«В раю, мистер Поттер. Гарантирую».

Невидимый хор пел торжествующую «Осанну».

Гарри умиротворенно вздохнул. Рай был здесь, на Земле.

— Большой Кит... Самый. Любимый. На свете, — пробормотал он, проваливаясь в сладкое забытье.

* * *

52. Устрицы, трюфели

Виктор Крам, подозрительно краснолицый и сердитый, вылетел из кабинета профессора Люпина, едва не сбив Гарри с ног. Юноша проводил медбрата удивленным взглядом и сунул голову в приоткрытую дверь.

— Можно? — осторожно спросил он.

Похоже, доктор Люпин был обуреваем приступом волчьей ярости. Впрочем, ярость была заметна лишь тем, кто хорошо знал профессора, и выражалась в быстрой нервной ходьбе по кабинету и поминутном дерганье себя за усы.

— Да, Гарри. Проходи, садись, — бросил он.

Гарри уселся на стул рядом со столом профессора, краем глаза поглядывая на мечущегося по кабинету хирурга.

Наконец, тот несколько успокоился, вернулся в свое кресло за столом и, сложив руки в замок, вперил в Гарри тревожный взгляд светло-серых глаз.

— Отказываешься от гранта, значит? — спросил он. — Уверен? Хорошо подумал?

— Да, сэр. А откуда вы знаете, что...

— Северус сказал, — доктор Люпин открыл ящик стола и вынул уже знакомую Гарри бумагу. Он положил ее перед собой и зачем-то припечатал ладонью. — Итак... Подписываем отказ? — хирург окинул юношу странным задумчивым взглядом.

— Да. Отказ, — Гарри протянул было руку к документу, но на нем властно лежала профессорская рука.

— Гарри, — мягко начал Люпин. — Вы вообще понимаете, в какое положение себя ставите? Северус хорошо рассуждает о свободе, когда дело касается его самого. Но при этом он без зазрения совести ставит вас в зависимость от себя. Вас это не смущает, Гарри?

Юноша молчал, потупившись.

— Не смущает, — ответил, наконец, он.

— Лично для меня это сродни проституции, — с неожиданным холодом сказал профессор. — Я бы на вашем месте выбрал Фултон, безо всяких колебаний. О какой самостоятельности, о какой независимости может идти речь, если Снейп широким жестом кладет на ваш счет двести тысяч фунтов?

Гарри испуганно воззрился на хирурга.

— Сколько? — переспросил он.

— Что, трудно посчитать? — буркнул Люпин. — Обучение в Лондонском Имперском Колледже стоит около тридцати пяти тысяч фунтов в год. Плюс предварительные курсы, если я правильно понял Со... Северуса. Извините, Гарри, но я действительно считаю это разновидностью проституции. Обучение в Фултоне даст вам независимость, а это немалого стоит.

На щеках Гарри проступили красные пятна. Глаза сердито блеснули.

— Вы знаете, сэр, я не собираюсь оправдываться, — после паузы сказал он. — Или рассказывать, какие у нас отношения с Северусом. Просто скажу, что я ему доверяю. А то, что я принял это предложение... Я принял его не для себя. Для детей, которым хочу помочь. И верю, что у меня это получится. Потому что я очень этого хочу. Селл-сейверу не стыдно, что он стоит девяносто восемь тысяч. Мне тоже не стыдно, сэр. Живой сейвер стоит этих денег. Я верю, что оправдаю каждый затраченный фунт. Сколько бы лет мне не потребовалось для обучения, и сколько бы сил не пришлось приложить. Вы не имеете права меня судить, если не видите полную картину, — Гарри слегка покраснел: это были не его слова. — А я ее вижу, сэр. Раньше я не думал, что можно увидеть свое будущее. Но теперь... У меня есть цель, и ваши разговоры о гордости, принципах и независимости... Это просто красивые слова, сэр. Я вам их напомню, когда закончу университет и вернусь ассистировать в Лондон Бридж.

Лицо Ремуса Люпина удивленно вытянулось. Если бы не пренеприятнейший разговор, Гарри бы рассмеялся.

— Вы взрослеете на глазах, Гарри, — задумчиво сказал профессор. — Ну что ж, остается надеяться, что в вас не перегорит этот запал. Кстати, сегодня у вас будет возможность доказать себе и другим, что вы не ошиблись в выборе специальности. У нас сегодня катастрофически мало людей. Флитвик на конгрессе, Нимфадора плохо себя чувствует, Крам... — он досадливо поморщился. — Постоите за Крама. В одиннадцать. Атрезия трехстворчатого клапана.

Гарри облился холодным потом.

— Я же не имею права, сэр! Я не...

— Вы не видали, что делает Виктор? — фыркнул Люпин. — Повисите на крючках, кровь на оперполе осушите... стол подотрете... Мелочи жизни. Северус не дал мне людей. Предложил задействовать вас, Гарри.

— Северус предложил? — оторопел Гарри. — Атрезия клапана, это Энди Брайт? — взволновался он. — О Господи, операция Фонтена?

— Вот, — удовлетворенно сказал Люпин. — Даже это знаете, а не обязаны ведь. Только так, дорогой мой, поменьше языком болтайте. Сами понимаете, нитки завязывать не входит в ваши должностные обязанности.

Колени юного санитара предательски задрожали.

— Еще и нитки? — ослабевшим голосом переспросил он.

— Будете паниковать, можете и не браться! Какая мне разница, у кого будут руки трястись, у Крама, который на радостях пьянствовал весь викэнд, или у вас, от страха! — рассердился Люпин. — Повторяю, это предложение Снейпа. Он в вас верит. А может, хочет ПРОВЕРИТЬ, — с прищуром сказал профессор.

Гарри нахмурился.

— Думаю... Я справлюсь, сэр. Постараюсь, — серьезно прибавил он.

— Вот и ладненько, — удовлетворенно сказал Люпин. — А теперь — подписывайте отказ от гранта.

Он протянул Гарри документ.

Не колеблясь, Гарри написал фразу об отказе и поставил в уголке скромный корявый росчерк: красивую размашистую подпись ему так и не удалось освоить.

— Можно мне пойти, порадовать Забини? — спросил он. — Это была его мечта, Фултон.

— Можно, только быстро. Но ТОЛЬКО Забини, а не кое-кого еще, — насмешливо сказал профессор.

* * *

К ужасу Гарри, Блейз выражал свой восторг так эмоционально, что едва не сломал ему ребро в экспрессивных объятьях и ухитрился бесцеремонно поцеловать в губы. Даже Крам меньше бился в радостных конвульсиях, получив грант, подумал Гарри. Красивые полные губы Блейза, которые так привлекали его раньше, вдруг показались ему неприятными. Он высвободился из удушающего захвата.

— Поттер, ты золото! Ты не знаешь, что для меня значат Штаты! — ликовал Забини. — Скажи, что я могу для тебя сделать? Отблагодарить как? Говори, не стесняйся!

Гарри поморщился.

— Да не за что меня благодарить. Если бы ты не стоял вторым в списке, я бы тебе ничем не смог помочь. Так что это... считай, счастливая случайность.

— До сих пор не верится, — Забини вытер вспотевший от избытка чувств лоб и покачал головой. — Ну надо же!

— Блейз, — вдруг сказал Гарри. — Может, ты знаешь... Что делают, чтобы руки не дрожали? Ну типа, от страха... На операции.

— От страха — не знаю. От усталости разве. Бета-блокаторы принимают, если многочасовая операция. А тебе-то что?

— Да так, — Гарри отвел взгляд. — Просто... хотел узнать.

Блейз ухватил его пальцами за подбородок и повернул лицом к себе.

— Колись, зачем оно тебе?

Гарри закусил губу, раздумывая, довериться ли Блейзу.

— Только не говори никому. Люпин попросил меня вместо Крама постоять, — наконец, сказал он. — Если честно, я боюсь, что буду нервничать и...

— Везучий, — завистливо протянул Блейз. — Давай, я тебе вколю чего-нибудь, перед операцией. Чтоб тремора не было. Будешь спокоен, как слон.

— Нет, не надо, — покачал головой Гарри. — Мне нужно самому понять, на что я гожусь. А вдруг и правда... эта самая... профнепригодность.

Забини поднял бровь, совсем как профессор Снейп. На сей раз, видимо, невольно.

— Знаешь, Поттер, откуда профнепригодность начинается? Думаешь, с дрожащих рук?

— Откуда?

Забини постучал согнутым пальцем по лбу.

— С дрожащей головы. Всё здесь. Если мозги не будут трястись от страха, то и руки не будут. Хирург — это образ мыслей. Это интеллект, контроль над сознанием, вера в себя, ответственность, выносливость и... ну и тому подобное дерьмо.

— Любовь к пациентам? — предположил Гарри, тщетно пытаясь скрыть улыбку: идеями Северуса, похоже, было инфицировано все отделение кардиохирургии.

Санитар отрицательно мотнул головой.

— Эмоции засунь куда подальше, — наставительно сказал он. — К примеру, Снейп разрешает себе любить только тех, кого прооперировал и выписал к чертям. И правильно делает, — он сверкнул жемчужной улыбкой. — Кольнуть тебе бета-блокатор, Поттер?

— Нет. Не надо, — вздохнул Гарри. — А где Се... профессор Снейп?

— На совещании. Юргена Вебера увольняют, слышал? За такие мелочи... Трахею повредил этому... как его, Дамблдору, помнишь? Была бы перфорация гортани, еще понятно, а то так, ерунда, горло почесал... Я бы этому пастору вообще рот заткнул, на веки вечные. Не знаю, почему Снейп придрался. Другое дело, засекли, как Вебер без спросу дыхательные аналептики вводил, антидоты релаксантов, чисто чтобы доказать, что пациенты у него красиво и вовремя из наркоза выходят... Юрген вообще такой, иллюзионист. Любитель на публику работать. Все равно, жалко, — вздохнул санитар. — Наверное, в трансплантологию от нас уйдет.

«Ясное дело, куда еще», — с раздражением подумал Гарри.

— Понятно... А ты уже домой? — вслух спросил он.

— Слава богу, ухожу, не моя смена. А то нам опухоль перикарда страшнючую приволокли, бл... Не люблю таких операций. Выносливость... это на словах хорошо. Когда шесть-семь часов стоишь и поссать некогда сбегать, это уже полное дерьмо. Попить — перекусить, тоже роскошь. Гипогликемия, дегидратация и полный пи...ц.

— Семь часов? — испуганно переспросил Гарри.

— А десять не хотел? А нейрики*, так те, бывает, по пятнадцать и больше. Знаешь, какую выдержку надо иметь? Это у вас там Люпин сантименты разводит, чтоб все сытые-довольные были. А мы на Снейпа, как роботы, пашем. Тяжело, а что делать. Зато мы — лучшие, — с гордостью прибавил он.

Гарри кольнула легкая зависть. В их бригаде «сыто-довольных» никто не говорил «мы».

— Се... э-э... Снейп принимает бета-блокаторы? — как бы между прочим спросил он.

— Нет. Он у нас железный йог, — ухмыльнулся Блейз.

Гарри улыбнулся своим мыслям.

— Ладно, пока. Смотри, не говори никому, что я за Крама.

— Ты что, Поттер. Язык скорей откушу. Ради тебя теперь землю жрать буду.

Гарри направился было к дверям, но вдруг остановился и нахмурился.

— Знаешь, что? Уезжай быстрее в Фултон, Блейз. Когда деньги перечислят, все оформят... Лучше пораньше поехать, — сказал он.

— Да я бы хоть сегодня свалил, — фыркнул санитар. — А что? Ты опять про покушение на мою почку?

— Не почку. Сердце, — мрачно сказал Гарри.

— Приехали!.. А мою голову не хотят враги отрезать? — расхохотался Блейз. — Поттер, у тебя паранойя. Иди уже... Удачи на крючках! Не дрейфь!

Гарри кивнул на прощанье Забини и вышел. Навстречу ему по коридору бодро шагала группа сотрудников отделения во главе с профессором Снейпом: очевидно, совещание окончилось. Злополучного анестезиолога не было видно.

Гари прислонился к стене и смотрел на Северуса, пытаясь скрыть улыбку. Тот подошел к своему кабинету и одним движением повернул ключ в замке.

— Мистер Поттер, — невозмутимо сказал он и пропустил Гарри вперед.

— Вот вы и попались, — он со щелчком закрыл за ними дверь, стремительно развернулся к Гарри и опасно прищурился.

Через секунду от его хладнокровия не осталось и следа. Обсессия торжествовала: Северус без лишних слов подтолкнул Гарри к кушетке и навалился сверху, терзая его рот глубокими жадными поцелуями. Гарри извивался на кушетке и хихикал, пытаясь оттолкнуть нахального друга.

— Северус, ты озверел?

— Нечего отираться возле моего кабинета, мистер Потттер, — Северус прихватил губами его подбородок. — Это чревато пагубными последствиями.

— Отпусти! Меня Люпин убьет, — Гарри безуспешно попытался высвободиться из крепких объятий. — Это твоя идея, чтобы я вместо Крама стоял?

— Можешь отказаться, — Северус впился поцелуем в ямочку между его ключицами.

— Никогда в жизни, — пробормотал Гарри. — А вдруг, если я что-то не так сделаю... Это нарушение инструкций, я не имею права даже за линию заходить!

Северус не без сожаления оторвался от своего занятия.

— Да-да, за линию...То-то я смотрю, как вы висите на плече у Ремуса, высунув язык от любопытства. Мистер Поттер, я видел полные видеозаписи операций. Кое-кто проявляет удивительную ретивость, аккуратность и адекватность. Сразу скажу, это не Лавгуд и не Хагрид. У меня наметанный глаз, мой дорогой. Вам нужен некий импульс. Шанс поверить в себя. Я уже не говорю про куриные тушки, — ухмыльнулся он.

Гарри покраснел. Виктор Крам так и не раздобыл тренажер для хирургических швов, зато принес пару бройлеров, над которыми они на прошлой неделе безбожно изгалялись втайне от Люпина.

— Северус, — прошептал Гарри. — Северус...