бальную школу – её родители улетели в срочную командировку. – Эбби моментально хлопнула себя по

лбу. Встреча. Блин! Она совершенно о ней забыла! В трубке воцарилось недолгое молчание. – Я

надеюсь, вы помните о встрече.

- Да! – Слишком быстро ответила она. – Конечно, помню! Я никогда бы не забыла…

- Хорошо, - прервала её она, - тогда я жду вас утром. И мисс Дэвис, не опаздывайте.

- Не лучшее время для ухода с работы, верно? – Подытожила Мэнди, когда Эбби положила трубку.

Конечно же, её сестры всё увидели в её глазах: страх, сожаление, растерянность, и им ничего не

требовалось говорить. Эбби в бессилии уронила голову на стол, тут же почувствовав, как её обняли

маленькие родные руки. И только эти руки удерживали её от того, чтобы вновь не заплакать.

***

Эбигейл сидела на стуле и как могла, пыталась унять разрастающуюся дрожь в коленях. Эти

регулярные обязательные встречи отнимали у неё не только силы, но и ко всему прочему лишали

рассудка и забирали частички уверенности. Одетт Харрис сидела прямо перед ней и внимательно

изучала документы, которые считала необходимыми и подлежащими контролю. Точнее, контролю

подлежала вся их жизнь: от макушки и до кончиков пальцев, и это было понятно. Женщина за столом

была уполномоченным по правам ребенка и состояла в службе защиты детей. Своей внешностью:

короткими светлыми волосами и синими глазами, на первый взгляд она казалась милой и понимающей, но тот, кто хотя бы однажды видел её в работе, знал её как железную леди с волевым характером и

непоколебимостью в своих решениях. И ничего в эти самые моменты Эбби не боялась сильнее, чем

услышать вердикт, который стал бы для неё смертельным.

- Страховка в порядке, - наконец, произнесла она, - счета находятся в пределах нормы. Что насчет

справки от работодателя?

Когда Одетт сложила руки перед собой, сосредоточив на ней свой взгляд, Эбби затаила дыхание. Здесь

она могла бы соврать о том, что забыла взять этот немаловажный документ по ряду некоторых причин

(хотя, по сути, это было бы правдой), но да, она терпеть не могла лгать. А особенно человеку, в руках

которого находилось будущее Адель, а значит, и всей её семьи.

- Миссис Харрис… - она взяла себя в руки и продолжила, - …дело в том, что я временно не работаю, -

брови «палача в юбке» (как называли эту женщину очень многие) поднялись вверх, но Эбби тут же

поспешила исправиться. – Точнее, я уволилась. Вчера. По некоторым личным соображениям. Но уже

активно ищу новую работу! И почти её нашла!

Она долго и внимательно смотрела на неё, а затем не спеша сняла очки.

- Скажу честно, мисс Дэвис, мне никогда не нравилась ваша ночная работа. Но, несмотря на многие её

минусы, я видела в ней два основных плюса, которые считала приоритетными: первый - заведение

слыло хорошей репутацией и второй - благодаря ему вы имели стабильный доход. – Эбби незаметно

облизнула нижнюю губу, чувствуя, как во рту у неё начинает пересыхать от волнения. – И теперь, когда

оба плюсы я могу считать исчерпывающими, мне не остается ничего другого, как выразить вам свои

сожаления.

- Что? – Сердце Эбигейл сжалось от страха, и она инстинктивно вцепилась пальцами в подлокотники. –

Что вы имеете в виду?

- Отдавая ребенка в приемную семью, я должна быть уверена, что у него будет достойное будущее.

Особенно, это касается Адель. Эта девочка пережила слишком многое для своего юного возраста, и я не

хочу, чтобы в дальнейшем существовал хотя бы малейший шанс на то, что всё может повториться.

- Нет, - Эбби отчаянно завертела головой, пытаясь сдержать слезы, - нет-нет-нет, послушайте, прошу

вас! Я найду работу, вот увидите, и она будет даже ещё лучше, чем прежняя! – Она подалась вперед, понимая, что её глаза сейчас горят, как никогда. - Я готова отдать за Ади жизнь, слышите? Готова

умереть за неё. Я пойду на любую работу. На две, если это будет нужно. Я буду работать день и ночь, забуду про еду и сон, но сделаю всё для того, чтобы моя девочка ни в чем не нуждалась. Клянусь вам.

Адель никогда не будет хорошо ни в одном другом доме. Она привязалась к нам. Она же наша семья...

Одетт медленно положила очки на стол. Её молчание длилось всего несколько секунд.

- Вы должны понять меня, Эбигейл, - начала она, переплетая пальцы в замок. - Моя непосредственная

работа заключается в том, чтобы не допустить хотя бы малейшее отклонение от нормы в воспитании

ребенка. Да, для девочки, разделение с вами, несомненно, будет травмой, но я обещаю, что определю её

к лучшим психоаналитикам Нью-Йорка.

- Да не нужны ей ваши чертовы психоаналитики! – Взорвалась Эбби, тут же вскакивая с места. Она и

сама не ожидала, что сорвется, но остановить себя уже не могла. – Неужели вы не понимаете, что тем

самым причините ей огромную боль?! Она только начала приходить в себя, только стала улыбаться, а

вы хотите снова заставить её страдать…

- Не это является моей целью, - спокойно, но твердо произнесла Одетт. - Я просто хочу, чтобы у

малышки были максимально комфортные условия. И чтобы она была счастлива.

- Счастье измеряется далеко не деньгами, миссис Харрис, – она почти что выплюнула ей это в лицо. – Я

думала, что женщина, у которой есть дети, понимает это. Да, мы не богаты. Я не имею возможности

одевать её в лучшие наряды от… Прада, - сказала она, акцентируя внимание на костюме Одетт, - но у

меня есть нечто большее, чем деньги. У меня есть любовь. И я готова дарить её снова и снова, зная, что

она никогда не кончится. Когда тебя искренне любят, то становится просто не важно, во что именно ты

одет: в дорогое платье или потертые джинсы. Важнее лишь то, что на душе у тебя тепло. А рядом есть

люди, которым ты нужен.

Впервые за долгие годы «сеансов» Эбби позволила себе высказать то, что на самом деле было у неё на

сердце. Пусть манеру выражения и объект для опыта она избрала и не самые подходящие, но понимала, что больше просто не имеет сил молчать. И теперь, когда до закромов её сознания начала добираться

вся катастрофичность происходящего, она ни на шутку испугалась, только подумав о последствиях

своей несдержанности. Потерять Адель – вот самый сильный её страх.

- Я согласна с вами, мисс Дэвис, - неожиданно произнесла Одетт, поднимаясь со стула, - счастье

измеряется далеко не деньгами. Но оно зависит от них, как бы порой нам не казалось иначе, - её

властный взгляд в эту самую секунду напомнил ей Дарена. Та же холодность и отстраненность. Те же

манеры держаться. – В любом случае, - продолжала она, - я просто не в силах что-либо сделать. По

нашему с вами договору, единственно важным условием является наличие у вас фиксированного

заработка. Я могла бы принять во внимание смягчающие обстоятельства, если бы ваша семья не

держалась только лишь на вас. Но ведь, насколько мне известно, рядом с вами нет мужчины, верно?

Жениха, мужа? Адель, как и вам, нужно сильное плечо, которое могло бы гарантировать ей ту

поддержку, которую не всегда способна дать мать. Скажите, Эбигейл, в вашей жизни есть мужчина, который мог бы за вас поручиться? Который мог бы стать для Адель отцом?

Эбби в оцепенении застыла, понимая, что только что потеряла свой последний шанс хоть как-то

убедить Одетт в неправильности своего решения. Но что она могла ответить? «Да, Одетт! Да! Он у

меня есть!» - она могла выкрикивать это, могла топать ногами, размахивать руками, да хоть

вытанцовывать перед ней, но разве от этого ложь смогла бы стать правдой? Эбигейл ощутила, как в

груди мгновенно потяжелело, а дыхания перестало хватать даже на один ничтожный вдох, словно

легкие чем-то безвыходно передавило. Она лишь открывала и закрывала рот, понимая, что не может

озвучить очевидное, но и солгать тоже не имеет сил. Сдерживать слезы внутри теперь стало совсем

невыносимо, поэтому они бесконтрольно покатились вниз.

- Мисс Дэвис? – Терпеливо переспросила Одетт, пристально заглядывая ей в глаза. – Рядом с девочкой

есть такой человек?

- Есть, – неожиданный голос в дверях заставил Эбби резко развернуться, а Одетт удивленно перевести

взгляд. – Я.

Глава 18

Эбигейл резко повернула голову в его сторону, одной рукой тут же крепко ухватившись за край стола.

Всеми силами она старалась выглядеть сильной и невозмутимой, но у неё не получилось заставить

солгать свои глаза. Они шептали, кричали, радовались и взрывались рыданиями одновременно, пока

слова безмолвно томились где-то внутри. В который раз он удостоверился в их необъяснимой магии. А

особенно той её части, которой обладала Она.

- Кто вы? И как сюда попали?

Его взгляд переместился в сторону элегантно одетой женщины с короткими светлыми волосами, чуть

тронутыми сединой: хорошо уложенными и полностью соответствующими её образу. Её голос был

стальным и властным, а стан и взгляд ясно говорили: «ты не знаешь, с кем имеешь дело».

Удивительно было то, что и она этого не знала.

- Всё очень просто, миссис Харрис: если я захочу куда-либо войти – я это сделаю, - объяснил он, не

спеша проходя вглубь кабинета. - И никто не сможет мне помешать.

Дарен мимолетно взглянул на Эбби – она все так же не отводила от него глаз, словно мысленно умоляла

его помочь. И он чувствовал, как сильно она боится.

- Это возмутительно, - словно не веря своим ушам, ответила Одетт, в ту же секунду потянувшись к

телефону, - я вызываю охрану.

Её пальцы уже начали набирать знакомые цифры, но одна его рука внезапно перехватила её запястье, а

другой он медленно нажал на сброс.

- На вашем месте я бы не стал этого делать, - тихо произнес он, чувствуя, как начинает злиться.

- Да что вы себе позволяете! – Воскликнула она, выдергивая руку. – И кто вы, черт возьми, такой?!

- Тот, на ком держится это место, - проговорил Дарен, упираясь руками в стол, - и весь его фонд.

Одетт очень внимательно смотрела на него, а затем её вдруг словно поразило молнией. Глаза, которые

еще минуту назад горели уверенностью и силой, неожиданно погасли, уступая место растерянности и

страху. Дарен никогда не появлялся на публике в местах, в фонды которых поступали средства от его

имени. Все пополнения и взносы от семьи Бейкер всегда делала Элейн. Но он прекрасно знал, что Одетт

Харрис обладала достаточным количеством нужной информации для того, чтобы догадаться о том, кто

он, черт возьми, такой.

- Мистер Бейкер, - произнесла она уже тише, и Дарен выпрямился. - Я прошу прощения за своё крайне

непозволительное поведение.

- Ваши извинения не принесет мне абсолютно никакой выгоды, - холодно и громко сказал он, - пустым

словам я предпочитаю поступки.

- Да… - немного растерянно отозвалась Одетт, но затем быстро засуетилась, - конечно! Всё, что угодно

для вашей семьи! Только скажите и…

Дарен резко поднял свою ладонь вверх, заставляя женщину замолчать, а Эбигейл затаить дыхание. В

этот самый момент он позволил своему Зверю выйти на поверхность. Позволил этому жестокому и

беспощадному демону, живущему внутри него, взять ситуацию в свои руки.

- У меня только одно условие, - спокойно, но в то же время жестко начал он, - мисс Дэвис должна

получить полную и бесконтрольную опеку над Аделаидой Саммерс. За лично вашей подписью.

В кабинете наступила мгновенная тишина. Эбби подняла на него свои глаза, и Дарен заметил, как по её

щеке непроизвольно скатилась слеза. Ему до боли сильно захотелось прижать её к себе, но он

сдержался, незаметно сжав пальцы в кулаки.

- При всем уважении… - немного испуганно начала Одетт, - … я просто не имею права. Эбигейл