«Естественно! — подумал Антон. — На носу конец полугодия. Висяков, то бишь нераскрытых убийств хоть отбавляй! Кому же охота добавлять в свой список очередной „глухарь“. В подобной ситуации самоубийство, как бальзам на душу!»

— Гм… но если девушку действительно отравил автор анонимок, опасность грозит и вашим конкурсантам. Да, прежде всего им.

— Ничего им не грозит! — дотошность Антона начала раздражать продюсера. Особенно его злило, что детектив так точно озвучивал его собственные страхи и сомнения. — В Зеркальном доме с ребятами не может ничего случиться, они там круглосуточно под наблюдением охраны. Камеры есть даже в душе и туалете. Можете сами выйти в Интернет и понаблюдать.

— За тем, что происходит в душе? — усмехнулся Антон.

— Разумеется, нет. Это вам не «За стеклом» и не «Дом два», у нас другая специфика.

— Извините. Неуместная шутка. Письма приходили по электронной почте?

— Нет, по обычной.

— То есть в письменном виде?

— В печатном. Текст был набран на компьютере.

— Подпись, обратный адрес?

— Разумеется. Ничего этого не было. Аноним называл себя моей совестью.

— Гм, ну это хотя бы оригинальнее Доброжелателя. Вы принесли письма? Хотелось бы взглянуть.

Зарецкий смутился, вспомнив, с какой беспечностью отнёсся к советам интуиции.

— К сожалению, я их выбросил. Не думал, что это важно. Знаете, сколько подобных посланий мне приходилось получать. Скорее всего, и эти были просто результатом чьей-то больной фантазии.

— Не исключено, — кивнул Антон. Ему и самому не раз приходилось иметь дело с малоприятными посланиями без подписи и обратного адреса. — Скажите, Леонид Егорович, у вас есть враги, недоброжелатели?

— А у вас? — вопросом на вопрос ответил продюсер. — Недоброжелатели есть у каждого более-менее успешного человека. Врагов не замечал. В бизнесе, естественно, есть конкуренты, но это серьёзные люди и до пошлых записочек не опустятся: не тот уровень. Многие из них, кстати, не раз пытались переманить Заряну, но, как вы сами понимаете, им она нужна была живой.

— Это понятно. Видите ли, автор назвался вашей совестью и, скорее всего, он имеет в виду какую-то конкретную ситуацию. Возможно из вашего прошлого. Вы не думали…

— Не думал! — холодно отрезал продюсер. — Думать будете вы, а я буду вам за это очень хорошо платить! Повторяю, у меня нет врагов, во всяком случае, способных на такое!

— Хорошо, а у самой Заряны?

— У неё были поклонники и завистники. Большего сказать не могу, поскольку не в курсе. Об этом вам лучше поговорить с её телохранителем Игорем.

— Думаете, она делилась с телохранителем подобными откровениями?

— Уверен. Видите ли, он по совместительству её жених.

— Вот как? — Антон сделал пометку в блокноте. — Значит, вы хотите, чтобы я нашёл убийцу Заряны?

— Да, и как можно быстрее. Её уже не вернуть, а мой проект под угрозой срыва.

Заметив осуждающий взгляд Холмса, Зарецкий грустно улыбнулся:

— Понимаю, я кажусь вам бездушным циником. Мне действительно жаль Заряну, она была мне дорога не только как выгодное вложение капитала, но если я сейчас заброшу дела и буду просто горевать в тёмном углу, разве ей или кому-то другому станет легче?

Антон смутился.

— Вы не должны передо мной оправдываться. Давайте лучше подумаем, когда и где девушку могли отравить?

— Врач считает, что, судя по времени и интенсивности проявления симптомов, это произошло восьмого мая — не раньше. В Зеркальном доме как раз был зачёт, и она в нём участвовала. Обычно, зачёты и экзамены мы проводим по субботам, но поскольку 9 мая — праздничный день, пришлось всё перенести на пятницу. Подробнее о передвижениях Зои в тот вечер можете узнать у Игоря.

— Так и сделаю, — Антон снова сделал пометку. — Кстати, какие у них были отношения? Не все женихи и невесты ладят одинаково.

— Думаете, он сам мог это сделать?

— Я должен проверить все версии.

Зарецкий задумался, потом отрицательно покачал головой:

— Пустая трата времени: Игорь по натуре — слабак. Он силён физически, а вот морально… Нет, он бы просто не смог. О таких в народе говорят — кишка тонка!

Мужчина бросил взгляд на часы и начал прощаться.

— К сожалению, мне пора идти, если потребуется дополнительная информация, обращайтесь, я всегда на связи. — Он оставил детективу визитку и почти умоляюще попросил: — только, пожалуйста, найдите эту тварь побыстрее!

— Сделаю всё возможное! А вы не заметили, как себя вела девушка на зачётном концерте? Она с кем-нибудь ссорилась?

— Нет, ничего такого не видел. Зоя по натуре человек бесконфликтный. Можете посмотреть записи того вечера и фуршета, у нас везде камеры — каждый жест задокументирован.

— Обязательно посмотрю, особенно фуршет. Насколько я понимаю, яд был добавлен в еду или в напиток?

— Еда отпадает: у Зои строгая диета — она не ест после пяти вечера, а вот некоторые напитки вполне допускаются. Но только не на моём фуршете, там были все свои!

— Я понял, Леонид Егорович, последний вопрос: кто разговаривал с девушкой перед смертью?

— Кроме медперсонала лишь я и Игорь. Её родственникам сообщили поздно, они приедут только вечером.

— Зоя говорила что-нибудь?

— Много чего, но это был бред, ничего вразумительного. Её мучили судороги и боли, врачи постоянно кололи обезболивающее. Она засыпала, а когда приходила в себя говорила что-то совершенно бессвязное.

— Но возможно какое-то слово или фразу она повторяла чаще других? — настаивал детектив.

— Да, пожалуй.

Зарецкий снова задумался. В памяти всплыло перекошенное от боли, посиневшее лицо рыжей красавицы. Её тонкие пальцы отчаянно хватались за рукав его пиджака, искусанные, черные от запёкшейся крови губы с трудом шевелились, шепча бессвязные слова. Потом вдруг в затуманенных болью глазах сверкнуло озарение, и она стала сдавленно, но совершенно осмыслено повторять всего два слова.

— Она говорила что-то про телефон и эсэмэски. Да, точно! И говорила довольно настойчиво, но я смог разобрать только это.

— Телефон и эсэмэски, — задумчиво повторил Антон, и Зарецкий невольно вздрогнул.

Где-то там, в подсознании зашевелились смутные образы и похороненные под грудой жизненных реалий воспоминания, а потом мелькнула какая-то очень важная мысль. Мелькнула и исчезла. Бесследно.


Арбенин посмотрел на часы и тихо выругался. Стоило представляться работником ЖКХ, устанавливать жучки в чужой квартире, чтобы потом слушать, как предполагаемый герой-любовник всего лишь делает массаж пожилой даме, матери Ларисы (так зовут жену клиента). Сама она здесь так и не появилась.

Неужели заметила слежку? Вряд ли. Он всё-таки профессионал, а вот девчонка сегодня вполне могла её спугнуть. Ладно, сам виноват, доверился дилетантке.

Впрочем, здесь есть и другие варианты: массажист вне игры и она наставляет мужу рога с другим Ромео, либо у неё просто никого нет.

Проклятье! И почему он сразу приехал сюда, а не отправился вслед за Ларисой?! Да потому что был уверен — мамулин массаж не более чем благовидный предлог для свиданий. Профессионал, блин!

И где теперь искать эту Ларису? Она с одинаковой вероятностью может быть, как дома на Рублёвке, так и в объятьях любовника. Стоп, дом ведь можно проверить! Май достал мобильный с неопределяющимся номером и позвонил на домашний телефон Мироновых. Трубку сняла домработница. Май представился сотрудником женского журнала, жаждущим взять интервью у жены известного бизнесмена, владельца нескольких ночных клубов. Женщина сообщила, что хозяйки дома нет, и предложила перезвонить чуть позже, заверив, что обычно в девять Лариса Игоревна всегда бывает дома.

«Прямо пай девочка!» — усмехнулся Май, а вслух сказал:

— Простите, я не могу ждать. Мне нужно получить её согласие прямо сейчас иначе придётся договариваться с другой претенденткой. Но мне, если честно, хотелось бы пообщаться именно с Ларисой Игоревной — её образ больше соответствует концепции нашего издания. А вы не знаете, где она сейчас? Может, я сам её найду?

— К сожалению, не знаю, — совершенно искренне ответила женщина, и Арбенин ей поверил.

Значит, дома её нет. Этого следовало ожидать. Немного подумав, Май набрал номер самой Ларисы. Она ответила сразу, как будто только и ждала его звонка, причём ответила очень взволнованно:

— Привет, это ты? Где тебя носит?

— Ой, простите, похоже, я ошибся номером, — пробормотал помощник детектива и вполне довольный собой сбросил вызов.

Ну вот, что и требовалось доказать: таинственный незнакомец всё же имеется. Осталось выяснить, где у них свидание.

«Привет, это я! Ты где?» — написал помощник детектива и отправил Ларисе эсэмэску.

Ответ пришёл мгновенно, сразу видно — барышня на нервах.

«Я в „Орхидее“! Жду уже полчаса! Ты где?!»

«Извини, скоро буду!» — ликуя, отписался Май и незамедлительно отправился вслед за своим посланием к салону красоты.

Значит, всё-таки «Орхидея»! Странно, кроме массажиста и собственно владельца данного заведения мужчин там больше нет. Первый отпадает, ну а владелец, пожалуй, мог бы найти более подходящее место для встреч. Хотя, более подходящими в подобных ситуациях считаются места наименее подозрительные в глазах ревнивых супругов. Что ж, в этом плане салон — самое то! Интима, правда, маловато, зато экстрима и адреналина хоть отбавляй.

— Чёрт! Этого мне только не хватало! — тоскливо протянул Май, обнаружив, что попал в западню очередной пробки.

Вот почему он больше любил свой старенький «Харлей». С железным конём подобные проблемы решались легко, но, к сожалению, на нём не разместишь аппаратуру для прослушивания.

С учётом двадцатиминутной пробки, возле салона Май оказался почти через час. Он планировал снова ворваться в здание в качестве ревнивого мужа, разыскивающего блудную жену. Мужчина уже разыгрывал такой спектакль несколько дней назад, получилось весьма убедительно. Сотрудники «Орхидеи» его, безусловно, запомнили, поэтому вряд ли что-то заподозрят.

Но давать представление не пришлось: Лариса вышла сама в сопровождении высокой худенькой брюнетки, в которой Арбенин узнал мастера маникюра Нину Костенко. За минувшие две недели он успел запомнить всех сотрудников поимённо.

Женщины недолго спорили на повышенных тонах, сопровождая слова бурной жестикуляцией. Май под видом случайного прохожего постарался подойти ближе, но дамы уже закончили разговор. Маникюрша, сделав неприличный жест рукой, решительно направилась в сторону салона.

— Забудь о моём муже! — крикнула ей в след Лариса и не менее решительно скрылась в своей новенькой серебристой «Ауди».

— Это ты о нём можешь забыть! — заявила на прощание Нина и громко хлопнула дверью.

Май удивлённо присвистнул:

— Это ещё что за импровизация? Такого поворота сюжета в моём сценарии не было!

Вернувшись в машину, он позвонил Алику:

— Привет тебе, Гарри Поттер всемирной паутины в целом и каждого компа в отдельности. Ты уже проверил телефон нашего бледнолицего Отелло? Есть что-нибудь интересное?


Ангелина узнала о смерти Заряны только утром, увидев на разворотах газет фото рыжей красавицы и огромные багровые буквы, неумолимо сложившиеся в невозможное шокирующее слово — самоубийство!

Потрясённая девушка на мгновение словно выпала из реальности, а, очнувшись, ощутила всю тяжесть навалившейся на плечи острой сосущей тоски. Заряна ей нравилась, нет, не просто нравилась — она была воплощением её собственной мечты. Обыкновенная девчонка, добившаяся завидного успеха своим талантом, своим трудом.

Казалось, молодая певица так и излучает позитив, обожает свою работу и просто наслаждается жизнью. Вот именно… казалось. Неужели всё это было лишь имиджем. Игрой на камеру, ярким, но не живым образом, рассчитанным на легковерную публику? В подобную трактовку ситуации Ангелине верить не хотелось, но как иначе объяснить добровольный отказ от жизни? Размышляя таким образом, на работу девушка пришла с испорченным настроением.

Алик уже дежурил в приёмной, он склонился над монитором и, похоже, ничего вокруг не замечал.

— Привет, трудоголик, ты здесь ночуешь?

— Привет, Ангелина, — он улыбнулся одними губами, по-прежнему не

отрываясь от монитора, — почти, работы много. Ну, как прошёл вчерашний день, Май тебя, наверное, замучил?