— Псину сегодня увольняют, — сообщил он парню с пластырем.

Больше Гарри не удалось насладиться обществом юного Малфоя — лифт остановился на четвертом, и юноша вышел, успев краем глаза заметить, что изящный палец блондина ткнул в кнопку пятого этажа — там располагалось общее хирургическое отделение.

Несколько озадаченный словами Драко, юноша поспешил в санпропускник — начать рабочий день с очищения. Увы, можно было очистить тело, но не мысли. Они уже были замутнены тонким ядом ревности и необъяснимой тревоги.

* * *

Санпропускник пришлось пройти дважды — профессор Люпин отправил Гарри на шестой этаж сдавать кровь. Поделившись драгоценной жидкостью с лаборантами «Лондон Би Эйч», юноша направился назад в кардиохирургию. В лифте он опять столкнулся с приятелем Драко, на щеке парня теперь красовался свежий пластырь, очевидно, налепленный добрыми руками хирургов пятого этажа.

Мысленно возжелав увидеть подобный пластырь совершенно на другом лице,— желательно, пересекающий наглые красивые губы, — Гарри выскочил из лифта и устремился в свое отделение.

Он начал с операционной, где провозился почти час, не менее получаса потратил на уборку смежных с ней помещений, и, наконец, высадил свой десант — ведра с дезрастворами, тряпки и швабру — в общий коридор.

На сей раз коридорная суета показалась ему непривычной. Сотрудники отделения столпились возле кабинета доктора Люпина и явно чего-то ожидали, взволнованно переговариваясь. До слуха Гарри донеслись слова «Бродяга», «Сопливус» и «совещание». Вместе с другими оброненными фразами все услышанное привело юного санитара к заключению — девятичасовая операция переносится на одиннадцать, поскольку профессор Снейп требует присутствия сотрудников на совещании. Юный санитар понял, что совещание незапланированное — те, на которых проходили доклады хирургов, составлялись планы операций на будущую неделю и обсуждались рутинные проблемы отделения, проводились профессором Люпином по субботам, когда у Гарри был выходной. Судя по хмурым лицам сотрудников, профессор Снейп задумал недоброе. В подтверждение догадок Гарри, из кабинета вылетел доктор Блэк, стукнув дверью о косяк, — красный от злости, яростно сжимающий кулаки. За ним вышел профессор Люпин, привычно-спокойный и как всегда невозмутимый.

— Идемте, — бросил он и быстро пошел вперед по коридору. Сбившиеся в кучу сотрудники поспешили за ним.

Мимо Гарри утиной походкой прошла старшая сестра Помфри.

— Мой спокойно, успеешь. Полтора часа совещание, — сказала она ему.

— Что-то случилось? — рискнул спросить юный санитар.

Мадам Помфри удивленно остановилась.

— Не знаешь? Случилось то, что давно должно было случиться. Доктора Блэка увольняют.

Гарри перестал елозить тряпкой по полу.

— За тот случай с невризмой аорты? — спросил он.

— С аневризмой, — поправила старшая сестра. — Второй Хагрид растет. Если б только это. От доктора Блэка сплошь неприятности. Джейку, тому, что часть легкого удалили, неправильно отсос поставил, довел до гипоксии, а такое даром не проходит. Так что нечего тут жалеть, три серьезных предупреждения, давно пора. Кстати, поможешь доктору Блэку убрать его барахло из кабинета, — пробурчала она и вразвалку пошла дальше по коридору.

Гарри вымыл все, что мог, довольно быстро — может, начал привыкать, а может, от таблеток профессора был какой-то толк, — он уставал не так, как раньше.

Помывшись и переодевшись, он прошел в палату интенсивной терапии — больные малыши уже не так пугали его, как поначалу, и теперь ему все чаще хотелось посидеть с детьми и немного их развлечь.

Теперь он различал детей домашних и приютских. Последние почти не плакали. Они часами могли развлекать себя, лежа в кроватке и терпеливо рассматривая игрушку. От этого покорного терпения и странной погруженности в себя у Гарри щемило сердце сильней, чем от надрывного плача других — тех, чьи родители осаждали все входы и выходы в отделение и даже подстерегали хирургов у закрытой стоянки. Юноша только сейчас понял, что, как бы он ни осуждал свою тетку, та не отдала его в приют, — а что такое по-настоящему лишенные любви дети, он понял только сейчас. Он клятвенно пообещал себе сегодня же позвонить в Литтл-Уингинг.

Гарри подошел к ребенку, о котором говорила мадам Помфри. Очевидно, за выходные произошла какая-то неприятность — семимесячный Джэйк выглядел хуже, чем после операции. В его карте значился диагноз «Секвестрация левого легкого», и сам Гарри присутствовал на операции по удалению участка легочной ткани, которую проводил доктор Блэк. Операция прошла удачно и бескровно, с точки зрения санитара Поттера: чем меньше проливалось крови, тем лучше. Доктор Блэк считал себя одним из лучших торакальных хирургов Лондона — о чем он вскользь упомянул, когда Гарри спросил его, можно ли протирать висящие на стене дипломы мокрой тряпкой. Тем не менее, дипломов в святилище доктора Блэка было гораздо меньше, чем оных в кабинете профессора Люпина, но и те, и другие следовало протирать исключительно сухой ветошью.

Лицо маленького Джэйка было бледным, почти синим, и дышал он хуже, чем раньше. Гарри с горечью подумал, что в работе хирурга не бывает мелочей — неправильно поставленный отсос едва не привел к очередной смерти.

— Мистер Поттер, — окликнул его маленький Макс. Оказалось, он не спит.

— Ты как? — с улыбкой спросил Гарри. Мальчик ему нравился и определенно кого-то напоминал, хотя юноша не мог сообразить, на кого же тот похож. Многие дети, имеющие родителей, были на редкость избалованы и капризны. К счастью, Макс был другим. После операции он вел себя, как маленький джентльмен.

— Меня переводят в другую палату, — сообщил он. — Там побуду неделю и поеду домой.

— Слава Богу, — сказал Гарри. — В другой палате к тебе мама будет приходить.

— Знаю. А Сев будет приходить? — спросил мальчик.

— Кто это? — удивился юноша.

— Доктор. Он мне еще змею подарил.

Мальчик сунул руку под подушку и вытащил оттуда головоломку: игрушка в самом деле напоминала змею.

— У нас нет никакого Сева, — начал Гарри и вдруг замолчал, сраженный догадкой. — Он работает в другом отделении. Наверное, будет приходить, — неуверенно добавил он. — Вообще, это не твой доктор.

— Я знаю, что не мой. Но он обещал, — сказал Макс и поднял на юношу взгляд спокойных зеленых глаз. Гарри только сейчас рассмотрел их цвет — такой, как его собственный. Юноша внезапно понял — мальчик походил на него самого.

— Раз обещал, значит, придет, — сказал он.

* * *

О дипломах доктора Блэка Гарри вспомнил не зря: ему пришлось снимать их со стен и заворачивать в полиэтилен, вытащенный из упаковок от физраствора. К счастью, дипломов было немного, как и всего остального — книг и папок с документами. Если бы доктор Блэк не швырял их так, что из папок вылетали листы бумаги, Гарри бы справился значительно быстрее. Судя по всему, лучшего торакального хирурга Лондона терзала целая армия бесов. Юноша боялся с ним заговорить — доктор Блэк излучал ярость. К ужасу юного санитара, он бросал на пол папки, сопровождая каждый бросок матерным словом.

— Аллотрансплантация трахеи, бл… !

— Реконструктивная пластика бронхов, … твою мать!

— Манжетная резекция трахеи, чтоб ты сдох, Сопливус!

Гарри молча собирал папки в картонную коробку. Доктор Блэк перешел к следующей полке:

— Операция Норвуда! Операция Бенталла де Бо… — Блэк вдруг нахмурился, выхватил у Гарри папку «Бенталла де Боно» и проворно сунул листки в офисный шредер. Раздался тонкий звук разрезаемой бумаги, и доктор Блэк шумно выдохнул.

— Не переживайте так, доктор Блэк, — воспользовался затишьем юный санитар, — вы хороший специалист, вы найдете себе другую работу.

Сириус Блэк посмотрел на Гарри мутными глазами.

— Издеваешься? — злобно сказал он. — Твой любовник меня в тюрьму посадил, поиграл, как кошка с мышью, теперь уволил, а ты пришел пожалеть? Всё собрал? Вали отсюда!

Это было последней каплей. Гарри вылетел из кабинета доктора Блэка, как ошпаренный.

— Это не клиника, это х… знает что, «Лондон Гей Хоспитал»! — донеслись до него последние слова несправедливо уволенного лучшего хирурга.

* * *

Рабочий день закончился, на смену Гарри пришла Луна. Юный санитар привычно выглянул в окно — Бентли стоял на том же месте.

Что означали слова Драко? Что Гарри не ослышался и профессор его действительно звал? Мистера Снейпа, бегающего по Ноттинг Хилл, представить себе было трудно. Наконец, Гарри не выдержал: набрался смелости и отправился в соседнюю кардиохирургию.

К несчастью, профессор Снейп был на операции, и санитар Поттер с полчаса маялся в коридоре, присматриваясь к быту отделения для взрослых. Мимо него везли каталки, и, провожая взглядом стариковские ноги, выглядывающие из-под одеял, Гарри решил, что в детском отделении не так уж и плохо.

Юноша так задумался, что пропустил появление кардиохирурга.

— Вы по какому вопросу, молодой человек? — шепнул ему на ухо мягкий баритон.

— Мистер Снейп, — обрадовался Гарри и тут же сник: никаких вопросов у него не было. Не задавать же вопрос: «Какова роль Драко Малфоя в вашей жизни, сэр?»

— Заходите, — кардиохирург распахнул дверь своего кабинета, пропустил Гарри внутрь и отчего-то запер дверь на защелку.

— Мистер Снейп…

— Гарри…

Это прозвучало одновременно, и оба невольно улыбнулись.

— Почему вы вчера не зашли? Я вас ждал целый вечер, Гарри.

Юношу охватило волнение — ему вдруг настолько мучительно захотелось прикоснуться к этому человеку, что в голове начало мутиться. Его мучил сам голос мистера Снейпа. Даже его имя в устах обольстителя звучало подозрительно мягко и интимно.

— У вас были гости, — сказал он.

— Ну и что? — мистер Снейп вдруг протянул руку и поправил воротник его рубашки, слегка коснувшись пальцами шеи. Гарри бы с удовольствием сделал то же самое, но это наверняка выглядело бы глупо, да и костюм хирурга в этом не нуждался. — Я бы их в два счета выставил.

— Даже Драко? — прищурился Гарри.

— Особенно Драко, — пробормотал мистер Снейп. — Он бывает невыносим.

Гарри поднял на профессора печальный евангельский взгляд.

— Все думают, что я — ваш любовник, — тихо сказал он и проглотил комок в горле.

На лицо кардиохирурга нашла тень.

— Я вас предупреждал, — он отвернулся, сложил руки на груди и уставился в окно — судя по всему, сообщение не было радостным.

— Я не переживаю, — сказал Гарри, подходя вслед за ним к окну. — Пусть думают, что хотят. Но я знаю, кто переживает.

— И кто же? — мистер Снейп резко развернулся, зацепив плечом жалюзи.

— Драко Малфой, — обреченно вздохнул Гарри.

На лице профессора отразилось искреннее недоумение.

— Драко — мой крестник. И его никогда не трогало, с кем я общаюсь. Он тебя обидел, Гарри? — мистер Снейп схватил юношу за плечи и заглянул в глаза. — Что он сделал?

— Он мне ничего не сделал, — Гарри взволновался то ли от услышанного, то ли от близости профессорских губ.

— Пусть только попробует, — пробормотал мистер Снейп и опять зачем-то поправил рубашку Гарри, теперь уже на груди. — Я вас не видел целый день, — тихо сказал он.

— Я был на операции, потом помогал доктору Блэку собирать вещи, — еще тише сказал Гарри, разглядывая приближающиеся губы.

— Мог бы и сам собрать, паршивец! — рассердился кардиохирург, испортив всю прелесть момента.

— Разве он такой плохой специалист? — осторожно спросил юный санитар и придвинулся ближе.

— Отвратительный, — чуть мягче пробурчал мистер Снейп, скользя взглядом по лицу Гарри.

— Такой ужасный? — слегка улыбаясь, спросил Гарри.

— Просто безобразный, — понизил голос мистер Снейп, доверительно наклоняясь к юноше.

— Жуткий? — Гарри уже таял от близости желанных губ.

— Мерзкий, — бархатно прошептал профессор.

— Проти… — юный санитар не договорил, вожделенные губы коснулись его рта, накрыли его на удивление мягко и невероятно чувственно, а язык проник внутрь с такой нежностью, что Гарри замер, дрожа и наслаждаясь мгновением — это был совсем не такой поцелуй, как тот, на озере.

Мистер Снейп на секунду отпустил его и всмотрелся в нежное разрумянившееся лицо, словно любуясь плодом рук своих, но тут же опять прижал к себе юношу и вновь жадно припал губами к просящему ласки рту. Гарри закрыл глаза. Он ни о чем не думал, и только одна странная мысль вдруг обожгла его горячей волной — чтобы так целовать, надо любить.

— Профессор Снейп, пройдите в двенадцатую палату, — раздался голос из встроенного в стену динамика. — Профессор Снейп, вас ожидает доктор Вебер, двенадцатая палата.

Мистер Снейп со вздохом оторвался от юных губ, поцеловал Гарри в краешек рта, в щеку, в нос, и с сожалением разжал объятья.