— Торк прошу не выдумывай обо мне то чего нет на самом деле. Ты не настолько хорошо меня знаешь. — пытаюсь вразумить я этого разошедшегося защитника моей нравственности.

— Это ты себя ни хрена не знаешь. Мне со стороны виднее.

— Ну да ты ведь у нас тонкий знаток женской души. Особенно как бухнешь.

— Элизабет кончай надо мной прикалываться.

— А ты кончай бухать каждый день!

— Ладно. Садись в автобус и останемся каждый при своем мнении.

В автобусе Дани обычно сидевший рядом или неподалеку, сейчас уселся в самом конце автобуса. Нам конечно придется поговорить. Только позже. Сейчас у меня и у самой еще внутри не улеглось, так что говорить с кем то кто считает себя обиженным в этой ситуации я совершенно не готова. Отвернувшись к окну я заснула, устав наблюдать как мимо мелькают километровые столбики на обочине.

В Уфу мы приехали уже только поздней ночью. Обычно мой чемодан в номер мне помогал тащить Дани, но сегодня он меня полностью игнорировал. Так что мой чемодан подхватил из моей руки Ганс, прихватив свою сумку и потащил к лифту.

Вместо того что бы пойти с нами Дани направился к бару. Я хотело окликнуть его, но Ганс толкнул меня плечом, останавливая.

— Не трогай его, Элизабет. Пусть перебеситься. он смотрел на меня хмуро.

— Считаешь меня в чем то виноватой? прямо спросила у него я.

— Вовсе нет. Ты ведь никогда не морочила ему голову и ничего не обещала. А на что он сам продолжал глупо надеяться это ведь его проблемы. Просто переживаю за него.

— Поверь я тоже. Может все таки пойти и поговорить с ним?

— Не стоит. Нарвешься на грубость, а слушать он тебя не станет. Давай я подниму вещи в номер и пойду присмотрю за ним.

— Спасибо.

— Да ладно. Мы ж уже почти родня. На свадьбу позовешь?

— Вот Торк трепло! усмехнулась я. Да никакой свадьбы еще и в проекте нет!

— Ну думаю что если этот твой мужик не полный дебил, то она однозначно скоро будет.

На самом деле из звонков родителям я знала что Сашка не только не подал на развод, но и стал посещать традиционные воскресные обеды у моих родителей. И это учитывая что последние года полтора он ни разу туда со мной не выбрался ссылаясь на то что хочет отдохнуть в свой единственный выходной. И это конечно не могла не вызвать очередную волну упреков со стороны мамы ко мне. Она беспрерывно ругала меня за безответственность и глупость, требовала, доходя до истерик, что бы я одумалась и немедленно вернулась в семью, потому Сашенька такой чудный муж и дает мне время и возможность одуматься. А я дура такая-разтакая не ценю великодушия и безмерной любви этого чудного мужчины. И заканчивалась каждая беседа воплями что бы я прямо сейчас все бросала и ползла на пузе мужу законному ноги целовать. Я каждый раз бросала трубку совершенно измотанная и через неделю звонила снова, что бы все опять повторилось. Зачем это моим родителям я понимала. Они хорошо пристроили меня замуж и теперь все разваливалось. Конечно что говорить родне и знакомым? «Наша непутевая дочь неудачница сбежала из дома как незрелый подросток и вместо того что бы стоять у плиты или гладильной доски обихаживая такого прекрасного мужа, шатается по всей стране с группой татуированных и пирсигованных парней».

Явно это не то чего бы им хотелось. Но вот зачем это все Сашке? Неужели он настолько привык добиваться успеха в любой поставленной задаче, что и наш провальный брак стал воспринимать как вызов себе? А что это так ему свойственно. Ложиться костьми и гореть на работе добиваясь успеха любой ценой. Вот теперь он что ли поставил перед собой задачу во что бы то ни стало сохранить внешнюю благополучную оболочку нашего брака? Как всегда прилагая любые усилия и не жалея времени и сил.

Грустно стало от того что когда я была рядом он не желал потратить и сотой доли этого же времени и сил на развитие и сохранение наших отношений. Зато теперь они у него неожиданно нашлись в достатке. Только уже совсем поздно.

— Ганс, я формально еще вообще то замужем. Да и с чего ты взял что я сплю и вижу как из одного замужа сразу в другой перескочить?

— Потому что все женщины на самом деле мечтают захомутать какого-нибудь мужика.

— Боюсь тебя расстроить. Но большинство нормальных женщин жизни с «каким-нибудь» предпочтут вообще никакого. Мужик знаешь ли в доме нужен не только для того, что б носками воняло.

— Зажрались вы, женщины! — усмехнулся Ганс.

— Не-а! Это вы измельчали, мужчины.

— И то верно. — согласился Ганс.

Весь следующий день до самого концерта Дани старательно меня избегал. Зайдя в гримерку перед самым выступлением я застала там обычный бардак и оживление.

— Элизабет, ты Дани не видела? — спросил меня Торк, обжимающийся с очередной «счастливицей». — Десять минут до выхода в народ, а его не видно.

— Ладно готовьтесь, я его поищу. Девочек сами проводите, или мне заняться?

— Сами.

Я вышла в коридор и осмотрелась. Спросила у охранника и он указал мне в боковой коридор ведущий к служебным туалетам. Я прошла буквально десяток метров и свернув за угол увидела Дани. Он стоял прислонившись к стене со спущенными штанами. Перед ним на коленях стояла девушка и её ритмично двигающаяся голова не оставляла сомнений в сути происходящего. Наши взгляды встретились и Дани неожиданно цинично мне усмехнулся. Девушка видимо услышала меня и попыталась отстраниться. Но Дани вцепившись в её волосы стал жестко трахать её в рот, заставляя давиться и задыхаться, при этом не отпуская моего взгляда. Он откинул голову и я видела как нервно ходит его горло. При этом его красивое лицо оставалось холодно-бесстрастным, будто он и не сексом вовсе занимался. Отвернувшись я поспешила уйти, но в этот момент услышала как застонал кончая Дани и только прибавила шагу. Войдя в гримерку застала там уже только парней.

— И где пропажа? — спросил Ганс.

— Думаю сейчас придет. Штаны только застегнет.

Парни молча посмотрели на меня и на вошедшего Дани. Теперь он больше не избегал моего взгляда. Наоборот смотрел прямо и с вызовом, и на его губах все время играла та самая циничная усмешка. Уходя на сцену Торк и Ганс как обычно наудачу чмокнули меня в щеки. Дани же неожиданно обхватил мой затылок и попытался поцеловать у губы. Но я резко отвернулась и губы Дани скользнули по щеке. Тогда он удержав меня впился жадным поцелуем в шею. Я рванулась из его хватки, толкая в грудь.

— Дани, кончай этот цирк, — раздраженно сказал Ганс.

— А в чем проблема? нагло усмехнулся парень. Я чем-то обидел тебя, Элизабет?

— Прекрати, — тихо сказала я. — Ты ведешь себя глупо.

— Глупо? — прошипел мне в лицо Дани. — Это потому что я вел себя как тупой робкий придурок ты вчера переспала с другим мужиком. Видимо мне нужно было не церемониться, а завалить тебя без разговоров? Тебе нравятся мужики трахающие тебя жестко, и оставляющие засосы на твоем теле? Так я могу быть и таким.

— Дани не веди себя как мудак! — крикнул Торк.

— Отвали.

— Причина, по которой я переспала с Ромой, тебя совершенно не касается! Это моя личная жизнь и кого я выбираю в любовники, тоже моё сугубо личное дело. А тебя никогда не считала тупым придурком и если перестанешь себя так вести, то и впредь считать не буду.

— А кем ты меня считала, Элизабет? Кто я на хрен для тебя? — заорал Дани.

— Ты мой друг. Был им и надеюсь все еще остаешься.

Д ани резко отвернулся и быстро пошел к двери. Остановившись в проеме он обернулся.

— Мне этого охренеть как недостаточно! Слышишь, Элизабет?

Я хотела ответить что большего дать не смогу никогда, но он уже ушёл.

Глава 21

Следующие две недели принесли мне одни расстройства.

Во-первых Дани стал вести себя как полный засранец. Он словно поменялся с Торком мозгами и даже превзошел его многократно.

Если Торк кажется стал браться за ум и я видела его с бутылкой пива все реже, то Дани постоянно был мягко сказать навеселе.

Доходило до того что пару раз нам его невменяемого пришлось держать под холодным душем, и отпаивать кофе что бы не сорвать концерт. При этом он постоянно грубил мне и пытался задеть.

Что касается поклонниц то он вел себя откровенно вызывающе. Я то и дело заставала его занимающегося сексом в самых неподходящих для этого местах. И каждый раз его глаза смотрели на меня с циничным огнем, словно он хотел задеть этим именно меня.

Замечания Торка и Ганса не имели никакого действия. Дани откровенно ложил на нас и продолжал создавать группе «Getto» скандальную репутацию. Фото его со спущенными штанами, трахающего какую то девицу прямо около черного входа одного из клубов уже разлетелось в интернете.

Когда я тыкнула им ему в физиономию он только нагло усмехнулся:

— А что у меня классная задница, ты не находишь, Элизабет? Хотя можно набить на ней пару тату. Какие тату на моей заднице понравились бы тебе, а Элизабет?

— Боже мне плевать на твою задницу, пока ты не позволяешь любому желающему снимать её на телефон в долбанной подворотне! Дани одумайся ты! Ведь это могут твои родители увидеть! Что они подумают?

— Может что их сын ведет здоровую сексуальную жизнь на свежем воздухе? Чего им переживать то? Это ткнул он в телефон- подтверждает что у меня нормальная ориентация и работает все исправно. А то знаешь ли с тех пор когда я дурак на тебя то запал, моя маман начала сомневаться что мне девочки нравятся. Так что расслабься, Элизабет.

— Ты ведь сам потом жалеть будешь!

— Вот потом и подумаю! отмахнулся от меня Дани.

Второй же плохой новостью было то что к тому времени у меня было уже два дня задержки и это заставляло впадать в состояние легкой паники. Пойти купить тест я пока не решалась, малодушно оттягивая тот момент когда буду знать все точно и больше не смогу не думать об этом.

Но когда на утро после разговора с Дани меня затошнило перед завтраком, прямо на глазах у парней я поняла что тянуть не имеет больше смысла. Хотя и сомнений то в принципе не осталось.

Следующий раз приступ тошноты настиг меня прилюдно когда я вошла в прокуренную гримерку и увидела Дани нагнувшего какую то девицу прямо перед зеркалом, на глазах у остальных и жестко долбившегося в неё. Наши глаза в зеркале встретились и меня опять обжег незнакомый циничный огонь в его красивых глазах.

От этой картинки, или от сигаретного дыма и вообще от всего мой желудок скрутило так жестко что я была вынуждена зажав рот ломануться бегом в туалет. Меня полоскало так что казалось желудок вывернет наизнанку.

Неожиданно скрипнула дверь и кто то собрал мои волосы, и обхватил за живот крепкой рукой поддерживая.

— Торк, уходи ради бога. Мне стыдно!

— Черт, Элизабет ты меня видела обнимающимся с белым другом гораздо чаще. И я тебя нисколько не стеснялся припомни. К тому же ты одета, а меня ты частенько и голышом заставала. Так что расслабься. В твоем положении нервничать еще и из за такой ерунда противопоказано.

— Откуда ты…

— Элизабет! Три старших сестры, помнишь? Я узнал с детства о вашей бабской физиологии такие подробности, что ни один нормальный парень за всю жизнь не захотел бы узнать. Я глядя на твоё равномерно зеленоватое личико по утрам в последние дни подозревать начал. Ты тест уже делала?

— Нет пока. Боюсь.

— Вот вы бабы народ интересный, — заржал Торк. — А что мучиться в безвестности не так страшно?

— Много ты понимаешь.

— Да кое что. Что будешь делать? Оставишь? — я выкатила на Торка глаза. — Прости тупой вопрос! Отцу счастливому скажешь?

Я закусила губу. На самом деле я не звонила Роме все эти дни, давая себе время на то что бы остыть после той сумасшедшей ночи и попытаться взглянуть на все адекватно. И мои размышления не были слишком радостными. Я не ребенок и отлично осознавала что между нами очень сильное сексуально влечение. И стоило признать что после той ночи я поняла что тоскую по Роме. Что для меня уже сейчас наши отношения перестали быть просто сексом. Я проиграла сражение за собственное сердце. Сдала оборону просто без боя. И теперь Рома мог вольготно властвовать. Но и еще я четко понимала что такой мужчина как Рома не сможет слишком долго принадлежать мне одной. Такие как он не приручаются. И я совсем не тот тип жены которая нужна такому мужчине.

Ему нужна «умная и понимающая» жена, которая вполне удовольствуется официальным статусом, будет закрывать глаза на его измены и загулы. Та которую вполне устроит что он рано или поздно все равно приползет домой ко вкусному ужину и тихому уюту. И где его не станут спрашивать где он был и молча выстирают помаду с рубашки.