светлым, уютным и… простым – при всей его нескрываемой

дороговизне, – что тот факт, что здесь живет человек, настолько властный и жестокий, просто не

укладывался у Эбби в голове.

Оглянувшись, Эбигейл заметила, что Дарен куда-то исчез, и тогда, осторожно подойдя к огромным

панорамным окнам, позволила себе на мгновение выглянуть наружу. Вид всего Манхэттена… да, что

там Манхэттена! Всего Нью-Йорка! Этот вид заставил её затаить дыхание. Ей показалось, словно весь

мир в этот самый момент простирался перед её глазами. Весь мир лежал на одной, лишь её ладони. Это

чувство, наверное, было несравнимо ни с одним другим чувством на свете. И если бы Эбигейл засыпала

и просыпалась в таком месте, то каждый её вечер был бы наполнен теми эмоциями и ощущениями,

которые бы дарил ей город. Но это были лишь мечты – не более.

- Тебе никогда не жить в таком месте, Эбби, - прошептала она, инстинктивно обвивая себя руками, -

спустись на землю, девочка. У тебя совсем иная судьба.

Она еле заметно выдохнула и, в последний раз бросив свой взгляд на город, отвернулась от окна. Её

взгляд в тот же самый момент врезался в человека, заставившего её слегка вздрогнуть и застыть на

месте. Дарен стоял всего в нескольких шагах поодаль, засунув руки в карманы своих брюк и, по всей

видимости, молча наблюдая за ней. Он успел снять пиджак и слегка закатать рукава рубашки, его скулы

не были напряжены, а глаза не метали молнии, и в этот самый момент Эбигейл показалось, что перед

ней стоял совершенно другой человек. Не тот, кого все привыкли в нем видеть. И не тот, кем он хотел

перед ними казаться.

- Я просто… - она указала на окно за своей спиной, - …очень красивый вид.

- Я собираюсь провести прием здесь, - только и ответил он, и привычное выражение Властного Гордеца

вновь поселилось на его лице.

- Да… - слегка протянула она, оглядывая холл, - место чудесное. Я уже вижу, как можно расположить

те декорации, которые я уже придумала, а так же я знаю, что еще можно добавить, - Эбби не сумела

сдержать улыбки. - Этот стол мы отодвинем. А этот диван поставим вон в тот дальний угол, -

оживилась она, а затем повернулась и сделала несколько шагов, выходя в середину зала. – Здесь должно

быть пустое пространство. Все лишнее мы уберем. Там организуем для вас небольшую сцену для

выступления. Вы же будете говорить речь, правильно? – Её вопрос остался без ответа, но она не

растерялась и продолжила. – Светомузыку я уже подобрала. С официантами договорилась – они тоже

будут выглядеть не совсем обычно. Вот здесь можно поставить стол с закусками, - она указала на место

рядом с окном и почувствовала, как загорелись её глаза. - Гости будут подходить за едой и невольно

бросать свой взгляд на вид, который отсюда открывается. А так, как это будет после ужина, то думаю, они смогут застать и красивый закат. Я уверена, что это придаст вечеру свое очарование.

Эбигейл замолчала, ожидая его одобрения или восторга. Интересно, что же он скажет? Восторг – это

было бы весьма уместно, верно? Ведь она сама не могла удержать в себе тех эмоций, которые при

одном лишь описании этой идеи просто хлестали через край.

- Мне не нужно очарование, - сухо ответил Дарен, заставляя улыбку Эбби тут же исчезнуть, - я просто

хочу, чтобы все прошло на уровне. У гостей должно быть достаточно еды и напитков, а декорации не

должны быть вычурными или детскими. Никакой светомузыку, раскрашенных официантов и прочей

романтичной ерунды с закатами. Все строго и по-деловому.

- Но ведь невозможно постоянно жить в строгости, - возразила она, - я уверена, что вашим гостям

понравится, что на вечере будет что-то, что заставит их улыбнуться. Возможно, даже повеселиться.

- Это не детский утренник, мисс Дэвис, - строго сказал он, - а высококлассный прием. Люди моего мира

не привыкли к подобному, и я не хочу, чтобы вашими стараниями вокруг этого вечера и его провала

много месяцев не смолкали сплетни.

- Но я не…

- Вы знаете, где находится выход, - резко перебил её Дарен. И Эбигейл даже ничего не успела ответить, потому что он быстро исчез из её поля зрения, скрывшись где-то в глубине дома.

- Какой же он упрямый! – Негодовала она, оставшись наедине с тишиной. – Вечно злится и никогда не

одобряет ни одной моей идеи! А ведь я просто хотела сделать как лучше, - она обиженно сложила руки

на груди, внезапно зацепившись глазами за большую цветную фотографию. На ней была запечатлена

красивая светловолосая девушка, стоявшая рядом с конем. Она была одета в простые деревенские

штаны и темно-синий свитер, и очень напоминала Эбби ту прелестную девушку Элейн, с которой она

познакомилась сегодня утром, разве что на фотографии ей было, наверное, не более пятнадцати, а об

инвалидной коляске не шло и речи. Её голова была естественно повернута в сторону, создавая

впечатление её полной неосведомленности в том, что где-то неподалеку кто-то направил на неё

объектив. Эбигейл любила такие фотографии. Они были живыми. Дышали чем-то настоящим. Тем, чего

никогда не передаст никакая заранее заготовленная поза или специально натянутая улыбка.

Почему Господь допустил это с ней? Почему искалечил такую светлую душу?

Эбби прикрыла глаза и сложила перед собой руки, начиная едва уловимым шепотом произносить

небольшую молитву. Возможно, кто-то скажет, что это не поможет Элейн встать на ноги, но Бог

должен знать, что есть люди, которые всегда будут надеяться на чудо. Иногда искренняя вера даже

нескольких людей может оказаться сильнее самой твердой воли Господа.

Открыв свои глаза, она сделала несколько шагов по направлению к лифту, и вдруг ощутила, как что-то

легкое упало на пол, вывалившись из её открытой сумки. Взглянув вниз, Эбигейл обнаружила тот

самый пакет, который Элис дала ей сегодня утром и который она должна была подарить тому, для кого

выбирала его содержимое. Она чуть было совсем о нем не забыла! Но стоит ли ей теперь отдавать

подарок тому, кто ушел, даже не соизволив просто проводить её до двери?

- Гордец, - себе под нос прошептала она, поднимая с пола пакет. - Постоянно твердит мне о манерах, а

сам о них видимо ничего не знает. «Это не детский утренник, мисс Дэвис, - спародировала она его . -

Люди моего мира не привыкли к подобному…». Этому богачу не угодишь.

Эбби нажала кнопку лифта и стала ожидать, пока он приедет. Она не понимала, что чувствовала в

данный момент: злость, обиду, раздражение или что-то еще, но ощущала как то, что всего мгновение

назад кипело у неё внутри, теперь начинает медленно исчезать.

Она опустила свои глаза на пакет, который все еще сжимала в своих руках.

Наверное, все же было бы неправильно уехать и так и не отдать ему то, что она так долго выбирала. Не

важно, как высокомерно этот зазнайка себя вел, это же из-за неё от его прежней рубашки отлетели

почти все пуговицы. Значит, её долгом было купить ему новую. Что она и сделала, как только

окончательно пришла в себя и поняла, что Судьба Затейница снова свела их вместе.

- Ладно, девочка, надеюсь, ты об этом не пожалеешь, - Эбигейл сделала вдох, а затем вытащила сверток

из полиэтилена и положила его на небольшую тумбочку около лифта, рядом с большой и красивой

вазой. Она быстро нацарапала несколько слов на карточке, а затем вложила её между ленточками,

которыми перевязала бумажный пакет, услышав, как открываются двери лифта.

Эбби повернулась как раз в тот самый момент, когда человек, выходивший из него, поднял на неё свой

взгляд.

- Эй, привет, - тепло улыбнулся ей брюнет, заставляя её замереть. – Эбигейл, верно? Мы познакомились

сегодня утром.

Вот черт! Хоть бы он не заметил, что это она положила этот сверток! Как же неловко будет объяснять

ему, почему сотрудница дарит своему начальнику подарки, да еще и такие… личные.

- Конечно,… а вы Пол, - она улыбнулась ему в ответ, слегка напряженно делая несколько шагов влево и

пытаясь загородить тумбу, - я помню.

- Да, - он немного неуверенно почесал затылок, - а что ты здесь делала? – Этот вопрос обескуражил

Эбби, и она даже застыла на месте. – Я хотел сказать, у тебя были какие-то дела с Дареном?

Фуф!

- Да, - быстро кивнула она, мысленно выдыхая от облегчения, - я осматривала зал для приема. Чтобы