Гарри с трудом повернул голову и увидел, что Северус, хватаясь за поручень, вваливается вслед за ним в машину скорой. Оттолкнув начавшего было возражать фельдшера, друг повалился на колени рядом с его носилками. На Гарри уставились расширившиеся от волнения черные глаза.

— Где больно? — прерывисто дыша, спросил Северус. — Где больно, г-говори! — повторил он, слегка заикаясь.

— Мне не так уж и больно, — испуганно пролепетал Гарри, чувствуя себя на иммобилизационном матрасе так, будто его зарыли в песок. — Зачем меня сюда положили, можно, я встану, Северус?

Брови дорогого друга черными молниями метнулись к переносице.

— Нельзя, — рявкнул он. — Пока не сделаем рентген, с матраса не вставать!

Он обернулся к фельдшеру.

— Лёд где, почему до сих пор холод не приложили?!

Фельдшер нервно дернулся: голос мистера Снейпа внушил ужас всей бригаде спасателей.

— Вы кто такой, чтобы…

— Завтра узнаешь, КТО, когда приказ об увольнении получишь! — вскипел дорогой друг.

— А ты… — Гарри всмотрелся в злое и белое как мел лицо Северуса. — Ты как? Я упал прямо на тебя!

— Нормально, — сквозь зубы сказал тот. — Видишь, живой. Руки… руки на месте, — буркнул он. Словно в подтверждение, Северус коснулся его виска, осторожно приглаживая волосы. Гарри с ужасом ощутил, как трясутся его пальцы.

— Северус, — покаянным голосом начал он.

Черные глаза опасно сощурились.

— Я убью тебя ПОТОМ, — шелковым голосом пообещал Северус.

* * *

Пожалуй, за всю свою жизнь Гарри никогда так не терзался стыдом и удушающим чувством вины. Он, свалившийся с тридцатифутовой высоты, отделался ушибом мягких тканей, то бишь обыкновенным синяком на груди, о чем поведали результаты магнитно-резонансной томографии. Рентген, который он прошел, не вставая с проклятого матраса, не обнаружил ни единого повреждения, зато выявил перелом лодыжки и трещины двух ребер у дорогого друга.

Тридцать минут Гарри пришлось провести внутри капсулы МРТ. К своему стыду, он был рад забиться не то что в аппарат томографа, а уползти жалким червем в глубину земли. Лежа в «тоннеле», он полчаса скрипел зубами, обзывая себя нехорошими словами.

После объявления результатов томографии мистера Поттера Северус вдруг, казалось, потерял все силы. Он перестал ругаться и командовать, опустился на кушетку диагностического кабинета и сидел, бледный и мрачный, не глядя на Гарри. Пока незадачливый саботажник терзался муками совести, лежа в капсуле, дорогому другу наложили на ногу лангету, на которую тот теперь смотрел с нескрываемым отвращением. На груди Северуса красовалась синтетическая повязка, что, похоже, тоже не прибавило ему хорошего настроения. В процессе обследования обнаружилось, что дорогой друг никогда не болел ничем страшней ветрянки и сроду ничего себе не ломал. В ответ на дружелюбное замечание коллеги-хирурга о том, что все когда-нибудь бывает в первый раз, Северус наградил его таким злобным взглядом, что тот побледнел, стушевался и испарился в подсобку.

— Ладно, — пробормотал, наконец, Северус, очевидно, пытаясь утешить их обоих. — В конце концов, могло быть и хуже, — он положил руку на колено Гарри.

— Вы могли погибнуть оба, — ввернул доктор-диагност. — Тридцать футов — это не шутки, сэр. Ну, ваша очередь, мистер Снейп, — он махнул на гостеприимно раскрытую капсулу МРТ. — Татуировок, металлических коронок нет? Железо, телефоны, кредитки…

Северус уставился на аппарат, будто видит его впервые.

— Думаю, в томографии нет необходимости, мистер Адамс. Сейчас меня осчастливят костылями, и мы пойдем.

Брови доктора-диагноста недоуменно поползли вверх.

— Профессор Снейп, как это понимать? Вас обоих направили на МРТ, будьте добры, я вам помогу, — он взял его под локоть, очевидно намереваясь помочь встать с кушетки.

Северус отшатнулся от доктора Адамса, как от чумы.

— Не нужно. Я передумал, — буркнул он.

— Что значит, передумали? — нахмурился диагност. — Вы понимаете, что нигде больше не получите столь достоверную картину о состоянии организма? С мистером Поттером все в порядке, но ваши травмы…

— Вполне достаточно рентгена, — быстро сказал Северус. — Все и так понятно.

— Но, сэр…

— Я не полезу в трубу! — рявкнул Северус.

Гарри вытаращил глаза от удивления. Похоже, дорогой друг боялся МРТ!

— Профессор, вы косяками шлете нам своих пациентов, — въедливо сказал Адамс, тщетно пытаясь скрыть улыбку. — Неужели не хотите опробовать то, что рекомендуете всем и каждому?

— Северус, — Гарри сжал его руку и умоляюще заглянул в глаза. — Там совсем не страшно. Только шум какой-то, а так…

— Мне не страшно! — возмутился тот, одарив Гарри гневно сверкающим взглядом.

— Сейчас подойдет психолог, сэр, не волнуйтесь. Очень многие люди даже не подозревают, что страдают клаустрофо…

— У меня нет клаустрофобии! Я просто НЕ ХОЧУ, ясно? Не надо мне ваших психологов!

Гарри вновь поймал взгляд дорогого друга, и его сердце сжалось от боли: в антрацитовых глазах плескался самый настоящий страх.

— А вдвоем можно? — Гарри умоляюще заглянул в лицо диагноста. — Э-э… Чтобы не скучно.

Тот удивленно выкатил глаза, с минуту дико таращился на обоих и вдруг расхохотался.

— Такого у меня еще не было, — фыркнул он, пряча в бороде улыбку. — Нет, вдвоем нельзя. Сэр, поверьте, ничего страшного в обследовании нет. Позвольте все-таки вам помочь, — он протянул Северусу руку.

Быстро глянув на Гарри, тот с трудом встал, опираясь на плечо доктора Адамса, доплелся до панели томографа и покорно лег, поморщившись от боли: несмотря на новокаиновую блокаду, радости от трещин в ребрах было мало. Помощница диагноста склонилась над ним, чтобы зафиксировать на голове шлем, заглушающий шум внутри аппарата.

— Нет! — Северус вдруг вскочил, оттолкнув шлем, и обернулся на узкий белый тоннель. — Не нужно!

На его бледном лице был написан такой ужас, что Гарри похолодел.

— Пусть он… не смотрит! Гарри, уйди! — нервно крикнул дорогой друг, белый, как полотно.

Еще секунда, и Гарри бы расплакался, как ребенок.

— Мистер Поттер, подождите в коридоре, — сверля его многозначительным взглядом, сказал Адамс.

Гарри ринулся к Северусу, поцеловал в щеку и шепнул в ухо: «Там правда не страшно!» Диагност смерил его насмешливым взглядом и выдворил в коридор.

Гарри рухнул на кушетку, закрыв лицо руками.

«Все из-за меня, — думал он, давясь злыми слезами. — Перелом, два ребра, и еще такое!» — он в отчаянии охватил руками внезапно разболевшуюся голову, терзаясь мыслью, что из-за него драгоценный друг сейчас проходит через персональный ад. Сам он не боялся замкнутого пространства, может, потому, что провел детство в крохотной комнатушке под лестницей, да и дядя Вернон в наказание частенько запирал его в тесной кладовой. Пролежать тридцать минут в капсуле МРТ не казалось Гарри чем-то страшным. Зато он прекрасно помнил, как чуть не умер от ужаса, когда Рон и Гермиона потащили его наслаждаться видами города с «Лондонского Глаза». Гарри испугался высоты так, что едва не намочил штаны от страха, несмотря на то, что сидел в закрытой кабинке колеса обозрения.

«Не надо было утешать, — с досадой думал он. — Северус понял, что я теперь знаю о его клаустрофобии. Идиот, ну почему я такой идиот!» — Гарри сердито ерошил волосы и кусал губы, прислушиваясь к звукам из кабинета. Как ни странно, все было тихо. Не выдержав, он осторожно заглянул внутрь. Доктор Адамс вальяжно раскинулся в кресле, уткнувшись в компьютер. Над дверью комнаты с томографом светилась лампочка «Не входить».

— Он… согласился, сэр? — робко спросил Гарри.

— Угу, — хмуро сказал диагност. — Наркоз попросил.

Гарри метнулся к его столу и уставился в лицо доктора, готовый сжечь его взглядом, и, если нужно, придушить.

— Если вы хоть одному человеку в клинике скажете, что Северус… что профессор Снейп боится МРТ, я не знаю, что с вами сделаю! — прошипел он. — Никто! Никогда! Не узнает! Или я заставлю вас об этом пожалеть!

Доктор вытаращил глаза и осенил себя католическим крестным знамением.

— Вы в своем уме, молодой человек? — пробормотал он. — Да у нас каждому второму психолога вызывают! Зачем мне…

— Я вас ПРОСТО ПРЕДУПРЕДИЛ, — страшным голосом прошипел Гарри.

— Святая Дева, — простонал диагност. — Нет пациентов хуже сотрудников… Кстати, вот уже вижу гематому между четвертым и пятым ребром, — с чувством глубокого удовлетворения сказал доктор, тыкая карандашом в картинку на мониторе. — И разрыв межреберной мышцы… около дюйма, — радостно прибавил он. — Видите, как хорошо. А вы не хотели.

Гарри посмотрел на диагноста большими безумными глазами и молча вышел.

* * *

Хагрид любезно подбросил их на Ноттинг Хилл на своем видавшем виды Лэндровере. Огромная черная машина походила на самого Хагрида, как собака на хозяина.

— Ну вы… это самое, выздоравливайте, мистер Снейп, — сказал он на прощанье и добродушно подмигнул Гарри. Тот вяло улыбнулся в ответ.

Лэндровер вздохнул и осел, когда в него погрузился великан.

— Бывайте, — махнул рукой Хагрид.

На Ноттинг Хилл опустилась вечерняя прохлада. Фонари бросали мягкий рассеянный свет на засыпающую улицу. С минуту Гарри и Северус стояли у крыльца, молча глядя друг на друга.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, — прошептал Гарри, проглотив комок в горле. — И всё, что ты скажешь, будет правдой. Я идиот. Придурок. Лучше бы я сломал себе шею, — дрожащими губами сказал он. — Жаль, что я не развалился на куски, — он не выдержал и отвернулся, не в силах смотреть на Северуса, навалившегося на костыли.

В эту минуту Гарри, как никогда, хотелось умереть.

— Что за чушь, — голос Северуса звучал спокойно и устало. — Я рад, что все обошлось.

Гарри трясущейся рукой открыл дверной замок.

Северус прошел в холл и озадаченно уставился на деревянную лестницу.

— Придется спать внизу, — безрадостно отметил он.

Гарри ринулся в гостиную и в два рывка разложил диван. Северус добрался до нового ложа и сел, отшвырнув в сторону костыли.

— Я думал поехать с тобой в отпуск, Кит, — мрачно сказал он. — Пока не начались твои занятия. А теперь… Да, придется взять отпуск, но… Я, дурак, хотел с тобой в Италии отдохнуть, — тихо сказал он.

Гарри не выдержал. Он повалился на колени перед дорогим другом, целуя его ноги и даже пахнущую больницей гипсовую повязку.

— Прости меня, прости, умоляю! Я не хотел, я… Всё из-за меня! — он дрожал и всхлипывал, прижимаясь влажной от слез щекой к здоровой ноге драгоценного друга.

— Мистер Поттер, перестаньте, что вы вытворяете, — Северус попытался приподнять его за плечи и охнул от боли: действие новокаина кончилось, и Гарри видел, что ему больно даже дышать. Он вцепился в руку друга, покрыл ее беспорядочными поцелуями и спрятал лицо в его ладонь.

— А теперь ты сядешь и ВСЁ мне расскажешь, — опасно-мягким тоном сказал Северус.

— Я расскажу, — обреченно вздохнул Гарри, шмыгнув носом. — Успеешь меня убить. Только сначала… Мы не ужинали, знаешь?

Он расстегнул его рубашку, с трудом стащил брюки, которые следовало выбросить — в клинике их безжалостно разрезали, накладывая лангету.

— Этот халат? Или другой? — через минуту спросил он, демонстрируя оттопыренный локоть с двумя излюбленными халатами дорогого друга. — Что вы на меня так смотрите, мистер Снейп?

По губам Северуса скользнула улыбка.

— Люпин говорит, дети в вашем отделении обожают мистера Поттера. Волшебник Гарри Поттер знает всё: где Помфри прячет пластилин и запрещенные доктором конфеты, как зовут мам, пап и многочисленных плюшевых мишек юных пациентов, какой у кого диагноз, как плести чертиков из капельниц и рисовать карикатуры на Флитвика, как делать стернотомию куклам и как грамотно нарушать правила больничного распорядка, не вызывая подозрений у персонала. Одним словом, Ремус считает вас замечательной нянькой, мистер Поттер, — насмешливо сказал Северус.

— Я не делаю стернотомию куклам! — возмутился Гарри, невольно краснея. — Между прочим, я уже научился колоть внутримышечные и подкожные инъекции, — не без гордости сказал он, — вот только внутривенные не пробовал. Конечно, новокаиновую блокаду я делать не умею, но, если надо, научусь и…

— Вздумал отточить мастерство на моих ребрах? — поднял бровь Северус.

Гарри просунул руку драгоценного друга в рукав халата, обернул шелковую ткань вокруг спины и теперь мучился вопросом, как надеть второй рукав, не причинив боли.

— Нет. Ты ужасный, — он поцеловал Северуса в щеку и вздохнул. — Ты как глянешь, так у меня все из рук вывалится. Уверен, после общения с тобой бригада спасателей дружно пьет валокордин.

— Это я ТЕБЯ еще не ругал и не допрашивал, — хищно прищурился дорогой друг.

— Сначала чай, — невозмутимо сказал Гарри. — А потом допрос.

— Кит, — тихо позвал Северус.